— Я пуст, — пожал плечами Итомэ. — Даже лабораторию не удалось найти. — А вот у меня есть кое-что, — сказал Ису, но отнюдь без радости в голосе. Похоже, он нашёл что-то не менее удивительное, чем я. Сначала я рассказал о своей находке, и показал её. Итомэ вскинул брови, обрадовавшись, что не убил ни одной тени. Однако в то, что я и Ису — тени, он поверил неохотно, восприняв проект с недоверием. Мне казалось, для всех эта новость будет столь же шокирующей, как и для меня. — Ису, тебя это не удивляет? — Удивляет, но не в обморок же падать. Это хоть какое-то объяснение нашей силе, Рэн. Теперь мы знаем о её происхождении, и твоя история о проекте «Инкар» прекрасно совпадает с информацией в моей находке. — А у тебя что? — Вот, — он достал из-под кимоно пару листов. — Самое важное. Вот это действительно жутко. — Рассказывай, — не выдержал Итомэ, произнеся это так, будто ему собираются поведать сказку на ночь. — Ну, — начал Ису. — Может это и бред но… В общем, помнишь, я тебе говорил о том, что Киотские ученые нашли тёмную материю? Она, по сути, быстро кончилась. Но её научились добывать. Так вот, они её не из воздуха берут. Оказывается, что тёмная материя содержится не только в пространстве, но и в человеке. Из пространства её извлечь просто невозможно техническими средствами, и не знаю, почему. Более того, частица тёмной материи — одна из главных частиц в структуре нашего организма. Это вещество в ответе за сильное ядерное взаимодействие. — Чего? — не понял Итомэ. — За счет сильного ядерного взаимодействия протоны и нейтроны держатся вместе. Насколько я понял, не будь этой силы, ты бы распался на части. Услышанное заставило Итомэ расширить глаза. Да и я, признаться, немало удивился. — И что это всё значит? — Дослушай, — попросил Ису. — Тёмная материя между частицами будто цемент. Она их крепит, но есть ещё кое-что. Митохондрии, электростанции нашего тела, выделяют тёмную энергию, которой, в теневых личностях, судя по истории Рэна, намного больше чем в обычном человеке. Это объясняет то, что удалось выяснить мне. Процесс нашего рождения, обычно, сопровождается колоссальным выбросом энергии, необходимым для быстрого формирования плода. Так? Во время выброса происходит не только выброс, но ещё и вбирание. Когда в плоде становится больше соединений частиц, то появляется необходимость в сборе дополнительного строительного материала, который плод и осуществляет. Таким образом, чем больше плод, тем больше тёмной материи ему надо, но дело в том, что плод, преимущественно, состоит из обычного вещества. Обычной материи. От того тёмной материи в нём мало, и потому у обычного человека нет возможности использовать тёмную энергию в тех масштабах, в которых можем мы. Вот как. Это объясняло то, почему в течении жизни я ни разу не видел, чтобы кто-то использовал тёмную энергию. Всё было просто — никто не мог её использовать. Ису продолжил: — Но это не самое главное. Самое главное в том, каким способом Киотские ученые научились концентрировать тёмную материю, делая её ощутимой для извлечения энергии. Тёмную материю не взять из воздуха. Для того, чтобы её получить, нужен живой человек, но если извлечь из человека тёмную материю, то он… Мне вспомнился мужчина, ставший жертвой тёмных энергетических щупалец. С ним произошло нечто напоминавшее распад на молекулы. — Он распадётся? — уточнил я. — Да. И вы не представляете, сколько человеческих жертв потребовалось, чтобы эту тёмную энергию использовать в производстве. Но есть у этой процедуры побочный эффект. Даже два. Оказалось, разум человека явление энергетическое. И более того, энергия личности привязана к тёмной материи, и всегда ходит с ней рука об руку. Они никогда не расстаются. — Что это значит? — Значит это то, что когда ты концентрируешь тёмную материю в хранилище, чтобы извлекать энергию, тебе надо отделять её от обычного физического тела человека. Знаешь, что тогда происходит? — Что? — спросил Итомэ. — Тёмная материя, отделяясь от физического тела, и уходя за энергией сознания, пытается компенсировать недостаток потерянного вещества, которое было в человеке. Видя, что её организм носитель распадается, она начинает вбирать дополнительную тёмную материю из воздуха. По каким причинам это происходит, в документах не объяснено. Побочный эффект в том, что энергия личности стремится воссоздать вместе с тёмной материей организм своего бывшего носителя. Причём целиком. — То есть тени — бывшие люди? — смекнул я. Ису молча кивнул, понимая, что после такой новости надо объявлять траур в масштабах планеты земля. Это было ещё более шокирующей новостью, которая заставила сердце пропустить пару ударов. В груди неприятно заныло, и я испытал глубокую тоску. Тени — не просто обычные живые существа с зачатками разума, это существа, которые когда-то были людьми. Теперь ясно, почему в описании проекта «Инкар» было использовано слово «теневая личность». Не потому, что я стал личностью из тени, появившейся из пустоты, а потому, что тень была личностью когда-то, затем став мной. Невероятно, просто невероятно. Каждая убитая тень… Я сжал рукоятку клинка дрожащей от гнева ладонью, до боли, и почувствовал, как по щеке потекла слеза. «Мрази! — стиснул я зубы. — Мрази!». — Я понимаю твоё потрясение, Рэн, но это ещё не всё, — сказал Ису. — Тень представляет из себя, грубо говоря, младенца. Она — сильнейший концентрат тёмной материи, который выделяет колоссальное количество тёмной энергии. Как только она заканчивает своё формирование, то начинает снова собирать обычную материю, используя атомы, находящиеся в окружающем мире, чтобы воспроизвести утраченную оболочку. Как следствие, возникает дефект. В обычном человеке тёмной энергии выделяется меньше потому, что тёмной материи в нём немного, но тень это другое. Тень в процессе своего формирования собирает очень много дополнительной тёмной материи, которая ранее просто была не нужна, и как только формируется физическая оболочка, как у нас, на выходе мы имеем человека с высоченным уровнем наличия тёмной материи в организме. Это и объясняет нашу огромную силу, Рэн. Более того, каждая тень может… — Пережить процесс реинкарнации, — понял я. — Реинкар. Инкар. Вот откуда название. Я вспомнил колоссальную прочность купола, и то, что он теряет её, как только тень оттуда выбирается. — Да, — сказал Ису. — Моя теория, кстати, была тоже почти верна. Тени напрямую связаны с обеспечением Купола энергией и его прочностью. Купол сделан из такого материала, который подавляет способность тёмной материи к самовосстановлению, но при этом, тёмная материя выделяет большое количество тёмной энергии, которую иногда нужно восполнять. Теней используют как электростанции, Рэн, навсегда заточая их в куполе, как животных. Итомэ и Ису смотрели на меня, будто ожидая бурной реакции, как обычно. У меня действительно возникло желание разнести всё кругом, включая себя, ведь выходит, я столько невинных жизней погубил. Я позволил пропитать себя влиянием Всесильных, которое они оказывали через СМИ и информационные каналы мечников. Я слепо убивал самых настоящих людей. Кто бы какие оправдания этому не придумывал, кто бы какие ярлыки на теней не вешал — мы убивали людей. Ису был прав, говоря, что это мы убийцы, но теперь он прав вдвойне. Мечники — инструмент всесильных, не позволяющий теням вырваться на свободу. Это инструмент, призванный сдерживать их, ведь одного купола недостаточно, и он иногда давал трещины. Поверить было трудно в то, что не только мы оказались под колпаком. Местечко хуже колпака досталось теням, томящимся в стенах Купола. Проблему сразу стало видно с совершенно другой стороны, и я был поражен, увидев дела подобным образом. Правдивым образом, который скрывают ото всех. Мне вспомнился треугольник. — Ты сказал, что тёмная материя выделяет большое количество энергии, да? — спросил я, взглянув на Ису. Ису кивнул. — Значит, запас этот надо восполнять. Как они его… Твою мать… — я снял маску, бросив её на землю, и вцепился ладонями в голову. — Они ведь из гражданских! И преступников! Впервые меня охватили подобные эмоции. Чувство отчаяния, гнева, безысходности и злости одновременно. Состояние для организма было настолько необычным, что я медленно садился на корточки, ища опоры в ближайшей стене. Вот зачем нужен был этот треугольник, и вот куда пропадали приговорённые к смерти преступники. Их не кремировали, их обращали в теней, и то же самое делали со стариками, которые заканчивали свою жизнь в доме престарелых. Никаких похорон, а энергетическое порабощение. Под любыми предлогами людей совали под треугольник, чтобы выкачать побольше энергии для купола. Их не казнили, как я подумал сначала, а порабощали. Тут у меня возник вопрос, только ли преступников использовали в качестве энергии? И преступников ли? С системой законодательства Купола преступником мог стать кто угодно, за любой проступок, будь это даже снятие котёнка с дерева в не положенном месте. Стало интересно, что думают по этому поводу всесильные. Они на собрании, значит, были, так? Эмоции стихли все. Моментально, быстро, и безболезненно. Я встал, вытянувшись во весь рост, и снова подошёл к Ичинару с Ису. Они, догадываясь, что я собираюсь заявить, переглянулись. — Нужно обнародовать данные, — кивнул я. — Больше смысла искать нет. Это надо придавать огласке, и такой информации будет достаточно, чтобы народ разочаровался в своих правителях. Всесильных получится сместить, я более чем уверен. — Вот они! — крикнул кто-то, неожиданно появившийся из-за угла. Я дрогнул, обернувшись. Там стоял мужчина, который видел нас в момент выхода из энергетического тоннеля. В жизни бы не подумал, что он мало того отследит нас, так ещё и сдаст. Хотя, скорее всего он отследил не нас, а меня, ведь я единственный, кто бежал пешком потому, что по другому не умеет. Владел бы ветром, переместился бы моментально. Итомэ очень осторожный, потому, его следы обнаружить было крайне трудно. Я быстро передал документы Ису. Тот пихнул все бумаги Итомэ, что-то ему сказав. Итомэ энергично кивнул. Ису выхватил меч, махнув в сторону окна Администрации, и отправленный невидимый веер проделал в стене большую дыру. Итомэ подбежал к контейнеру, подкатил его к дыре, забрался на него, и скрылся в здании Администрации. Послышался топот. Мы с Ису встали спина к спине, ощутив жгучее чувство страха перед предстоящей схваткой. Не смотря на то, что мы имели преимущество в силе, страшно было всё равно. Пусть мы сильны, но не бессмертны, и это расстраивало. Мечники обступили нас с двух сторон, и некоторые из них дёрнулись в сторону трещины в Администрации, но Ису остановил их, махнув мечом, и разрезав перед ними асфальт веером энергии. Мечники глядели на нас с испугом и напряжением, столпившись. Они не рисковали подойти ближе. Группы вели великие мастера школ, возглавляя отряды. По иронии судьбы, по моему фронту лидером был Рю, и мы встретились с ним взглядами. Его взгляд, как и всегда, был холоден. Он невозмутимо держался за рукоятку меча, готовый разлучить меня с жизнью так же легко, как сделал это с Хелей. Я разозлился. Боль, доставленная мне гибелью Хели, тут же напомнила о себе. Поняв, что я зол, мечники изменились в лице, приоткрыв рты. — Сдавайся, Рэн, — сказал Рю. — Сэппуку или казни тебе не избежать. Так уйди с честью, хотя бы. — Пошёл ты! — Рявкнул я. Вновь вокруг меня вспыхнуло чёрное пламя. — Все вы — убийцы! И сегодня люди узнают правду! Ты даже не понимал, кого подготавливаешь! Мне казалось, что моё обращение к Рю на «ты», и подобная грубость удивят его, но он остался совершенно невозмутим. Он даже не повёл глазом, а я надеялся, мои слова побудят его хоть к чему-то. Его точка зрения была неизменна, или может, я заставил его задуматься? — Ты не ведаешь, что творишь, и не понимаешь, к чему твоё упрямство и упрямство твоего друга приведёт. Не говори о том, чего не знаешь, — сказал Рю. Черное пламя вокруг меня стало гореть интенсивнее, и я испустил слабую ударную волну, которая заставила мечников дрогнуть, а кимоно на них колыхнутся, будто от порыва ветра. Их ли лица начинали бледнеть, демонстрируя явное нежелание со мной связываться, а в глазах появились проблески страха. Один лишь Рю не двинулся, продолжая буравить меня взглядом, и рассчитывая на моё благоразумие. — Да что ты! Я всё знаю о проекте «Инкар»! Знаю, что твои любимые Всесильные вытворяют с людьми, чтобы содержать купол! — Они делают это с отбросами. Иначе Купол не спасти, — спокойно заявил Рю. Мечники переглянулись, но, пока, отступать не решили. Наш разговор с Рю явно стал открывать для них что-то новое. Рю решил попробовать заговорить меня, чтобы избежать драки, это я понял сразу. В прошлый раз он меня провёл, теперь не проведёт. Всё, что он говорил, и, скорее всего, всё что он думал по поводу внешнего мира — ложь. Но было бы ещё хуже, понимай он это. — Тебя нужно было контролировать, Рэн, — продолжил Рю. — Иначе твоя сила погубила бы много человеческих жизней. Мне вспомнилось, как Рю ударил меня в переулке, лишив сознания. Выходит, это было ради того, чтобы сдержать зарождающуюся мощь? — В каком смысле контролировать? Рю на миг отвёл глаза. До него не сразу дошло, что я полностью изучил документы по Инкару, и он проговорился. «Было установлено наблюдение за Рэном Шинодой и Ису Редклифом с целью обнаружения выделения концентратом колоссального объёма тёмной энергии. Приставленные к ним ответственные люди обязаны в разные моменты жизни провоцировать разные чувства, чтобы выявить реакцию концентрата на разные эмоции». Так Рю, оказывается, всё это время был приставленным ко мне ответственным человеком? Мне не хотелось верить в то, что это правда. Получалось так, что меня растили как подопытную крысу? Меня растили для того, чтобы каким-то образом понять, как можно передать мою силу кому-то ещё? Чувство того, что меня обманули было таким сильным, что я до боли сжал кулаки. Выходит, я не случайно там оказался? На той дороге, рядом с запечатанным клинком, и погибшей блондинкой. Поглощённый гневом, с воинственным криком, я выхватил меч. Рю неожиданно обратился ветром, умчавшись ввысь, но и я не отстал от него. Я поднял себя над крышей с помощью телекинеза, и увидел, что Рю ждёт меня на большой площади перед зданием Администрации. На этой самой площади был казнён Европа. Вокруг площади сгрудились гражданские и полицейские машины с работающими мигалками, но полицейские соваться к нам с Рю не спешили. Видимо, опыт прошлого зрелища заставил их передумать, вызывая страх перед попаданием под мой удар. Мне бы на их месте тоже было страшно, и их можно было назвать скорее разумными, чем трусливыми. Над площадью уже парил голографический экран, на котором было лицо Итомэ, и он что-то говорил. Это обрадовало меня, на миг позволив ощутить вкус приближающейся победы. Итомэ, скорее всего, вёл вещание на весь купол, раскрывая найденную нами информацию. До Рю я добрался быстро. — Вы не ведаете, что творите, — сказал Рю, косясь на Итомэ. — Если освободить теней, то… Немедленно откажитесь от своих слов, и вам позволят уйти с честью. — Честь в вашем понимании мне не нравится, — ответил я. — И это вы не ведаете, что творите. Рю хотел что-то сказать, но я решил разговор не продолжать. Ему всё равно было не убедить меня, как бы он не старался. Всё уже давно было ясно, и ясно предельно. Всё, чему меня всю жизнь учили — ложь, и слушать тут было нечего. Мой меч засиял бело-черным свечением, будто излучая ауру. Без разговоров я молниеносно бросился к Рю, нанося удар колоссальнейшей силы, но он блокировал его, успев достать клинок. Зазвенела сталь. Энергия удара заставила каменную кладку площади затрещать по швам. Стоявшие вдали автомобили слегка подскочили, будто под ними взорвались маленькие бомбы. Спустя миг мы с Рю стояли в кратере, от которого в разные стороны расходились толстые трещины.