– Это не обсуждается, – отрезал наследник престола, поднимаясь с кресла. – Раз вопрос возник – надо его решить. Если есть хоть малейшее подозрение, что отсюда могла пропасть девочка – а там, где пропала одна, могут исчезать и другие, – мы должны все проверить. Вы, рино, как раз этим и займетесь. А ты, Мар, идешь со мной. – Куда? – насторожился я. На губах его высочества мелькнула недобрая усмешка. – Граф эль Сар любезно согласился показать нам крепостные подземелья. И мы отправляемся туда немедленно. Всю дорогу до подземелий я горестно вздыхал, бухтел и сетовал на трудную судьбу, которая вынуждала меня сопровождать его высочество в мрачные катакомбы. – Как я буду там рисовать? – уныло вопрошал я, то и дело спотыкаясь на ровном месте и старательно семеня, дабы изобразить походку неуверенного в себе человека. – Где я там возьму свет? Перспективу? А как же вы позировать будете, ваше высочество? Карриан скрипнул зубами: – Мы идем туда не для того, чтобы ты меня рисовал. – А зачем же тогда, милорд? – громко удивился я. Так, что даже идущий первым эль Сар обернулся. – Разве его величество не для этого назначил меня придворным художником? Разве не за этим велел следовать за вами по пятам в поисках вдохновения и подходящей позы? Его высочество ненадолго тоже обернулся. «Заткнись» – отчетливо читалось на его лице. Я огорченно поник, но все же предпочел послушаться. И пока мы спускались сначала по главной, а затем по второстепенной – спиральной, крутой до отвращения и очень узкой лестнице, продолжал усиленно вздыхать. А попутно внимательно изучать рисунок магических нитей на стенах и еще более внимательно смотреть себе под ноги: в подвалах замка Хад, как выяснилось, обитало немало крыс. И мне совсем не улыбалось испачкать о них сапоги. Наконец граф остановился у маленькой железной дверцы, запертой на внушительного вида засов. В смысле это снаружи на ней был засов. Но помимо него, на двери стояла не менее внушительная магическая защита. Очень сложная. В три слоя. Причем все они, насколько я видел, располагались с этой стороны коридора, тогда как внутрь не уходило ни единой цветной ниточки. Достав из-под рубашки длинную серебряную цепочку, на которой покачивался амулет, граф приложил его к двери и, отступив в сторону, с достоинством поклонился. – Прошу, ваше высочество. Не скажу, что это самое чистое или приятное место в замке, но ваше желание для меня закон. Карриан остро глянул на склоненную голову господина эль Сара и вошел внутрь. Я, не преминув запомнить рисунок нитей внутри амулета, поспешил следом. Хозяин замка зашел последним – больше на эту прогулку он никого не пригласил, – и аккуратно прикрыл за собой дверь, железные петли которой вдруг издали на редкость громкий и совсем немузыкальный скрип. Звук по подвалу раздался такой, что даже меня пробрало до печенок. Брр, гадость… хуже, чем гвоздем по стеклу. Его высочество быстро огляделся. Подвал, в котором мы оказались, чем-то походил на заброшенный винный погреб. Большой, с выложенным каменными плитами полом, куполообразным потолком, полукруглыми опорными арками и совершенно пустыми стенами, возле которых явно когда-то стояли бочки или ящики, а теперь там виднелись лишь кучки мусора и крысиный помет. Запашок тут стоял соответствующий. Затхлый, с примесью плесени и тем самым характерным привкусом, который встречается лишь в очень старых и давно заброшенных домах. – Вы не используете эти помещения? – поинтересовался Карриан у подошедшего графа. – Практически нет. «Тогда зачем нужна защита на двери?» – подумал я, отступив в сторону и принявшись разглядывать заплесневелые стены. – Раньше здесь были склады, ваше высочество, – спокойно пояснил хозяин замка. – Но потом под них переоборудовали комнаты этажом выше, и надобность в подвале отпала. – Здесь есть другие помещения? – Да, ваше высочество. Там когда-то размещались темницы. – Я хочу на них посмотреть. Граф эль Сар снова поклонился. – Следуйте за мной. Отступив немного назад и в сторону, чтобы иметь возможность видеть обоих спутников и максимум свободного пространства вокруг них, я тихонько пошел следом, стараясь не наступать на разбросанные тут и там мелкие косточки. Вероятно, они принадлежали крысам. Однако трупного запаха в подвале не было. Видимо, помещения пустовали очень и очень давно, старые грызуны не только передохли, но и полностью разложились, а новые сквозь магическую защиту просочиться не смогли. Интересно, когда ее поставили? – Сюда, ваше высочество, – обронил эль Сар, свернув за одну из наиболее мощных арок и указав на открывшийся за ней проем в стене. Я скептически оглядел глубокие дыры, оставшиеся от некогда крепившейся там решетки, но оставил комментарии при себе. За проемом оказался короткий коридор, по обе стороны от которого виднелись глубокие темные ниши. Предугадывая следующий вопрос наследника престола, эль Сар создал в воздухе несколько огоньков и, осветив коридор до самого конца, поспешил сообщить: – Как видите, почти все решетки мы убрали. Теперь они ни к чему. Пленников у нас не бывает. Но изредка, если слуги очень уж провинятся, мы ссылаем их сюда. Он указал на одну из последних камер, где еще остались решетки. Вернее, это оказалась большая клетка, задняя стенка которой была образована каменной кладкой, а три других отграничивали пространство десять на десять шагов очень толстыми металлическими прутьями. – Вот здесь мы их и содержим. Мы с его высочеством одновременно заглянули внутрь и своими глазами убедились: камера действительно периодически использовалась. При этом она была чисто вымыта. Пол и стены здесь были теплыми. Я даже потрогал, желая проверить, не показалось ли мне поначалу. Вдоль одной из стен стояла весьма приличная кровать, сейчас – не заправленная. На ней лежали свернутый тюфяк, большая подушка. А рядом виднелись крепко сколоченный стул и старый, но еще добротный стол. Видимо, чтобы арестанты не скучали и могли не только целыми днями валяться на кровати, но и посидеть, почитать… вон на столе даже книга лежала. Большая, в истрепанном переплете и явно зачитанная до дыр. – Правила этикета, – с некоторым трудом прочитал название Карриан и вопросительно посмотрел на хозяина замка. – Это для того, чтобы слуга не терял время попусту, пока кто-то другой выполняет его работу, – пояснил господин эль Сар. – Поскольку заниматься здесь больше нечем, то рано или поздно человек все равно начинает читать. – Что ж, разумно, – сдержанно похвалил такое решение наследник престола и вышел из камеры. – Здесь есть другие помещения? Граф виновато улыбнулся: – Боюсь, мне больше нечего вам показать, ваше высочество. – Тогда, наверное… Мар, что ты делаешь? – с подозрением осведомился Карриан, когда я остановился возле решетки и принялся демонстративно озираться, а затем полез в карман за блокнотом. – Раз уж мы сюда пришли, то давайте я нарисую ваш портрет, милорд. Думаю, должно получиться очень атмосферно. Его высочество нахмурился: – Ты собрался рисовать? Здесь?! Сейчас?! – Ага. – Я пристально посмотрел на принца. – Место тут такое… особенное, знаете ли. А еще я, кажется, поймал вдохновение. Ну или скоро поймаю… если вы, конечно, позволите. Карриан молчал долго-долго, буравя меня тяжелым взглядом. Но, к счастью, он был неглупым человеком, поэтому не стал допытываться, почему я хочу задержаться. Просто фыркнул, демонстративно сложил руки на груди и буркнул: – Ладно, рисуй. – Нет-нет-нет, – засуетился я, подскочив к его высочеству и настойчиво подтолкнув его к дальней стене, которая находилась примерно на полметра дальше решетки. – Вы лучше вот тут встаньте, ваше высочество. Здесь стена красивая. Прямо как на кладбище. А еще, пожалуйста, постарайтесь принять соответствующую позу… какую-нибудь героическую. Нет, не ту, что я однажды нарисовал. Зачем повторяться? Хотя бы просто воинственную, ладно? В глазах Карриана появился опасный огонек. – Рисуй, – процедил его высочество, кинув раздраженный взгляд мне за спину. – Это не задержит нас надолго, граф. Его величество задумал создать семейную галерею, поэтому вот уже две недели меня преследует это ходячее недоразумение. – Это для вашей же пользы, – строго сказал я, отходя назад и доставая из кармана грифель. – А вы, ваше сиятельство, можете пока присесть… да вон на кровать. Все равно тут делать нечего. – Благодарю, я постою, – нейтральным тоном отозвался маг, не пожелав задерживаться в камере для слуг. После чего отступил еще дальше мне за спину и остановился шагах в десяти. Очень хорошо. С такого расстояния ему будет не видно, что именно я делаю. А делать я собирался не что иное, как полностью перейти на второе зрение и еще раз обшарить этот подвал сверху донизу. Камера с кроватью и книгой меня не убедила. Для провинившихся слуг это было сомнительное наказание. Гораздо проще было высечь их на конюшне. И к тому же я сомневался, что большинство из них умеет читать. Такая обстановка больше подходила для дарру. Особенно в свете того, что ни капли магии внутри камеры не было. Ее вообще в этом подвале не виднелось. Ни на решетках, ни в стене, ни на полу. Даже потолок был абсолютно чист, словно все энергетические каналы удалили отсюда умышленно. А еще я неожиданно понял, что именно здесь было неправильно: начиная от входа камеры шли одна за другой. И справа и слева. Так, чтобы одна и та же решетка служила стенкой для двух соседних. Для отдаленной военной крепости такое было в порядке вещей: железо на Тальраме считалось недешевым материалом. А место в подвалах расходовали экономно. Кроме того, вряд ли тут когда-либо находилось столько арестантов, чтобы их нельзя было разместить по отдельности. В смысле не во всех камерах подряд, когда существовал риск, что заключенные передерутся, убьют друг друга или обменяются заточками. А хотя бы через одну. Так вот. Здесь везде была одна решетка на две камеры. Это подтверждали выбоины в полу. Это же было видно по глубоким отверстиям в стенах и в потолке. Как раз там, где когда-то крепились прутья. Однако последняя камера… та самая, уцелевшая… отличалась от остальных. По идее, ее следовало расположить вплотную к дальней стене. В самом углу, использовав для ограничения пространства всего две решетки. Однако их было три: слева, справа и со стороны коридора. В ситуации, когда на железе старались экономить, это было по меньшей мере странно. – Не двигайтесь, ваше высочество, – распорядился я и сделал несколько шагов вперед, словно подыскивая нужный ракурс. Так и есть. В полу, словно в продолжение передней решетки, виднелись тщательно заделанные, засыпанные мусором выбоины. Точно такие же, какие я видел в начале. Это означало, что камера не просто так была отдалена от стены: когда-то рядом находилась еще одна. Просто решетки с той стороны убрали, а поперек подвала построили дополнительную стену. Она-то и разделила площадь соседней камеры и резко сократила объем подвала, который с самого начала мне показался слишком маленьким для такого огромного замка. Желая убедиться в собственной правоте, я подошел к каменной кладке вплотную и уставился на нее, как голодный – на свежеиспеченный каравай. Однако следов магии на ней тоже не виднелось. Ни одной, даже крохотной ниточки. Получается, перегородку строили обычным способом? Вручную? Я ненадолго задумался. А потом решительно приблизился к насторожившемуся Карриану, уперся в его плечо обеими ладонями и бесцеремонно принялся отталкивать принца назад. – Подвиньтесь, милорд. Еще… вот сюда… нет, сюда… левее! – Мар! – Так, стоп! – скомандовал я и, убрав от принца руки, снова посмотрел на стену. Есть! Одна-единственная, абсолютно черная, идущая строго перпендикулярно ниточка, которую можно было заметить лишь вот так, ткнувшись в нее носом, да еще если точно знать, что именно хочешь найти. Ай да эль Сар! Ай да сукин сын! Что же ты спрятал в этом подвале? Ни один маг не заметил бы эту невзрачную ниточку! Ни одна проверка ни в жизнь ее бы не обнаружила! Для этого нужно видеть не форму, а структуру заклинания. Для этого нужно быть не магом, а дарру. А много ли в империи бесхозных дарру? Правильно. И все они находятся здесь, под замком и под полным твоим контролем.