— Потом покажусь, — отмахнулся он. — Аптечка есть? Давай я обработаю раны. — Не надо, потом, — отмахнулся. — Сейчас, — настояла я. Видимо, он понял, что спорить со мной бесполезно, тяжело вздохнул. А потом достал телефон и попросил экономку принести к нам аптечку. Спустя несколько минут женщина поставила передо мной коробку, я сразу же залезла внутрь, достала ватные диски и перекись. — Подними лицо ко мне, — попросила я. Мужчина поднял голову, и я немного смутилась от того, как он близко находится. Нет, в нем не было никакого сексуального подтекста или чего-то такого. Просто… Я неуверенно чувствую себя рядом с мужчинами, они меня пугают. Видимо, мужчина уловил перемену в моем настроении, закрыл глаза и принял расслабленную позу. Я была за это ему благодарна. Руки немного тряслись, когда я начала обрабатывать его лицо. Тай поморщился. — Прости, нужно потерпеть. — Потерплю, куда я денусь, — усмехнулся. — У тебя хорошо получается. — Да, у меня большой опыт… — я прочистила горло. — Как знаешь, наш отец и мачеха любили срывать злость на нас. Мне, Марианне и Вике не сильно доставалось, а Эльзе… Ей сильно доставалось. Тай хмыкнул и криво улыбнулся. — Моя девочка. — Даже если ты ее найдешь, она не будет с тобой, ты же знаешь? — Вирсавия, тебя не должны волновать наши с Эльзой отношения, мы сами разберемся. — Она моя младшая сестра. Тай открыл глаза и внимательно посмотрел на меня. — Она — моя женщина. Господи, он одержим ей! Он словно хищник, от которого сбежала добыча, не остановится, пока не выследит и не… убьет. Мне страшно думать, что творит Эльза на свободе. Сколько у нее может быть мужчин… Тай уверен, что она его и не посмеет так его унизить. А она может! Специально. Назло. Надеюсь, Мари будет рядом и вовремя ее образумит. Я заканчивала обрабатывать ссадины Таю, когда вышел доктор. Я тут же вскочила на ноги. Я пыталась понять по лицу врача, как все прошло, но не смогла. Меня начало трясти, а сердце забилось болезненной дробью. — Мы сделали все, что в наших силах. Пуля прошла в нескольких сантиметрах от сердца. Операция прошла хорошо, организм сильный, должен справиться. Мой мозг улавливал лишь определенные фразы. Хорошо, он сказал хорошо… — Его можно увидеть? — хрипло спросила. — Он еще не отошел от наркоза. Вы можете зайти на несколько минут. — Спасибо, — прошептала я. Слышала, как подошли братья и отец Тео, что-то спрашивали у врача, я не обращала внимания. Зашла внутрь, медсестра помогла мне надеть халат и бахилы. Тео лежал на кровати, и к нему были подведены трубки, пищали мониторы. Слезы покатились из глаз, и я громко всхлипнула. Просто невыносимо видеть его здесь. Он казался таким бледным, у меня душа в клочья. Я подошла ближе и опустилась перед ним на колени, взяла за руку и расплакалась. Напряжение этих нескольких часов начало отпускать. Я знала, что это еще не конец, предстоит долгое восстановление, но он жив! Я точно знаю, что он будет бороться за жизнь и вернется ко мне. Он сам обещал, что у нас — навсегда. — Возвращайся скорее ко мне, я буду ждать… — прошептала я. Вскоре меня вывели из палаты, я сразу пошла в комнату, которую выделили для меня. Думала, что не засну, но события ночи просто вырубили меня. Утром проснулась и сразу же к Тео побежала. Он уже пришел в себя. Я обещала себе, что не буду плакать, но не смогла сдержать эмоции. Он улыбнулся при виде меня. — Иди сюда, — похлопал по месту рядом с собой, чтобы я легла. Я подошла и аккуратно легла рядом, чтобы не задеть рану. Тео обнял меня одной рукой, а я глубоко вдохнула его запах. Мне хотелось обнять его и никогда не выпускать из своих объятий. ​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​— Я так испугалась. Я видела, как в тебя стреляли. Думала… думала… — я не могла произнести эти слова вслух, рыдания душили изнутри. Самое последнее, что нужно Тео — рыдающая жена, но я не могла справиться с эмоциями! Это был коктейль из страха, отчаяния и облегчения. — Знаю, зайка, — он гладил меня по волосам, успокаивая. — Со мной все хорошо, скоро буду как новенький. Я совсем не разделяла его веселья. Подняла голову и посмотрела в глаза супругу. — Кто были те люди? Почему они стреляли? — Т-ш-ш, давай просто полежим. Мне никто ничего не говорит. Не отвечают на вопросы. Муж не стал исключением. У меня закралось нехорошее предчувствие. Что они скрывают? Для чего? Сами же сказали, что я тоже часть семьи Имановых… Когда-нибудь я докопаюсь до правды. 29 Вирсавия Тео оказался отвратительным пациентом. Он буквально сводил всех с ума. За ту неделю, что мы находимся в доме его отца, я хотела придушить его несколько раз. А я очень терпеливый человек. Ему говоришь, что врач запретил вставать на следующие сутки после операции, что делает мой муж? Встает с койки, отцепляет все датчики и делает вид, что все нормально, ничего не произошло! Мне пришлось жаловаться его отцу. Но не помогло. И тогда я не выдержала — разрыдалась. Я правда сильно испугалась. Он же все еще в критическом состоянии! Не зря же заставляют лежать в постели и набираться сил, черт возьми. Мои нервы просто трещали. — Не плачь, зайка, — он еще и успокаивает меня! Я повернулась к окну и обняла себя руками. Меня душили изнутри эмоции, я не могла с ними справиться. Неужели он не понимает всю серьезность ситуации? — Эй, малышка, ты чего? — повернул меня к себе и стер слезы пальцами. — Тебе все равно, да? — голос у меня хриплый. — О чем ты? Говори прямо. — В тебя стреляли! Врач сказал, что тебе нельзя вставать, нужен отдых, чтобы не было осложнений, а ты… — Со мной все нормально, видишь, — разводит руки в стороны, улыбается. Мне бы радоваться, но я пока не могу успокоиться, слова хирурга застряли в голове. Он сказал пять дней… Через пять дней все будет ясно. А этот стоит, улыбается. — А если что-то пойдет не так? А если ты… — я зажмуриваюсь, не могу это сказать. — Ты никого не слушаешь! Тебе говорит профессионал, отец, братья, а ты сам себе на уме! — кричу я. Наверное, я первый раз в жизни повышаю голос. — Тон сбавь, — холодно произносит Тео. — Со слухом у меня все в порядке. — Лучше бы с головой, — фыркнула я. Брови мужа поднялись вверх. — Зайка кусается? — Я просто хочу, чтобы с тобой все было хорошо… А ты никого не слушаешь! — И поэтому решила разжалобить меня слезами? — Разве тебя могут тронуть чьи-то слезы? — шепчу я. Тео шагает ближе. Я вижу, что ему больно, он устал и ему требуется отдых. Какой же он упрямый, как ишак! Супруг проводит ладонью по моему лицу. — Ты права. Ничьи слезы меня не трогают. Кроме твоих, Вирсавия, — я нервно сглатываю, глядя на него. — Ты мне нутро в клочья рвешь ими. Сердце быстрее забилось о ребра. Это больше, чем признание… Боже. — Тогда вернись в постель, и я не буду плакать. И он сделал, как я попросила! Следующие три дня он провел в постели. К нему постоянно приходили братья и отец. Я старалась всегда уходить, чтобы дать им время пообщаться. Мне казалось, что я там лишняя, им хотелось обсудить дела, а я мешала. Нет, я ни в коем случае не чувствовала обиду или что-то в этом роде. Я все прекрасно понимаю. Я бы тоже не хотела, чтобы Тео сидел постоянно со мной и сестрами. Пока мужчины были в комнате, я решила выпить чая. Немного поговорила с женщиной, которая заведует кухней. Она так и не подпустила меня к плите. Но стоит отметить, готовит она потрясающе. Позже я погуляла по саду и решила, что уже все разошлись. Подошла к нашей спальне и услышала голос Мирана.