— Да и мне тоже. — Я отсалютовала Рори чашкой и подмигнула: — Держись, друг. Этот список когда-нибудь иссякнет. — Да-да. И чем скорее вы двое перестанете ныть, тем быстрее. — Бреслин перешел на мою сторону стола, выходя на огневую позицию. — Итак, вот график, построенный на основании показаний камер наружного наблюдения. Согласно им, ты сел в автобус в 18:50 и сошел пятнадцатью минутами позже. Это не совсем согласуется с тем, что ты нам говорил, но, как мы и сказали, пару минут туда, пару минут сюда для нормальных людей… — Он улыбнулся, и Рори сохранил достаточно спокойствия, чтобы улыбнуться в ответ. — Вот только в следующий раз мы можем подтвердить твое местоположение только в 19:51. Камеры засекли тебя, когда ты покупал цветы в «Теско». Улыбка с лица Рори исчезла. Он начал соображать. Голос Бреслина сделался тяжелее, слова падали на стол вязкими и холодными каплями. — Как мы уже обсудили, от дома Ашлин до «Теско» около семи минут ходьбы. Если ты расплачивался за цветы в 19:51, то должен был покинуть Викинг-Гарденз примерно в 19:40. Это дает нам неучтенный промежуток времени — с 19:15, когда ты сошел с автобуса, до 19:40. Двадцать пять минут, Рори. Как мы только что установили, даже обычный человек не может потерять счет времени на целых двадцать пять минут. Хочешь поведать нам, чем ты занимался все это время? Рори уставился в пространство между мной и Бреслином, скрутившись в один сплошной узел. Почти не открывая рта, он выдавил: — Я вам уже говорил. — Мне и казалось, что говорили, — окрысилась я. От мысли, что он теряет такого прекрасного союзника, дыхание у Рори участилось, но на меня он не посмотрел. — Однако теперь выясняется, что вы просто навешали нам на уши целую кастрюлю лапши. Хотите попробовать еще разок, пока мы не решили, что у вас есть веские причины скрывать от нас, чем вы занимались тем вечером? — Я уже рассказал, что делал. Если это не совпадает с вашими графиками, ничем не могу вам помочь. Неплохая тактика. Выбрать историю и не отходить от нее ни на дюйм, что бы ни случилось. Если начинаешь изворачиваться, мы выбьем тебя из равновесия и шаг за шагом притащим туда, куда нам надо. Нам нужно, чтобы Рори начал изворачиваться. Бреслин придвинул стул к столу и оседлал его. Я отодвинулась назад. Теперь его очередь, а Рори пусть гадает, остаюсь ли я по-прежнему на его стороне. — Как ты узнал, что в кухне Ашлин не было штор? — начал Бреслин. Удар попал точно в цель. Рори дернулся и уставился на него: — Что? — И о проулке позади дома. Откуда ты все это знаешь? — Я не знал, то есть не знаю. Какой проулок? — Ты описывал, как воображаемый соглядатай смотрел, как Ашлин готовит ужин, достает бокалы. Этим она должна была заниматься на кухне, окна которой выходят в проулок позади дома. У тебя он наблюдал не за тем, как она накрывает на стол, что происходило бы в гостиной. Другими словами, ты знал, что следить за ней надо было, обойдя дом сзади. Сбитый с толку Рори часто заморгал. Ухмыляясь, Бреслин сказал: — Дружок, видишь это зеркало? Я стоял за ним и очень внимательно слушал всю вашу беседу. Антуанетта классный детектив, но, как бы это сказать, чтобы не получить по шее… — Поосторожней! — прикрикнула я. — Спокойно, тигрица, — сказал Бреслин, уклоняясь и изображая блок. — Видишь ли, ей больше, чем мне, хочется верить, что ты на нашей стороне. Оптимистка. Все ей кажется, что в этом деле скрыта какая-то поразительная тайна. — Легкий кивок в мою сторону, чуть заметная улыбка, которая может означать все что угодно. — Я работаю здесь подольше. И я очень подозрительный. Еще одно следствие профессиональной деформации. Поэтому я обращаю внимание на мелочи. Я слышал каждое сказанное тобой слово. И я задаю тебе вопрос: как ты узнал, что следить за Ашлин надо через кухонное окно, если ты сам не следил за ней? — Я просто предположил. То есть это просто логика. Если он не хотел чтобы соседи его заметили… — Дыхание у Рори сбилось. — А кухня — это то место, где Ашлин готовила ужин, если она ждала меня. В смысле, она и ждала меня. Он терял под ногами почву. Я сказала с оттенком тревоги, озабоченная тем, какой оборот все принимает: — Но тут вот еще что. Вы сказали, что подглядывающий видел, как Ашлин поет в штопор. Из ее текстовых сообщений ясно, что именно этим она и занималась в тот вечер. Как вы об этом могли узнать, если не сами подсматривали за ней? Еще до того, как Рори набрал воздух в грудь, чтобы ответить, Бреслин вставил: — Сделай одолжение. Не говори, что это просто догадки. Если только ты не телепат, то нет ни одного шанса догадаться о таком. Ты телепат, Рори? — Что? Нет. Как же я… Я не… — Это упрощает дело. Тогда расскажи нам, откуда ты узнал о штопоре. Рори покачал головой, бледный, онемевший. — Тогда я тебе расскажу. Ты подглядывал за Ашлин, стоя в проулке на задах дома. Так? Спустя долгое время Рори потерянно кивнул: — Да. — Именно так ты и провел недостающие двадцать пять минут? Снова кивок. И я опять уловила какое-то едва различимое движение за стеклом. Я надеялась, что это Стив. Что он стоит там, весь красный от стыда. — Громче, для записи, — потребовал Бреслин. Рори с трудом выговорил: — Я просто хотел… Я просто хотел насладиться моментом. Хотел почувствовать, что все происходит в действительности. Больше ничего. — И ты не смог придумать ничего лучшего, как заглядывать в окна Ашлин. В его устах это прозвучало премерзко. Рори вздрогнул. — Я не… Я только стоял там. И чувствовал себя счастливым. Я не знаю, как объяснить… — Думаю, понимаю, — сказала я задумчиво. — Вроде. Ты же не в ду2ше за ней подсматривал. Или подсматривал? — Нет. Даже если бы хотел, а я не хотел. Я бы ушел, если бы… Бреслин насмешливо фыркнул. Рори ухитрился пропустить это мимо ушей, полностью сконцентрировавшись на мне. Говорил он правду или лгал, но ему удалось взять себя в руки, выровнять дыхание. — В любом случае я бы не смог подглядеть. Окна в ванной комнате матовые. Ашлин была на кухне. Она поставила какую-то музыку, но я не мог слышать, это было что-то быстрое, судя по тому, как она танцевала и пела в… в штопор. Он глянул на меня с такой печалью, что для вызова во взгляде не осталось места. — Она была одета в розовый свитер и джинсы, доставала продукты из холодильника, распаковывала, раскладывала по мискам и танцевала все время. Потом она вышла из кухни, я ждал, а когда вернулась, то была уже в голубом платье… Она выглядела… вся в голубом с золотом — это было будто явление святой, как столетия назад… И она улыбалась. А я не мог поверить, что через несколько минут буду там, внутри. И она будет улыбаться мне. В его голосе было только горе, глубокое. Но это могло быть притворством. — А потом я подумал о цветах и пошел в «Теско». А если бы не пошел… — Рори судорожно втянул носом воздух, будто его пронзили в сердце. — Если бы я только вспомнил про эти азалии заранее, если бы остался и следил за ней… я бы был там, когда он пришел. А тогда бы я, тогда бы… Его рот стал кривиться. Он прижал к губам костяшки пальцев. Я физически ощущала, что Бреслин едва удерживается от смеха, представляя, как Рори в плаще и трико Супермена бросается на злодея и побеждает его. Рори, наверное, прокрутил в голове пару сотен таких сценариев. Он сказал, не отнимая пальцев от рта: — Но я ничего этого не сделал. Я как идиот пошел в «Теско», и пока меня не было, кто-то пришел и убил Ашлин. Я мог даже видеть его, но я никого не замечал, потому что был слишком погружен в пузырь своего счастья. А когда она не ответила на звонок в дверь, я все ждал и ждал, потому что никак не мог поверить, что она передумала. Ведь всего несколько минут назад она вела себя так, будто не могла дождаться моего прихода. Я стоял на холоде, пытался понять, как такое возможно, а она в это время лежала внутри, мертвая или умирающая. А потом, вместо того чтобы сообразить, что случилось что-то, взломать дверь, я пошел домой, жалея себя. Вот и все. Вот что произошло. — Господи, Рори, — сказала я укоризненно, — почему вы нам сразу не сказали? — Потому что я знаю, как это звучит! Как будто я какой-то… Я не жду, что вы поймете, поверите… — Я стараюсь. Все было бы гораздо проще, если бы вы с самого начала говорили правду. — Я говорю вам ее сейчас. Под столом я пнула Бреслина в щиколотку. Он тут же включился: — Да. По крайней мере, отчасти. Это был не единственный раз, когда ты следил за Ашлин. Правда? Рори сверкнул глазами на Бреслина, на меня, отвел их в сторону. — Это был первый раз. — Нет, не первый, — возразила я. — Именно поэтому вы прошли сразу за дом. Для того чтобы убедиться, что все это по-настоящему. Потому что уже не раз видели ее на этой кухне и мечтали о том, как войдете туда. Верно? — Прямо как тот парень в твоей истории, — напомнил Бреслин. — В твоей гипотетической истории. — Она и была гипотетической. Вы сами попросили меня придумать… — В тот момент вы чувствовали себя на седьмом небе, правда? — спросила я. — После всех разов, когда вам приходилось развернуться и возвращаться домой… — Да. Это было прекрасно. Но не потому что… Я не преследовал Ашлин. Я не… — Рори перешел на неразборчивое бормотание. — Шшш… — Что? — Шшш… — Бреслин открыл свою папку. — Я хочу показать тебе кое-что. Он спокойно перелистывал содержимое папки, останавливаясь временами, чтобы лизнуть палец. Рори следил за ним, вцепившись в край стола, будто в любую минуту готовый вскочить, но рта не открывал. Он не полностью утратил контроль над собой. — Вот. — Бреслин бросил на стол несколько больших фотографий формата А4. Рори оттолкнул их от себя. Потом взял одну, кинул взгляд и испустил высокий испуганный всхлип. — Остальные посмотри. Рори не шевельнулся. Он смотрел на снимок, но явно ничего не видел. — Посмотри! Руки Рори шевельнулись, начали перебирать фотографии, пальцы дрожали.