А Лерин отец сидел напротив него и смотрел немигающим взглядом. – Ну спрашивайте уже! – не выдержал Дима и поморщился от новой болевой волны. – Ну, рассказывай, что у вас случилось, – парировал незваный гость. Дима одним глотком допил обжигающий кофе. – Что рассказывать? – сипло спросил он. – Лиза съехала с катушек. Разогналась, а тут встречка с дальним светом, она и влетела в столб. Она… – он покосился на Лериного отца. – Да, она разбилась. Ее родителям уже звонили, – ответил тот, опустив взгляд. – Теперь довольны? – Дмитрий снова поморщился. – Нет, – Виктор Павлович смотрел на свою руку, лежавшую на металлических перилах коляски. – Я любил Лизу как свою дочь, ты знаешь. Но тем длиннее счет. – Вы чокнулись, – Дима с трудом встал. – Все, я больше не играю. – Нам придется, – ударил в его беззащитную спину сухой голос гостя. – Дочь Санева в больнице, отделалась легкими повреждениями. И мы доведем дело до конца. По двум причинам. Первая – наш личный счет. Вторая – то, что наш информатор хочет, чтобы мы с этим закончили. Или он выдаст нас Саневу. – Вот же… – Дима длинно выругался, но легче не стало. Знал же он, знал, что не стоит во все это впутываться, но впутался – Лиза втянула. Втянула и спокойненько умерла, оставив им решать все проблемы. Вот, честное слово, была бы жива, сам бы задушил, собственными руками. Он вернулся за стол и сел, опустив голову на руки. Постепенно мысли прояснялись. – А нас еще?.. За нами не придут? – сформулировал он главное на этот момент опасение. – Пока, насколько мне известно, на нас не вышли, – Виктор Павлович снова буравил молодого человека колючим взглядом. – У этого типа врагов достаточно. Похоже, они считают, что Лиза была случайным свидетелем, испугалась и поэтому не справилась с управлением. Фраза оказалась слишком длинной, чтобы Дима в нынешнем состоянии мог ее осмыслить, но он кивнул. Все, что ему сейчас хотелось, – чтобы Виктор Павлович, наконец, убрался. И тот, видимо, понял это желание, потому что со скрипом развернул свое кресло и со словами: «Приходи, когда проспишься» двинулся к двери. Останавливать его Дмитрий, конечно, не стал и даже вернулся на диван, рядом с которым по-прежнему валялась бутылка из-под коньяка, в надежде снова заснуть и забыться, но сон бежал от него. Ему вдруг вспомнилось, как они с Лизой целовались на этом самом диване. Это было уже потом, после Ленки. – Признайся, ты ревновала, – спросил тогда Дима. – Какие глупости! – отрезала она и покраснела. Тоска по Лизе – по ее губам, по ее мягким рукам, которыми она гладила его по волосам, накатила на Дмитрия, словно приступ тошноты. – Лиза, ну зачем ты это сделала, Лиза? – забормотал он, уткнувшись лицом в колени. – Что мне теперь делать и как жить без тебя? Он застонал, четко понимая, что Лиза – единственное прекрасное, что было в его жизни. А он к тому же оказался в чудовищной западне. Уткнувшись лицом в диванную подушку, Дмитрий заскрежетал зубами. Она пришла к нему, когда он все-таки уснул. Села на кровати, погладила по волосам и сказала: – А я вовсе не умерла. С чего ты взял, что я умерла? Ты просто бросил меня, оставил подыхать, словно собаку, а теперь хнычешь, как малыш в песочнице, у которого отобрали игрушку? – Я не хотел тебя бросать, – он попытался поймать ее руку, но Лиза ловко увернулась. – Если бы я не унес оружие, Санев обо всем бы догадался. – То есть ты сбежал, чтобы меня спасти? Ты – настоящий рыцарь! – Лиза рассмеялась так, как смеялась обычно Лера. – Ты – мой герой! – Ты не понимаешь! – разозлился Дмитрий. – Никто из вас не желает меня понять! Я просто хочу немного пожить для себя, понимаете вы это? Пока я молод, пока у меня нет залысин и брюшка. Разве это плохо? Тебя что, воспитывали как жертву: иди и убейся за подругу? Это, по-твоему, хорошо? Это то, к чему нужно стремиться? – Дима, – она легкой, казалось, невесомой рукой коснулась его волос. – Ты так ничего и не понял, Дима… Он проснулся с чувством опустошения. Болела спина от неудобного дивана, а во рту словно разместилась пустыня Сахара. Дойдя до кухни, он залпом выпил одну за другой две полных кружки и больше всего хотел бы, чтобы все, что случилось раньше, оказалось кошмарным сном. Уже сгущались сумерки – день растворился, как леденец на языке, оставив по себе дурное послевкусие. Дима взял из шкафа чашку, из которой обычно пила Лиза, повертел и разжал пальцы, позволяя ей упасть на пол и разбиться на бессмысленные кусочки. Что там чашка, если разбита вся жизнь. Он поступил, как трус, когда бросил Лизу там, в машине. Вдруг он смог бы ее спасти? Если бы время умело бежать вспять, он повернул бы его в обратном направлении и переиграл бы все. Можно было найти выход. Можно было спасти Лизу… Лерин отец позвонил часов в десять и сказал, что Лизины похороны – завтра. Ее родители приехать не могут – их не выпустили из страны из-за каких-то смешных формальностей, придется хоронить без них. – Ты не говорил, что авария была такой страшной, – заметил Виктор Павлович. По его голосу ясно слышалось, что он тоже очень нервничает. – Страшной? – спросил Дима автоматически. Он уже час вышагивал по квартире, не зная, что дальше делать. – Да. Возник пожар, ее хоронят в закрытом гробу. Дмитрий вздрогнул. Выходит, он вовремя ушел… Если бы он остался там, сейчас в закрытых гробах хоронили бы обоих… И это оказалось бы лучшим выходом! – Я… я ушел еще до пожара, – признался он. Мысль, что он даже не может попрощаться с Лизой, не может в последний раз посмотреть на ее лицо, оказалась мучительной. Теперь он будет помнить ее такой, какой видел в последний раз… Ее разметавшиеся темные волосы… Ее кровь на его пальцах… Он был последним, кто к ней прикасался. На похоронах оказалось совершенно ужасно. Кто-то пустил слух о том, что Лиза разбилась, и у ее бывшей квартиры появилось множество прежних одноклассников, которым до этого не было до Лизы дела. – Разбилась вдребезги! Невероятно! – слышались шепотки. – Наверное, выпила… А он… Он сам в это время напивался и звонил по бабам. Дима ловил на себе полные любопытства взгляды, и ему хотелось убить кого-нибудь, от пустых соболезнований тошнило. – Никак не могу поверить, что ее больше нет! – Лена, растрепавшая уже всем о его ночном звонке, припала к Диминому плечу и зарыдала. – Она была такая умная! Такая… особенная. Не зря говорят, что лучшие уходят раньше. Он с раздражением отстранился и брезгливо потер мокрый рукав рубашки, к которому прижималась Лена. – Ты что? – она испуганно смотрела на Диму. – Ничего. Скорбите тут без меня, – он отвернулся и ушел, оставляя за спиной полное жгучего любопытва молчание. – Они поссорились, и она погибла из-за него, – сказал бывший красавчик класса, но Дмитрий этого, к счастью, уже не услышал. Теперь он, пожалуй, был готов к мести. Лизе понравилось бы то, что он за нее отомстит, но как глупо и несправедливо: Лиза погибла, а злобная дочь Санева выжила. Если бы только удалось поменять их местами, однако чудес на свете не бывает. – Я с вами и без всяких угроз, – сказал он Виктору Павловичу по телефону. – Ты еще не со мной. Заходи попить чай – будешь со мной, – ответил тот двусмысленно. Ну, правильно, конспирация. Вообще-то по телефону нельзя говорить о таких вещах – только лично, будучи уверенным, что никто не подслушает. И Дима пошел, что еще делать? В квартире Виктор Павлович сухо рассказал о том, что дочь Санева в больнице, но вскоре ее должны перевезти домой. Придется переждать и искать подходящий случай. О том, чтобы лезть в дом к Саневым, конечно, и речи не было. А ночью он опять видел Лизу. Она раскопала свежий могильный холмик, сидела на нем, болтая ногами, и жевала жвачку. – Мы с Лерой, – рассказывала она, – собираемся устроить вечеринку. Приходи, будет прикольно. Купим вина, сыра с плесенью, абрикосов и станем танцевать до тех пор, пока не упадем. – Ты разве не умерла? – спросил Дима робко. – Я?! – она расхохоталась. – Кто тебе сказал такую глупость? Зачем это мне умирать, когда я еще Саневу не отомстила. Знаешь, а ведь из-за него погиб человек, которого я любила… – Ты это о ком? – Дима развернул Лизу к себе, но она отворачивалась. – Разве ты любишь не меня? – Отстань! – она засмеялась. – Я не помню… Когда-то давно. Он меня спас, а потом его убили… Или нет?.. – она нахмурилась, а потом махнула рукой. – Неважно… Давай лучше танцевать. Мы должны веселиться, пока можем! Она соскочила с холмика и бросилась бежать. Дмитрий кинулся за ней, но не мог догнать, как ни старался. Ноги словно свинцом налились. – Лиза, подожди! Подожди немного! – кричал он. Она только смеялась, скрывшись в тумане, возникшем неизвестно откуда. Теперь Дмитрий не видел ее – только слышал заливистый смех. А туман каплями оседал на его коже, лип к одежде, цеплялся за волосы. Это был непростой туман, и Дмитрий понял, как тяжело из него выбраться. Туман не отпускал, спеленывал по рукам и ногам, вытягивал всю жизненную силу. Вот уже дыхание с трудом вырывалось из его рта. «Я умираю», – подумал Дима со странным равнодушием – и проснулся.