— Не сейчас! Потерпи! Скоро вернется хозяйка квартиры. Выгляни в окно, я притащила за собой хвост. Они сидят вон в той машине. Думаю, когда стемнеет, поднимутся сюда. Ворвутся в квартиру. Так что будь готов, Вовик! Но раньше времени не высовывайся, пока я не позову! — А может, мне накрыть их прямо там? — предложил парень, выглянув в окно. — Мозгами думай, Вовик! — осадила Римма. — Зачем нам трупы возле хаты, где мы скрываемся? — Тогда давай уведем их подальше и там грохнем! — не сдавался парень. — Если мы сейчас выйдем, они сразу сообразят, что мы что-то задумали! — отказала она. — Тебе это надо? Мне — нет! Лучше так. Пусть верят, что нагрянут неожиданно и слопают меня с потрохами! — Умная ты. — И ты не дурак, раз помогаешь мне. В автомобиле Софьи было тихо. Во дворе мелькали жильцы. Подъезжали на машинах, шли пешком. Прошло часа полтора-два, и Олег, встрепенувшись, показал на подъехавшую машину Насти: — Вот она, стерва тупая! Нарисовалась! Думала наколоть меня! Кишки из нее вытяну, чтоб впредь неповадно было! Сцепив тонкие пальцы, Зуловская в насмешке растянула красивые губы: — Ты поверил девке? Нашел, кому верить! При других обстоятельствах Олег прямо тут порешил бы Настю. Но сейчас лишь сильно сжал скулы и поерзал на сиденье. Выскочив из машины с пакетом в руке, Настя направилась в подъезд. Весь день на работе она мучила себя мыслями, как ей поступить. Хоть и оставила у себя Римму и как будто поверила ей, но все равно ее не покидали сомнения в том, что она поступила правильно. В голове сидели те, кто искал Римму, кто угрожал. Но они как будто провалились сквозь землю. Ни слуху ни духу. А ведь она почти готова сдать им Дригорович. Что будет дальше, непонятно. На душе тревожно. Возвращалась домой с полной путаницей в голове. Сейчас с большим удовольствием выставила бы Римму за дверь. Только не знала, как это сделать. Все было непредсказуемо и как-то зыбко. Несколько раз подумывала о полиции, но не отважилась набрать нужный номер. В конце концов намерилась разобраться с проблемами сама. В эти минуты Римма из кухни смотрела в окно. Видела Настю. Обернулась к Вовику, сидевшему за столом: — Уберись и замри в своем тайнике! — распорядилась жестко. — Хозяйка подъехала. Сейчас будет здесь. И гляди, осторожнее там, замри, как таракан в щели, чтобы она тебя раньше времени не обнаружила! Проворно поднявшись со стула, парень так же резво юркнул в спальню Насти. Втиснувшись под кровать, положил перед собой пистолет. Скрестив руки на груди, Римма стала ждать, поглядывая через дверной проем на входную дверь. А в это время, проводив глазами Настю, Софья сосредоточенно произнесла: — Похоже, они прекрасно сосуществуют вместе. — Я ее выпотрошу, стерву, за обман! — зло пообещал Олег. — Изворотливая подстилка! — Но и ты хорош! — съязвила Зуловская. — Повелся, как маленький козленочек! Желваки на скулах у Олега заходили. Открыв дверь, Настя сразу увидала в кухне Римму. Та улыбнулась безобидной обезоруживающей улыбкой. Внутренняя агрессия, которая накапливалась в Насте целый день, стала гаснуть. Черт побери, и чего она весь день распаляла себя? Все как будто нормально. Впрочем, пыл хоть и начал медленно спадать, но червь сомнения все-таки еще точил душу. Расстаться с ним вот так, тотчас было трудно. Недаром говорят, что доверие просто так не дается, его нужно заработать. Пройдя в кухню, она поставила пакет с продуктами на стол: — Проголодалась за день? Разбери! — сказала Римме и направилась в спальню. Увидев из-под кровати стройные ноги Насти, Вовик облизнулся. Открыв шкаф, девушка стала раздеваться. Разоблачилась до трусиков. Парень, глазами хватая голые части ее тела, облизывался все больше. Ему это нравилось. Вот только лица не видел, и это несколько разочаровывало его. Но тело было красивым, а значит, и лицо должно быть привлекательным. Он чуть было не забылся и не присвистнул от удовлетворения. Вовремя спохватился. Настя отправилась в ванную комнату, под прохладный душ. Как и в прошлый раз, Дригорович выложила продукты из пакета. Часть уложила в холодильник, часть оставила на столе. Выставила маленькие тарелки из шкафчика. Нарезала хлеб, мясо, колбасу, сыр. Поставила греться чайник. Мылась Настя недолго. Но с удовольствием намыливалась и обливалась водой — жара за день измучила. Потом, отключив воду, пробежала по телу полотенцем, надела трусики и вышла, испытывая приятную легкость. Вернулась в спальню, села на кровать, немного расслабилась, прилегла, раскинувшись по всей постели. Дышалось так легко, что не хотелось, чтобы это состояние когда-нибудь оставило ее. И только мысли о присутствии в квартире Дригорович опять отравляли настроение. Они снова сами лезли в голову. Черт знает что! Почему она должна терпеть присутствие Риммы в своей квартире? Она заерзала по постели, волнами в ней поднимался протест. Так было весь день, и такое состояние вновь стало лихорадить ее. Резко поднявшись, она села, опустив ноги на пол. Вовик, увидев их, мигом почувствовал, как ему становится тесно под кроватью. Девушка задумчиво прошлась по спальне. Душа ныла, точно придавленная грузом. Было тревожно, некомфортно, не так, как обычно бывало в этой спальне. Наблюдая из-под кровати за перемещениями обнаженной Насти, парень возбужденно сжимал скулы. Ему чертовски хотелось увидеть ее лицо, и он попытался это сделать, прижимаясь щекой к полу. Задвигался под кроватью. И в эту секунду, неожиданно для себя, то ли оттого, что пыль попала в нос, то ли оттого, что сильно возбудился, Вовик чихнул. Даже не чихнул, а просто фыркнул, зажимая рот. Услыхав, Настя вздрогнула, растерянно замерла. Ее мысли были далеко отсюда. В первую секунду она даже не поняла, что это было. Показалось, что Римма в кухне что-то уронила, или за окном на улице что-то брякнуло. Затем сознание отбросило эти домыслы, потому что на улице и в кухне было тихо, и Настя насторожилась. В этот миг парень фыркнул еще раз. Девушку обдало жаром. Испуг прошил сверху донизу: — Кто здесь? — Она попятилась. Ноги и тело одеревенели, не сгибались, чтобы заглянуть под кровать. Сообразив, что дальше так лежать глупо и нелепо, Вовик напряг мускулы и выкатился из-под кровати. У Насти глаза вылезли из орбит. Увидав ее лицо, парень оценил, что девка хороша. А когда она завизжала на всю комнату, вскочил и зажал ей рот. Однако Настя вырвалась и стукнула парня по носу. Яростно захрипев, тот притиснул девушку к стене. Но она все равно не сдалась — ударила ему между ног коленкой. Удар был несильным, но все-таки чувствительным. Вовик охнул и отбросил девушку на кровать, придавив сверху. Из кухни на крик прибежала Дригорович. Увидав, что произошло, налилась злостью на парня: — Идиот! — крикнула яростно. — Ты что, мозгами поехал? Отпусти ее! Оглянувшись на голос Риммы, Вовик наткнулся на ледяное лицо и убийственно-пугающий взгляд. Руки сами отдернулись от девушки. — Отойди от нее! — потребовала Дригорович. Нехотя улыбнувшись, парень отступил. Настя вскочила на ноги: — Кто это? — спросила, захлебываясь негодованием. — Успокойся! — раздраженно глядя на Вовика, ответила Римма. — Это мой человек! К сожалению! — Почему он в моей квартире? — запальчиво возмутилась девушка. — Почему чихает под моей кроватью? — Спроси у этого идиота, почему он чихает! — поморщилась Дригорович. Прикрыв руками грудь, Настя враждебно уставилась на парня. — Я не хотел, — растерянно промямлил Вовик и заткнулся, встретив холодный взгляд Риммы. — Как он тут очутился? — Настя опасливо посмотрела на Дригорович. — Он мне нужен, — уже более спокойно объяснила Римма, как будто ничего особенного не произошло. — Это моя квартира! — вспыхнула Настя. — Почему ты распоряжаешься в моей квартире? Что происходит? — Твоя, твоя. Никто этого не отрицает, — подтвердила Дригорович, сверкнув глазами. Она сожалела, что Вовик так нелепо прокололся, отчасти сломал ее план, испортил все, создав нежелательные трудности. Но стоило ли объясняться перед Настей? Какой резон? Теперь, когда карты раскрыты. Она не так все планировала. Настя не должна была знать о присутствии парня в квартире до определенного момента, чтобы не стать помехой. Напротив, она должна была стать невольной соучастницей, на которую потом можно все повесить. Однако план не сработал. Вспугнув Настю, Вовик оказал медвежью услугу. Получается, хочешь, не хочешь — придется как-то объясниться и уладить конфликт. Без шума и трупа. Тихо найти выход из создавшегося положения. Римма шагнула к Насте. Но та отпрянула от нее. Дригорович с досадой произнесла: — Не бойся. Я не людоед. Я сейчас все объясню. Ничего страшного не происходит. Конечно, это твоя квартира. Но я не могу оставаться беззащитной в твоей квартире. Ты сама знаешь, что многие за мной охотятся. Я должна защищаться. К тому же, защищая себя, я защищаю тебя. Ведь когда во время охоты преследуют дичь, тогда стреляют беспрестанно. И много пуль пролетает мимо дичи. Эти шальные пули могут угодить в кого угодно. Вот поэтому я страхую и себя, и тебя. Быть может, избрала не совсем удачный способ, но я в этом мало что понимаю. Мне казалось, так нормально. А как бы ты поступила на моем месте? — Ну уж конечно, не так! — вспылила Настя. — Ты могла бы спросить разрешения у меня, прежде чем впускать этого типа! — Но тут же девушка подумала, что требовать этого от Риммы бессмысленно, потому что изначально Дригорович вторглась в квартиру, не спрашивала ее согласия. — Конечно, могла бы, — сухо усмехнулась Римма. Она стояла у шкафа и смотрела прямо в глаза Насте. — Но ведь ты бы не разрешила. Ты и от меня не прочь избавиться сейчас. Почувствовав дрожь в теле от ее усмешки, Настя передернула плечами, содрогнулась, как от пощечины. Римма угодила в самую точку, Настя естественно хотела отделаться от нее. Сгоряча выпалила: — Не только от тебя! От вас двоих! Убирайтесь вон из моей квартиры! — Не могу! — спокойно, но твердо отреагировала Дригорович. — Сейчас особенно не могу. — Досадливо поморщилась оттого, что не удается быстро все уладить. — Сама теперь хотела бы убраться из этой квартиры, потому что угодила в ней в ловушку! Решительно подойдя к девушке, Римма настойчиво увлекла ее в кухню, к окну, показала вниз: — Видишь ту машину? Меня выследили! В ней люди, которые угрожают мне! Пойми, я в опасности! Кинув взгляд за окно, Настя уставилась на Римму с отторжением — она не хотела ничего понимать, возмущенно ответила: — Меня это не касается! Не интересуют твои дела! Ты сама расплодила своих врагов! Я тут ни при чем! — Она глядела исподлобья, безучастно, затрудненно дышала, как будто в груди стоял ком. Потом непроизвольно искусственно улыбнулась какой-то соленой улыбкой, потому что улыбаться совсем не хотелось. Не то было настроение. — Разбирайся с ними сама! Снова повернувшись к окну, заметила, как дверь авто приоткрылась, из-за руля выскочил парень и обошел машину. Настя вгляделась сверху. Фигура показалась знакомой. Узнала. Пораженная, отшатнулась от окна. Заметив, как изменилась Настя, Римма сказала: — Ты узнала его! Я вижу: ты узнала. Он искал меня, ведь так? Машинально растерянно Настя кивнула. — Ты по-прежнему хочешь прогнать меня? — спросила Римма. — Тогда моя смерть будет на твоей совести! В голове у Насти сейчас все перепуталось. Она была обескуражена. — Уж не ты ли привела его ко мне? — Дригорович дальше выбивала из-под ног девушки опору. Разумеется, обвинение было абсурдным, но Римме надо было как-то обуздать Настю, и она давила. В ответ девушка вскинулась и вскипела: — Ты что, дура? Я поведу бандитов к себе домой? Удовлетворенно сделав глубокий вздох, Римма поняла, что уловка удалась: Настя уступила ей. Переждав минуту, отвлекая девушку от мрачных мыслей, Дригорович предложила поужинать. Вновь посмотрев в окно, Настя увидала, как парень сел в машину. На душе стало тяжело. Вдобавок раздражало своим невыносимым спокойствием ровное дыхание Риммы. Сердце девушки готово было разорваться, но вместо этого вдруг словно какой-то туман опустился на нее, она почувствовала горькое безысходное равнодушие ко всему, что происходило. «Ну и ляд с нею, — подумалось, — какого рожна биться головой в стену, чего уж горевать теперь, пусть будет со своим подручным здесь, пока их не пришибут». Зажмурилась на миг, потом отступила от окна и вяло направилась из кухни в спальню, чтобы одеться. В спальне не увидела Вовика, хотя тот оставался здесь, когда Римма увлекла ее в кухню. Могла бы не обратить на это внимания от мерзкого настроения, но любопытство взяло верх. Машинально заглянула под кровать и внезапно расколола тишину гомерическим, не девичьим нервным хохотом. На что парень сконфузился, понимая всю нелепость своего положения, попытался изобразить на лице некоторое подобие слащавой улыбки, пробубнил: — Не обращай внимания. Откинув свисающий край покрывала, Настя резко сбросила с себя хандру, возмущенно фыркнула и устроила ему разнос: — Пристроился! Нашел место! Моя кровать — не сундук для идиотов! Ты что, на всю ночь здесь примостился? Убирайся из моей спальни! Найди другое место! — Другого годящегося места в твоей конуре нет! Здесь самое подходящее! — осклабился Вовик, выглядывая из-под кровати и удовлетворенно рассматривая Настю. — В конуре? — Ее щеки запылали. — Привык, наверно, как пес, под кроватью ночлег устраивать, поэтому все вокруг тебе конурой представляется! — Ты язык свой прикуси! Я тебе за пса могу экзекуцию устроить! — помрачнел парень. Махнув рукой, Настя стала одеваться. Вдруг вспыхнувшая ярость начала снова куда-то уходить. Что поделаешь, она уже не управляла обстоятельствами. Не обращая внимания на парня, достала из шкафа светлый бюстгальтер и цветной домашний халат. Надела перед зеркалом бюстгальтер, с трудом пальцами поймав крючки между лопатками. Накинула на плечи халат, застегнула пуговицы. Причесалась. В дверном проеме возникла Дригорович, услышав из кухни перепалку. Настя, подпоясав халат, неприязненно кивнула в сторону постели: — Он что у тебя, больной? Опять под кровать забрался! — Он не больной, он хороший профессионал! — Красиво вскинув голову, Римма отчужденно улыбнулась. На самом деле все было далеко не так. Из Вовика профессионал был точно такой же, как из нее ассенизатор. Но Римма знала, что парню будет приятно услышать эти слова. А ей что, жалко слов? Они сейчас ничего не стоят, зато Вовика крепче привяжут. Да и на Настю должны произвести должное впечатление. Чтобы не задиралась перед ним. Чтобы хоть чуть реабилитировать его в ее глазах после дурацкого чиха под кроватью. — Он так и будет сидеть под моей кроватью? — спросила Настя.