Благодарности У этой книги в каком-то смысле легендарное прошлое, поскольку первую ее треть я написал, когда работал над другой. (Ждал, пока редактор пришлет замечания; кажется, это был заключительный том цикла «Колесо времени».) Пришлось оставить работу и обратиться к той, другой книге. К моменту, когда я смог вернуться к трилогии про Вакса, Уэйна и Мараси, мое видение изменилось – так что над первой третью пришлось всерьез потрудиться, чтобы привести в должный вид, соответствующий двум другим третям, прямо в процессе их написания. Во многом я полагался на блестящую проницательность моего редактора Моше Федера, моего агента Джошуа Билмеса и моего ассистента по редакторской работе Мгновенного Питера Альстрома. Также очень благодарен моему редактору в Великобритании Саймону Спэнтону. В дополнение к этому, как обычно, бесценна была моя писательская группа. В нее входят: Эмили Сандерсон, Карен и Питер Альстромы, Дарси и Эрик Джеймс Стоуны, Алан Лейтон, Бен «Пожалуйста, на этот раз не ошибись с моим именем» Олсен, Даниэль Олсен, Кэтлин Дорси Сандерсон, Кейлинн Зобелл, Итэн и Айзек Скарстедты и Кара и Айзек Стюарты. В авральном режиме мы провели бета-читку, и некоторые бдительные люди изложили свои блестящие комментарии. Ими были: Джори Филипс, Джоэль Филипс, Боб Клютц, Элис Арнесон, Трей Купер, Гэри Сингер, Линдси Лютер, Брайан Т. Хилл, Джейкоб Ремик, Эрик Джеймс Стоун, Бао Фам, Обри Фам, Стив Годеки, Кристина Кюглер, Бен Олсен, Сэмюэль Лунд, Меган Канн, Нейт Хэтфилд, Лейн Гаррет, Ким Гаррет, Эрик Лейк, Карен Альстром, Айзек Скарстедт, Дарси Стоун, Айзек Стюарт, Кальяни Полури, Джош Уолкер, Дональд Мастард Третий, Кори Айтчисон и Кристи Якобсен. На протяжении многих лет я с необыкновенным удовольствием наблюдал за тем, как развиваются иллюстрации к моим романам. Мне всегда была свойственна эта дикая идея с включением как можно большего количества иллюстраций – в общем-то, такого количества, какое сойдет мне с рук. Для этой книги подобное стало возможным благодаря трем чудесным художникам. Крис Макграт нарисовал обложку и просто потрясающе изобразил персонажей. Мой добрый друг и ныне постоянный арт-директор Айзек Стюарт занимался картами и символами, а также заголовками к газетным иллюстрациям, где полным-полно дизайнерских штучек. Газетные картинки рисовал неизменно прекрасный Бен Максуини. В моем агентстве «JABberwocky» благодарности выносятся Эдди Шнайдеру, Сэм Морган, Кристине Лопес и Кристе Аткинсон. В Великобритании ваших аплодисментов заслуживает Джон Берлайн из «Zeno Agency». Что касается издательства «Тог», то моя бесконечная благодарность Тому Догерти, Линде Куинтон, Марко Палмиери, Карлу Голду, Диане Фо, Нейтану Уиверу, Эдварду Аллену и Рафалу Гибеку. Корректуру выполняла Ингрид Пауэлл. Редактуру – Терри Макгэрри. А аудиокнигу начитал мой любимый чтец Майкл Крамер. Другие профи, принявшие участие в ее создании и заслуживающие благодарностей: Роберт Аллен, Саманта Эдельсон и Митали Дейв. Адам Хорн, мой новый исполнительный помощник, в этой книге впервые видит упоминание о себе. Отлично работаешь, Адам! И наконец, как всегда, огромная благодарность моей семье – чудесной жене и трем маленьким мальчикам, которые все еще удивляются, почему папочка пишет книги, в которых так мало картинок. Пролог Ваксиллиум Ладриан, законник по найму, спешился и повернулся лицом к салуну – Гляди-ка, ты не запутался шпорой в стременах и не брякнулся на землю, – спрыгнув с собственной лошади, заметил его спутник, парнишка лет семнадцати. – Это произошло один-единственный раз, – огрызнулся Ваксиллиум. – Ага, но было смешно – просто обхохочешься. – Оставайся с лошадьми, – приказал Ваксиллиум, бросая парнишке поводья. – Не привязывай Крушительницу. Она может мне понадобиться. – Ладненько. – И не смей ничего красть! Парнишка – круглолицый, с едва заметной щетиной, которую отращивал не одну неделю, – кивнул с мрачной торжественностью: – Обещаю, что не буду ничего у тебя тырить, Вакс. Ваксиллиум вздохнул: – Я не это сказал. – Но… – Просто оставайся с лошадьми. И постарайся ни с кем не разговаривать. Ваксиллиум покачал головой и, ступая легким пружинистым шагом, вошел в салун. Он по чуть-чуть заполнял метапамять, уменьшая вес примерно на десять процентов. Это вошло в привычку несколько месяцев назад – с тех самых пор, как у него закончился запас прямо во время охоты за одним из первых преступников. Салун, разумеется, был грязным. Почти все в Дикоземье было пыльным, изношенным или сломанным. Ваксиллиум провел тут пять лет, но так и не привык. Большую часть из этих пяти лет он пытался зарабатывать на жизнь в качестве клерка, постепенно удаляясь от крупных поселений из опасения оказаться узнанным. Но если даже крупные поселения Дикоземья были грязнее тех, что располагались в окрестностях Эленделя, то здесь, на самом краю обитаемых земель, слово «грязный» и близко не отражало всей полноты того, что представляла собой жизнь. Посетители салуна, мимо которых проходил Ваксиллиум, сидели за столами, ссутулившись и почти не поднимая глаз. Вот, кстати, еще одна характерная черта Дикоземья. И растения, и люди здесь отличались куда большим количеством шипов и припадали к земле. Даже веерообразные акации, которые время от времени вырастали высокими и выглядели сильными и крепкими. Рассчитывая привлечь внимание, Ваксиллиум остановился и, уперев руки в бока, огляделся. Не получилось, отчего нахлынуло раздражение. Зачем наряжаться в отличный городской костюм с широким галстуком лавандового цвета, если этого никто не замечает? Впрочем, здесь над ним хотя бы не хихикали, как в предыдущем салуне. Держа руку на кобуре, Ваксиллиум неторопливо подошел к барной стойке. Высокий бармен отличался стройным и гибким телосложением, которое могло свидетельствовать о некотором количестве террисийской крови в его жилах, хотя благородные сородичи из Бассейна пришли бы в ужас при виде того, как парень грызет жирную цыплячью ногу, а свободной рукой подает кружку. Ваксиллиум попытался сдержать тошноту: к местным понятиям о гигиене он тоже пока что не привык. В этих краях утонченным считался человек, не забывавший вытереть ладони о штанины в промежутке между ковырянием в носу и пожиманием чьей-то руки. Ваксиллиум подождал. Потом еще немного. Потом кашлянул. Наконец бармен навис над ним: – Чего? – Я ищу одного человека, – вполголоса сообщил Ваксиллиум. – Называет себя Гранитным Джо. – Не знаю такого, – ответил бармен. – Не надо… Он же единственный по-настоящему известный бандит в этих краях! – Не знаю такого. – Но… – Безопаснее не знать таких людей, как Джо, – пояснил бармен, откусывая от цыплячьей ноги. – Но у меня есть друг. – Какая неожиданность. Бармен вперил в законника сердитый взгляд. – Гм, – хмыкнул Ваксиллиум. – Простите. Продолжайте. – Мой друг, возможно, знает людей, о которых другие не желают ничего знать. Чтобы с ним связаться, нужно немножечко времени. Заплатишь? – Я законник. Я делаю все необходимое во имя справедливости. Бармен моргнул – медленно и демонстративно, как будто прилагая осознанные усилия: – Ну, так это… ты заплатишь? – Да, заплачу, – со вздохом ответил Ваксиллиум, мысленно прикидывая, сколько уже потратил, охотясь за Гранитным Джо. Он не мог себе позволить снова разориться. Крушительнице требовалось новое седло, а костюмы Ваксиллиума изнашивались в этих краях с пугающей быстротой. – Хорошо. – Бармен поманил Ваксиллиума за собой. Извилистым путем они прошли через зал, огибая столы и зажатое между ними пианино возле одной из колонн. Судя по виду, на инструменте не играли уже много лет, и кто-то соорудил на нем батарею из грязных кружек. Потом проследовали в маленькую комнату рядом с лестницей. Там пахло пылью. – Жди, – велел бармен и ушел, закрыв за собой дверь. Ваксиллиум скрестил руки на груди, созерцая единственный стул. Белая краска на нем потрескалась и облезала; законник не сомневался, что, если присядет, половина этой самой краски прилипнет к брюкам. Как ни крути, но пять лет все же срок порядочный. Постепенно Вакс привыкал если не к отдельным привычкам жителей Дикоземья, то к самим жителям. За последние месяцы, потраченные на погоню за бандитами, выяснилось, что среди прочих здесь встречались и хорошие люди. Тем не менее местные все как один были упрямыми фаталистами. Они не доверяли властям и частенько избегали законников, даже если тем самым позволяли людям вроде Гранитного Джо убивать и грабить. Без наград, которые за головы бандитов назначали железнодорожные и горные компании, ничего бы не… Окно затряслось. Ваксиллиум замер, потом выхватил из кобуры на боку пистолет и зажег сталь. Металл создал внутри отчетливое тепло, похожее на то, что возникает после чересчур горячего питья. Из груди к ближайшим источникам металла потянулись голубые лучи, некоторые указывали на нечто прямо за закрытым ставнями окном. Остальные уходили вниз. Похоже, в салуне имелся подвал, что для Дикоземья было необычным. Ваксиллиум мог применить к этим лучам алломантическое толкание – надавить на металл, на который они указывали; но пока что просто смотрел, как между оконными створками появился прутик. Вот он поднялся и сдвинул крючок, удерживавший их в закрытом положении. Окно задребезжало – и распахнулось настежь. В комнату запрыгнула молодая женщина в темных брюках и с винтовкой в руке. Незнакомка была стройной, с квадратным лицом, в зубах сжимала незажженную сигару и казалась смутно знакомой. Явно довольная собой, она выпрямилась и уже повернулась, чтобы закрыть окно, но в этот момент увидела Ваксиллиума. – Преисподняя! – Попятившись, женщина выронила сигару и вскинула винтовку. Ваксиллиум поднял собственный пистолет и напряг алломантические чувства, жалея, что не знает способа, которым мог бы защитить себя от пуль. Да, он умел отталкивать металл, но ему бы не хватило проворства, чтобы остановить выстрел из ружья. Разве что алломантически толкнуть оружие еще до того, как нажмут на спусковой крючок. – Эй, – глядя через прицел винтовки, окликнула женщина. – А ты разве не тот малый? Ну, который убил Черного Перета? – Ваксиллиум Ладриан. Законник по найму. – Да ты шутишь. Ты всегда так представляешься? – Конечно. А почему нет? Она не ответила, но отвела взгляд от винтовки и изучала законника на протяжении нескольких мгновений. Потом наконец проговорила: – Шейный платок? Серьезно? – Это вроде как мой стиль, – объяснил Ваксиллиум. – Джентльмен – охотник на бандитов. – А с чего вообще охотнику на бандитов нужен «стиль»? – Репутация – важная вещь, – вздернув подбородок, заметил Ваксиллиум. – У всех бандитов она есть; про Гранитного Джо знает все Дикоземье. Почему бы мне не добиться подобного? – Потому что так ты рисуешь мишень у себя на лбу.