Глава 31 Следственная группа под руководством Эрики больше недели усердно трудилась без отдыха, и в воскресенье она предоставила своей команде первый выходной. Сама она тоже попыталась расслабиться дома, понимая, что даже после короткой передышки будет чувствовать себя посвежевшей, но к полудню уже чуть не лезла на стену. Сразу же после обеда она прибыла в отделение Бромли и принялась искать видеозаписи, изъятые у Тревора Марксмэна. Несколько часов она рылась в архивных папках, надеясь найти пленки, DVD-диски или хотя бы флешку, но все было тщетно. Потом спустилась в громадное хранилище вещественных доказательств отделения Бромли. Пленки изымала местная полиция, и не исключено, что они могли пылиться где-нибудь в подвале отделения. Она знала только регистрационный номер видеозаписей. Эрика уже хотела пойти вниз, но тут явился Крофорд. – Не ожидал увидеть вас здесь, – произнес он. – А я – вас, – парировала Эрика, смерив его взглядом. Одет он был в джинсы, джемпер и пальто. Она стояла, ожидая объяснения. У него на лбу выступила испарина. – Мобильник забыл… – И только эти слова сорвались с его губ, засигналил телефон в кармане его пальто. Крофорд вытащил его, сбросил звонок. – Другой свой сотовый, – добавил он. – Понятно. Эрика взяла чай и направилась в оперативный отдел. Крофорд пошел следом. Она стала возиться с бумагами, краем глаза наблюдая, как он ищет телефон на полу под своим столом. – Я подумал, что выронил телефон здесь, но его тут нет. – Техничка утром убиралась. Что за телефон? – М-м, Samsung. Смартфон. Одна из старых моделей. Сзади на корпусе трещина. – Я посмотрю. Крофорд постоял с минуту и удалился. Эрика встала у окна, наблюдая, как он покинул отделение и перешел через дорогу, все это время о чем-то увлеченно разговаривая по телефону. Она отметила про себя, что надо бы за ним понаблюдать. В начале седьмого Эрика тоже уехала из отделения. Долгие поиски в пыльном хранилище ни к чему не привели. Она позвонила в отдел по расследованию нераскрытых преступлений. Ей ответила молодая женщина, и Эрика назвала регистрационный номер пленок, фигурировавший в одной из архивных папок, но та ее не обнадежила, сказала, что поищет. Эрика ненадолго заскочила домой, где приняла душ и переоделась, а потом отправилась на традиционную встречу, которую она с нетерпением ждала. На ужин к Айзеку Стронгу. * * * К Айзеку она прибыла около восьми. Он жил в красивом доме в Блэкхите, отличавшемся неброской изысканностью обстановки, которая на Эрику всегда действовала умиротворяюще. Она планировала заночевать у него, чтобы они могли спокойно посидеть, выпить и от души наговориться. Айзек встретил ее в джинсах, футболке и синем фартуке. Из кухни выплывал аппетитный запах жарящегося цыпленка в сочетании с ароматом розмарина. – Привет. Так, дай-ка я сначала на тебя посмотрю, потом впущу, – улыбнулся он. Эрика протянула ему две бутылки красного вина, которые купила заранее. Щурясь, он посмотрел на этикетки. – Словацкое. Интересно. Я еще такого не пробовал. – С Радошинского виноградника. Приятное и весьма уважаемое британской королевской семьей. Так что для старой королевы вроде тебя в самый раз! – Вот нахалка. – Он обнял ее. Она проследовала за ним в кухню, светлую и изысканную, в стиле французской рустики: расписанные вручную белые шкафы, рабочие поверхности из светлого дерева. Из массивной белой керамической мойки он взял ведерко со льдом, в котором охлаждалась бутылка просекко. – Давай для начала что-нибудь игристое, – предложил Айзек, наполняя ее бокал. Эрика обвела взглядом кухню и, как всегда, подумала, что Айзек, будучи судмедэкспертом, наверно, умышленно не использовал в интерьере металл. Она пытливо всматривалась в его лицо, пока он наливал вино. – Как дела? – спросила Эрика. У нее еще не было времени поговорить с ним о чем-то другом, кроме расследования. – Отлично, – машинально ответил он и добавил: – За дружбу. – Они чокнулись. – Точно? Нельзя держать все в себе. – Она имела в виду гибель возлюбленного Айзека, Стивена, убитого несколько месяцев назад. – Мне трудно скорбеть о нем, не испытывая гнева… Это была игра в одни ворота. Я любил его, а он… Не знаю, были ли у него ко мне вообще какие-то чувства, – тихо произнес Айзек. – Думаю, ты привносил в его жизнь стабильность, наполнял ее любовью – давал то, в чем он нуждался, – ответила Эрика. – Именно что «давал». Я только и делал, что давал, ничего не получая взамен. Возникло неловкое молчание. Айзек шагнул к плите, поставил на газовую конфорку кастрюлю. – Я ценю, что ты не кормишь меня дребеденью, но я предпочитаю вообще не говорить об этом… хотя понимаю, что так и с ума сойти недолго. – На этот счет правил не существует, – заметила Эрика. – Просто помни, что я всегда готова тебя выслушать. – Спасибо… А теперь давай сменим тему. – Ладно. О чем хочешь поговорить? Айзек помешал в кастрюле и положил ложку на специальную подставку. – Я не хотел сегодня говорить о работе, но экспертиза образца костного мозга, который я взял у Джессики Коллинз, выявила кое-что любопытное. – Что именно? – Эрика поставила бокал на стол. – В образце костного мозга, что я взял из правой большеберцовой кости, обнаружен высокий уровень химического соединения под названием тетраэтилсвинец. – Еще раз – как? – Тетраэтилсвинец. Это органическое соединение свинца, компонент, добавляемый в бензин для повышения его октанового числа. Теперь использование ТЭС запрещено, его перестали добавлять в бензин с девяносто второго года. – Когда бензин стал неэтилированным, – закончила Эрика. – Да. Я знаю, голова у тебя круглые сутки занята работой, но это, мне подумалось, должно тебя заинтересовать. – Айзек вернулся к столу и долил вина в ее бокал. – Как тебе так много удалось выяснить по анализу костного мозга? – У меня, естественно, не было возможности поработать с образцами ткани или крови, но условия, в которых находилось тело – завернутое в пленку, на дне озера, – обеспечило сохранность костей. – Она была здоровым ребенком, хорошо питалась, и заботились о ней хорошо, насколько я могу судить. – Уровень концентрации ТЭС позволяет предположить, что она подвергалась воздействию этилированного бензина перед смертью или что это вещество способствовало ее гибели. – А это говорит в пользу моей версии о том, что ее похитили и держали в плену несколько недель до того, как утопили в карьере… Возможно, она подвергалась воздействию ядовитых газов, пока находилась в плену, – заключила Эрика. – Ну, это уж тебе выяснять. – Терпеть не могу, когда ты так говоришь. – Всегда рад помочь, – криво усмехнулся Айзек. Эрика отпила большой глоток вина, поставила бокал на стол и пальцем смазала конденсат на стекле. – А вообще, в каком состоянии находится труп через двадцать шесть лет после захоронения? – Смотря как он был захоронен, – заметил Айзек. – Ну, как обычно – в могиле, в гробу. – Зависит от обстоятельств. – От каких? – От разновидности гроба, условий захоронения. Порой можно видеть трупы, которые, пролежав много лет под землей, сохранились в удивительно хорошем состоянии. Процесс разложения замедляется, если тело похоронено в освинцованном гробу из красного дерева. Дешевые гробы разрушаются, оставляя труп на милость земли и микроорганизмов. А что? Собираешься кого-то выкапывать? – Айзек встал, прошел к кухонному столу и вернулся с чашкой жареного миндаля. – Не знаю. Может быть. Прежде, разумеется, мне придется дать обоснование. Я буду искать доказательство причины смерти. – Эрика взяла горсть миндаля и сунула его в рот, с наслаждением грызя орешки и смакуя на языке соль. – А причина смерти установлена? – Пока жду свидетельства о смерти. У меня есть подозреваемый, скончавшийся двадцать шесть лет назад… – В двух словах она рассказала Айзеку о Бобе Дженнингсе. – Причиной смерти называют суицид, но сестра говорит, ее удивило, что он покончил с собой. – Если был задействован яд или смерть наступила в результате перелома костей, тогда следы могут остаться, но по прошествии двадцати шести лет, боюсь, ты просто рискуешь расстроить его родных. – Он повесился, по документам это и есть причина смерти. – В этом случае после стольких лет мало что можно обнаружить. От внутренних органов почти ничего не осталось. Правда, если шея была сломана, я это увижу. – А кости? Что, если у него тоже в костях высокая концентрация тетраэтилсвинца?