Когда ее каблучки застучали по коридору, удаляясь, Дарк стоял и смотрел ей вслед, пока она не скрылась, повернув за угол. Горестно вздохнув и подумав, что таких вот моментов очень мало в его жизни, он направился к выходу. Франческа же, прибежав в свои покои, надела серьги и диадему, покрутилась перед отполированным листом меди, заменяющим зеркало, и решила навестить мать, чтобы похвастаться подарком. У двери ее кабинета она столкнулась с бароном Кирком эну Карелом. Увидев принцессу, он поклонился ей и проследовал далее по своим делам, а Франческа, дождавшись, когда секретарь доложит королеве о ее приходе, вошла в кабинет. – Мама, – с порога заявила она, – посмотри, что подарил мне Дарк. Королева подняла глаза от бумаг и посмотрела на дочь. – А где твое «здравствуй», – спросила она. – Ой, мама, здравствуй. Совсем забегалась. – Я надеюсь, ты не за бароном гонялась, чтобы отобрать подарки? – вроде бы и шутя, но не меняя серьезного выражения лица проговорила королева. – Ну что ты такое говоришь? Я стояла, разговаривала с Альминой о ее успехах у графа эну Верта, а тут вдруг подошел Дарк и вот подарил. – Она крутнулась перед матерью. – Присядь, дочь, хочу кое-что с тобой обсудить. Франческа послушно уселась в кресло, сразу поняв, что разговор предстоит серьезный. – Хороший подарок и очень тебе к лицу, – глядя на дочь, проговорила королева. – Ты, конечно, этого не знаешь, но Дарк – сын короля Болара. Да-да, – видя, как вскинулась дочь, подтвердила королева. – Я лично читала документ. Барон, вернее граф дир Мушер всего лишь его воспитатель. Почти сразу после рождения Дарк был отдан на воспитание барону, а в день совершеннолетия ему должны были об этом сообщить. Но ты сама знаешь, что произошло. Во всем этом много неясностей, но ко всему прочему он еще и наследник короля. Барон эну Карел выяснил, хотя окружение графа сильно этого и не скрывало, что Дарк – единственный наследник. Вернее не так. У него есть сестра, с которой они родились одновременно, а также старший брат, который после несчастного случая на охоте не может двигаться. И Дарк сейчас является единственным дееспособным наследником по мужской линии. Королева замолчала и внимательно посмотрела на дочь. – Значит, он меня обманывал, – смахивая слезу, проговорила Франческа, – и это был прощальный подарок. – Хм, не думаю. Судя по его поведению, он еще сам не знает об этом и считает графа и его супругу своими настоящими родителями. Но рано или поздно он об этом узнает, и вот тогда не знаю, как он себя поведет. Но ты должна быть к этому готова, ты принцесса, поэтому взвешивай все свои слова и поступки в отношениях с ним. А теперь можешь идти, и подумай над тем, что я сказала. Уехать ему придется по-любому, у него обязанности перед королевством и его народом. Франческа была просто разбита известием и, покачиваясь, словно пьяная, вышла из кабинета. Королева с грустью смотрела ей вслед. «Бедная девочка, – думала она, – как жестока с тобой судьба! Первая настоящая любовь, и такие преграды на ее пути». А Дарк тем временем спокойно ехал домой в сопровождении дружинников и даже не предполагал, что Франческа сейчас рыдала, захлебываясь слезами, понимая, что ей ничем не удастся удержать Дарка. Так как ехал Дарк не спеша и лошади шли шагом, он не видел, что его преследует какой-то оборванец. Вот он остановился и переговорил с точно таким же люмпеном, как и сам, и следом за Дарком и его сопровождающими пошел уже другой оборванец. Проводив их до самого дома и увидев, куда въезжали преследуемые, оборванец развернулся и побежал обратно. Ему еще надо было доложить Беспалому о том, где проживает интересующий того человек. Вернувшись домой, Дарк застал отца сидящим на корточках перед малышом берга и скармливающим ему сырое мясо. – Скажи мне, Дарк, это щенок того, о ком я подумал? – Отец, не говори загадками, я же не знаю, о чем ты подумал. Это щенок берга, так уж получилось, что я его лечу. Через несколько дней его заберут, и, скорей всего, послезавтра я сниму с него лубки и посмотрю, как срослась нога. – А кто его заберет? – спросил граф. – Как кто, родители, – ответил Дарк и принялся рассказывать, как и когда он познакомился с Сусликом, а потом и с его сыном. Марк дир Мушер слушал и не мог поверить. Пришлось Дарку рассказать и о своих выступлениях на арене гладиаторов: как он туда попал и как спасся – словом, рассказал все, о чем умолчал вчера. – Так, – проговорил Марк, – что ты еще утаил от меня? – Почему сразу утаил? Просто не успел рассказать, – засмеялся Дарк. Граф накануне промучился весь вечер, половину ночи и все утро, не зная, как подойти к тому, что Дарк – принц королевства Болар и на сегодня главный претендент на трон, даже не главный, а единственный. Наконец он решился и, поднявшись, сообщил, что ему надо серьезно поговорить с Дарком. – Пойдем посидим. Ты, кстати, есть не хочешь? – спросил Дарк отца, даже не представляя, как изменится его жизнь после этого разговора. – Спасибо, я плотно позавтракал, когда встал, – ответил Марк, усаживаясь в кресло, в котором сидел и вчера. – Вот, посмотри эти документы. Он протянул Дарку два тубуса, которые постоянно носил с собой. Дарк достал документы, пробежал их глазами раз, потом другой и отложил в сторону. – Это правда? – спросил он. – Да, – ответил Марк. Дарк вскочил и забегал по комнате. – Но как же так?! Как ты мог?! Я же называл тебя отцом! Почему ты мне ничего не говорил, а молчал? И мать – ведь она мне не мать. А кто же она тогда? – Я не имел права сказать тебе об этом, это был договор с королем. Только в шестнадцать лет тебе должны были сообщить обо всем, но ты сам знаешь, что произошло до этого. – И что теперь? – А теперь тебе надо вернуться и стать наследником короны и трона королевства. – Отец, – как-то несмело произнес Дарк, – но наследников учат управлять государством, а все, что знаю я, это как махать мечом и ловчее отправить противника на перерождение. Ну, еще могу, правда с оговорками, управлять баронством. И все, понимаешь, все. Какой из меня король? Это просто смешно. А еще у меня есть свои планы на эту жизнь. У меня есть обязательства и клятва своей честью, и я обязан ее выполнить, а иначе какой я дворянин. И знаешь, есть девушка, которую я люблю. Да, люблю… Почему со мной никто не считается? Захотели – отдали на воспитание, лишив семьи. Захотели – назвали наследником, невзирая ни на что, и я должен бросить все и всех ради трона и короны. А если я не хочу, как быть тогда? Марк сидел, опустив голову. Что он мог сказать на это? Ничего. Было очень обидно, что он не мог рассказать ему все: и как Дарк попал к нему и Веронике, и с какой любовью они его растили. Но он тоже поклялся своей честью, что сделает все, чтобы Дарк сел на трон, когда придет его время. Марк думал о том, что надо как-то разрешить эту ситуацию, он видел, в каком состоянии Дарк, парня прямо трясло от всего, что на него свалилось: ведь это тяжело, когда люди, которых ты всю жизнь считал отцом и матерью, таковыми не являются. – Сядь и выслушай меня, – сказал Марк, но Дарк не обратил на него внимания. – Сядь, я сказал! – рявкнул Марк дир Мушер, совсем как в былые времена, и Дарк, словно опомнившись, послушно выполнил требование Марка. – В королевстве есть закон, по которому третьей может быть только девочка. Если же третьим рождался мальчик, то к пяти годам он становился монстром, а потому третьего сына должны были умертвить сразу же по рождении. Этому закону тысяча лет, и он все еще работает. Просто часто короли, твои предки, уже имея двух сыновей, не решались заводить третьего ребенка. Так было много столетий. Ты родился третьим сыном, но вместе с тобой родилась и твоя копия в женском обличье – твоя сестра. Я ее видел, это второй ты. Марк помолчал, потом посмотрел на Дарка и продолжил: – Так ты понял, что я рассказал только что? – Дарк молча кивнул головой. – Ты третий сын, и по закону тебя должны были умертвить. Но король, твой отец, не желал этого. Да и до тебя рождались третьи сыновья, и в последние столетия не было ни одного случая, чтобы мальчик превратился в монстра. Зачастую они жили в монастырях, монахи следили за ними, но, насколько я знаю, это были нормальные люди. Твоя мать умерла при родах, красивая была женщина, ты и сестра оба в нее. Григор решил спасти тебя и дать тебе нормальную жизнь среди людей, а не среди монастырской братии и вечных молитв о спасении, да простит мне Спаситель эти слова. Марк сделал священный круг, помолчал и заговорил вновь: – Настоятельницей монастыря была моя старшая сестра, она и отправила тебя ко мне, посвятив в это короля. Помнишь старого Варха, садовника? Это он и твоя кормилица привезли тебя. Я тебя усыновил и каждый год слал отчеты о тебе королю. И жил бы ты так до своего совершеннолетия и только потом узнал бы, чей ты сын. Но буквально за год до того, как ты пропал, старшие сыновья короля, находясь на охоте, подверглись нападению дикого тура, и произошло так, что один погиб сразу, а второй ударился спиной и обездвижел. Вначале была надежда на излечение, но она постепенно умирала. Вспомнили о тебе, а тут ты пропал. Ты должен понимать, что мне пришлось пережить и каково было мне стоять перед королем. Только благодаря твоему письму стало немного легче. Видя, что у короля нет наследника, в королевстве среди герцогов начались волнения: каждый хочет сесть на трон. Пошли споры, дошло до того, что началась война между двумя герцогами. К счастью, оба погибли вместе с семьями. Марк замолчал, переводя дух, во рту у него пересохло. – Прикажи, пусть подадут воды. Дарк словно очнулся, посмотрел на Марка и спросил: – Отец, может, лучше вина? Или настоя сейчас заварят. – Давай, сынок, настоя, голова нужна трезвая и светлая, не до вина. – Сейчас, одну минуту. Дарк открыл дверь и прокричал: – Эй, кто там есть, передайте кухарке, пусть заварит травяного настоя и подаст с сыром и коржиками. – Он повернулся к отцу и сказал: – Сейчас принесут. Скажи, почему началась война между этими герцогами? – Я многого не знаю, потому что кто я такой, но, по слухам, вроде бы оба хотели выдать своих сыновей за принцессу и через нее сесть на трон. Что там произошло, точно не скажу, но вроде бы один сватался, а Ивица отдавала предпочтение другому, и тот вызвал первого на дуэль, чтобы освободить дорогу к принцессе и трону. Но погибли оба, один во время дуэли, а другой после, от ран. Отец одного из них решил отомстить за сына и пошел войной на другого герцога. В результате герцогства разрушены, обе семьи погибли, король ввел войска и занял их земли, прекратив войну между дворянами. И пока земли находятся в королевской вотчине, а что будет дальше, не знаю. – Значит, мою сестру зовут Ивица? Красивое имя. – Красивое не только имя, а и сама принцесса. Правда, для большинства аристократов важна не сама принцесса и ее красота, а трон, который стоит за ней, и много еще прольется крови, если это не прекратить сейчас. – Ну и скажи, как мое появление может прекратить бойню. – Когда появишься ты, все поймут, что надеяться не на что: есть наследник и королевство в надежных руках. Кто не поймет, тот погибнет: твой отец никогда не позволит, чтобы трон зашатался, когда он уйдет на перерождение. – Отец, я не знаю, мне надо подумать. Это настолько неожиданно, что у меня сумбур в голове. – Хорошо думай. Я, наверное, чтобы тебе не мешать, перееду на постоялый двор. – Да ты что, даже не думай! Живи здесь как хозяин. – Что еще хочу сказать. Когда будешь принимать решение, подумай о людях королевства, о сиротах, которых появятся многие сотни, о разоренных селах и городах, о войне всех со всеми ради того, чтобы кто-то один сел на трон и удовлетворил свое чувство превосходства. – Отец, я же сказал, что подумаю, не надо давить на меня. Кстати, когда заберут щенка берга, предлагаю съездить в мой замок, посмотришь, как я устроился. Дарк пытался думать, мысли мельтешили, перескакивали с одного на другое, и он никак не мог сосредоточиться. Ему совсем не хотело садиться на трон и испытывать на себе вечные интриги окружения. И ведь все равно придется реагировать на них: разбирать, кто прав, кто виноват, пытаться примирить. Ему это надо? К тому же он просто боялся, что не справится. Толи дело сейчас: никому ничего не должен, живи себе спокойно. Ну, при нужде отслужит королеве и снова свободен, тем более с его состоянием можно жить, ни в чем себе не отказывая. Да и не был Дарк избалован вседозволенностью, воспитание его не было аскетичным, но Марк его и не баловал. Дарк вдруг вспомнил детство, свои проказы и невольно улыбнулся. Казалось, это было давным-давно, в какой-то другой жизни. Ему хотелось увидеть сестру: интересно, они и правда так похожи друг на друга, как говорит отец? Хм, отец… А ведь он ему совсем не отец. И тем не менее Дарк даже наперекор себе самому решил, что отцом будет называть только Марка, а матерью – Веронику. Просто он вспомнил, с какой теплотой и заботой они к нему относились, и это не была обязанность, это была искренняя любовь. «А тот отец, король, как быть с ним? Ладно, посмотрим, как там сложится», – думал Дарк, даже не осознавая, что где-то в подсознании уже принял решение. Он не хотел пока в этом признаться даже самому себе. Дарк встал, прошел в кабинет. Дом спал. Он присел перед Бану, погладил его, тот поднял голову и лизнул ему руку.