Свидерский уклонился от броска огневика, ударил по нему ледяными Лезвиями, накрыл Катю еще одним щитом – духи словно взбесились. Чуть в стороне невозмутимо теснил противников к стене дома Макс – против него стояли с десяток магов, непрерывно бомбардирующих природника всем набором боевых заклинаний, но он управлялся с ними играючи. Бледное лицо его в тумане казалось почти зловещим. У самого дома открылось еще одно Зеркало, и Алекс выругался: какой силы должен был быть человек, чтобы пробить его запрет? Из перехода выступила фигура в полумаске, осмотрела поле боя и двинула рукой. Земля загудела – один за другим стали лопаться щиты, валиться на землю люди. Алекс успел прыгнуть к Кате, схватить ее за руку, укрепляя защиту и чувствуя привычный шершавый поцелуй темной ауры, – когда от вновь прибывшего побежала во все стороны расширяющаяся воронка, и время вдруг замедлилось, зазвенело, застывая. Александр только и успел увидеть, как невыносимо медленно взлетает вверх Макс, расставив руки, пытаясь уйти от гигантской глушилки, – и тут под ногами Свидерского открылось огромное Зеркало, и они с Катей провалились в него. Леди Виктория, одетая в короткий и очень фривольный халатик, красила ногти на ногах в ярко-алый цвет, когда в ее покоях взвыла сигналка, щит жалобно тренькнул, не выдержав и рассыпавшись, и в гостиную ввалился запыхавшийся, раскрасневшийся Мартин в сопровождении двух визжащих девочек и одной женщины на грани обморока. – Вики, – сказал он, переводя дух, – к тебе гости. Это Лиза, это Аня, и она, кажется, хочет по-маленькому. – Что происходит? – зло спросила волшебница, едва удерживаясь, чтобы не метнуть в него флакончик лака. Мартин махнул рукой и со словами «классные ножки, Кусака» поспешил ретироваться, оставив Викторию наедине с испуганными детьми и схватившейся за сердце няней. Вышел он из Зеркала как раз вовремя, чтобы увидеть, как рушится дом, на его месте поднимается огромная воронка, расходясь во все стороны высокими волнами сжатого воздуха, как от мощного взрыва. Барон успел укрепить щит и удержался. И, переждав стихийное возмущение, побежал на место сражения. Там было пусто. Сверху раздался окрик – блакориец вскинул голову и увидел снижающегося Макса. – Ищи Алекса, быстро, – процедил тот, прижимая руку к земле и к чему-то прислушиваясь. Март не стал переспрашивать – настроился на друга. Но Зеркала лопались, как прежде, и он застонал от досады. – Никак, Макс. Что здесь случилось? – Явление кого-то из старшей когорты здесь случилось, – рявкнул инляндец и потряс рукой, словно обожженной. – Не чувствую, мать твою, не чувствую! Разбросал нас, как котят. Данилыч бы устоял, как и я, но полез спасать эту ведьму, – Тротт сплюнул с таким омерзением, что Марту кисло стало. – А я побоялся его задеть, помедлил – и упустил. Я таких Зеркал не видел никогда – забрал всех, кто был на площади, и дом уволок. – Не Алмазыч? – с сомнением спросил Мартин. – Он, конечно, садист каких поискать, – прошипел Тротт, – но вряд ли стал бы играть против нас. – И добавил еще несколько смачных ругательств. – Сашу надо найти. С той стороны половина были темных. Если его высосут, гарантировано появление одержимых. – Найдем, – твердо сказал Март. – Старших не так много. Найдем. Свидерский, выкатившийся из перехода куда-то в полную темноту, крепко сжимающий потерявшую сознание Катерину, не успел сориентироваться, как его щиты смяли – он еще боролся, бил во все стороны, пытаясь уберечь ее, выстраивал защиту, – бился, как бык в загоне, освещая пространство вокруг десятками Светлячков, ловил страшные удары, попутно откачивая из Кати энергию обратным щитом – чтобы, когда пришла в себя, не пыталась выпить всех вокруг. Нападающий был чудовищно силен, но Свидерский держался. Вокруг полыхал огонь, взвивались огненные смерчи, освещая высокую пещеру, под ногами хлюпала вода. Сверху посыпались камни – свод не выдержал, и Алекс заскрипел зубами, принимая на себя и эту тяжесть, и пошел в атаку, долбанул во все стороны круговым Тараном – чуть правее от него засветился щит нападающего, раздался едва слышный стон. Свидерский, воспользовавшись передышкой, уже начал открывать Зеркало, вливая в него немыслимое количество силы – потому что здесь стоял запрет куда сильнее, чем даже у него дома, – когда вокруг полыхнуло белым. Стало невыносимо тихо – и только потом он ощутил, как его сбивает с ног Молот-шквал, боевое заклинание, которым строго запрещено пользоваться всем магам, ибо стандартный резерв оно выпивает досуха. Свидерский упал навзничь, расшиб затылок – и ослеп от боли. Из последних сил держа щит – камни продолжали сыпаться, – он нащупал рядом Катерину и перекатился на нее, закрывая своим телом. И дрогнул, чувствуя, как опускается на его защиту второй Молот-шквал. Заскреб по вязкой земле ногтями, удерживаясь в сознании и выстраивая над собой и Катериной невысокий купол. И потерял сознание. Часть вторая Глава 1 30 декабря, пятница, вечер Север Рудлога Через несколько минут после закончившегося боя в Северных пиках прямо у огромной обсерватории открылось Зеркало, и на склон вышли двое мужчин – рыжий и черноволосый. Большой щит вокруг здания едва заметно переливался в темноте, небо, на счастье прибывших, было чистым, черным, с яркими звездами и голубоватым полумесяцем, чье сияние делало снег почти лиловым. Холод стоял такой, что волосы непрошеных гостей мгновенно схватило инеем, а одежда задубела. – В прошлый раз он меня за щит чуть не сожрал, – пробормотал барон фон Съедентент, любовно проводя рукой по защите – как по изгибам красивой женщины. – Я ему настройки попортил. – Я попробую отсюда открыть Зеркало, – сообщил Макс. Кому, как не ему, было понять, что это такое, когда плоды твоей работы разрушают. – Здесь близко, должно получиться. – Ну давай, – с ехидством предложил блакориец. – И поскорее, а то я здесь и останусь ледяной статуей. Изо ртов их шел пар, а ресницы стали белыми и пушистыми от изморози, как и брови. Зеркало открыть удалось, и Мартин с завистью поглядел на друга. – Растешь, Малыш. Скоро придется встречать тебя поклонами и песнопениями. И, – добавил он жизнерадостно, – теперь мы точно знаем, что это не Алмазыч темным помогает. Раз мы к Алексу пробиться не смогли. – Шагай давай, – раздраженно подтолкнул его Тротт. – Думаешь, легко держать? – В логово к чудовищу, – торжественно объявил Мартин и шагнул в переход. У Зеркала их ждал очень суровый учитель. Но увидел выходящего Макса и обеспокоенно нахмурился. Вокруг кипела работа: ученые и маги в белых халатах что-то оживленно обсуждали, записывали, пищало оборудование. – В кабинет, – буркнул Старов, развернулся и пошел прочь из зала. Друзья последовали за ним. – Вы как-то доброжелательнее сейчас, Алмаз Григорьевич, – с усмешкой сказал Март ему в спину. – Потому что, – ответил тот не оборачиваясь, – я четко знаю: Тротт меня по пустякам и дури беспокоить не станет. В отличие от тебя. – Чувствую себя ущербным, – уныло протянул Мартин. Макс молчал, жадно оглядываясь вокруг, остановился у какого-то датчика, всмотрелся, протянул руки, чтобы просканировать настройки. – Ну конечно, – язвительно хмыкнул фон Съедентент, – уже забыл, что Алекса нужно спасать. Гений. Последнее слово у него прозвучало как оскорбление. Тротт не ответил, но прибавил шагу. Алмаз Григорьевич выслушал их, недовольно постучал ладонью по столу, потеребил бороду. – Ауру считать не успел? – поинтересовался он у Макса. – Нет, – сухо ответил Тротт, – не до того было. Старый маг снова хлопнул ладонью по столу, уже раздраженно. – Мужчина, женщина? Хоть это разглядел? – Нет, – процедил инляндец. Мартин покосился на него – лицо друга было спокойно, но очевидно, что предстать раззявой перед Дедом ему было неприятно. – Понятно, – сварливо проговорил Алмаз Григорьевич. – И обнаружить его не можете. Сейчас. Маг едва заметно шевельнул пальцами. У стены кабинета начал формироваться серебристый переход. Он подрагивал, наливался силой, Старов хмурился все сильнее – и наконец встал, подошел вплотную, прикоснулся раскрытыми ладонями и начал напрямую вливать в него резерв. Алмаз Григорьевич Старов Зеркало загудело, завибрировало (Алмаз что-то пробурчал шепотом, и Мартин мог бы поклясться, что это было грязное ругательство) – и лопнуло, истаивая тысячами сияющих осколков. – Он не на поверхности Туры, – с досадой сообщил Дед, поворачиваясь к ученикам. – Скорее всего, где-то в горах, в глубокой пещере или в подземном помещении, настолько маленьком, что я не могу открыть проход – мешают стены. Плюс щит, плюс стихийные возмущения. Занятно, – старик дернул себя за бороду, задумался. – Ну-ка, ученички, уйдите с глаз моих. Выйдите за дверь, и, пока я не скажу, не входить. А сейчас молчать, лучше даже не дышать. Пока друзья выходили, он открыл дверцу узкого шкафа, стоящего у высокого окна, достал оттуда темную бутыль со знаменитым северным бальзамом «Старая Лесовина», плеснул в бокал и сел в кресло. И широко повел рукой, открывая длинное и узкое Зеркало, вставшее перед столом полукругом. Один за другим раздавались тихие звоны – вызываемые откликались. Март тихо прикрыл дверь и под укоризненным взглядом Тротта прижался к ней ухом. – Коллеги, – услышал он, – вынужден оторвать вас от дел. Около получаса назад в долине Хорндорф в Блакории пропал мой ученик. Во время магического боя. Вы все его знаете, Свидерский Александр Данилович. Кто-то из вас причастен к этому? – Ты пьян, что ли, Алмазушко? – раздался суховатый знакомый голос. Это Черныш. – Возмутительно, – поддержал его мужчина с йеллоувиньским акцентом, видимо, Ли Сой. Почтенный старец давно избрал сферой деятельности возможности разума, пытаясь решить загадку века – как сделать из обычного человека мага. – Успокойтесь, коллеги, – мягко прожурчала какая-то женщина. – Думаю, у Алмаза есть основания так говорить. – Спасибо, Таис, – буркнул Алмаз. Мартин затаил дыхание: значит, предыдущая дама с мягким голосом – Таис Инидис, давно уже работающая с кристаллами и создающая амулеты невероятной силы. – Свидетель – профессор Тротт. Как понимаете, причин не верить ему у нас нет. Он утверждает, что нападавший был сильнее его. А все, кто сильнее его, сейчас здесь, дамы и господа. – Ты кого-то из нас обвиняешь? – спросил мужчина с надтреснутым голосом. Его Мартин тоже знал – Гуго Въертолакхнет, его соотечественник, легендарный маг, работающий с климатом. Это он разработал повсеместно использующиеся климатические купола и создал формулы заклинаний, позволяющих поддерживать нужную температуру вокруг тела, чтобы не замерзнуть и не умереть от жары; он же стал основоположником целого направления в магнауке – управления погодой. Впрочем, все, кого барон сейчас слышал, были легендарными. Молчала только Галина Лакторева. Великая женщина. Листолеты и нынешние стационарные телепорты были сконструированы при ее непосредственном участии. Она же написала первый учебник по магмеханике. – Пока никого, – жестко проговорил Старов. Неожиданно жестко. – Но, коллеги, мы все знаем, что для нас нет преград, если мы идем к какой-то цели. Предлагаю следующее. Александра отпускают, и я закрываю на это происшествие глаза. В ином случае я буду искать его сам. И, когда найду – похитивший станет моим личным врагом.