— Камни. Это были камни. Контрабанда откуда-то из-за бугра. Шли через него не все, часть. Как он их получал, не спрашивай, не знаю. Клянусь! — с горячностью поспешил он добавить. — Но сбывал посредникам. Те будто кому-то еще. Подозреваю, что все шло куда-то на фабрику или ювелирный завод. — Почему так закручены поставки? Не могли напрямую камни покупать? Я имею в виду заводских ювелиров? Даша нашла свой джинсовый плащ на вешалке под ветровкой Палыча. Схватила в охапку и поспешила на улицу. Трикотажный костюм, который был велик ей сразу на два размера, она оставила на диване. — Думаю, камни были не только контрабандными, но и ворованными. Поэтому прямых поставок и не было. К тому же, сама знаешь, это уже другие деньги. И могло быть не рентабельно. — Когда так много посредников, прибыль тоже утрачивается, знаешь, — возразила она, попутно входя в приложение и заказывая такси на адрес Палыча. — Если это существует до сих пор, а прошло уже пять лет, то выгода есть. Но это лишь мои предположения. Так ты приедешь? — Да. Но не к тебе. А сразу на адрес родителей Кирилловой. Жди меня там. Добиралась до родителей Аси Кирилловой Даша бесконечно долго. До Москвы толкались, по Москве толкались. Волков мог сто раз ее не дождаться и укатить по своим делам. А она об этом даже не узнает, потому что телефон все же отключила, боясь, что Васюков отследит ее через геолокацию. Пока сидела на заднем сиденье такси, без конца рисовала огрызком карандаша для подводки глаз схемы на салфетке. Огрызок карандаша был тупым, тонкая салфетка без конца рвалась. И вся ее затея ей самой казалась пустой и напыщенной. Потому что ничего нового не нарисовалось. Она что-то упустила. Что-то с самого начала отвлекло ее от важного. Слишком личным было после просьбы Коленьки? Или виной всему вмешательство в ее жизнь, проникновение на ее территорию? Машину Волкова она заметила на подъезде к дому родителей Кирилловой. Расплатилась и прежде, чем выйти из такси, огляделась. Возможного наружного наблюдения, оставленного Васюковым, не заметила. И к машине Кости перемещалась почти бегом. Села на заднее сиденье. Она должна была контролировать ситуацию. Не доверяла? Да о каком доверии речь, если он врал ей с самого начала! Не факт, что не продолжает. — Тебе надо сходить для начала туда одному, — без всякого вступления проговорила Даша и кивнула на подъезд родителей девушки. — Засады боишься? — с пониманием ухмыльнулся Волков. Она заметила его ухмылку в зеркале заднего вида. И с трудом подавила желание отвесить ему подзатыльник. — Нет необходимости туда идти, Дарья Дмитриевна. Ее родители только что пошли на утреннюю прогулку в сквер напротив дома. Мы можем к ним присоединиться. — Волков глянул на нее через плечо и снова противно ухмыльнулся. — И да, засады нет. Родителей Кирилловой они обнаружили на самой дальней скамейке сквера в тени высоких лип. Сергей Сергеевич сидел с выпрямленной спиной и сложенными на коленях руками. Молчал и слушал, что говорит жена. А она говорила, не замолкая, без конца всплескивая руками. — Это, в конце концов, аморально. И я неоднократно указывала ей на это! — услышала Даша, подходя ближе. — Прошу прощения, — произнесла она, привлекая их внимание. — Простите, что тревожим. Вы меня не помните? Мать Аси ее не узнала. Отец кивнул и произнес: — Вы из полиции. Приходили с пожилым мужчиной. — Да, я из полиции. А еще я жена того самого человека, с которым у вашей дочери был роман, — скороговоркой пояснила Даша, присаживаясь на край скамейки. И добавила: — Два года они обманывали меня. Возможно, и вас. — Мы все знали о своей дочери! — неожиданно встала на ее защиту Анна Егоровна. — И если вы здесь затем, чтобы поливать ее грязью снова и снова, то вам лучше уйти. — Я здесь не за этим, — замотала Даша головой. Она обернулась. Волков стоял сзади в смиренной позе: со сложенными за спиной руки. Он ни на кого не смотрел, изучал трещины в асфальте у носов его кроссовок. — Я хочу разобраться, почему погибла ваша дочь. — Это был несчастный случай! — в один голос воскликнули родители и сели теснее. Потом Анна Егоровна с вызовом глянула на Дашу. — Странно, что вы не знаете об этом. Так нам сообщил ваш коллега. Смерть нашей дочери наступила в результате несчастного случая, в результате падения с лестницы, — произнесла она с выражением. Тут же нашла ладонью ладонь мужа, переплела свои пальцы с его и крепко сжала. Он не ответил на ее пожатие, по-прежнему глядя в пустоту и сидя с неестественно выпрямленной спиной. — В подвале многоэтажного дома? Серьезно? Она любила такие места посещать? — недоверчиво качнула Даша головой. — А перед этим они устроили дикую сцену во дворе этого самого дома. Ваша дочь и мой бывший муж. Они крепко скандалили. — Может, он ее и толкнул? — неожиданно встрепенулся отец, плечи его высоко поднялись и стремительно опустились, спина сгорбилась. — Они повздорили, он ее затащил в этот чертов подвал и столкнул с лестницы. Могло такое быть? — Могло, — подумав, ответила Даша, услышав за спиной тяжелый вздох Волкова. — Но причина для скандала должна быть основательной. Не можете предположить, что это могло быть? — Нет, — слишком резко и слишком поспешно отозвалась Анна Егоровна. Пальцы ее еще сильнее стиснули руку мужа. Кажется, это причиняло ему неудобство. Он поморщился и высвободился из крепкого супружеского рукопожатия. И вдруг, ни к кому конкретно не обращаясь, спросил: — Может, это ревность? — Она давала повод? — тут же зацепилась Даша. — Она изменяла ему? Родители переглянулись и, как по команде, опустили головы. Отец едва заметно кивнул. — С кем? Даша не собиралась отступать. Она и так настрадалась из-за этих любвеобильных персонажей. Она не поднимется с этой скамейки с облупившейся краской и не позволит никому с нее подняться, пока не узнает того, что ей знать необходимо. — У нее был роман, — нехотя призналась Анна Егоровна. — Давние отношения с Витей Архиповым. Хороший мальчик. Успешный. Свой магазин бытовой техники. Асеньку просто обожал. Молился на нее. Несколько раз делал ей предложение. Она уже готова была его принять, как появился ваш… ваш непорядочный муж! Он вскружил ей голову. Он сбил ее с толку. Он… — Кто такой Витя Архипов? Как его найти? — перебила ее Даша. Слушать о своем бывшем — ныне мертвом, она не желала. У нее на его счет своего мнения было — не вычерпать. Оказалось, что о Викторе Архипове они мало что знали. Кроме того, что «хороший, успешный», толком ничего. Даже не знали, где он жил. — Возможно… — начала неуверенно Анна Егоровна и мазнула по Даше сердитым взглядом. — Возможно, соседи Аси что-то о нем знают. Насколько нам с мужем известно, встречались они обычно там — на ее квартире… Глава 26 По соседям погибшей Кирилловой они пойти не решились. — Там может быть засада, — как мантру твердила Даша. — Васюков неплохой следак. Он может просчитать мои действия. С Коленькой просчитал? Просчитал. И отследил мой путь по камерам. Как я ни старалась, все бесполезным оказалось. Мы пойдем с вопросами по квартирам, это привлечет внимание. И финал может быть плачевным. А мне сейчас в камеру нельзя. Я еще не выстроила линию защиты. Я еще не разобралась. — Сделаем так. Я пойду один, позвоню в ее дверь. Если кто откроет, скажу, ошибся, — подумав, предложил Волков, когда они покинули сквер и уже сидели в машине: он впереди, она сзади. — Нет. Я тоже пойду. Только буду в стороне стоять. Точнее — спрячусь где-нибудь… Дом, в котором у Кирилловой Аси была квартира, располагался недалеко от дома ее родителей. Доехали за десять минут. Без единого слова покинули машину. Набрали код на подъездном замке, его сообщили им родители. Вошли в подъезд. Из лифта они вышли, толкаясь плечами, одновременно. Сделали несколько шагов в сторону коридора, который вел к квартире Кирилловой. Остановились. — Ты здесь, — тихо произнес Волков, показав пальцами на выступ шахты лифта. — Я пойду осмотрюсь. Если долго меня не будет, беги. — Насколько долго? — Считай до ста, — предложил Волков. Даша не успела отсчитать второй десяток, как Волков появился и сделал ей знак — следовать за ним. И тут же приложил палец к губам, повелевая молчать. Она пошла за ним, осторожно ступая и без конца пытаясь выглянуть из-за его широких плеч. В какой-то момент он резко остановился, и Даша ткнулась лбом в его затылок. Он повернул голову. И его рот… В голову полезла чертовщина из женских романов, где «его губы оказались совсем рядом с ее губами и…». По законам жанра должен был случиться поцелуй: долгий и страстный. И не потому, что она этого ждала, а просто подобное завершение было бы логичным, и потому что так было положено. Им надо было поцеловаться. Да-а, Панина! Чокнулась совершенно! Вчера утром бежала от него — волосы назад. Боялась, не доверяла, проклинала даже. А сейчас стоит и судорожно сглатывает, и во рту сухо, и губы приоткрылись. — Не время и не место, — прошептал он, прочитав всю ее, как тот самый женский роман, в которых все известно заранее. — Смотри! С невозможно красным лицом — она чувствовала, что оно вот-вот взорвется — Даша выглянула из-за его плеча. И увидела, что перед дверью квартиры Кириловой на корточках сидит какая-то худая девица и ловко и бесшумно орудует отмычкой в замке. Рука сама собой нырнула в сумочку, достала служебное удостоверение — оно всегда у нее было при себе. Парой шагов она обогнула плечистого Волкова, приблизилась к девушке и, чтобы не напугать до невозможного, произнесла негромко: — Руки вверх. Полиция. Отмычка тут же со звоном упала на бетонный пол. Девушка медленно поднялась и повернулась. Симпатичная. Даже очень. Вполне себе конкурентоспособна, зачем-то подумала Даша и покосилась на Волкова. Тот придирчиво осматривал девицу. И было заметно: ему нравилось то, что он видел. — Что вы здесь делаете? — вполне миролюбиво поинтересовался Волков у девушки, которая стояла с бледным лицом и таращилась на них, не издавая ни звука. — Вы пытались вскрыть замки квартиры, которая вам не принадлежит. Кража со взломом планировалась. Правильно я понимаю? — Даша продемонстрировала свое удостоверение остолбеневшей взломщице. — Нет. Не правильно, — тут же опротестовала девушка дребезжащим голосом. — Это… — Не то, что мы подумали? Так? — закончил за нее Волков. — Да. Так. Я не собиралась ничего красть из этой квартиры. И здесь я за тем же, наверное, зачем и вы. — Она прокашлялась, прочищая горло, и уже более твердым голосом заявила: — Я здесь затем, чтобы разобраться в гибели моей лучшей подруги. — Кириллова была вашей подругой? — удивленно округлила Даша глаза. — Что-то я не припомню вас в те дни, когда ее искали всем миром.