— Конечно. — Инуит постоял, прислушиваясь. — Идемте. В ту сторону. После того как они сделали несколько шагов, Шутов понял: они вошли в лес. Ходить по тайге он умел. Тем не менее сейчас старался держаться строго за Тануком. Скоро понял, что ходить по тайге умеет и Танук; пока они шли, у них под ногами не хрустнуло ни одной ветки. Наконец, тронув его рукой, Танук остановился. Шутов увидел: за силуэтами стволов колеблется слабый отсвет. — Она, — сказал Танук еле слышно. — Река? — Да. — Там что, горит костер? — Да. Плотогоны жгут костер. Чимшансы. Постояв, инуит показал: идем туда. Пройдя немного, они увидели сидящих у костра трех индейцев. Каждому на вид было не больше двадцати. Одеты парни были одинаково: в джинсы, пуховые свитера и тяжелые армейские ботинки. — Вещей с ними нет, — сказал Танук. — Уже перенесли на плот. Значит, скоро отойдут. — А где плот? — Там. Видите причал? Вглядевшись, увидел примитивный причал: несколько кое-как сколоченных необработанных бревен. Плота за ними не было видно. Но если считать, что плот был там, он находился довольно далеко от берега. Показав рукой, Танук шепнул: — Туда. Там нос. Двинувшись в этом направлении, они не останавливались до тех пор, пока не оказались в темноте. Плот они не увидели, а услышали: у воды был хорошо слышен скрип бревен. Обернулись в сторону костра. Там было темно. Внезапно полетели искры: один из плотогонов начал гасить головешки. — Придется по воде, — сказал Шутов. Протянул резиновый мешок: — Это ваш. Одежду положите сюда. Раздевшись и положив одежду и оружие в мешки, они вошли в ледяную воду. Поплыли, держа мешки над головами. Метров через пять, нащупав в темноте скользкие бревна, положили на них мешки. Забрались на плот. Посмотрев на сидящего на корточках Танука, Шутов спросил: — Замерзли? — Нет. — А я замерз. Хотите виски? — Спасибо, сэр. Может быть, потом. Сейчас у меня все в порядке. Обсохнув, оделись. Затем, постелив на бревна пустые мешки, сели на них. Костер на берегу почти погас; определить, где он, можно было только по искрам. Было видно, как плотогоны переходят на плот. — Сейчас отойдем, — сказал Танук. Он не ошибся. Почти тут же плот пришел в движение. Искры, все еще взлетающие на берегу, начали отдаляться. Вскоре пропали совсем. — Где сойдем? — спросил Танук. — У Грин-кемпа. Добираться будем вплавь. — Понятно, — сказал Танук. — Сколько туда примерно идти? Часа три? — Часа три с небольшим. — Сейчас лучше поспать. Если получится. Там, в Грин-кемпе, спать не придется. Сможете спать на плоту? — Конечно, сэр. — Тогда давайте. Начинайте первым. Потом посплю я. А вы подежурите. Берите рюкзак — вместо подушки. Взяв рюкзак, Танук положил его под голову. Закрыл глаза. Минут через десять по положению тела и дыханию Шутов понял: Танук спит. Около часа он сидел, вглядываясь в темноту и прислушиваясь к мерному поскрипыванию бревен. Того, что их заметят плотогоны, он не боялся. Обычаи на плотах он знал и знал, что бодрствовать ночью будет только рулевой. Но ему будет не до наблюдений, есть ли кто на носу или нет. Правда, какое-то время на корме горел костер. Но вскоре светлое пятно погасло, и плот продолжил движение в сплошной темноте. Примерно через час Танук проснулся. Сел, встряхнул головой. Посмотрел на часы. — Все, сэр. Выспался. — У вас есть еще полчаса. — Спасибо. Лучше будет, если вы проснетесь раньше. Ложитесь. Последовав его совету, Шутов лег, сунув под голову рюкзак. Он специально лег так, чтобы ветер дул в спину. Но это не помогало. Порывы холодного воздуха пробивали и куртку, и свитер. К тому же бревна теперь скрипели под самым ухом. Все же в конце концов ему удалось кое-как задремать. Разбудило его прикосновение ладони. Открыв глаза, увидел Танука. — Приближаемся к Колпину. Если хотим сойти у Грин-кемпа, надо готовиться. Учтите, плотогоны проснулись. Будут выруливать. — Учту. — Усевшись, всмотрелся в темноту. — Спасибо, Танук. Думаю, надо начинать раздеваться. Так, чтобы плотогоны не заметили. — Плотогоны не заметят. Темно. К моменту, когда плот у Колпина острова вошел в левую протоку, они успели раздеться. Все, что могло промокнуть, спрятали в мешки. Некоторое время, присев на корточки в одних плавках, следили за уходящим назад берегом. Как только остров остался позади, скользнули в воду. Выгребать приходилось одной рукой. Вторая была занята мешком. Вода была настолько холодна, что казалось — тело ошпарило. Пока Шутов преодолевал течение, плот исчез в темноте. Некоторое время, выгребая против стремнины, подумал: можно и не выплыть. Почти тут же, ткнувшись во что-то головой, понял: камыш. Встав, сразу же зашел в заросли. Услышав треск, увидел ярдах в десяти от себя Танука. Инуит махнул ему рукой. Показал: идем к берегу. Выйдя на берег, сели рядом на корточки. Его и Танука трясла холодная дрожь. Открыв в темноте мешок, нащупал бутылку с виски, бумажные стаканы. Протянул стакан Тануку: — Держите. — Открыв бутылку, разлил виски по стаканам. — Выпить надо сразу. Весь стакан. Выпив, почувствовал: по телу расходится тепло. Посмотрел на Танука: — Вы в порядке? — Да, сэр. Надо скорей одеться. Они оделись. Взяв один из резиновых мешков, Шутов положил в него термос с кофе, несколько бутербродов. Протянул Тануку: — Ваш. Здесь кофе и бутерброды. Сидеть будем в разных местах. Может, долго. Идемте. На месте я все объясню. Бесшумно пройдя сквозь кустарник, остановились. Вглядевшись, понял: они на верном пути. Шепнул на ухо Тануку: — Грин-кемп хорошо знаете? — Хорошо. — Сейчас там никого нет. Ник уехал в Анкоридж. Наташа на время перебралась в другое место. Думаю, не нужно объяснять почему. Грин-кемп в последнее время кого-то очень интересует. Вот мы и подождем этих людей. — Вы имеете в виду Стевенсона? — В основном. Но не исключено, что придет кто-то еще. Постояв и убедившись, что все тихо, кивнул Тануку: идем. Двинувшись вдоль берега, ярдов через пятьдесят показал: достаем оружие. Они шли с пистолетами, взятыми на изготовку. Изредка останавливались. После одного из таких проходов Шутов увидел: они стоят у дальнего сруба — того самого, возле которого на него напал Варяг. Дождавшись, пока идущий чуть сзади Танук остановился рядом, шепнул: — Засаду сделаем в срубах. Я буду сидеть в том, что ближе всех к дому Улановых. У причала. Знаете этот сруб? — Знаю. — За этим срубом, если смотреть в сторону тайги, стоят еще два. Вы пойдете в дальний. Оттуда легче просматривать отходы. Учтите: по рации будем связываться только в самых крайних случаях. Ваша задача — сидеть и наблюдать. Сообщать мне о появлении любого человека. Любого, кто бы он ни был, свой или чужой. И ждать моего вызова. Без моего вызова ничего не предпринимать. Все ясно? — Да, сэр. Подойдя к пригорку, оба встали в тени ближнего сруба. Шутов посмотрел на причал. У деревянного мола была ошвартована лишь алюминиевая лодка Улановых — та самая, которую когда-то увел Гусь. Это означало, что в Грин-кемпе, если не считать перешедшей в сторожку Наташи, сейчас в самом деле никого нет. Облака, закрывавшие месяц, на короткое время поредели. Местность осветилась, но ненадолго. Ветер снова нагнал тучи. Выждав, Шутов сказал: — Давайте в свой сруб. Я буду здесь. Помните насчет связи. Рацией можно пользоваться только в самом крайнем случае. Все. Кивнув, Танук исчез в темноте. Прислушавшись к ветру, который вызывал звуки везде, где можно, — в ветках, в камышах, под крышей сруба, — Шутов подошел к двери. Прежде чем войти, минуты три ползал около входа на четвереньках. Он искал лом и наконец нашел его. Стальной шкворень лежал там, где его бросил Гусь, перед тем как выпустить очередь в сторону пригорка. Взяв лом, проскользнул в приоткрытую дверь. Застыл. Медленно повел правой рукой с пистолетом, готовясь выстрелить в любой момент. По ощущению — в срубе никого не было. Все же для верности он как минимум еще минут двадцать простоял, держа пистолет на изготовку. Наконец, осознав, что рука затекает, опустил пистолет. Положил лом на пол. Потянул створку двери на себя. Дождавшись, пока она упрется в косяк, закрыл дверь на железную щеколду. Во время этой операции ржавые петли скрипели, а щеколда несколько раз стукнулась о петлю. Но даже ему, стоящему рядом, эти звуки из-за шума ветра показались слабыми.