Ванная комната: Рубена нет. Ну и?.. Стил ведь слышала кого-то… Ах да, в спальне горел свет. Кровать была застелена, занавески задернуты: все было в том же виде, в каком он оставил спальню сегодня утром. Кроме одного: в центре кровати на флисовом покрывале лежал небольшой деревянный ящик. По виду дорогой – из полированного дуба, задвижка и петли латунные, изящная кожаная ручка. Что за хрень? Порывшись в платяном шкафу, Логан вытащил пару голубых нитриловых перчаток. Натянул на руки. А если взрывчатка?.. Клик. Замок щелкнул, и ящик открылся. Полуавтоматический пистолет в гнезде из черной пены. Над ним – предмет, похожий на глушитель. Запасная обойма и две дюжины патронов в ряд. Небольшой комплект для чистки. На Логана пахнуло густым и резким запахом ружейного масла. На внутренней стороне крышки находился приклеенный конверт с надписью «Для мистера Макрея». Логан присел на край кровати. Маленькая пушистая головка возникла между его голыми ногами и принялась тереться, мяукая и мурлыча. – Мы здесь прячемся, верно? Как хорошо иметь сторожевого котика. Пригнувшись, Логан взъерошил шерстку между ушками. Затем вскрыл конверт и стал читать вслух, так чтобы Ктулху слышал: – «Уважаемый мистер Макрей. Извиняюсь за то, что, поскольку вас не было дома, я сам открыть дверь и вошел… – Открываются скобки. – Следует сирьезно рассмотреть вопрос о смене дверного замка, имея в виду обилие изворотливых людей…» – Скобки закрываются. – Ты молчишь, Ктулху. А ведь слово «серьезно» он написал неверно. Ктулху принялся мыть свой пушистый животик, издавая при этом слабые невнятные звуки. – «Мистер М. хотел, чтобы у вас была эта вещь. Не волнуйтесь, она абсолютно чистая, из нее никогда не стреляли. Он хотел, чтобы у вас это было из-за вы сами знаете кого. Всего наилучшего. Дж. Э.». Ну вот, это, по крайней мере, объясняет, кто оставил свет не выключенным. Пистолет чистый: ни разу не светился. Что ж, типично. Эркарт просто не хочет пачкать рук. Логан вынул из коробки пистолет. Холодный. Тяжелый… Отвел затвор – вроде все так. – Я не хочу его убивать, – сказал он вслух и уставился в потолок. – Ради бога, дайте передохнуть! Я не хочу его убивать. – Заткнись. – Глубокий вдох. – У тебя ведь нет выбора. – Но… – Ты хочешь, чтобы он занялся твоими детьми? Ты этого хочешь? Глупо задавать самому себе такие вопросы. – Ну вот. А теперь у тебя есть пистолет. Зажав пистолет в руке, он повертел им из стороны в сторону, как будто целился. Надо бы его проверить. Прийти убивать Рубена с непроверенной пушкой – все равно что самого себя скормить свиньям. – Ты можешь сделать это. Одна пуля промеж маленьких глазок Рубена, и… В дверь позвонили. Логан вздрогнул. Уфф, пистолет, слава тебе Господи, не заряжен. Подошел к окну. Фургона возле дома не видно, но какая-то фигура в долгополой куртке из светоотражающей материи маячит. А, Стил… Наверняка сыплет проклятиями. Снег прилип к волосам. В обеих руках набитые пакеты. Он сунул пистолет обратно в коробку и затолкал ее под кровать, где скопились пыль и пучки кошачьей шерсти. Дверной звонок разрывался – Стил надавила на кнопку и не отпускала палец. Черт, надо накинуть банный халат, не светиться же перед ней голыми ногами. – Все в порядке, иду, иду уже. 26 – Передай мне вон ту штучку с луком. Логан взял контейнер с чем-то ярко-красным и приятно пахнущим и протянул ей. От радиатора струился жар, усиливая запахи. – По-прежнему думаю, что ужин при свечах – это немного странно. Круглые чайные свечи помаргивали на столешнице, пара свечей стояла на подоконнике, остальные, закрепленные в подсвечниках, были размещены на полках. – Это не значит быть романтиком, пойми ты это, полоумный. Свечи подходят для сидения Шивы[77]. И кстати, не думай, что я простила тебя за то, что ты столько продержал меня на холоде. – Я ж тебе сказал, что в душе был. – Он положил себе полную ложку ярко-оранжевого карри с кусочками зеленого жгучего перца. – И если ты не в курсе, Саманта не была еврейкой, как и курица джалфрези[78]. Стил покопалась в стопке папади[79], после чего ее слова стали перемежаться с хрустом. – Я думаю, ты нравишься руководителю службы уголовного розыска Харпер. – Вали и промой свою голову. – Она только и бормочет о тебе. Логан Макрей, Логан Макрей… Ну, когда не доставляет мне проблем. Вот пристала со своим Милом! – Кусочек лука свалился с края лепешки и упал ей на колени. – Твою мать! – Эта Харпер… Все, что она делает, это стонет и хнычет. – Что одно и то же, кстати. Да нет, она тебя любит. И хочет иметь от тебя детей. – Стил сняла лук с брюк и положила в рот. – К твоему сведению, наблюдая за домом Мила, мы сидели с ней одной машине, и она, не умолкая, расспрашивала о тебе. Логан тоже отломил кусочек лепешки и окунул в густой апельсиновый соус. – Сегодня я сказал ей, что она может проваливать ко всем чертям. – Ага, так это значит, что она тоже тебе нравится. Подергай ее за косички – может, она покажет тебе свои трусики под навесом для велосипедов. – Кстати, ты тоже можешь проваливать. – Да она одержима тобой, солнышко. По словам Нервира, она уже давно не сводит с тебя глаз. – Стил сунула в рот ложку ягнятины с чечевицей и, ухмыляясь, принялась жевать. – Ставлю пять фунтов на то, что к концу этой недели Харпер будет держать в руках твои луковицы баджис и мять их. – Я не шучу: проваливай, а. Стил вылила остатки шираза в стакан Логана. – С вином покончено. Он принял это спокойно. – У нас похороны в понедельник. В Абердине. Ты не хочешь поприсутствовать? Она поставила пустую бутылку на стол. – Как по-твоему, может, мне стоит сходить купить еще? – Да я могу и сам сходить. – Он оторвал себя от стула и окинул взглядом стол: одноразовые контейнеры, бутылки, пустые пакеты. Его слегка шатало. – Слушай, а зачем? – Чтобы нам было что выпить. – Нет: зачем эта гарпия Харпер собирает на меня материал? – Ты что, не понял? Потому что она хочет оттрахать твою маленькую, покрытую шрамами задницу. О-ой, Логан, давай же, давай, не жалей сил, охх, вот так, да… мм. У этой бабы одно на уме.