— Как думаешь, кто это был? Мне нужно было развернуться и уйти! Но я словно приросла к месту. Плохая, плохая зайка! — Вариантов много, — ответил Тео. — Меня больше интересует, что за смертник нас сдал. Мало кто из людей знал, что мы будем там. Список небольшой, нужно всех проверить. — Я уже занимаюсь этим, — сказал Тай. — Кстати, не могу найти Регину. — А она при чем? — спросил муж. Что за Регина? Я вся превратилась вслух. — Ты что, не смотришь детективные сериалы? Всегда подозревай бывших, — весело ответил Тай. — Какие, блть, сериалы?! — Она знала о вечере. — Но не знала, что мы там будем. — Вот я и хочу с ней пообщаться. За всем этим кошмаром может стоять бывшая любовница моего мужа? Господи, Тео вообще может выбирать себе женщин? Потом братья стали обсуждать бизнес, и я быстренько ушла, чтобы меня не поймали с поличным. Было о чем подумать. Я даже невольно стала задумываться, может, отец не зря нас никуда не пускал? Оберегал таким образом… Но в голове это никак не укладывалось. Думаю, если бы он знал, что нас отстрелят, как бродячих собак, то не препятствовал бы. Через несколько дней приходил врач и сказал, что Тео идет на поправку и ему можно вставать и гулять, но без фанатизма, сказал, нельзя напрягаться. Настроение было просто отличное! Муж ушел на прогулку, а мне хотелось танцевать от счастья. И я решила, почему бы и нет? Нашла прикольные песни, надела наушники в уши и стала кружить по комнате. Не скажу, что у меня здорово получалось, но мне было хорошо. Переживания последних дней отступали. Я кружилась и смеялась. И тут я почувствовала, что на меня смотрят. Открыла глаза и увидела, что Теоман сидит в кресле и неотрывно наблюдает за мной. В горле тут же пересохло. Я достала наушники из ушей, хотела отключить музыку на телефоне, но получилось так, что я наоборот ее включила и тишину комнаты напомнили мелодичные гитарные рифы. Я стала тыкать по экрану, но ничего не происходило. ​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​— Оставь, — сказал Тео. Я прикусила губы и кивнула. Он так смотрел на меня… По телу начали разбегаться разряды электричества. Какой он красивый. Господи, о чем только думаю?! В мужа стреляли, а я думаю, как бы забраться к нему на колени. — Подойди ко мне, — командует. Я не задумываясь подхожу. Пульс частит в ушах, а в животе зарождается приятное тепло. — Станцуешь для меня? — спрашивает хрипло. В его глазах я вижу отражение своих эмоций. Я не могу отказать. Не хочу. Встаю между его широко расставленных ног и танцую. Плавно покачиваю бедрами. Сейчас я чувствую себя такой свободной и раскрепощенной. Потому что с ним и для него. Мне нечего стесняться. Чувствую обжигающий взгляд супруга на себе. Я уверена, что ему нравится. Чувствую. Я вкладываю в движения максимум эмоций. Меня будоражит и пьянит его реакция. Никогда не чувствовала себя более желанной. — Тебе нравится? — спрашиваю, смело глядя на него. — Нравится. Ты офигенная. Продолжай. Между нами все накаляется до предела, еще немного, и рванет. Провожу руками по талии, дергаю плечиком, и тонкая лямка платья спадает вниз. Провоцирую. Мир вокруг кружится, а сердце заходится от адреналина. Дыхание спирает, когда вижу в глазах мужа пламя желания. — Разденься, Вирсавия. 30 Теоман Получать пулю — чертовски неприятно. Тем более, когда совсем этого не ожидаешь. Прежде чем мы отправились на тот вечер, мои люди проверили все. Я бы не повел Вирсавию в место, где хоть что-то угрожает ей. Да и живем мы давно не в девяностые, так грязно и открыто никто себя уже не ведет. Все скрываются за масками человечности. Нападают более тонко и изощренно. У меня даже не было вариантов, кто за этим стоит. Действовали профессионалы. Всего было пятеро стрелков. Двоих удалось снять, а другие — скрылись. Мы прогнали лица по базе данных — ничего. Они словно призраки. Это работа элитных наемников. Кто-то потратил кучу бабок, чтобы навредить моей семье. Проблема в том, что у нас слишком много врагов. Я был в ярости. И дело не в том, что в меня стреляли. Я был зол из-за Вии. Видел ее глаза, когда она поняла, что это пули. Все инстинкты во мне кричали, чтобы я защитил ее. Обещал же, что ничего не случится. Я пытался добраться, но пуля остановила меня. Сука, узнаю кто, и они будут молить о пощаде. Жена не отходила от меня вообще. Признаюсь, ее забота очень приятна. Я уже и забыл, когда обо мне так беспокоились. А она от всего сердца, я видел, врать не умеет. Моя зайка испугалась. Любит, хоть и не признается. Все на лице написано, каждая эмоция, чувство. А ее слезы сделали больнее, чем все пули, что попадали в меня. Каждая слеза точно в сердце, душу наизнанку. Малышка еще слишком маленькая, нет в ней женской хитрости. Подрастет и сможет вить из меня веревки, даже не буду сопротивляться. Я когда увидел ее такую расслабленную, домашнюю, соблазнительную в этом легком сарафанчике, то едва не перегнул через комод и трахнул. Меня такой волной похоти накрыло, что еле сдержался. Нельзя с ней так. Она слишком невинная. Малыш любит ласку, нравится, когда ее гладят и любуются, а потом уже отпускает себя и сама подставляется. Замечает меня. Лицо раскраснелось, дыхание перехватило, а глаза блестят. Смотрит на меня жадно. Тоже соскучилась. — Разденься, Вирсавия, — приказываю ей. Хлопает длиннючими ресницами, запах ее с ума сводит. — Но… Врач сказал… — каждое слово дается с трудом. — Тебе нельзя напрягаться. — Я собираюсь расслабляться, зайка. Вижу, как ее щечки начинают алеть. Блть, она доведет меня своей скромностью. Никогда у меня не было бзика на целок. Мне нравилось, когда женщина знает, чего хочет в постели, нравится грубость по грани. Но с Вирсавией мне нравится нежно, чтобы слышать ее прерывистое дыхание, тихие стоны и взгляды, полные любви. Старею, наверное. Супруга стоит на месте, что-то там решает про себя. Я не выдерживаю, встаю с кресла и тяну ее за собой на кровать. Стягиваю с себя футболку, откидываю на пол. — Ты что делаешь? — смотрит на меня во все глаза. — Расслабляться собираюсь. Давай, снимай с себя платье и залезай сверху, — ложусь на подушки и выжидающе смотрю на жену. — Н-нельзя, врач… — Если ты еще раз упомянешь о другом мужике в моем присутствии, то я за себя не ручаюсь, — едва не прорычал. Сука, никогда не был ревнивым. Это вообще иррациональное чувство. Но даже упоминание доктора из уст Вирсавии меня бесит. Девушка не ожидала моей вспышки, открыла пухлый ротик и смотрит удивленно. — Вирсавия, — давлю интонацией. Она облизывает пересохшие губы и быстро стягивает с себя сарафан через голову. По телу расползаются мурашки, а соски съеживаются в твердые вершинки. Красиво, блть. Она залезает на кровать, а я выть хочу от того, как сильно напряжен мой член. — Поцелуй, — хрипло требую. Жена передвигается выше и аккуратно целует меня, старается не трогать, чтобы не повредить раны. Детский сад какой-то, я трахаться хочу, а не дразнилок. Соскучился, пздц как. Тяну ее за волосы ближе, а она… Сопротивляется. Вырывается из моих объятий и строго смотрит. — Тебе нельзя напрягаться! Швы разойдутся. — Пох*й, хочу тебя, зайка, — дергаю на себя и целую сладкие губы. Я сейчас рехнусь просто. Чувствую себя подростком, который не может контролировать свой стояк. Одной рукой удерживаю Вию за затылок, а второй лезу ей в трусики. Она уже мокрая. Сама же хочет. Размазываю влагу по складкам, девушка стонет мне в рот. — Давай сама, малышка. Снимай трусики и садись на меня, — говорю отрывисто. Вся кровь прилила к паху. Я стягиваю штаны, и член болезненно подпрыгивает от нетерпения. Беру его в ладонь и сжимаю у основания. Вирсавия стягивает с себя трусики и перекидывает ногу через меня, седлает сверху. Чувствую, как ее горячая плоть прижимается ко мне, и шиплю через зубы. Хватаю ее за попку, а она шлепает меня по руке. — Расслабься. Я все сама. У тебя швы, — краснеет и дышит чаще. Я улыбаюсь. Такая решительная. Закидываю здоровую руку за голову, а другая просто на кровати лежит. — Давай сама. Зайка берет мой член в руку, и я едва позорно не кончаю, слишком долго не был в ней. Она приподнимается и направляет его в себя. Кусает губы, когда насаживается. Пздц меня уносит от этого вида и ощущений. Она такая мокрая, влажная и тугая. Если бы меня спросили, что такое рай, я бы ответил — быть в своей супруге. ​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Вия медленно садится до самого основания и начинает покачиваться. Сердце грохочет внутри, а пульс еб*шит в висках, на лбу выступают капли пота. Мне хочется швырнуть ее на кровать и вы*бать. Жестко, грязно, быстро. Но я держусь. Сам не знаю на чем. Пусть сама. Здоровой рукой сжимаю ее грудь, жена стонет и выгибается вперед, такая чувствительная. Она пытается найти нужный темп. — Зайка, попробуй по-другому, — говорю я.