Он, стоя рядом, вытянул руку и погладил по животу. Будто соблазняя. Может, в будущем у нас будет совместный ребенок? Хватит. – Черт, я забыла клубнику, – сказала Тереза. – Слушай, мне надо в магазин. И Андерс скоро приедет, я тебе говорила. Давай поезжай. Будем действовать по плану и созвонимся. Она пошла к машине. До черной «БМВ» всего несколько шагов. Сознание совершенно опустело: она открыла дверь, села за руль, посмотрела на Мартина, улыбнулась, завела мотор. Тереза видела, что он поехал следом. Они выехали на асфальтовую дорогу, в направлении на юг, в сторону Гамлебю, проехали ветеринарную клинику возле гавани… Женщина посмотрела в зеркало и свернула в сторону центра, а «Сааб» свернул на трассу в сторону Кальмара. – Куда он поехал, я не знала. Мартин мог развернуться, приехать к дому и ждать меня там. В этой ситуации следовало немедленно уехать из Гамбелю. Газ в пол, в ближайшее отделение полиции, стучаться в дверь, кричать, звонить. Но нет. – В голове было совершенно пусто, я думала только об этой чертовой клубнике. Я пошла в магазин, взяла ее, заплатила, не отдавая отчет в своих действиях, и вернулась в машину. Там, на парковке, на Терезу обрушился весь смысл произошедшего: что именно случилось и что удалось провернуть. – Я просто сидела в машине и смотрела, как капли стекают по стеклу. Меня поглотил ураган мыслей. Построение плана заняло некоторое время, потом она снова завела машину. Список приоритетных дел был ясен: обеспечить безопасность семьи, избежать дальнейшего близкого контакта с Мартином, найти безопасное место для себя самой. И позвонить в полицию. Первые три пункта она вычеркнула быстро, после того, как ей, наконец, перезвонил Андерс. Его вызвали по рации, он взял телефон и поехал домой. Мужчина решил, что коллега находится в «ситуации необходимой обороны». Может, даже в «ситуации крайней необходимости». «Необходимая оборона» – это право человека защищаться от нападения с применением насилия в такой же степени, как и нападающий. Кулаки против кулаков, нож против ножа. А ситуация «крайней необходимости» возникает, когда человек находится под влиянием сильных чувств или страха и имеет веские основания опасаться нападения. В этом случае позволительно применение большей силы, чем нападающий, чтобы элиминировать угрозу окончательно. Андерс дал Терезе код от сейфа с оружием, огневой мощи которого хватило бы, чтобы остановить стадо разъяренных быков. По дороге к дому женщина еще раз проверила, что муж и дети в безопасности. Потом, вопреки всему, позвонила Мартину. Где он? Заставила его описать, что он видит вокруг. Тот ответил, было слышно, что он едет в машине, Тереза успокоилась и положила трубку. Теперь оставался самый сложный разговор. Полиция получит именно те кусочки мозаики, которых не хватает, чтобы раскрыть дело. Если поверят. Не дозвонившись никому из тех, с кем раньше имела дело, Тереза связалась с центральной службой полиции в Кальмаре. Дежурный сообщил, что все названные ею сотрудники ушли в отпуск на «Мидсоммар», даже комиссар Мартинссон. – Я сказала, что ему придется перенести свой отпуск, потому что я звоню по поводу дела Лундблада. Дежурный ответил, что свяжется с Мартинссоном. Прошло пятнадцать минут. Ровно в 16.58 в четверг 19 июня 2014 года тот перезвонил. Отчет, написанный тем же вечером, подвел итог их разговора: Тереза рассказала, что сегодня встретилась с Мартином Тёрнбладом по адресу в Гамлебю, куда он приехал на машине из Кальмара. Встреча продлилась несколько часов. Во время этого долгого разговора Мартин рассказал, что это он убил Йорана Лундблада, застрелив его. Мартин рассказал, как они с Сарой в течение нескольких месяцев в 2012 году планировали убийство. Тереза сказала, что во время разговора Мартин плакал и был в расстроенных чувствах. Изначально их план состоял в том, что Сара задавит Йорана комбайном. Он провалился, Сара не смогла этого сделать. Тогда Мартин взял ружье из сейфа своего отца и застрелил Йорана, когда тот спал в кровати. Мартин и Сара вдвоем завернули тело в брезент, отвезли и бросили в яму, которую выкопали экскаватором. Эта яма, возможно, находится на поле Лундбладов. Тереза сказала, что у нее есть отметка на карте, где захоронено тело. Мартинссон потратил чуть больше получаса на то, чтобы выделить самое важное, взвесить и проанализировать информацию. Основные черты дела ему ясны. Рассказ женщины из Missing People хорошо укладывался в уже имеющиеся данные. Он решил не усложнять ситуацию и действовать согласно новым обстоятельствам. Уже зимой 2012 года у полиции были подозрения, что Лундблад стал жертвой преступления. Теперь было предположительное место преступления и указанное на карте место возможного нахождения трупа, «тела преступления». Если только Тереза Танг не лишилась рассудка. Раньше ничего подобного не случалось ни здесь, ни где-либо в Швеции, чтобы частный детектив сумел получить основные данные по делу об убийстве. Мартинссон приказал Терезе не вступать больше в контакт с Мартином, не отвечать на звонки, запереть дверь и ждать. Ее вызовут на формальный допрос. В 17.30 комиссар принял формальное решение доставить на допрос в отделение полиции и Мартина Тёрнблада, который должен был находиться по одному из трех адресов, известных полиции. Он приказал сформировать группу полицейских, чтобы доставить подозреваемого в участок, если потребуется, с применением силы, и быстро, пока тот не успел натворить что-то еще. 18. Показания По дороге к Северной Фёрлёсе катилась полицейская машина. Те, кто еще не спал или не успел сесть на диван перед телевизором после долгого дня, не могли ее не заметить. Все жители дома номер 210 бодрствовали – ферма Тёрнбладов. Инспектор полиции Мёллер и ассистенты Корлин и Йонассон сидели в патрульной машине номер 9420. Они получили три адреса, где мог находиться Мартин Тёрнблад, 22 лет, которого нужно было доставить в участок. По первому адресу, в Стеллегорден, его не оказалось. Подъезжая к ферме Тёрнбладов, они увидели «Сааб 9–5», припаркованный во дворе. Согласно данным полиции, он ездил на этой машине. Мартин Тёрнблад подозревался в убийстве. За ним отправили трех полицейских, в задачу которых не входил захват вооруженного безумца, который мог напасть. В противном случае приехал бы целый отряд. Несколько машин, оружие наготове, бронежилеты и служебные собаки. Они следили бы за подозреваемым в бинокль, ждали подходящего момента. Попытались бы выманить из укрытия. Если бы взять его «по-хорошему» не получилось, пришлось бы применить силу. Полицейские патруля 9420 не доставали оружие или слезоточивый газ. Насколько им было известно, речь шла о рутинном вызове на допрос. Это принудительная мера, мужчина должен следовать с ними. Главное – его найти. Подобные вызовы обычно не доставляли неприятностей. 19 июня около 18.00 ассистент полиции Корлин заглянул в коровник, где увидел стадо коров и женщину, занятую дойкой. Она сказала, что Мартин где-то там, но не знает точно, где. На ферме несколько зданий, и люди не находятся постоянно друг у друга на виду. Корлин прошелся по амбару. Пусто. Когда вернулся во двор, его коллега Мёллер разговаривал с мужчиной, похоже, владельцем фермы, Оке Тёрнбладом. Начался ливень. Корлин быстрым шагом пошел к машине за курткой. В этот момент кто-то пробежал через двор. Плохой знак, это знает каждый полицейский. Тот, кто бегает в присутствии полиции, пытается что-то спрятать, уничтожить что-то важное или сбежать. Но не в этот раз. Этот человек направлялся в их сторону. Из отчета ассистента полиции Андреаса Корлина: Молодой человек, мужчина, подходил под описание Мартина Тёрнблада, которое мы получили. Он остановился рядом с человеком, который, как я понял, был его отцом. Я подошел и спросил, он ли Мартин Тёрнблад, он ответил утвердительно. Я попросил удостоверение личности. Он предоставил. Когда мы удостоверились, что перед нами человек, которого искали, мы проинформировали его, что он должен ехать с нами в участок на допрос. Мартина посадили на заднее сиденье, рядом с ним – один из полицейских. Никаких наручников, ничего особенного. Кроме того, что двери нельзя открыть изнутри, по принципу защиты от детей. За окном замелькали знакомые Мартину с детства картины родной местности. Они проехали Стеллегорден, повернули направо около фермы Роберга, налево в Мелбю, дальше по дороге, посыпанной гравием, в сторону Мосекрога и на шоссе Е22. Он уже был на допросах. Тогда все проходило хорошо, и парень возвращался домой. Сейчас он не выражал никакого беспокойства даже тем, что праздничные дни «Мидсоммара» будут испорчены. Тереза предупредила, что такое может произойти и придется провести несколько дней за решеткой. Мартин был голоден. По пути он несколько раз попросил бутерброд. Наверное, все же следовало съесть тот сэндвич с сыром в Гамлебю. Полицейским показалось, что их пассажир на удивление спокойно отнесся к тому, что его забрали. Казалось, он не понимал, что это конец и что о «Мидсоммаре» и о многих других вещах можно забыть. Возможно, он верил в какое-то чудо. В 18.55 Мартина привезли в изолятор в Кальмаре и отвели в комнату для допросов, где его уже ждали сотрудники криминальной полиции Маркус Тиннерг и Ульф Эйнарссон, которых Мартинссон быстро ввел в курс дела. Они провели так называемый «допрос 23:6», названный так по статье Уголовного кодекса: глава 23, параграф 6, о допросе «человека, который может обладать сведениями, имеющими значение для расследования». Мартину сообщили о подозрениях против него: «Убийство или лишение жизни по неосторожности Йорана Лундблада в Кальмаре в конце 2012 года». У него не было никаких сведений, которые могли быть значительными для этого или какого-либо другого расследования. Он уже рассказал все, что знает. Допрос занял полчаса, отчет по нему выглядел следующим образом: Мартина попросили еще раз рассказать о произошедшем, дав понять, что полиция знает больше, чем ему говорят. Он сказал, что ничего не знает и добавить нечего. В отношении обвинений, выдвигаемых против него, Мартин сказал, что не может рассказать полиции больше, чем знает. Его спросили, имеет ли он какое-то отношение к исчезновению Йорана или его гибели.