– Ну все, он меня достал, – сообщил Сеньон и вдруг рявкнул: – Имя! – У меня его больше нет. Было, да сплыло. Теперь можете называть меня как хотите. Или просто ГФЛ, служитель книги. Сеньон вздохнул от отчаяния. – Тот человек в исповедальне… – сменила тему Лудивина. – Почему ты его убил? ГФЛ повернулся к ней с неподдельным удивлением на лице: – У меня дома был труп? У меня? Так вы поэтому устроили там такой шухер с мигалками и толпой спецназовцев? – Ты принес его в жертву? – Нет, я вообще об этом ничего не знаю! Это не я, и без понятия кто… Может быть, сам хозяин? Да, покарал незваного гостя. Или это было послание… Как он умер? – Какая тебе разница? – Я должен понять, было ли это послание! Возможно, ритуал? Слова ГФЛ звучали убедительно, и хотя в целом его поведение и монологи не обнадеживали, Лудивина чувствовала, что он не убийца. – Ему перерезали горло. – И все? Какие-то знаки, вырезанные на лбу? Он был голый? Пальцы отрезаны? Кровь выпущена до капли? – Перерезанное горло – это уже немало. ГФЛ скрипнул желтыми зубами и поморщился: – Нет, тогда это не похоже на ритуал… А вот мой приятель-свежеватель, тот, который показывает людей такими, какие они есть, он умеет перерезать горло. Часто этим занимается. – Зачем ему убивать кого-то у тебя дома? Ты сам его пригласил? – Нет. Я говорил ему, где живу, но он ни разу ко мне не приходил, потому что неместный. – Можешь нам сказать, где его найти? ГФЛ расхохотался: – Нет, конечно, не могу. Хозяин рассердится. – Как ты связываешься со своим приятелем, когда тебе нужен товар? – По телефону. – У тебя есть мобильный? Мы его не нашли среди твоих вещей. – Ну понятное дело, я же не дурак. Знаю, что через мобилы за нами следят с помощью больших антенн. Я звоню с городских телефонов в разных местах – тут уж ищите сколько влезет, не засечете и не вычислите. Потому что я хитрый. Лукавый. – Он засмеялся над собственным невольным каламбуром: – Не тот Лукавый, но не без лукавства! – По какому номеру ты звонишь? ГФЛ обаятельно улыбнулся Лудивине, как ребенок, который хочет заслужить расположение взрослых: – А ты тоже хитрюшка! Нет, я тебе не скажу. И не сделаю ничего такого, что может помешать планам хозяина. – Кто он, твой хозяин? – спросил Сеньон. ГФЛ вытаращил глаза: – Вы меня не слушаете, что ли? А? – Он медленно поднял сжатые кулаки в браслетах и вытянул руки в сторону жандармов так, чтобы они могли прочитать буквы на фалангах. – Сатана? – уточнила Лудивина. – Таково одно из многих его имен, – торжественно подтвердил безумец. Она почувствовала, как вдоль позвоночника по спине скатываются капли пота. В комнате было слишком жарко. – Значит, это он познакомил тебя с приятелем, который сдирает с людей кожу? – спросил Сеньон. – Выходит, это вполне конкретный человек, с лицом и паспортом? – О да, он существует, не сомневайтесь, – закивал ГФЛ. – Дьявол реален. Все думают, это легенда, страшная байка, которой разве что детишек можно напугать, но нет, это всего лишь его хитрость, чтобы заставить забыть о себе! Так ему проще сеять хаос и менять человеческое общество в соответствии со своими замыслами. Сейчас мы почти такие, как ему нужно. Он скоро взойдет на трон, очень скоро… – Ну да, конечно, – пробормотал Сеньон. – Потому что Бог – единственный властелин, которому нет нужды являться среди людей, и Он несправедлив! Сатана займет Его место и явит себя миру. Вы знаете, что в начале времен он был изгнан Богом из-за разногласий с Ним? Сатана – оппозиционер, а Бог не терпит противников своей воли. Бог – тиран, диктатор. Напомнить вам, что однажды Он утопил все человечество просто потому, что Ему так заблагорассудилось? Он уничтожил всех, кроме Ноя, ради собственного удовольствия, под влиянием каприза. Бог безжалостен и гневлив, такова Его истинная природа. Это опасный деспот. Вот погодите, когда человечество отвернется от Него, вы увидите, что Он устроит, если никто не встанет на нашу защиту! Сатана – это символ борьбы, безграничного разума, свободы. Это наша единственная надежда. – А в обычной жизни, среди людей, как его зовут? Черные глаза устремили пронзительный взгляд на Сеньона, задавшего вопрос. В комнате был полумрак, и в тени выступающих надбровных дуг глаза ГФЛ жутковато поблескивали. В них были такая уверенность и такая убежденность, что от этого делалось не по себе. – Я не могу вам его назвать. Он не простит. – Здесь мы сможем тебя защитить. – Защитить меня? – засмеялся ГФЛ. – Вы так думаете? Нет, от дьявола не бывает защиты. Ни для кого. Потому что ему ведомы любые наши порывы, желания и соблазны, а вы не хуже меня знаете, что соблазнов в этом мире предостаточно. Никогда в истории человечества их не было так много… А что такое, по сути, соблазн? Источник удовольствия. И в отношении к нему заключена еще одна ошибка Церкви тирана. Вера в Бога навязывает ощущение вины, воспитывает человека в страданиях, в отрицании своей животной сущности, естественных потребностей и наслаждений! – Ты боишься хозяина или любишь его? – спросила Лудивина. – О, я люблю его, я служу ему, я такой, какой есть, только благодаря ему, его милостью я стану тем, кем стану. А что касается страха… – ГФЛ замолчал, погрузившись в далекие воспоминания. Его лицо стало неприятно кривиться и подергиваться. – Эй, возвращайся к нам, – позвала Лудивина. – Эй! ГФЛ! – Она пощелкала пальцами перед носом сатаниста. Его веки дрогнули, он заморгал и словно очнулся. Теперь этот человек казался слабее, почти уязвимым. – Что касается страха, – повторил он. – Я не могу сказать, что хозяин внушает страх. Он есть страх… Если пожелает, он может воплотить все ваши потаенные кошмары. В этом сила дьявола. Бог изгнал его из света, и ему ничего не оставалось, как научиться выживать во мраке. С тех пор он стал властелином тьмы. ГФЛ опять говорил быстро и с такой твердой убежденностью, что ни Сеньон, ни Лудивина не имели возможности ему возразить. Они молча наблюдали за ним, пытаясь понять, почему этот человек вызывает у них такое смятение. Наконец Лудивина пришла в себя и все-таки его перебила: – Где ты с ним познакомился? ГФЛ помотал головой: – Я вам больше ничего не скажу. Ему не понравится, что я обсуждаю его с вами. – Если будешь молчать, получишь лет двадцать, а то и больше, – пригрозил Сеньон. – Ты вообще понимаешь, что можешь никогда не выйти из тюрьмы? «На самом деле, – подумала Лудивина, – ему прямая дорога на психиатрическую экспертизу, и после нее не будет никакого судебного процесса – его признают невменяемым и навсегда запрут в психушке. При условии, что у специалистов будет достаточно доказательств его психопатологии и того, что он опасен для общества. Но пока что у нас только косвенные свидетельства, а закрыть человека лишь на том основании, что у него дома найден труп, нельзя». – Хозяин придет за мной, когда настанет царствие его, поэтому я не беспокоюсь. Лудивина решила попробовать другой подход. Она положила ладонь на руку ГФЛ и вздрогнула – кожа у него оказалась холодная, как у ящерицы; особенно странно это было, если учесть, какая жарища стояла в тесном помещении. Взгляд черных блестящих глаз обратился на женщину. В их глубине полыхало такое яркое пламя, что казалось, они могут прожечь душу насквозь. Лудивине пришлось сделать глубокий вдох и выдох, чтобы сосредоточиться. – А если мы тоже захотим служить твоему хозяину, что нам нужно сделать? Взгляд сумасшедшего словно вонзился еще глубже в ее зрачки – ГФЛ проводил глубокое «сканирование», почти с непристойным интересом. Через пару секунд он удовлетворенно улыбнулся: – Я не могу говорить с вами о хозяине, но могу поведать о его трудах. – В смысле о работе? О том, чем он занимается в жизни? – О нет. О трудах, совершаемых им для того, чтобы подготовить свое воцарение. – И что же он делает? – Помогает гнилым плодам созревать быстрее, дабы падали они с гнилых деревьев. – А можно поконкретнее? – раздраженно буркнул Сеньон. – Или будешь и дальше нам Библию пересказывать? ГФЛ будто и не замечал здоровяка – смотрел только на Лудивину. – Вы знаете, что бойня в скоростном поезде – тоже его рук дело? – прошептал он с присвистом. – Что? – подобрался Сеньон. – Ты о стрельбе, которую устроили двое подростков? ГФЛ с гордостью кивнул; лихорадочный блеск в его глазах стал заметнее. – Их много таких, они втайне готовятся и будут появляться один за другим, как предвозвестники его пришествия. – Голос ГФЛ сделался тише и спокойнее, он словно овладел ситуацией и окружающим пространством.