— Тоже в небольшие города, где произошли убийства. — И они уже раскрыли дело? — Да, уже раскрыли. — Только полиция Тенебриса не может справиться со своей работой. — Ты так говоришь, потому что… — Не потому, что мой отец шериф, а потому что весь отряд — это девять человек, которые за всю жизнь смогли только разгадать дело о пропаже сумки. Отец просил о подкреплении, но так и не получил ответа, соседние города не считают должным помочь городу подобно нашему. А мы ничего не можем сделать. Так что, убийства продолжаются. — Я думал об этом же. Я улыбнулась. Мне уже хотелось спать. Страх постепенно ушёл. Если бы я знала, что родители не приедут в ближайший час, то была бы не прочь поспать. — Можно я вздремну, пока родители не приедут? — спросила я. — Конечно. Я буду сидеть здесь на случай, если убийца будет рядом. — Спасибо, — улыбнулась я. — Ты лучший. Тони слегка осветился улыбкой. Мне он казался очень заботливым и очень добрым. Это привлекало меня в нём больше всего. Простой и хороший мальчик, от которого я начинала сходить с ума. Он сел на кресло, чтобы охранять мой сон, и я спала бы спокойно, но… — Здесь прохладно, — сказал Тони. — Надо закрыть форточку. Он подошёл к окну, отодвинул шторы и недоверчиво протёр стекло. — Белл, — сказал он. Я приподнялась с дивана. — Только не волнуйся. На улице стоял он, весь в чёрном, в шлеме для мотоциклистов, в руке он держал пистолет. Он увидел нас и пошёл ко входу в дом… ГЛАВА 20 Говорят, когда человеку остаётся мгновение до смерти, у него проносится вся жизнь перед глазами. Могу сказать, что это не так. Я не была уверена, что умру, и поэтому, не могу судить об этом, но я боялась, что так оно скоро и будет. Скорее, на пятьдесят процентов я была уверена, что завтра меня провозгласят шестой жертвой маньяка. — Быстро, в ванну, — скомандовал Тони. Он взял меня за руку и быстро повёл в уборную комнату. — Запрись на замок и никому не открывай, — строго произнёс он. У меня не было времени замечать, как изменился его голос, как он быстро превратился из дружелюбного юношу в смелого и беспрецедентного полицейского. — Мне страшно, Тони, — только лишь и смогла выпалить я. — Всё хорошо, я сейчас вызову подкрепление, его поймают. Просто закройся и не открывайся. — А ты? — Закройся и не открывай, я сказал. Он поднялся и собрался уходить. Меня теперь не на шутку пугало не только потеря своей жизни, но и Тони. — Останься, — попросила я. — Он же убьет тебя. — Белл, — Тони вышел из комнаты. — Закрывай двери. Я услышала, как маньяк уже пытается открыть дверь со стороны улицы. Тони пошёл быстрым шагом за своим пистолетом. Я осталась одна в полнейшей безысходности. Было ясно: Тони не вернётся ко мне. Единственное, что мне оставалось сделать, так это только следовать всем его указаниям. Дрожащими руками я закрылась на крючок. Во мне быстро проскочила мысль, что если повезёт, то в следующий раз я открою двери уже Тони. Подкрепление выехало быстро, буквально сметая всё на своём пути, машина с мигалками неслась к нам. Где-то близко к Тенебрису была и машина отца. А пока их не было, Тони собирался мужественно сражаться с человеком в мотошлеме. Ещё до того, как маньяк выломал петли в дверях и вошёл в скромное убежище Райта, Тони перезарядил свой пистолет и понял, что у него совсем не осталось пуль. Когда убийца влетел в дом, Тони пришлось прятаться за диваном. Их было двое: беззащитным Тони и маньяк с заряженным пистолетом. Я не знала ничего, но сходила с ума в ванной комнате, у меня дрожало абсолютно всё. Раньше я не знала, насколько сильным может быть страх, насколько сильно может охватить паника человека. Как вообще тревога может заполонить все участки разума. В фильмах, которые я смотрела, главным героиням хватало смелости выбежать из комнаты и пойти на помощь своему защитнику, но во мне не было ничего даже похожего на смелость, я просто сидела в углу комнаты, поджав под себя колени и считала, что в данный момент мне приходится необычайно тяжело. Единственное, чем я помогала Тони, так только тем, что начала молиться и умолять всевышнего о помиловании, меня и Тони. Казалось, я успела обещать почти всё на свете: начать посещать церковь, никогда больше не обманывать родителей, стать более чуткой и понимающей, взяться за учёбу, извиниться перед Майком Аверсом и перед всеми, кого когда-либо обидела. Самое глупое, что могли придумать полицейские — сирена. Машина даже не успела подъехать к дому, а маньяк уже сбежал. Он даже не тронул Тони, хотя видел его и подходил к нему всё ближе и ближе. Не думаю, что он убил бы его, не оставляя при этом метки в его доме. Но сам страх, паника и полное отсутствие каких-либо предметов самообороны делали Тони пугливым и беззащитным в этот момент. Но я не видела этого. Я даже ничего не слышала, сидя в уборной. В моих мыслях Тони Райт был теперь героем, смелым и решительным в любой момент. С того дня изменилось абсолютно всё. Я уже никогда не была прежней. Вся жизнь моя уже никогда не становилась прежней. Меня нашёл уже целый отряд, только вот я не могла правильно соображать. Меня начинало тошнить, в глазах от страха всё мутнело. Когда отряд полиции просил меня выйти из уборной, я боялась даже подняться с пола. Казалось, что я совсем разучилась ходить. Тогда полиция перешла к более серьёзным мерам, они начали выламывать дверь. Мне ещё было невдомёк, что двери срывают с петель только из добрых намерений. Вокруг меня кружилось всё, сердце выпрыгивало, рвота подступала к горлу, дышать становилось всё трудней, а когда дверь с громким шумом отлетела, моё сердце разорвалось на части. Меня нашли на полу в обмороке, с кровью из носа и трясущимися руками. Родители вернулись из Сиэтла через двадцать минут. Я уже пришла в сознание, но до сих пор отказывалась давать показания, не в силах произносить слова. Только на следующий день мне пришлось отвечать на вопросы отца. Он не стал ругать меня за то, что в очередной раз я нарушила его указания, обманув его, ушла среди ночи на школьную вечеринку, которая была устроена без учительского согласия. Тогда влетело всем школьникам, даже тем, кто не посетил её. Я неожиданно стала новым предметом обсуждения в Тенебрисе. Я начала получать сообщения на электронную почту, что всем жаль меня и мою семью. Я ещё не умерла, но жители Тенебриса уже приходили к нам в дом с подарками и сожалениями. Но верили в мою смерть далеко не все. Дочь шерифа под опасностью. Звучит и правда глупо. Многие думали, я покину город, но я предпочла остаться. Мы с командой отца вместе пришли к решению, крайне сложному и необходимому каждому из нас. ГЛАВА 21 Отряд полиции приступил к плану С. Впервые в жизни я была посвящена в него и впервые в жизни стала его основной составляющей частью. — Возможно, маньяк ещё и хакер, — сказала я, когда мы с полицейским отрядом собирались в кабинете отца. Нас было шесть человек, и впервые кто-то из них слушал меня, в особенности отец. — Откуда такие выводы? — спросил отец. — Я писала в чат друзьям, что нахожусь у Тони. Как ещё маньяк мог узнать о том, что я у него? — Только прочитав эти сообщения, — размышляя, сказал Усач-Бородач. — Если я напишу в чат ещё раз, что остаюсь дома на небольшой промежуток времени, есть вероятность, что он придёт к нам домой и вы сможете поймать его. Я ждала, что отец будет возражать, но, на редкость, он отреагировал довольно спокойно. — Это опасно, — раньше него сказал Тони. — Если отряд полиции будет дома, то нет, — ответил ему мистер Робинсон. — У него есть пистолет, он может стрелять с улицы, и он сможет пробить стекло в окне, как вы собираетесь ловить его в таком случае. Я посмотрела на отца, на его долгие раздумья о моих словах и о словах Тони. — У нас дома стоят пуленепробиваемые стёкла, — сказал он. — Но это не важно, потому что я в любом случае против такого плана. — Что, если Белл просто напишет в чат, что находится дома. На самом деле, ей не обязательно там оставаться, она может уехать в другой город, — предложил Тони. — Стэн, я понимаю тебя, — начал говорить Усач. — Любой был бы против такого плана, но мы должны делать что-то, чтобы защитить и других жителей тоже. В кабинете нависла тишина. Если все совещания в участке проходили именно так, то я даже не знаю, как полиция приходила к каким-либо решениям вообще. — Маньяк в сотый раз показал нам, что он не глуп. И если Белла покинет город, а в сети будет писать другое, он сумеет догадаться. Он сможет догадаться и о ловушке, которая будет поджидать его. Откуда у вас такое самомнение, что он окажется обычным глупцом, когда он несколько раз показывал нам свою смекалку? Все снова замолчали. Многие устремились взгляд на меня, прося сделать что-то, что могло бы переубедить отца. — Я буду дома. Дома будет отряд и мама. Дома можешь быть и ты. Если ты останешься, это будет опасно? — спросила я. — Он поймёт, что тут что-то не так. Давайте остановимся на плане В, дождёмся хакера из Сиэтла, который покажет нам, кто ещё заходил на страницу моей дочери. — Хакера надо ждать не менее двух недель, — ответил Робинсон. — Ты же сам понимаешь, Шеф, план С, пожалуй, единственное решение в таком случае. — Брэдли же учится на программиста, — снова сказала я. — Можно попросить его, если он не сможет сделать это сам, тогда попросит кого-нибудь из знакомых. — Программист и хакер — это разные вещи, — ответил мне Тони. — Ты думаешь, что в университете Сиэтла не найдётся никого, кто сумел бы вычислить номер компьютера, с которого был выполнен заход?