— Обещаю, Денис. Не волнуйся за меня. Наконец, входная дверь за ним закрылась, и Полина в буквальном смысле вздохнула свободно. Напряжение последних часов немного отступило — можно, наконец, ничего не изображать, не притворяться, не играть в любовь и идеальную семью. Шаркая тапочками, она вновь прошла на кухню и, не подходя к окну — она знала, что Денис обязательно взглянет на окно и помашет — включила воду. Струя с шипением ударилась о сковородку и обдала ее целым фонтаном горячих брызг. — Блин, вот зараза, — пробормотала она, уменьшая напор. Выдавив на губку несколько капель «Fairy», она начала с остервенением оттирать пригоревший омлет. Соленые капли из глаз против воли падали и падали в раковину, смешиваясь с мылом и водой. Сегодня — выходной. Можно съездить к Ленке. Но почему-то эта мысль тоже не добавила оптимизма. Куприянова обязательно заметит, что у Полины что-то случилось и начнет ее пытать. А сопротивляться Ленкиному напору Полина никогда не умела. Придется все рассказать: и о Денисе, и о своем вчерашнем походе в магазин за фаршем и макаронами — чтоб они провалились! — и о Митьке. А может у него с этой барышней не серьезно? Может это просто коллега по работе? Ага! Точно! Коллега по работе — это именно тот человек, который выбирает вино на вечер и называет Митьку «котик». Не обманывай себя, дура! Конечно, у них все серьезно. В самом деле, с чего ты взяла, что Митька всю жизнь будет ждать, пока она, Полина Колобова, наиграется в любовь?! Она с грохотом расставила скрипящие от чистоты тарелки на сушилке и, отжав губку, начала собирать крошки со стола. Под руку попался пустой стаканчик из-под йогурта. Полина открыла дверцу под раковиной и обнаружила, что мусорное ведро совсем полное. Связав тесемки мешка, она накинула на плечи старенький плащик и, как была, в тапочках, вышла на площадку. — О, соседка, здорово! — приветствовал ее Иван Петрович, живущий с ней через стенку. Он стоял возле мусоропровода в неизменной дырявой майке и тренировочных, с таким же, как у Полины пакетом и дергал за ковш. По его красному взбешенному лицу было видно, что стоит он тут уже довольно давно. — Здрасти, дядь Ваня! Что, опять засор? — Опять, мать его так! — не отрываясь от своего занятия, с досадой сообщил сосед. — А мне Тонька велела непременно ведро вымыть. Ей, видишь ли, запах моей воблы не нравится! — А может, этажом ниже спуститься? Или выше подняться? — Думаешь, я не пробовал? Пробка такая, что ее теперь только снизу проткнуть можно. Вот, едрена-матрена! Чо делать-то? — с отчаянием спросил он у самого себя. — Ну как — что? В первый раз, что ли? Надо на улицу идти, к бачку, — пожала плечами Поля. — Не поверишь — лифт сломался! — Да уж! — вздохнула Полина. — Все одно к одному. — И не говори, соседка, — поддакнул Иван Петрович и просительно и робко глянул на нее. — Слушай, Поля, ты, я смотрю, потеплее, чем я, одета… — Ладно уж, — улыбнулась она, сразу поняв, на что намекает хитрый Петрович. — Давайте, дядь Ваня, свою воблу! Так и быть — захвачу! Радость, отразившаяся на лице Ивана Петровича, наверное, могла бы поспорить только с той, что появлялась при виде пары бутылок халявного пива. — Вот спасибо тебе! Вот выручила, так выручила! Хорошая ты девка, Полинка! Я так тому капитану и сказал: соседка у меня мировая! Дай Бог тебе, как говориться, жениха хорошего! — с этими словами Иван Петрович вручил свой «ароматный» пакет Полине. Дверь соседской квартиры захлопнулась, а она стала спускаться вниз. Пройдя пару пролетов, она вдруг замерла, как вкопанная: на пятом этаже послышался знакомый голос. Полина прислушалась. Да, именно его она слышала вчера в супермаркете, и принадлежал он сногсшибательной брюнетке — знатоку чилийских, французских и австрийских вин. Полина прилепилась к стене и окаменела. — Димочка! Нет, ну ты представляешь, лифт не работает! Кошмар какой-то, а не дом. Димочка?! Как ее Митька мог превратиться в «Димочку»?! — с ужасом подумала Полина. — Подумаешь, можно и пешком спуститься, — послышался издалека спокойный голос Воронцова. Видимо он, в отличие от своей спутницы, еще не вышел из дома. — Нам необходимо поменять эту квартиру! — безапелляционно продолжала она. — Я недавно интересовалась, и выяснила, что в Крылатском есть очень неплохие предложения. И вид там получше, чем здесь. — Ты хоть представляешь, сколько это может стоить? — все еще из квартиры спросил Митька. — Ты зарабатываешь вполне достаточно, чтобы мы могли себе это позволить. «Мы?! Какие «мы»!? Неужели все настолько далеко зашло?» — с отчаянием, близким к панике, размышляла Полина, чувствуя, что ноги стали какими-то ватными. — Милый, ты что там так долго копаешься? Мы и так уже опаздываем! — Я флешку забыл. Наконец, зазвенели ключи, и до слуха Полины долетел отчетливый звук закрывающегося замка. — Ладно, пошли, Диана. Ты захватила мои перчатки? — Конечно, Димочка. И две пары ног стали быстро спускаться по лестнице. «Значит — Диана. И Димочка» — с непонятно откуда взявшейся злостью прошептала Полина, облизнув пересохшие губы Сомнений в том, что Митька влип серьезно, теперь не оставалось. Если прекрасная черноволосая Диана строит планы на его квартиру, то уж какие еще нужны доказательства тому, что в самом скором времени она планирует стать мадам Воронцовой? Полина поставила пакеты на пол и приложила ладони к щекам: они горели, как в лихорадке. Не помня себя от отчаяния и обиды, она сбежала вниз, выбросила мусор и так же быстро вернулась в квартиру. Ужасно хотелось плакать, но она не стала, как вчера жалеть себя и наматывать сопли на кулак. Налив в таз воды, она начала генеральную уборку. Уже совсем скоро ковры были пропылесосены так, что не осталось ни одной, даже самой мелкой, соринки, полы блестели, а окна сияли, как хрустальные. В них плескалось безмятежное солнце. Убирая в комод глаженые вещи, она вдруг наткнулась на что-то твердое. Вытащила. Маленькая бархатная коробочка, а внутри, на белоснежной подушечке, переливается аккуратный золотой перстенек с бриллиантом-капелькой. Подарок Дениса. «Значит свадьба, да, Воронцов?! Ну что ж, хорошо, у меня тоже будет свадьба!» — и Полина решительно набрала номер. На другом конце ответили сразу, будто ждали ее звонка. — Да, любимая, как ты? Полина на секунду замялась, а потом, крепко зажмурившись, скороговоркой выпалила, словно бросилась с обрыва: — Денис, я подумала над твоим предложением и я согласна. — Согласна на что? — Согласна выйти за тебя замуж. Давай все оформим как можно скорее. Все. Рубикон перейден. Обратного пути нет. — Полюшка, девочка моя, как я рад! — проговорил Денис, и Полине почудилось, что в этот момент он действительно был очень счастлив. И такое неподдельное облегчение слышалось в его словах, словно он и вправду боялся, что она сможет ему отказать. — Я постараюсь сегодня пораньше прийти с работы, и мы все обсудим, хорошо? — Ладно, — согласилась она изо всех сил стараясь не разреветься в трубку, и нажала «отбой». Что она наделала?! Зачем?! Эх, Митька, Митька!.. А Ленка? Даже страшно подумать, что скажет Куприянова, узнав о том, какую глупость совершила ее безголовая подруга. Полина хотела снова убрать коробочку с колечком подальше с глаз, но тут вдруг мобильный снова вздрогнул в ее руке. Неужели — Денис? Она совершенно не хочет с ним разговаривать. Полина мельком взглянула на дисплей, но это был не Денис, звонил майор Королев. — Алло, здравствуйте, Максим Викторович.. — Добрый день, Полина Тимофеевна. Вы сейчас где? — Я дома, у меня сегодня выходной. А что случилось? — Понимаете, мне очень надо, чтобы вы подъехали в одно место, запишите, — он продиктовал адрес. — Хорошо, — покорно согласилась Полина. — А что там такое? Она скорее почувствовала, чем услышала, как он замялся. — Это — морг, Полина Тимофеевна. Мне надо, чтобы вы произвели опознание одной женщины. Полина вдруг почувствовала, что сердце внезапно забыло, что нужно биться. Кровь отхлынула от щек, а зубы непроизвольно застучали. — Ленка? — еле слышно спросила она, боясь услышать ответ. — Господь с вами, Полина Тимофеевна! И правда, что только ей пришла такая глупость в голову?! — А кто? — глупо спросила она. — Если бы я знал — не спрашивал бы. Дело в том, что эта молодая женщина была застрелена в тот самый вечер, когда было совершено покушение на Елену. Кроме того, в обоих случаях выстрел был произведен из одного и того же оружия. На этом основании мы и предположили, что вы могли бы нам помочь установить личность убитой. Так вы подъедете? — Да, конечно. Сейчас выезжаю. — Спасибо, я встречу вас у входа. Полина положила трубку в карман и медленно прошла в ванную. Ладони стали холодными и противно-липкими. И с чего это она решила, что вся эта история закончилась? Просто от того, что больше никто не пишет ей гадкие письма? Да, не пишет, не звонит. Он просто перешел от угроз к делу. Он начал убивать. Сначала Ленка, теперь еще какая-то женщина. И кто знает, каким номером в его плане стоит сама Полина? Может она следующая? Мысли текли, сменяя друг друга, наталкиваясь одна на другую, перемешиваясь и сливаясь в одну, страшную: убийца совсем рядом, и он не остановится, пока не доведет задуманное до конца. И никакой Денис не сможет ее защитить. Вот если бы Митька был рядом, она чувствовала бы себя в тысячу раз спокойнее, но теперь Воронцов защищает черноволосую Диану, и до проблем Полины Колобовой ему нет никакого дела… VIII — Алло, ты где? — услышала она его голос. — Я в салоне. А как твои дела? — Надо встретиться. Есть новости. — Судя по твоему тону, новости хорошие? — полуутвердительно спросила она, легонько похлопывая себя по щекам и открытой шее, вбивая душистый питательный крем. Впереди еще был сеанс массажа. Именно эту процедуру она любила больше всего. В плеере была припасена любимая музыка — Вивальди, «Времена года». Целый час блаженства! — Не просто хорошие, а невероятно хорошие! Она согласилась! — Неужели? — улыбнулась она. — Утюг на грудь ставить не пришлось? А ведь ты еще вчера говорил, что наша недотрога не торопится стать мужней женой.