Тео встретил меня, как и в прошлый раз, у лестницы. Его глаза транслировали восхищение, сам он был в костюме с бабочкой. Мужчины довольно скучно одеваются на такие приемы. — Повернись спиной, — попросил муж, когда я поравнялась с ним. Сделала, как сказал. Почувствовала, как он погладил меня сзади по спине, а потом поцеловал в шею, отчего кожа покрылась мурашками. Тео надел мне на шею цепочку с подвеской в виде зайки. Она была фантастически красивой! — Спасибо! — Ты достойна всех бриллиантов мира, моя королева. *** Дни рождения неизвестных политиков — скука. Точнее, все здесь на высшем уровне. Праздник проходит в загородном доме, роскошь везде, куда ни глянь. Но люди все такие пафосные и предсказуемые. От притворной улыбки болело лицо. Но я играла свою роль на все двести процентов. Тео сказал, что мы здесь часа на три, ради него я вытерплю все. Здесь было очень много знаменитостей, я каждый раз сдерживала себя, чтобы не визжать от восторга, когда встречала любимого артиста. Это так дико. Мне всегда они казались недосягаемыми, а теперь я хожу между ними! К нам постоянно подходили люди, я с ними не общалась, Тео принял удар на себя. Я взяла с подноса официанта бокал с шампанским, поднесла ко рту и нахмурилась. Он как-то странно пах. — Что случилось? — от мужа не ускользает ничего. — Мне кажется, шампанское странно пахнет, — сказала тихо. Теоман тут же взял из моих рук бокал, понюхал, а потом сделал глоток. — Вроде все нормально, — вернул бокал мне. — Я не буду его пить. Пойду поставлю на стол и немного пройдусь, — он кивнул. А отпустил меня только потому, что за мной следом пошли трое охранников. Я подошла к столу и со вздохом поставила бокал, что-то я устала. Состояние такое странное. Может, сахар в крови упал? Я повернулась к столу с закусками и глазами стала изучать содержимое. — Вирсавия! Вия! — позвал меня до дрожи знакомый голос. Сердце едва не выпрыгнуло из груди, я резко обернулась и, наплевав на правила приличия, побежала навстречу зовущему. 35 Вирсавия Боже мой, не могу поверить, что она здесь! Сердце вот-вот выбьет ребра, так сильно бьется. Каждую клеточку души наполняет неконтролируемая радость. Как же я сильно скучала по ней! — Вика! Нас разделяет несколько метров. Я никого не вижу вокруг, только сестру. И когда она уже почти в моих объятиях, кто-то дергает ее за руку. Я останавливаюсь, словно кто-то приклеил к полу, и смотрю на отца. Он грубо держит Викторию за предплечья, уверена, на ее коже останутся синяки. — Не смей позорить меня! Раз старших сестер не смог воспитать, — презрительный взгляд в мою сторону. — Хоть тебя воспитаю. — Прости, папа, — прошептала сестра. Я вся покрылась мурашками страха. Голос отца всегда так действует. Он вбил в нас такую реакцию. Сколько бы я ни пыталась себя убедить, что он больше не имеет надо мной власти, что муж не даст меня в обиду… Я не могу перестать его бояться. Я вижу, что он сжимает руку Вики так сильно, что у сестры начинают слезиться глаза, она часто-часто моргает, чтобы не проронить слезы. А я не знаю, чем помочь. Но он сам ее отпускает, и я понимаю почему. Ко мне подошел супруг и обнял за талию. — Теоман. — Олег. Мужчины не пожимают друг другу рук, между ними сквозит напряжение. Я прижимаюсь к Тео теснее, с ним спокойно, он от всего защитит. Я смотрю на Вику и понимаю, что ее защитить некому, кроме меня. Она смотрит в ответ и… Улыбается. Моя прекрасная и нежная сестра улыбается. Эта улыбка ярче тысячи лампочек. Она мне говорила, что с Теоманом я буду счастлива, что я полюблю его. А я говорила, что она дурочка, таких, как он, нельзя любить. Моя младшая сестра была права во всем. И, несмотря ни на что, она счастлива за меня. — Зубров пригласил на празднование всех, — говорит отец, делает вид, что расслаблен. Для окружающих, может, и так, но я слишком хорошо его знаю. — И даже больше, — отвечает муж. Папа прищуривается, его взгляд скользит от Тео ко мне. Я пытаюсь сдержать дрожь. — Как супружеская жизнь? Надеюсь, моя дочь не доставляет проблем? — Моя супруга — больше не твоя забота. Обсуждать ничего не собираюсь. У меня перехватило дыхание от того, в каком тоне Теоман разговаривает с отцом. Он погладил меня по талии, успокаивая. — Тогда я могу потанцевать ствоейсупругой, — выплюнул отец. — Пусть Вирсавия сама решает, — спокойно ответил Иманов. Папа был зол, нет, он был в бешенстве. Я встретилась с ним взглядом, и мне хотелось трусливо спрятаться за спиной Тео. Я поняла, что если не сделаю, как он хочет, то он отыграется на Вике. — Я… Я потанцую с тобой, — сказала заикаясь. Теоман повернул мое голову к себе. — Ты не обязана. Можешь послать его на х*р. Я хотела обнять мужа и выразить всю свою благодарность, но нельзя. Не сейчас. — Все нормально. Отец протянул руку, и я вложила свою дрожащую ладонь в его. Он крепко сжал, я тут же захотела убежать от него, но заставила себя стоять молча. — Стас, присмотри за Викой. Папа вывел нас на танцпол и стал вести под музыку. Я уловила запах алкоголя от него, и меня резко затошнило от этого запаха. Я так отвыкла. Его пальцы больно впивались в нежную кожу, он и не думал ослаблять хватку. — Я смотрю, ты время зря не теряла. Иманов готов жрать с твоих рук яд. Жалкое, блть, зрелище. — Что? О чем ты говоришь? — я в шоке, если честно. Он принимает хорошее отношение, точнее, здоровое отношение мужчины к женщине за слабость! — Говорю о том, что ты очень талантливо раздвигаешь ноги, — он гнусно засмеялся. Боже, я хотела его ударить. — Чем ты меня порадуешь? Я молчала. Просто смотрела в другую сторону и тяжело дышала. Ненавижу его! Ненавижу! Ненавижу! — Что ты имеешь в виду? — Ты помнишь, что я сказал тебе в день свадьбы? Мне нужна информация об Имановых. — Мне нечего тебе сказать, — холодно произнесла. — Такая же тупая сука, как и мамаша, — прошипел он, а потом резко крутанул меня. — Видишь мужика, знаешь, кто это? Он показывал на низкорослого толстого мужчину. Я знала его. Это Евгений Прокофьев. Все его знают. О нем и его извращениях ходят такие слухи, что волосы дыбом. Даже мы, изолированные от всего мира, знали, кто он. — Знаешь? — Да. Отец наклоняется ко мне и обдает зловонным перегаром. — Он попросил у меня руку Вики, и я думаю согласиться. Внутри меня все обрывается. Я останавливаюсь и отхожу от отца на несколько шагов, он не удерживает. — Ты не можешь, — говорю в ужасе. — Ей же всего шестнадцать… — Женя как раз любит школьниц, — мерзко смеется. — А во всем виновата ты, Вирсавия. Ты собственными руками отдала сестру монстру. ​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​У меня начинает кружиться голова. Я чувствую, как еще секунда, и потеряю сознание. Теоман оказывается около меня и придерживает.