Проследив за направлением следов, ведущих к закоулку между стеной и печкой, шагнул туда. Шагнул не зря: здесь, под печкой, валялось несколько кирпичей. Судя по дыре в печке, кирпичи были вынуты именно оттуда. Кирпичей было пять, все они были присыпаны еще довольно свежим глиняным порошком. Ясно, порошок образовался после того, как кто-то расковырял замазку. Не зря заглянул он и в проем. Оттуда торчала тыльная часть лома. Вытащив лом, понял: этот чугунный шкворень, длинный, с неровным, плоским острием изготовили давно. Таких он не встречал даже в Сибири. Похоже, лом был частью инвентаря сруба. Надо же было жившим здесь когда-то людям скалывать ежедневно нараставший снаружи сруба лед. Найдя этот лом, тот, кто приходил сюда недавно, использовал орудие по-своему, на манер щупа. При осмотре лома Шутов нашел следы приставшей к металлу земли, из чего вытекало, что пробы в земляном полу Гусь делал именно этим ломом. Собственно, на этом осмотр сруба можно было заканчивать. Было ясно: Гусь искал здесь какую-то крупную вещь. Весьма ценную для него. Искал упорно. Не удовлетворившись тем, что разрыл здесь почти все неделю назад, вернулся сюда снова. Скорее всего прошедшей ночью. Решив, что тайник мог быть оборудован в печке, начал разбирать кирпичи. Затем, чтобы быстрее найти тайник, пробил печную кладку ломом. Но здесь его что-то спугнуло, и он поспешно покинул сруб. Придя к этому выводу, подошел к двери. Прислушался к стоящей за ней тишине. Подняв пистолет на уровень груди, осторожно отодвинул запор. Затем, чуть помедлив, так же осторожно приоткрыл створку. На видимых ему части полянки, болота и в ближних зарослях не было ничего, что могло бы насторожить. Однако, скорей всего, опасность могла ждать его за дверью. Сделав два шага, направил пистолет туда. Напрасно: за дверью никого не было. Здесь лежала лишь кое-как сложенная куча больших жердей, называемых в России слегами. И рос бурьян. Бурьян был крупный, тем не менее человек при всем желании спрятаться за ним не мог никак. Исследовав открывшееся ему за дверью пространство, прикрыл створку. Подумал: понять, почему из восьми срубов Гуся заинтересовал именно этот, он пока не может. Если, конечно, не довольствоваться самым простым объяснением: решив проверить все срубы, Гусь начал с дальнего. Ладно, этим он еще займется. Наверняка он сможет многое выяснить, поговорив с Наташей. Да и вообще, он срочно хочет ее увидеть. Удивительная девушка. Просто удивительная… Самое главное, она, если верить ее словам, его сейчас ждет. Он же, подобно мальчишке, просто боится в это поверить. Ближайшие к нему два сруба стояли по сторонам — один у реки, другой ближе к тайге. Путь к дому Улановых проходил как раз между ними. Держа пистолет наготове, двинулся к пригорку. Продвигаясь по протоптанной в бурьяне еле заметной тропинке, он, как ему казалось, весь превратился в слух и зрение. Засада, сейчас он знал, могла ждать его где угодно. Однако он никак не предполагал, что опасность может возникнуть сзади. Именно поэтому он слишком поздно обратил внимание на легкий, еле слышный шорох за спиной. Когда же обратил внимание, было уже поздно. Нечто мягкое и плотное обрушилось ему на спину, как молния. Удар был таким сильным, что, потеряв равновесие, он оказался в воздухе, пролетев ярда два. В следущее мгновение, не дав ему даже понять, что происходит, та же мягкая плотная тяжесть бросила его лицом в бурьян. Здесь, в бурьяне, он осознал: он лежит, зарывшись лицом в колючие стебли, сжимая откинутой в сторону рукой пистолет. Плотные стальные лапы, от которых несет звериным запахом, мертвой хваткой сжимают с двух сторон его плечи. Это был зверь, мощный, тяжелый, не менее двухсот с лишним фунтов живого веса. Попытавшись пошевелиться, он тут же услышал сзади злобное ворчание и ощутил на своей шее клыки. Утверждать с абсолютной точностью, что зверь весом никак не меньше теленка, навалившийся сейчас на него сзади, именно Варяг, он не мог. Но ведь другой собаки, кроме Варяга, здесь, в Грин-кемпе, просто не могло быть. Прислушиваясь к собачьему дыханию, обдававшему его шею, подумал: похоже, собака заметила его появление давно. Выяснив, что он в срубе, залегла в бурьяне у входа. Затем, когда он вышел, пес даже не шевельнулся. Может, это не входило в его планы. А может, он отлично знал, что означает рука, держащая пистолет. Так или иначе, когда он чуть отошел от сруба, собака напала на него, решив действовать без промаха. Напала, как нападают звери — молча, вмертвую. Действуя стремительно и наверняка. В принципе, не раз имея дело с людьми, прошедшими лагерь, о нападениях собак такого рода он знал. Но напасть таким образом собака может лишь на человека, которого отличает от других и ненавидит. В таких случаях пес действует безжалостно. Сбив человека с ног и убедившись, что рядом нет хозяина, она тут же перегрызает своей жертве горло. Веселая история, подумал он. Не хватало еще умереть от собачьих клыков. Причем не просто от собачьих клыков, а от клыков Варяга, любимой собаки Наташи. Все же надо что-то сделать. Не может же он лежать так бесконечно. Стараясь не пошевелить даже мускулом, сказал тихо: — Варяг… Варяг, ты что, не узнал меня?… Ну, Варяг… Отпусти… Ответом было злобное рычание и прикосновение клыков, готовых вот-вот разорвать шею. Замолчав, решил незаметно подтянуть к себе пистолет. Однако стоило ему чуть шевельнуть рукой, как злобное рычание переросло в клокочущий хрип. Сообразив, что это последнее предупреждение, он застыл. Так, в распластанном состоянии, с трудом дыша из-за забивших рот и нос листьев бурьяна, он пролежал бесконечно долго. Так, во всяком случае, ему показалось. Может быть, прошло не больше десяти-пятнадцати минут. Но он был убежден, что прошло несколько часов. Наконец услышал голос Наташи, прозвучавший лучше райской музыки. Голос доносился слабо, где-то далеко, на дальнем конце участка Наташа крикнула: — Варяг? Варяг, ты где? Собака над ним ответила призыву Наташи сдавленным рычанием. Поскольку рычание относилось не к нему, в звуке не было ярости, тем не менее он понял: ослаблять хватку собака не собирается. Она по-прежнему готова при малейшем движении вцепиться ему в шею. Наконец услышал приближающийся к нему шорох раздвигаемой травы. По низкому ворчанию собаки понял: Наташа. Звук осторожных шагов, слышных все отчетливее, затих совсем близко от него. Он лежал, прислушиваясь к дыханию Наташи. Наконец услышал ее негромкий жесткий голос. Голос произнес по-английски: — Лежать тихо. Отбросьте оружие. — Не могу, — сказал он по-русски, — Варяг меня прикончит. Несколько секунд в воздухе висела тишина. Наконец голос Наташи сказал: — Господи… Но ведь это… — Это я, — выдавил он. — Миша. — В своем ответе он старался не перебарщивать. Собака все еще стояла над ним. — Миша? — спросила Наташа. — Миша. Отзови собаку, если можно. Ответом было молчание. Наконец Наташа сказала: — Миша, это точно ты? — Точно я. — Но ты же… Я ведь жду тебя на причале. Весь день. — Сейчас я все объясню. Отзови собаку. — Господи… Конечно. — Помолчав, крикнула: — Варяг, фу! Варяг! Ко мне! Варяг издал недовольное ворчание. Было ясно, подчиняться Наташиному приказу собака не хочет. Послышались шаги, резкий Наташин голос: — Варяг, это еще что! Назад! Фу! Услышал, как Наташа оттаскивает пса. Ощутив наконец, что свободен, перевернулся и встал. Ярдах в трех от него Наташа еле удерживала Варяга двумя руками. Она была в кроссовках на босу ногу, джинсовых шортах и красной майке. Эту майку перечеркивал наискось ремень закинутого за спину охотничьего карабина. Волосы были собраны сзади в пучок и заколоты. Наташа сейчас держала пса за ошейник, к которому был уже прикреплен намотанный на руку поводок, однако, несмотря на все ее усилия, оттащить собаку дальше ей не удавалось. Ясно, их мысли были заняты совершенно разными вещами. Он в который раз подумал, что такой красивой девушки еще не встречал и наверняка не встретит. Она же, все еще пытаясь оттащить пса, крикнула: — Отойди! Не видишь, собака не в себе! — Наташа… — Отойди, я сказала! И спрячь пистолет! Он спрятал «люгер» за пояс. Сказал: — Знаешь, он бы меня точно прикончил, кабы не ты. — И прикончил бы! — вдруг крикнула Наташа. — Прикончил бы! И все! Все! Ответить он не успел. Наташа резко повернулась к нему спиной и постепенно, упираясь изо всех сил в землю ногами, начала оттаскивать сопротивляющегося Варяга к срубу. Здесь плотно прикрутила собаку поводком к дверной ручке. Лишь после этого, отойдя, села на пень. Понаблюдав за ней, он понял, что она плачет. Сказал: — Наташа, ты что? — Ничего! — крикнула она в ответ, не поворачиваясь к нему. — Ничего! Он стоял, не зная, что делать. Наконец подошел ближе. Остановился. Выдавил: — Наташа. Ведь все в порядке. — Отойди от меня. — Наташа… Не надо так. — Не надо? — Поднятые на него глаза были сухими, хотя слезы еще не высохли. — А как надо? Как? — Наташа… — Молчи! Варяг ведь в самом деле мог тебя загрызть. — Но я… — Он не знал, что ей сказать. — Почему ты приехал тайком? Почему не предупредил? — Я должен был осмотреть этот сруб. Так, чтобы об этом никто не знал. Кажется, она успокоилась. Посмотрела на реку, туда, где сейчас заходило солнце. — Все равно ты не должен был этого делать. — Но это… — Он замолчал. Сейчас, глядя на нее, он вдруг понял: он не может сдержать восхищения. Она же, кажется, этого не замечает. Собственное молчание сейчас казалось ему совершенно идиотским. Но она как будто была занята своими мыслями. Сказала: — Вчера ночью здесь был Нол. — Ты его видела? — Нет. Но мы с Колей видели следы ног в срубе. Свежие. Это следы ног Нола. Если бы ты знал, что он сделал с Варягом. — А что он сделал с Варягом? — Прошлой ночью Коля снова ушел в засаду. Все дни до этого он устраивал засаду в одном и том же месте, то есть здесь. А вчера решил залечь у самого ближнего сруба. А здесь оставил Варяга. Я спала возле окна, вдруг слышу, Коля зовет. Выбежала, он кричит: с Варягом плохо. Мы побежали сюда. Я еще издали услышала, как Варяг скулит. Подбежала, он в болоте. Только голова торчит. И скулит. Мы его вытащили. Уже потом, когда все осмотрели, увидели: на груди у Варяга ссадина. Здесь был Нол, Варяг пытался его задержать. Ну и — если судить по ссадине, Нол ударил его слегой. Так ударил, что сбросил в болото. И ушел. Ну и… ты говоришь, ты ведь был в этом сарае? Сейчас? — Был. — Ты прошел туда тайком? — Тайком. — Значит, ты чудом остался жив. Варяг же собака. Он не понимает, что… — Дернула плечом. — Что мы с тобой хорошо знакомы. Он знает одно: Нол его чуть не убил. А поскольку ты делал здесь то же, что и Нол, — значит, ты действуешь заодно с ним. Так что Варяг очень даже спокойно мог тебя загрызть. Он был того же мнения. Поэтому промолчал. Она же, подойдя к Варягу, взялась за прикрученный к двери ремень. Пес посмотрел на нее. Перевел взгляд на Шутова. Теперь, глядя на него, Варяг уже не рычал, а лишь угрожающе обнажал клыки. — Миша, отойди подальше. — Наташа отстегнула застежку. — На всякий случай. Он тебя не тронет. Но все же отойди. Он отошел в сторону дома Улановых ярдов на семьдесят. Повернулся лицом к тому месту, где стояла Наташа с собакой. Варяг крутил шеей, пытаясь освободиться. Сейчас, глядя на Варяга, он чувствовал себя уверенно. Он знал: хорошо подготовленный в рукопашном бою человек в схватке с самой крупной собакой всегда выйдет победителем. Конечно, при условии, что стоит к ней лицом и ждет нападения.