Логан остановил машину рядом с отелем на северной окраине Банфа: «Постель и Завтрак». Освещенная лунным светом галька, покрывающая отмель у основания скал, была похожа на пенопласт. Стил стряхнула крошки с коленей себе под ноги. – Так значит, ты звонишь мне завтра. Обещаешь? – Обещаю. – Хороший мальчик. – Выйдя из машины в ночную темень, она не торопилась захлопнуть дверь. – Я хочу тебе сказать, Лаз, не старайся сделать все самостоятельно. Ведь у тебя есть семья. – Да, верно. Я тебя понял. – Ну так не забудь. Стил повернулась и пошла к отелю. Обернулась на пороге и махнула ему рукой. Логан помахал в ответ. – Отлично… – Голос Саманты. Он не стал отвечать. Сочувствие выбивало из колеи. Безразличие или даже враждебность были бы намного лучше – они придают дополнительные силы, это давно проверено, – но сочувствие? – Неблагодарный неврастеник. Да… Развернул машину и поехал по пустынной улице мимо молчаливых темных домов. И как он будет собирать компромат? И если она придет, когда Саманту будут отключать от аппаратов, что ему следует сказать? Поблагодарить за поддержку в столь трудный жизненный момент? А теперь ты не возражаешь, если я тебя трахну и потом выполню то, что поручил мне этот чертов Нэпиер? Бухта была забита яхтами, пришвартованными на зиму. Среди них затесалось несколько крошечных рыбачьих лодок. Ну а если он не станет следить за ней? Нэпиер без труда найдет кого-либо другого, согласного взяться за эту работу. И может быть, этот другой не проявит такого же понимания к мелким недостаткам Стил. Или к отвратительным, бросающимся в глаза порокам ее характера. Ах-х… Или ему надо сделать это? Провести поверхностный обмен мнениями о том, что удалось разузнать, и порядок: Стил оправдана. Она сама была бы рада без памяти, если бы над ней не висели подозрения… Но она может и убить его за то, что он оказался мерзавцем – согласился следить за ней. Какая же бессмысленная бодяга. Что-то вроде игры, в которой все оказываются в проигрыше. Припарковав машину у дома, он сидел и смотрел на залив. С другого берега подмигивали огни Макдаффа. Потом появилась Саманта, и камни снова набились ему в живот. Ну давай, исчезни… Она послушалась. Логан вышел и закрыл машину, перешел через дорогу. Две женщины стояли возле «Шип Инн», куря сигареты и дрожа от холода. Одна, подняв голову, уставилась на него, как будто в нем было что-то необычное; в свете уличных фонарей светились флуоресцирующие желтые полосы на его простроченной куртке. Захлопнув за собой дверь, Логан запер ее. Завтра его ожидало нечто… просто…ужасающее. Бог мой… О его ногу потерлось пушистое тельце, за этим последовал мурлыкающий звук. Логан вздохнул: – Ктулху? Ну как ты, малыш? – Он снял пояс и повесил его на крючок, сверху пристроил шапку. Разлепил липучки жилета и бросил его в угол. Нагнулся и потрепал Ктулху между ушками. – По крайней мере ты все еще любишь меня. Котик замурлыкал громче, маленькие белые коготки зашуршали по ламинату. На придверном коврике лежала почта; он поднял стопку и бегло просмотрел. Очередная предвыборная листовка от либерал-демократов, такая же от Шотландской национальной партии, брошюра о бесплатных слуховых аппаратах для лиц старше пятидесяти лет. На последнем конверте не было ни почтового штампа, ни марок, но была черная полоса по периметру. Ручная доставка. Вскрыть конверт не составляет никакого труда, но он решил воспользоваться ножом. Прошел на кухню, взял из сушильной стойки нож для масла и ввел его в зазор треугольника на обратной стороне конверта. Аккуратно провел лезвием и вытряхнул плотный листок. Мистер Логан Макрей С полным к Вам уважением приглашаем посетить мемориальную службу по случаю кончины Хамиша Александра Селкирка Мауата Пятница 13 февраля в 12:30 Кирка Одд Ардо, Ютс Дисайд __________________________________ По желанию усопшего просим приходить без цветов, но пожертвования на работы, связанные с борьбой против рака, приветствуются. Ни отравленных бритвенных лезвий, ни иголок, поджидающих вторжения неосторожного пальца. Всего-то карточка с позолоченными краями и тесненным цветочным орнаментом… Ладно. Больших шансов на то, чтобы появиться на похоронах Хамиша, у него не было. Потому что… Потому что он отключает Саманту. А кроме того, совместное пребывание в церкви и на кладбище рядом с Рубеном было для Логана неприемлемым. К чему это может привести, и думать не хотелось. Совершенно ясно, что ни к чему хорошему. Он положил приглашение на подоконник рядом с засыхающим в горшке цветком. Затем достал приземистый бокал и налил в него хорошую порцию виски из той самой бутылки, что ему подарил Хамиш. Чокнулся с карточкой: – Прости, Хамиш. Но я не могу. Сделал глоток. Мягкий, чуть отдающий кожей напиток. Подожди-ка минутку… Сосредоточенно нахмурившись, он пристально посмотрел на бокал. Ведь было еще и письмо, разве не так? Малыш Хамиш собственноручно вручил ему конверт, когда доктор выталкивал их из комнаты. Письмо лежало в кармане пальто, которое он надевал вчера. На лицевой стороне большими дрожащими буквами чернильной ручкой было нацарапано одно слово: «Логан». Он вернулся в кухню, сел за стол и вскрыл конверт; Ктулху, крутясь туда-сюда, терся о его лодыжки. Вероятно, очередная просьба, чтобы он принял на себя управление криминальной империей Хамиша. Хамиш не раз говорил ему о том, что «карьера офицера полиции имеет много общего с контролем над стадом наркодилеров, проституток и рэкетиров». Ну как не восхищаться упорством этого человека – даже умирая, он настаивает на своем. Почерк был ужасный. Должно быть, Малышу Хамишу потребовалось несколько часов на то, чтобы написать письмо, если вспомнить, насколько слабым он был в последние дни. Дорогой Логан! Я боюсь, что мы уже приблизились к концу нашего совместного путешествия, но я хочу поблагодарить тебя за всю доброту проявленную тобою за эти годы. Поверь мне, я ценю это. Но я умираю, так что, пожалуйста, прости меня, если я покажусь тебе занудой. Мне необходимо, чтобы тыубил Рубена. Он убьет тебя, если ты не убьешь его. Возможно, не сегодня и не завтра, но это произойдет в каком-нибудь месте, где никто не увидит. Понимаю, тебе на это потребуется много, много времени. Ты слишком натерпелся от его амбиций, хотя должно быть наоборот. Я мог бы приказать кому-то другому убить его ради твоего блага, но это привело бы к тому, что ты потеряешь уважение в наших кругах. А если люди тебя не уважают, то и руководить ими ты не можешь. Так что, прошу тебя, прояви в последний раз свое доброе отношение к умирающему и убей Рубена, пока он не убил тебя. С любовью, твой давний друг Хамиш Ну и ну.