Такого поворота тот вообще не ожидал. Всякого разного, но не такого. — Мотив? Майору точно стало неуютно, словно вся его одежда вдруг сделалась ему мала по размеру. Он принялся оттягивать воротник рубашки, дергать за рукава, менять дырочки на ремне. — Она могла отказать вам в близости, — неуверенно произнес он после паузы. — Серьезно? — он не хотел, да рассмеялся. — То есть, по-вашему, я вышел из квартиры клиентки, чтобы в подвале перекрыть воду по стояку. Попутно решил трахнуть телку. А когда она мне отказала, я сломал ей шею. Зачетная версия, майор! — Н-да… — недовольно вывернул тот губы. И невольно согласился: — Версия так себе. Но… Но вы могли там кого-то видеть? Кто-то проходил мимо, та же девушка, которая погибла? Костя попытался вспомнить. Неуверенно качнул головой. — Спустился на лифте вниз. Сразу пошел к дворнику. С ним вместе до двери в подвал. Перекрыл вентиль подачи холодной воды. Поднялся на лифте обратно в квартиру. По сторонам не смотрел. Шумел, кажется, кто-то. — В смысле: шумел? — Ругался. Спорил. Я не знаю. Разговор на повышенных тонах шел. Кто — не видел. — А что слышал? — Не вслушивался. Просто женский и мужской голоса. Это все, майор. — Костя честно глянул и широко развел руки в стороны — Дворника спросите… Из отделения полиции он вышел вспотевшим и злым. Тут же потянул за рукава толстовку, снимая ее. Кто же знал, что в комнате для допросов такая духота? И если уж совсем откровенно, толстовку взял на всякий случай. Могли и закрыть до выяснения. А в камере каждая вещь выручает. Ему ли не знать. — Лида, это я, — позвонил он сразу, как в машину сел. — Отпустили! — обрадовалась она. — Слава богу! О чем хоть спрашивали? — Все по делу, — не стал он вдаваться в подробности. — Ты мне скажи, дворник Степанов на работе? — Должен быть, а что? — Так, ничего. Есть вопросы к нему. Хотел кое-что уточнить. Пока это не сделала полиция. Лида принялась восклицать, бормотать что-то о последствиях, он ее почти не слушал. В его голове зрел план. — Все, пока, — оборвал он ее причитания. — И да, нам лучше не встречаться какое-то время. — Какое? — сразу насторожилась она. — Пока я под подозрением, — туманно ответил Костя. Он отключился. Завел машину и поехал в тот самый двор, где жила она — та самая женщина, с которой начались его неприятности. Дорога заняла не так много времени. Все пробки, судя по навигатору, случились где-то на параллельных улицах, десятью кварталами левее. Ему определенно везло. И даже день, так погано начавшийся, вдруг показался ему замечательным. Да, пасмурно. Да, время от времени дождь накрапывает. Но тепло. Тепло и комфортно. И, возможно, он увидит ее сейчас. Потому что зайдет к ней. А если ее не окажется дома, то он ее дождется. Что-что, а ждать он умел. Глава 13 Даша пребывала в скверном настроении. От безделья! Она не привыкла так много отдыхать. Она все время была занята работой. Даже когда влюблялась, выходила замуж и потом разводилась. Даже в выходные ухитрялась заниматься работой. Правда, Палыч называл это — вляпаться в историю. И все же!.. Она с утра позвонила ему. Он поделился скудными новостями. — Машину погибшей Кирилловой ищут, пока безрезультатно. Эвакуатор нашли брошенным за одним из гаражных кооперативов. Оказался угнанным. Это путь в никуда, сама знаешь… — Знаю, — хмуро отозвалась она. — Что по допросу Волкова? — А ничего! — вдруг нервно взвился голос Палыча. — У него все лучше, чем у тебя, Панина. — То есть? — То есть у него на момент смерти Кирилловой алиби. — И Палыч с минуту неприлично выражался. — А подробнее? Он рассказал ей и о подробностях. Из них следовало, что Волков в тот вечер все время был на виду. Сначала у нее в квартире, потом на глазах у дворника, который открывал и закрывал дверь в подвал. После этого Волков сразу же вернулся на работу, и до утра вызовов у него не было. — Как-то так! — Но я-то тоже была у всех на виду! — возмутилась Даша. — Ходила по квартирам, искала разводной ключ для ремонта смесителя. — А после ушла на пробежку. Засветилась на видеокамерах. И вполне себе могла после беговой дорожки свернуть ко входу в подвальное помещение. Где убила соперницу и сбросила ее с лестницы. Или сначала сбросила. А потом убила. Черт бы тебя побрал, Панина! И Палыч ныл потом минут десять, что это не его слова, а подозрения майора Васюкова и утверждения полковника. И пока не будет доказано обратного, она будет сидеть дома. — И да, лучше дома, — добавил он с зубовным скрежетом. — Потому что вытаскивать тебя из очередных историй, когда ты соберешься заделаться народным мстителем, я не стану! Все! — Палыч, но… — попыталась она возразить. — Дома, я сказал! Или отвезу к себе и посажу на цепь! Он уже орал на нее. И она попыталась обидеться. Напомнила и о безупречной службе, и про долг, отдаваемый ею Отечеству в полном объеме. — Дашка, ты реально не понимаешь, что тебе может грозить срок? — смягчился он после того, как она перечислила все свои заслуги и обиды. — Самое маленькое, это если служба внутренней безопасности устроит проверку. И… — А что Васюков? — перебила она его стенания. — Мы будто очень неплохо с ним расстались. — Что Васюков? Что Васюков! — пробормотал Палыч. — Он в растерянности. — По поводу? Она сразу напряглась. Васюков ей растерянным совсем не показался. Он вообще не показался ей человеком, впадающим в замешательство. Самоуверен, любит себя за всех сразу и по головам сможет легко пробежаться. — Так Волков твой, оказывается, судимость имеет. — Да ладно! — ахнула Даша, приваливаясь бедром к подоконнику в кухне и осматривая двор. — И за что? — За убийство по неосторожности. Спарринг был с однокурсником. Занимались они боями без правил. И он ему голову зажал. Да так, что… — Погоди, угадаю! — завопила она, замахав кулаком. — Он сломал ему шею?! — Так точно, капитан, — отозвался ворчливо Палыч. — Представляешь, куда мысли могли Васюкова завести? Двое подозреваемых и оба имели в своем багаже подобные случаи. — Он Волкова не закрыл? — Нет. Час назад выпустил. Но без настроения майор наш. У Волкова алиби. Значит, снова к тебе прицепится. Поэтому не прошу, приказываю, сидеть дома и на улицу носа не совать. — Он сделал паузу и осторожно добавил: — Особенно к дворнику. Как же хорошо он ее знал — добрый мудрый Виктор Павлович! Кто-то бы прислушался к дельному совету. Уселся бы за компьютер — искать путевку на море. Или перед телевизором бы подремал под сериал. Для нее же его слова прозвучали как команда, как удар хлыстом, как пинок под зад. Могла ли она усидеть? Она через три минуты уже была в прихожей, зашнуровывая кроссовки. Глянула на себя в зеркало. Джинсовые шорты выше колен, черная футболка, волосы зачесаны в хвостик. Сойдет, решила она. Не на свидание. Она только переговорит с дворником. Рюминым он всем представлялся. Она даже имени его не знала. И никто, наверное, не знал. Рюмин и Рюмин. Она с ним только переговорит, уточнит детали, освежит его память и… Дверь в «колясочную», выделенную Рюмину местной «управляшкой», не просматривалась. Ее закрывал от обзора человеческий силуэт. Мужской. Широкоплечий. И она, даже не взглянув на физиономию, угадала, кто это. — И что мы тут делаем, интересно? — громко произнесла она, встав в паре метров левее. Волков медленно обернулся. Смерил ее взглядом с головы до ног. Усмехнулся, пробубнив: — Почему-то я не удивлен. — Вы не ответили на вопрос, Волков, — с нажимом произнесла Даша. Обошла его слева, встала рядом у двери дворника и попыталась оттеснить. Но с таким же успехом она могла бы упираться в бетонный столб. Слесарь Константин стоял как врытый.