Каждый раз, когда я оглядывалась, то заслуживала от нее слабый пинок в спину. Дойдя до конца ступенек, Багра шагнула вперед и повела меня по узкому коридору с каменным полом и деревянными стенами. Он выглядел почти голым на фоне коридоров Малого дворца. Наверное, мы воспользовались служебной лестницей. Багра снова схватила меня за руку и потянула в темную пустую комнату. Зажгла одну свечку, заперла дверь на засов, пересекла комнату и встала на носочки, чтобы закрыть шторы на крошечном подвальном оконце. Комната была скудно обставлена: узкая кровать, стул и таз. — Держи, — она кинула мне стопку одежды. — Переоденься. — Я слишком устала для занятий, Багра. — Больше не будет занятий. Ты должна покинуть дворец. Сегодня. Я часто заморгала. — О чем вы? — Я пытаюсь спасти тебя от рабства. Быстро переодевайся! — Багра, что происходит? Зачем вы привели меня сюда? — У нас мало времени. Скоро Дарклинг найдет стадо Морозова. Он найдет оленя. — Я знаю, — подумала о Мале. Мое сердце заныло, но я не могла побороть легкое самодовольство. — Я думала, вы не верите в стадо Морозова. Она отмахнулась от моих слов. — Это я ему так сказала. Надеялась, что он забросит поиски оленя, если посчитает это просто деревенской небылицей. Но если Дарклинг доберется до него, его уже ничто не остановит. Я раздраженно вскинула руки. — От чего не остановит? — От использования Каньона в своих корыстных целях. — Ясно. Может, он и летний домик планирует там построить? Багра дернула меня за запястье. — Это не шутка! — в ее голосе слышались незнакомые нотки отчаяния, а хватка на моей руке причиняла боль. Что с ней такое? — Багра, может, вам стоит сходить в лазарет… — Я не больна и не безумна! — рявкнула женщина. — Ты должна выслушать меня. — Так начните нормально изъясняться! Как использовать Каньон в своих целях? Она склонилась ко мне, ее костлявые пальцы впились мне в кожу. — Сделав его больше. — Ну да, — протянула я, пытаясь вырваться из ее хватки. — Земля, которая охватывает Неморе, была однажды плодородной, богатой и зеленой. Теперь она мертвая и бесплодная, кишащая монстрами. Дарклинг раздвинет ее границы на север к Фъерде и на юг к Шу Хану. Те, кто не преклонятся перед ним, будут наблюдать, как их королевство превращается в безлюдную пустошь, а люди пожираются хищными волькрами. Я в ужасе уставилась на нее, шокированная подобной фантазией. Старуха явно лишилась разума! — Багра, — ласково начала я, — по-моему, у вас жар. — «Или вы полностью съехали с катушек». — Если мы найдем оленя, то все будет хорошо. Я помогу Дарклингу уничтожить Каньон. — Нет! — вскрикнула она, едва не взвыв от злости. — Он никогда не планировал его уничтожать! Каньон — его детище. Я вздохнула. Ну почему она выбрала именно сегодняшний вечер, чтобы потерять рассудок? — Каньон сотворил Черный Еретик сотни лет назад. Дарклинг… — Он и есть Черный Еретик! — яро проговорила она в миллиметре от моего лица. — Ну конечно, — я с некоторым усилием освободилась от ее пальцев и прошла к двери. — Я найду вам Целителя, а затем пойду спать. — Посмотри на меня, девочка. Я сделала глубокий вздох и повернулась, начиная терять терпение. Мне было жаль ее, но это уж слишком. — Багра… — слова умерли в зачатке. Из ладоней женщины струилась тьма, в воздухе плавали мотки чернильного мрака. — Ты не знаешь его, Алина, — она впервые назвала меня по имени. — Но я знаю. Я наблюдала, как темные спирали раскручиваются вокруг нее, и пыталась осознать, что происходит перед моими глазами. Вглядевшись в странное лицо Багры, я увидела объяснение своим вопросам. Я увидела тень однажды красивой женщины, родившей столь же прекрасного сына. — Вы — его мать, — прошептала я. Она кивнула. — Я не сумасшедшая. Я единственная знаю, какой он настоящий, и что планирует на самом деле. Говорю тебе, ты должна бежать. Дарклинг заявлял, что не знает силу Багры. Он солгал? Я потрясла головой, пытаясь прочистить разум, разобраться во всем этом бреде. — Это невозможно. Черный Еретик жил сотни лет назад. — Он служил бесчисленному количеству королей, имитировал множество смертей, ждал своего часа и тебя. После того, как он захватит Каньон, никто не сможет ему противостоять. Меня пронзила дрожь. — Нет. Он сказал, что Каньон был ошибкой. Он считает Черного Еретика — сущим злом. — Каньон не был ошибкой, — Багра опустила руки, и роящаяся вокруг нее тьма растворилась. — Единственной ошибкой были волькры. Он не предвидел их появления, не задумывался, что могущество такого масштаба может сделать с простым человеком. У меня скрутило живот. — Волькры были людьми? — О да. Столетие назад. Фермеры, их жены и дети. Я предупреждала, что будут последствия, но он не слушал. Его ослепила жажда власти. Как ослепляет сейчас. — Вы ошибаетесь, — я потерла руки, пытаясь отделаться от пронизывающего холода, зарождающегося во мне. — Вы лжете. — Только волькры сдерживают Дарклинга от использования Каньона против его врагов. Они — наказание, живое свидетельство его высокомерия. Но ты это изменишь. Чудища не терпят солнечного света. Как только Дарклинг использует твою силу, чтобы приструнить волькр, он сможет безопасно проникать в Каньон. Он наконец добьется желаемого. Его сила станет безгранична. Я покачала головой. — Он не станет этого делать. Ни за что, — я вспомнила ночь, когда мы общались у костра в разрушенном сарае, стыд и грусть в его голосе. «Я провел всю свою жизнь в поисках выхода из этой ситуации. Ты — мой первый проблеск надежды за очень долгое время». — Он сказал, что хочет воссоединить Равку. Он сказал… — Хватит повторять его слова! — прорычала женщина. — Он древний. У него было полно времени, чтобы научиться врать одиноким наивным девчонкам! — она накинулась на меня с горящими черными глазами. — Думай, Алина. Если Равка воссоединится, во Второй армии больше не будет нужды. Дарклинг станет просто очередным прислужником короля. О таком будущем он мечтает? Меня начало трусить. — Пожалуйста, перестаньте. — Но если он овладеет Каньоном, то воцарится хаос. Он опустошит мир, и ему никогда больше не придется приклоняться королю. — Нет. — Все благодаря тебе. — Нет! — прокричала я. — Я бы никогда так не поступила! Даже если вы говорите правду, я ни за что не стану ему помогать. — У тебя не будет выбора. Сила оленя принадлежит тому, кто убьет его. — Но он не может использовать усилитель, — слабо возразила я. — Он может использовать тебя, — тихо ответила Багра. — Олень Морозова необычный усилитель. Он найдет его. И убьет. Стоит Дарклингу надеть тебе на шею его рога, как ты полностью окажешься в его власти. Ты будешь самой сильной Гришей в истории, и вся эта обретенная мощь будет подчиняться его команде. Он навеки свяжет тебя с собой, и ты не сможешь воспротивиться. Жалость в ее голосе добила меня окончательно. Жалость женщины, ни разу не позволившей мне дать слабину или отдохнуть. У меня подогнулись ноги, и я рухнула на пол. Прикрыла голову руками, пытаясь заглушить голос Багры, но слова Дарклинга эхом всплывали в памяти: «Все мы кому-то служим. Король — ребенок. Мы с тобой изменим мир». Он соврал мне о Багре. О Черном Еретике. Может, и об олене тоже? «Я прошу тебя довериться мне». Багра молила его дать мне другой усилитель, но он настоял на рогах оленя. Ожерелье — нет, ошейник — из кости. И когда я оттолкнула его, он поцеловал меня и заставил забыть об олене, усилителе… да обо всем! Я вспомнила его идеальное лицо в свете фонаря, удивленное выражение, взъерошенные волосы. Все это было преднамеренно? Поцелуй на берегу озера, обида, промелькнувшая на его лице вечером в сарае, каждый добрый жест, каждый нашептанный комплимент, даже произошедшее между нами сегодня? Я съежилась от одной этой мысли. Я все еще чувствовала его теплое дыхание на своей шее, его тихое нашептывание на ухо: «Беда вожделения в том, что оно делает нас слабыми». Как же он был прав! Я так отчаянно хотела найти свое место. Мне так хотелось угодить ему. Как же я гордилась, что он доверил мне свои тайны! Но я никогда не задавалась вопросом, что ему нужно на самом деле, какие его истинные мотивы. Была слишком занята тем, что воображала себя рядом с ним, спасительницей Равки, самой заветной, самой желанной, как какая-нибудь королева.