– Здесь только-только закончили ремонт, – сообщил подполковник. – Не успели еще завезти стулья. А вы, товарищ генерал, присесть хотели? Генерал молча подошел к первому ящику, со знанием дела справился со сложным замком, открывающимся без ключа, откинул крышку и вытащил пластиковый файл с документацией. – Мне хотелось бы посмотреть на это внимательно. Собственно говоря, я для того и прибыл, чтобы почитать эти бумаги. Хотелось бы с удобствами. Ахуба показал на столы президиума, уже установленные на сцене и даже накрытые тяжелым красным сукном. – Там пару стульев можно найти. Сюда принести? – Нет, спасибо, Бзоу Гозарович, я там и присяду. Все я читать, естественно, не буду, только кое-что выпишу, если разрешите. – А посмотреть на это не желаете? Подполковник вытащил из уже открытого ящика шлем-каску с различными электронными приспособлениями на нем и показал генералу. – Это я уже видел и даже испытывал. Меня в данном случае интересуют только документы сопровождения. Обычно они укладываются в каждый большой ящик. Бзоу Гозарович никак не выказал своего удивления, но заинтересовался еще больше. И, с трудом справившись со вторым замком, принялся выкладывать содержимое двух разных по размеру ящиков на пол, чтобы рассмотреть их содержимое. В двух других ящиках, как легко сообразил Бзоу Гозарович, лежал еще один комплект того же оборудования… * * * Генерал Кобылин недолго просидел за столом. Подполковник Ахуба не успел еще завершить свой осмотр, когда он вернулся, пряча в карман блокнот, в который что-то выписал. – Как впечатление, Бзоу Гозарович? – спросил генерал. – Если бы вы, товарищ генерал, то же самое спросили у обыкновенного городского таксиста, осматривающего систему управления космическим кораблем, ответ был бы точно таким же… Ахуба в недоумении руками развел. Он не понимал предназначения всего того, что увидел. Вернее, предназначение он понимал, но вот воспользоваться не сумел бы. Кобылин положил документацию в ящик. Ахуба ее даже в руки брать не стал, потому что видел: документация на каком-то иностранном языке. С английским, имея под рукой компьютер с переводчиком, подполковник еще справился бы. Но там был явно не английский текст. – А вы, товарищ генерал, что скажете? – в свою очередь поинтересовался Бзоу Гозарович. – Скажу только, что нам добавили еще одну загадку. Сложную, но разрешимую. – Я могу помочь разгадать? – Едва ли у вас есть данные, позволяющие найти ответ. Но я не знаю, что у вас имеется в документах, и потому могу высказать свои вопросы. У меня складывается однозначное мнение, что это вот оборудование, вернее, экипировка «солдата будущего», готовилась специально для того, чтобы она попала в наши руки. – В наши? – переспросил Ахуба. – Я имею в виду российские спецслужбы. – Для меня уже один ваш вывод – громадная загадка. Из чего он вытекает? – Дело в том, что сейчас наше Министерство обороны ведет переговоры с итальянской компанией «Selex Galileo», которая в интересах, естественно, итальянской армии, с 2004 года занимается разработкой программы «Soldato Futuro», то есть «Солдат будущего». Хотя Италия и является страной – членом НАТО, это вооружение не входит в стандарт НАТО, и потому итальянская армия может переходить на него только в весьма ограниченном режиме. Более того, конкурирующие американские и израильские фирмы занимаются собственными разработками в той же области, и они имеют большие возможности, благодаря своему мощному лобби, быть принятыми в стандарт НАТО. А итальянской фирмой затрачены громадные средства на разработку. Эти средства требуется окупать. И итальянское правительство, которое, в отличие от всего блока НАТО, не рассматривает Россию как своего потенциального противника, потому не возражает, чтобы экипировку «солдата будущего» продавали в другие страны, в том числе и в Россию. Но наше Министерство обороны, готовое заключить сделку на крупные поставки, включающие, кстати, даже технологию самостоятельного производства и покупки нескольких патентов, понимает, насколько итальянцам это выгодно, и потому ставит свои условия – чтобы ни фирма «Selex Galileo», ни промышленная группа «Finmeccanica», в которую входит фирма, не продавали эту экипировку в сопредельные с Россией страны. В первую очередь, естественно, разговор шел о Грузии. Россия пытается так позаботиться об Абхазии и Южной Осетии, поскольку это вооружение дает громадное преимущество в боевых действиях. Один «солдат будущего» способен заменить собой целый взвод простых солдат, если не больше. Значит, наша сторона посчитала, что в Грузии такого вооружения быть не должно, иначе это нарушит сложившийся паритет, поскольку назвать Грузию надежным соседом сложно. Кажется, и наша сторона, как настаивают итальянцы, тоже не имеет возможности реэкспорта боевых комплектов. Следовательно, поставлять это вооружение к вам и в Южную Осетию будет невозможно… – А сами мы что-то сможем производить? Хотя бы похожее? – Невозможно. Слишком высокотехнологичное производство. У вас нет такого. – А если создадим? – На это уйдет не менее пятидесяти лет. Нам с вами такого увидеть, думаю, вследствие возраста не удастся. А что касается посылки этих комплектов российским спецслужбам, то я не зря читал инструкцию. Это не те комплекты. Это американская подделка. Во-первых, инструкцию писали не итальянцы. Или если итальянцы, то уже в нескольких поколениях живущие в США, потому что допускают типичные американские ошибки. Во-вторых, аналогичный американский экспериментальный комплект имеет монитор на прицеле автоматической винтовки, а итальянский – наглазный прицел и, одновременно, OLED-дисплей на шлеме, заменяющий собой монитор на прицеле. В чем разница? Американскую автоматическую винтовку «М-16МF» выставляют из-за угла, не высовываясь, смотрят в монитор, отображающий прицел, и стреляют. Точность попаданий с таким прицеливанием минимальная. Итальянская «Beretta ARX-160» передает данные со своего оптического прицела на наглазный монитор, и это создает ощущение, что глаз прикладывается к настоящей оптике, или на OLED-дисплей на шлеме. Точность выстрела идеальная. Так вот, я посмотрел в документации. В этом комплекте нет наглазного прицела и OLED-дисплея, но есть боковой монитор на самом прицеле винтовки. У американцев не было времени разрабатывать аналог итальянскому комплекту, и они заменили его на свой, надеясь, что мы не разберемся. Только инструкцию написали якобы от итальянской фирмы. С ошибками написали. С типичными американскими вульгаризмами. Здесь инструкция на двух языках. На английском и на итальянском. На английском все правильно. А на итальянском написано с американским, так сказать, уклоном. – А в чем смысл? – не понял Ахуба. – Зачем передавать вам американские разработки? – Смысл в том, что появление у бандитов, снабжаемых спецслужбами Грузии, таких комплектов автоматически означало бы, что «Selex Galileo» игнорирует условия, выставляемые российской стороной. И сделка может быть сорвана. Что касается секретности самого оружия, то оно уже теряет свою секретность, как только выставляется на международные выставки, и на руки возможным конкурентам передают только образцы, а не технологии. Современные технологии настолько сложны, что создавать нечто по образцам могут только китайцы. Но и это до первого применения, после чего техника разваливается. – И ради этого нам сдали все остальные «схроны»? – не захотел поверить Бзоу Гозарович. – Не слишком ли большая жертва? – Нет. Сдать бандитов, обладающих комплектами «солдат будущего», я думаю, намеревались уже после того, как они что-то выполнят на территории России. И там продемонстрируют высокую полезность применения своих комплектов. Тогда их сдача будет естественной. А теперь, я думаю, наше руководство уже успело договориться с вашим. Поднимемся к генералу Цагурия. Если успели договориться, выделите мне людей, которые загрузят ящики с комплектами в машину и доставят на аэродром. В России мы сможем разобраться с этой техникой основательнее… Глава пятая Всего-то полчаса назад полковник Мартинес, разыгрывая из себя добродушного общительного человека, сам, хотя и мимоходом, хотя и без представления, познакомился с этим мужчиной и его собакой. А когда Бексолтан, сильный и тренированный парень, полез в драку, заступаясь за честь своего товарища, поверженного женщиной, сам полковник посчитал, что ему уже придется заступаться за этого самого знакомца. Слишком хорошо знал Мартинес силы и способности Бексолтана в рукопашной схватке. Конечно, техника схватки у молодого дагестанца не была такой отточенной, как у того же Аскерби. С Аскерби сам Мартинес в учебных боях дрался на равных и не был уверен, что сумел бы выйти победителем в настоящей схватке, потому что видел, как Аскерби щадит его, своего инструктора. С Бексолтаном тоже всегда было нелегко тренироваться в паре, но все же победить его было возможно. Но победить было возможно человеку подготовленному, каким самого себя считал полковник. А тут какой-то собаковод, к тому же не молодой, влез. Но уже первое движение, когда этот человек убрал плечо и заставил Бексолтана «провалиться», показало, что не все в этой схватке так просто. Действительность это подтвердила. Хотя красивый акробатический удар вызвал сомнения в своей целесообразности, но последовавший за этим целый град ударов, падающих на бедную голову Бексолтана, сразу показал, что удары эти наносит специалист. Было ясно, что Бексолтан встретился или с бывшим спортсменом-единоборцем, поддерживающим форму, или с офицером спецназа. Вообще-то и Мартинес имел возможность вмешаться в ход схватки. Но рядом с ним внезапно появились какие-то парни, не давшие возможность атаковать с ходу. А тут еще и Тенгиз, оказавшийся рядом, не вмешался, а только рот раскрыл, с любопытством наблюдая за происходящим. И в поведении Тенгиза, обычно не слишком сдержанного в проявлении эмоций, было что-то настолько странное, что заставило и самого Мартинеса опустить руки. А когда все было закончено, полковник все же оказался с этим собаководом-бойцом лицом к лицу. И единственное, что нашел нужным сказать, спросил: – В бар вы, надеюсь, без собаки ходите? Собаковод ответить не успел, и Мартинес не успел продолжить, потому что Тенгиз Габиани не совсем вежливо отодвинул плечом полковника, и вышел вперед. – Давид Вениаминович… – позвал. – Это вы? Собаковод внимательно всмотрелся в лицо грузинского капитана. Мартинес же всматривался в лицо собаковода. И ошибиться полковник не мог, потому что видел, как менялся взгляд. Настороженность плавно перешла в удивление, в потом даже в какой-то восторг. И все это выглядело естественно и неподдельно. – Если я не ошибся, Тенгиз… Тенги-из! – Он самый! В том, что Тенгиз Габиани встретил кого-то знакомого, ничего удивительного, подозрительного не было, потому что первоосновой конфликта, приведшего к этой встрече, был Ризван Вайнахов, которого трудно было бы заподозрить в сговоре с российскими спецслужбами. Значит, легко предположить случайность встречи. И вообще, встречи с кем? Этот вопрос тоже был не последним. Да, сомнений у Мартинеса не возникло. Перед ними был специалист по рукопашному бою. Но кто он такой? Мало ли в этой России подобных специалистов! Может быть, даже какой-то тренер или инструктор, который поддерживает себя в хорошей форме. Да и узнать это вскоре предстоит. Тенгиз, при всей своей нелюбви к полковнику Мартинесу, человек слишком открытый для того, чтобы быть разведчиком, обязательно скажет. Но хорошо было бы, чтобы он сказал только то, что должен говорить, согласно легенде, и не сболтнул нечаянно лишнего, как сболтнул сегодня сам полковник, когда стал говорить с собаководом о собаках своего соседа. Но кто мог предположить, что мимолетный разговор и знакомство «на ходу» может продолжиться? Кто мог предположить, что заносчивый чеченец Ризван поведет себя таким глупым образом, каким он себя повел, кто мог предположить, что не мужчина, а женщина одним ударом отправит Ризвана в глубочайший нокаут, из которого он только-только начинает выходить, о чем говорят его ищущие в воздухе опору ноги? Кто мог предположить, что откровенно рассмеется этот собаковод, чем оскорбит чувства горца Бексолтана, а потом и сам Бексолтан будет отправлен в нокаут человеком, намного уступающим горцу в комплекции? И кто мог предположить, что собаковод этот окажется знакомым грузинского капитана Тенгиза Габиани. – Давид Вениаминович, не могу не сказать вам комплимент – вы совсем не изменились, в отличие от меня. – Габиани рассматривал собаковода, чуть отстранившись, и словно любовался им, и было это совсем не наигранно. – Да, тебя трудно узнать, – согласился собаковод. – Но существует еще и фамильное сходство, и от него человеку не дано избавиться. В тебе оно сильно выражается. – Есть такое дело. – Тенгиз смущенно погладил себя по блестящей лысине. – Это у всех Габиани фамильное. Как герб рода. – Ну, и черты лица тоже… – смягчил свою бестактность собаковод. – А главное, глаза. Взгляд у тебя все такой же остался. По взгляду, наверное, и узнал… Капитан наконец-то догадался, что положение складывается странное с точки зрения миссии, которую выполняет в Сочи группа Мартинеса, и повернулся к полковнику. – Познакомьтесь, господин Валентино. Это старый друг и сослуживец моего отца по спецназу ГРУ господин Кольчугин. Извините, Давид Вениаминович, не знаю, в каком вы сейчас звании. – Я уже на пенсии, Тенгиз. На пенсию ушел подполковником. И из запаса уже по возрасту вышел. Следовательно, сейчас считаюсь подполковником в отставке. Кольчугин вежливо наклонил голову в сторону Мартинеса. – А это мой сосед по корпусу, бизнесмен из Мексики господин Валентино Мартинес, – продолжил Тенгиз представление, но тут же закашлялся. – Бронхит? – спросил Давид Вениаминович. – Хронический. Никак избавиться не могу. – У меня есть с собой травяной сбор. Мать-и-мачеха, зверобой, еще кое-что. Заваривать и пить с медом вместо сахара. Заваривать на ночь. Могу сейчас принести, могу завтра. Лучше сразу, пока не забыл… – Кольчугин отчего-то заторопился выйти. – Мне все равно собаку проведать нужно. Как он там, в чужой обстановке в одиночестве. Он привык всегда со мной быть. – Полицию вызвать? – спросил бармен непонятно у кого. – Не нужно. Мы уже разобрались, – за всех ответил Мартинес. – А эти? – бармен кивнул на только-только поднимающихся на четвереньки Ризвана и Бексолтана. – Похмелиться не пожелают? – Они будут вести себя скромно, – пообещал грузинский капитан. – Не захотят, я могу повторить, – сказала женщина. – И тому, и другому. Для бармена это был, наверное, самый весомый аргумент, и он настаивать не стал. – Два стакана разбито. Кто будет платить? – все же спросил он. – Я заплачу, – пообещал Мартинес. – Мне, кстати, кофе покрепче сделайте. Кольчугин забрал свой недопитый бокал с коньяком и вместе с Тенгизом, заказавшим новый коктейль, прошел мимо капитана Молочаева и старшего лейтенанта Старобубнова, стоявших рядом со своим столом. – Давид Вениаминович, все в порядке? – спросил Молочаев. – Все в порядке, Сережа. Я встретил старого знакомого. Сын моего давнего друга.