— Сделай это. Я представил себе невинные круглые глаза Эннистон. — Стреляй в банку, Чендлер, — грудь Лео вздымалась с каждым вдохом. Я провел рукой по глазам и по лицу. — Стреляй. В банку, — повторил он. Моя рука, потная, но неподвижная, сжалась вокруг пистолета. Палец лег на спусковой крючок. Казалось, время остановилось, и все погрузилось в тишину. Звон в ушах затих до шепота. Я выдохнул и выстрелил, наблюдая, как пуля пролетела сквозь воздух в замедленной съемке. Банка взорвалась, выплеснув коричневую жидкость на стену и лицо Лео. Он напрягся на мгновение, затем выдохнул. Его плечи опустились, когда комнату наполнил глубокий, искренний смех. — Я знал, что ты сможешь это сделать, ублюдок. — Он продолжал смеяться. — Я, блядь, знал, что у тебя где-то есть стальные яйца. — Теперь стреляй в другую банку, — сказал мужчина рядом со мной своим глубоким, лишенным эмоций голосом. Я замер. Лео перестал смеяться. — Что, блять, ты только что сказал? — Спросил я его. — Стреляй во вторую банку. — Нет. Нет, блять. Это не было частью сделки, — я покачал головой, неверие перехватило дыхание и заставило мое горло сжаться. — Я выстрелил в банку, теперь вытащи его из чертова кресла. — Боюсь, это так не работает. — Кто сказал? Ты? — Я изогнул бровь и помахал пистолетом в воздухе. — Или человек, который держит пистолет? Позади себя я услышал знакомый щелчок магазина, заряжаемого в пистолет. Лео, должно быть, тоже услышал. — Сделай это, Си (прим. Chandler в сокращение C). Если ты не сделаешь этого, то сделают они, и ты, блядь, это знаешь. — Он тяжело сглотнул. — Я бы предпочел, чтобы это был ты. Эти пиздюки наверняка промахнутся и вышибут мне мозги на хрен. За всю свою жалкую жизнь я не пролил ни одной слезинки, но в этот момент я обнаружил, что мне приходится их смахивать. Я покачал головой: — Я не могу. — Ты должен. Я выдохнул. — Да кого вообще волнует красивое лицо? Я могу завалить кучу телок своим членом. Пусть этот ублюдок думает о киске прямо сейчас. — Ты мудак, ты знаешь это? — Да, как и ты. — Его пальцы сжались на подлокотнике кресла, как будто он собирался с силами. — Нажми на курок, чтобы я мог убраться отсюда нахуй. Здесь пахнет мочой. Я откинул голову назад и уставился в потолок, зная, что по другую сторону бетона есть фреска Иисуса, ангелы и святые. Я сомневался, что Бог когда-нибудь простит меня за все, что я сделал, но я надеялся, что Лео сможет. В одном он был прав. Если я не сделаю этого, то сделают эти люди. И им будет все равно, куда целиться. Я опустил голову и сосредоточился на своем лучшем друге, вбирая в себя то, как он выглядел сейчас, запоминая его неискаженное лицо. — Мне так чертовски жаль. Одинокая слеза скатилась по моей щеке, когда я снова нажал на курок. ГЛАВА 34 Все было сделано. Я сделал это. Крошечные точки света взорвались за моими веками, когда я зажмурил глаза и держал их закрытыми. Я еще не был готов столкнуться с последствиями своей реальности. В моей жизни было два человека, на которых я знал, что могу рассчитывать, несмотря ни на что: Каспиан Донахью и Лео, мать его, Костелло. И я только что подвел одного из них. Я жалел, что не я сидел в этом кресле. Все внутри меня рассыпалось, словно лед в венах раскололся, и теперь осколки разлетались и рвали меня в клочья. Затем пришла ярость, отбросив боль в сторону и взяв верх. Это произошло почти мгновенно, пронзив меня насквозь, до тех пор, пока моя голова не стала раскалываться. Как только я выберусь из этой дыры, я заберу у них все. Все, блядь, все. — Молодец, — прошелестел глубокий синтетический голос рядом с моим ухом. Мои глаза распахнулись, услышав в его тоне веселье. Первое, что произошло, это воздух покинул мои легкие. Следующим был смех Лео, заполнивший пространство, когда мужчина в красной одежде снял повязку с глаз, открыв совершенно нетронутое лицо. Ни в одной из банок не было кислоты. Это все был тест. Больной, извращенный, гребаный тест. Эти засранцы тем и славились, что забирались к вам в голову. Это была одна большая гребаная игра разума, и они боролись за контроль. Я схватил стоящего рядом мужчину за переднюю часть его мантии и притянул его тело к себе: — Я сделал это не для тебя. — Осторожнее со словами. Ты еще не закончил, — сказал он, когда открылась еще одна дверь, напомнив мне об одной из тех игр в квестах. Я бросил мужчину, а затем направилась прямо к Лео, который теперь был полностью развязан. — Ты в порядке? — Я опустился перед ним на корточки. Он усмехнулся. — Лучше не бывает, — взяв мое лицо в свои руки, он посмотрел мне в глаза и тихо сказал. — Теперь ты в этом деле. По самые яйца. Теперь ты сделаешь все возможное, чтобы выбраться живым. — Он прислонился своим лбом к моему, понизив голос еще больше. — Чего бы это не стоило. —Мы оба поднялись на ноги, и Лео похлопал меня по плечу, наклонившись к моему уху. — Мы достанем этих ублюдков на другой стороне. — И затем он последовал за парнем в красной мантии из комнаты. Чего бы это ни стоило. Что-то подсказывало мне, что испытание с Лео было самым легким из всех, которые мне предстояло пройти, хотя в глубине души я знал, что если бы я его не прошел, он был бы сейчас мертв. Братство ни за что не позволило бы мне бросить им вызов и выйти сухим из воды. Они бы убили Лео из чистой злобы. Вот почему я в конце концов нажал на курок. Это не имело ничего общего с выбором верности им. Это был единственный способ спасти его жизнь. Речь больше не шла о победе. Речь шла о выживании. Черт. Эннистон все еще была где-то здесь. Они понятия не имели, кто она. Даже если бы они знали, это, вероятно, все равно не спасло бы ее. Ее единственной надеждой был я. Как это, блять, поэтично. — Ты готов к переходу? — Спросил парень в черной мантии, что бы это, блядь, ни значило. — Лично я считаю себя безупречным, но ты принимаешь решения, так что... — Я жестом попросил его пройти через открытую дверь. Удивительно, но двое других мужчин не последовали за нами, оставив меня и среднего парня одних. Следующая комната, похожая на гробницу, была такой же, как и предыдущая. Красные факелы, каменные стены и бетонный пол. Мое внимание привлекли две свисающие с потолка цепи с наручниками на концах. Я взглянул на пол. Там не было кандалов. Интересно. Я не заметил в предыдущей комнате, но в этой в каждом углу были установлены камеры. Кто-то еще наблюдал. Гребенные садисты. — Раздевайся, — сказал человек в черном мантии и белой маске. — Единственный способ снять с меня одежду — это если в эту дверь войдет стройная брюнетка, жаждущая моего члена. Я ненавидел, что мой разум автоматически вставлял Эннистон в эту маленькую фантазию. — Пришло время для перехода. Разденься или будешь раздет. Выбирай. — Его тон был невеселым. — Если только ты не предпочтешь уйти. Уходить было нельзя, пока я не узнаю, где Эннистон, и не увезу ее отсюда. То есть, теперь, когда Лео был в безопасности, я мог бы оставить ее. Ее упрямая задница сама втянула себя в этот бардак. Но сейчас она была нашим единственным рычагом давления на короля, не то чтобы это помогало. Он все еще возился с сайтом и сваливал вину на неизвестного партнера. Малкольм Хантингтон был в тюрьме, и мы ломали голову над тем, кем мог быть этот таинственный «партнер». Но тот факт, что король хотел, чтобы я привел его дочь на торжество в качестве доказательства ее безопасности, говорил о том, что мы близки к тому, чтобы сломить его. Это означало, что если чувство вины за то, что я оставил ее здесь, не убьет меня, то Грей Ван Дорен, вероятно, убьет. Я знал, на что способен этот чувак. У этих парней не было ничего на него.