— Что ты ей сказал? — Ничего. Ты бы следил за ее здоровьем… До меня долетают обрывки фраз. — Вия! — слышу голос сестры. — Все нормально, — говорю слабо. — Мне нужно в туалет, — хватаю Вику за руку. Мы идем в сторону туалетов. Тео и Стас следуют за нами. Люди вокруг шепчутся, но мне плевать. Я крепче сжимаю ладонь сестры. Мы заходим в туалет, Стас остается снаружи, а мой муж с нами, и я сразу обнимаю сестру. Прижимаю ее хрупкое тельце к себе. Она шипит и начинает вырываться. Я фокусирую взгляд на ней. В ее глазах слезы. Я сама едва не реву. — Покажи, — говорю, не обращая внимания на мужчин. — Вия… — шепчет Виктория. — Покажи! — кричу я. Сестра вздрагивает и поворачивается ко мне спиной. На ней закрытое черное платье. Я подхожу и дергаю молнию вниз. Втягиваю в себя воздух с шипением. На ее спине нет ни одного живого места, вся спина в синяках и кровоподтеках, а что же на остальном теле… И я понимаю, что это не ремень… Господи, за что. — Как… — я не могу договорить. Вика дергается и сама быстро застегивает молнию. Она обнимает себя руками и смотрит в пол. Я хочу кричать от безысходности. Моя малышка. Это из-за меня, я ее оставила! — Он… Он разозлился на Тоню и начал ее бить, — говорит тихо. — Он так сильно ее бил, Вия. Младшие испугались. Я попыталась ее защитить… Он… Он сначала бил кулаками, а потом ногами, а потом я пришла в себя на полу… Я закрываю глаза, меня душат рыдания. Тварь Тоня столько издевалась над нами, а Вика все равно попыталась ее защитить. Она ангел, чистая, невинная, сострадательная, лучшая из нас, и я не понимаю, за что ей все это. Я снова обнимаю сестру. В этот раз аккуратно, глажу по голове. Она плачет, я тоже. Сейчас все как раньше. Мы вместе. — Ты туда больше не вернешься, — говорю я твердо. — Ты уедешь с нами. — Вия, — она в шоке поднимает голову и смотрит на меня. — Отец… Он не даст. Он разозлится… — Пошел он на х*р! — шиплю змеей. — Прости, малышка, что раньше не забрала, прости… Это все из-за меня. — Нет! Не говори так, ты ни в чем не виновата. — Я же знала, что он будет тебя избивать, я должна была забрать тебя раньше… Виктория вырывается из моих объятий и зло смотрит. — Единственное, что ты должна — быть счастливой, Вия! И не смей чувствовать себя за это виноватой! Вика… Я смотрю на Тео и четко говорю: — Вика поедет с нами. По лицу мужа понять что-либо трудно. Он словно закрытая маска. Но я знаю, что увиденное его потрясло. — Он сказал, что отдаст ее Прокофьеву. С ней будет то же, что и с твоей сестрой. Тео дергается словно от пощечины, но он понимает, что я права. — В машину обе, сейчас же. Охрана с вами. Я хватаю Вику за руку и тяну ее к выходу. — Вия, стой! Я не могу… Он… — Ничего тебе не сделает. — Куда! — слышу чей-то голос, а в следующую секунду меня грубо отталкивают от Вики, и я ударяюсь спиной о стену. Охранник отца оказался около нас. Я не успеваю даже моргнуть, как возле нас оказываются Тео и трое охранников. Мой муж одним движением ломает Стасу руку. Господи, я вижу его кость… Меня начинает мутить, а Вика кричит в ужасе. — Ты посмел тронуть мою жену. За это ты сдохнешь, — говорит Теоман таким тоном, от которого острые мурашки по коже. Мы встречаемся с ним взглядом, я нервно сглатываю. Сейчас я должна показать, достойна ли я фамилии Иманова. Это все походит на сцену из фильмов ужасов. Но я пытаюсь взять себя в руки, как бы страшно мне ни было. Я отлипаю от стены и выпрямляю спину. — Уходим, Вика, — говорю спокойно. — Он убьет его… Убьет… — повторяет сестра как заведенная. Я снова смотрю на Тео и говорю: — Он это заслужил. Крепко держу сестру за руку, и мы в окружении трех охранников выходим на улицу. Ко входу тут же подъезжает огромный внедорожник, нам открывают дверь. — Вика! — орет отец, его держат, не пускают к нам. Сестра вздрагивает и съеживается. — Иди сюда, маленькая сука! Если ты сядешь в машину, то я сильно разозлюсь. — Вия, — сестра всхлипывает и делает шаг в сторону отца. Он сломал нас. У таких, как он, не должно быть детей. От таких, как он, нужно делать аборты. Но я больше не Ларская, я Иманова. Я больше не боюсь. Я со всей силы пихаю Вику в машину и поворачиваюсь к отцу, спокойно встречаю его горящий взгляд. Раньше я бы в ужасе была, а сейчас я не чувствую ничего, кроме отвращения. Он мне никто, просто донор спермы. Он трус, который может только женщин обижать, подобие мужчины. Он мне больше ничего не сделает, как и Вике. — Гори в аду, ублюдок, — выплевываю я и сажусь в машину. Через секунду машина срывается с места. Вика плачет у меня на плече, а я чувствую, что изменилась. Буквально за секунду стала мудрее и взрослее. Вика — моя семья, а мы, Имановы, всегда заботимся о своих. 36 Вирсавия Нас привозят к дому, и охрана заходит внутрь квартиры, остаются возле лифта. Я тащу притихшую Вику за собой. Мы поднимаемся на второй этаж в мою старую комнату. — Посиди здесь, я принесу одежду, — говорю я. Сестра покорно садится на кровать, а я иду в нашу с Тео спальню. Захожу в гардеробную, сама переодеваюсь в домашний костюм, а потом беру необходимые вещи для сестры. Прихожу обратно в комнату, Вика сидит на полу, обняв колени, и укачивает себя из стороны в сторону. Она в ужасе. Я сажусь к ней и легонько трогаю за руку. — Эй, малышка, — нежно зову. Сестренка фокусирует на мне взгляд, и мне физически больно от него. Она в панике. — Н-надо вернуться, — заикается. — Папа будет очень зол… Он будет зол… — Тебе больше не нужно о нем переживать. — Нет, Вия, — сестра хватает меня за запястья, больно, но я терплю. — Когда ты уехала, все стало только хуже. Он слетел с катушек. Начал бить Тоню и малых. Он убьет меня… Мне страшно. — Тихо-тихо, — говорю спокойно, а у самой сердце кровью обливается, через что Вике пришлось пройти. — Ты не вернешься туда, слышишь? Ты останешься здесь со мной и Тео. Мы не дадим тебя в обиду. Вика громко всхлипывает и начинает рыдать. Она обнимает меня, цепляется, словно я ее якорь, если отпустит — утонет. А я глажу ее по волосам, шепчу какие-то глупости, у меня душа в клочья от ее боли и страданий. Она не вернется больше к нашему отцу-монстру. Клянусь. Истерика сестры утихает, и я поднимаю ее с пола.