Рич просто бездумно бродил по городу. Он не мог сконцентрироваться, не мог ни о чем думать. Это было сложное дело. Слишком сложное, чтобы рассуждать здраво. Тяжелое. В городе не было чужаков (полиция проверила всех постояльцев единственного отеля в городе, и не нашла никого подозрительного), а это могло означать лишь то, что преступник — кто-то из них. И, если предположить, что это всё же не священник (а вероятность этого была, как бы Ричу ни хотелось верить в обратное), значит, это был кто-то другой. Но кто-то из них. Из тех людей, на которых никто не думает. Так всегда и бывает в книгах и фильмах, думал Рич. Какая-нибудь милая соседка, или положительный со всех сторон учитель, на которых никто никогда не думает. Но проблема была в том, что весь их город состоял из таких людей. Из тех, про которых нельзя было такого подумать. Эта мысль никак не помогала, наоборот. Она нагоняла тревогу, и оставалось надеяться только на то, что следующий день принесет просвет в эти события, мотивы которых были совершенной загадкой. Но следующий день снова не принес прояснения. Как и следующий, и еще один. Не удавалось найти никаких следов ни преступника, ни жертв. Так прошла почти неделя, и снова напарники узнали об исчезновении женщины. На сей раз это была молодая женщина. Она отправилась за покупками и с тех пор ее никто не видел. На первый взгляд, картина преступления была абсолютно схожа с предыдущими случаями. Но это дело отличалось от остальных, и потому вселяло некую надежду. — Говорю тебе, это он, точно, его рук дело, — оживленно рассуждал шериф, протягивая напарнику досье. — Почему ты думаешь, что это он? — Рич не верил, что это дело могло закончиться так внезапно и так очевидно. — Потому что у него есть мотив, и мотив отличный, как ты думаешь, сколько стоят все ее предприятия? — Но причем здесь другие жертвы? — продолжал допытываться Рич. Он не разделял уверенности друга. — Да как ты не понимаешь, это всё для отвода глаз. Чтобы никто на него не подумал. Замаскировал убийство жены в серии преступлений, а вы, полиция, ищите. Но не тут-то было. Я его выведу на чистую воду. Шериф был очень взволнован. Он читал досье на мужа жертвы и его глаза сияли. Действительно, в его словах была хорошая возможность объяснить убийство. Женщину звали Оливия, и она была очень успешным предпринимателем. В городе ей принадлежали парикмахерская, химчистка и небольшой кинотеатр. Это было наследством ее родителей, которые трагически погибли, когда Оливия была совсем маленькой. Но это обстоятельство делало ее завидной невестой, а ее мужа — единственным наследником, и тем самым давало ему прекрасный мотив для совершения преступления. Шериф с большим рвением ухватился за эту мысль, и было решено направиться к ее мужу незамедлительно. Напарники хотели сначала разведать обстановку и посмотреть, как он будет себя вести, не выдаст ли сам себя, ведь прямых улик против него не было. Шериф был уверен, что улики были делом времени, но признание супруга значительно упростило бы всем жизнь. Муж Оливии встретил полицейских в компании молодой женщины. — Это Дина, — тихо представил он свою спутницу, — она подруга Оливии и помогает мне, для меня ведь это такой шок. Мужчина прошел внутрь в дом, женщина молча последовала за ним, а напарники переглянулись, и было понятно, что в простую дружбу между этими двоими никто не поверил. — Нам нужно поговорить с Вами о том, что произошло, — начал допрос Шериф. — Конечно, всё, что угодно, — мужчина делал вид, что он очень расстроен, но его попытки не были слишком удачными, а потому Шериф решил перейти в наступление, не жалея чувств новоиспеченного вдовца. — Тогда расскажите нам, как Вы убили свою жену, — неожиданно для всех произнес Шериф. Напарники наблюдали за реакцией пары на это заявление. Женщина резко поднялась и отошла в сторону. Казалось, что для нее это действительно было неожиданностью. Но мужчина контролировал себя очень хорошо, и ему потребовалось время, чтобы сделать вид, что он возмущен. — Что Вы такое говорите? Я любил Оливию, я бы никогда, это возмутительно, уходите из моего дома! — он поднялся и начал активно размахивать руками, видимо, таким образом стараясь придать эмоциональности своим словам. — Из Вашего дома? А нам известно, что это дом Оливии, разве нет? — Шериф продолжал расспрос невозмутимо. — Почему Вы думаете, что это я? Я вообще не видел ее с того момента, как она уехала в магазин… — А она точно уехала? — Шериф был мастером допроса, и наблюдать за его работой всегда доставляло Ричу удовольствие. — Кроме Вас никто не видел, как она уезжает. Может быть, она не уехала, а Вы убили ее, прямо здесь, а машину потом отогнали. Один или с любовницей. — Он посмотрел на Дину. — Вы ведь не просто подруга Оливии, верно? Девушка явно смутилась, но отрицать ничего не стала. Она молча кивнула, чем вызвала сильное недовольство вдовца. — Послушайте, — он больше не жестикулировал, а присел на край дивана и нервно теребил шарф. — Это правда, насчет нас с Диной, но мы никого не убивали. Меня всё устраивало в Оливии и в том, как мы жили. — И денег не хотелось? — вопросы Шерифа звучали спокойно и невозмутимо. — Хотелось, то есть, нет, не так. Позвольте, я объясню? — мужчина вопросительно смотрел на полицейского. Тот кивнул. — У нас с Оливией был договор. Видите ли, ей был необходим муж. Вернее, опять не то… — Оливию преследовал бывший ухажер, — вмешалась Дина, — и она попросила меня что-нибудь придумать. И я придумала. Познакомила ее и Криса, мы уже тогда были вместе. Но ей это было неважно, ей был нужен номинальный муж, понимаете? И так и жили. — И что же, ухажер отстал? — в вопросе Шерифа слышалось недоверие. — Наверное, — негромко продолжала девушка, — Оливия больше ничего об этом не говорила. — А Вы сами его видели, этого человека? — с усмешкой в голосе, продолжал Шериф. — Или, может быть, были свидетелями того, как он ей досаждал? — Нет, ничего такого, — на сей раз ответил Крис. — Или хотя бы имя его знаете? — полицейский переводил взгляд с Дины на Криса. — Нет, она не говорила, — нерешительно ответил мужчина. — Но послушайте, это правда, это не мы! У меня не было мотива, а Дина, ей вообще зачем? — Ей из ревности, Вам из-за денег, — спокойно отвечал Шериф. — Да какие деньги, — мужчина резко поднялся с дивана и стал что-то искать в ящике секретера. Через несколько минут он достал папку с документами и отдал ее Шерифу. — Вот, здесь наш брачный контракт. В нем прописано, что я ничего не получаю. И завещание там же. Она всё оставила какой-то своей дальней родственнице, не знаю даже точно, кому. Шериф внимательно изучал бумаги, затем закрыл папку и передал ее Ричу. — Интересно, а Вам вообще зачем такой брак? — Дина попросила, да и Оливия помогла с работой. Но между нами ничего не было, абсолютно, мы и жили в разных комнатах, можете проверить. Осмотрите дом. — Не нужно, пока что, — отвечал Шериф, поднимаясь с кресла. — Пока что это всё, но бумаги мы заберем, проверим их подлинность, Вы ведь не возражаете? — Конечно, берите всё, что угодно. Только поверьте, это не мы. Напарники молча вышли из дома, оставив потрясенную обвинениями пару внутри. Когда они почти дошли до машины, Дина выбежала из дома и поспешила к ним. — Я знаю, кто мог знать этого ее ухажера, про которого она говорила, я вспомнила, — девушка перевела дух. — Это журналист, наш, местный, он работает в местной газете, но правда имени его я не знаю, но они с Оливией учились вместе, найдите его, он знает. — Откуда он может знать? — Шериф выглядел настороженно. Казалось, что слова девушки не внушали ему доверия. — Они дружили, и она с ним откровенничала. — Хорошо, мы проверим, — Рич впервые за все время вступил в беседу. — Спасибо, Вы очень помогли. Они с Шерифом направились в участок, а девушка продолжала стоять на улице и смотреть им вслед. Рича беспокоило, что его напарник выглядит как-то странно. — Что с тобой? — взволнованно спросил он Шерифа. — Да бред это всё, — со злостью в голосе бросил друг. — Ухажер этот, да и завещание под вопросом. Это он сейчас нам и про контракт, и про наследников, а потом контракт в урну, и завещание туда же, а сам вперед за денежками, знаем мы таких. — Ну почему бред, — Рич пытался успокоить напарника, — может действительно есть этот ухажер. Надо его найти и поговорить. Про какого журналиста они говорили? — Не знаю ни про какого журналиста, и не верю ни единому слову, — Шериф говорил очень сердито. В такие моменты с ним было лучше не связываться, и Рич решил дать напарнику время остыть. В конце концов, проверить журналиста он может и сам, вовсе необязательно дергать Шерифа на каждый сомнительный разговор. 8 Этой ночью Чед почти не спал. Он думал о том, как был несправедлив к Шерифу, и это мучило его. Он поднялся с первыми лучами рассвета. Больше не было сил ждать, было необходимо увидеть Шерифа и объясниться с ним. И, несмотря на раннее время, Чед направился в участок. Лучше подождать там, думал он, ожидание в одиночестве в этой квартире было невыносимо. К удивлению Чеда, несмотря на столь ранний час, в участке царило оживление. Поначалу он обрадовался, ведь в этой суматохе его присутствие не бросилось бы в глаза. Но когда он понял причину этой суеты, ему стало не по себе. Чед только успел разместиться в приемной возле кабинета Шерифа, как в участок вошел сам Шериф, взъерошенный и злой. Увидев Чеда, он, казалось, рассердился еще больше. Проходя мимо него в свой кабинет, он лишь неприветливо буркнул: — Сразу видно, журналистская кровь. И как вы, стервятники, всё пронюхиваете. — Не понял, — Чед поднялся и быстрым шагом вошел за Шерифом. — Что-то произошло? — А ты не знаешь? — голос Шерифа звучал зло. — Убийство у нас, вот что произошло. — Убийство? — Чед растерялся и от неожиданности на секунду потерял равновесие. — А кого убили? — Коллегу твоего, местного журналиста. Так я не понял, а ты не поэтому пришел что ли? — Шериф, казалось, немного смягчился. — Нет, не поэтому, я не знал даже, — Чед торопливо пытался объяснить Шерифу причину своего визита, но тот не стал слушать. — Понятно, да, — Шериф перевел дух. — Извини, правда, откуда бы ты узнал, извини, что я на тебя сорвался. Просто теперь опять начнется черт знает что. — Да, конечно, ничего, — Чед был в растерянности. Он уже сомневался, захочет ли Шериф разговаривать с ним о старом деле в свете только что произошедшего преступления. — Я, наверное, пойду, не буду мешать? — он вопросительно смотрел на Шерифа. Тот не обращал на него внимания, и Чед засобирался. Но, дойдя до двери, его осенила странная догадка. — А что за журналист? — Из местных, ты его не знаешь. А что? Любопытство? Но ты подожди, ты ведь расследуешь нераскрытые дела, а мы только начали, дай нам шанс. — Слова Шерифа звучали язвительно, но в данный момент Чеда волновало не это. — А не тот журналист, что писал о том деле, двадцать лет назад? — он настороженно наблюдал за реакцией полицейского.