– Неудачно получилось. Не так надо было. Можно еще один? В этот раз она действовала со всей возможной осторожностью. С ювелирной точностью. Глаза за стрекозиными очками смотрели серьезно. Я невольно залюбовался изгибом ее бровей. Под ее взглядом моя дайконная болезнь казалась еще более жалкой и отвратительной. Поддавшись пинцету, росток выскользнул из поры. Без боли, без жжения. Скорее наоборот – я даже почувствовал облегчение, словно гнойный прыщ прокололи иголкой. – Это ведь росток дайкона? – Похоже, хотя надо бы еще уточнить в овощной лавке… – А эта красная бусинка на кончике – кровь, наверное? – Я покажу доктору. – Спросите его: может, он прямо сейчас меня примет? – Но у вас же нет температуры? – Пусть без температуры… – Сядьте здесь, подождите. Сестра скрылась за шкафом с карточками пациентов, а я быстро спустил брючину и поставил ногу на пол. От долгого стояния на одной ноге в неестественной позе ломило бедренный сустав. Дверь распахнулась, и на пороге возник первый пациент. Школьник с болячкой за ухом. Второй была девочка постарше с блестящими, алыми от воспаления губами. Не успевала дверь закрыться, как появлялся новый больной. К моему удивлению, большинство оказалось школьниками. Они вели себя тихо, подходили к шкафу и, выбрав комикс, садились на диванчики, листали страницы. Потом одна за другой пришли молодые женщины, их собралась целая стайка. Косметический дерматит, ожоги от растительного масла и все в таком роде. Получается, я зря грешил на это место, полагая, что здесь специализируются на венерических больных. В ожидании своей очереди женщины тайком поглядывали на меня, с подозрением, не понимая, что я делаю в их компании. Пусть уж лучше думают, что я с гонореей. Что бы с ними было, если бы узнали, что у меня на ногах вместо волос растет дайкон? В кабинете врача заскрипело вращающееся кресло. Мне казалось, что прошло уже несколько часов, хотя по часам только шесть минут и двадцать секунд. – Кто первый по очереди, проходите! – послышался тонкий приторный голос медсестры. Я вскочил и у двери кабинета налетел на мальчишку с экземой за ухом. – Осторожней! Мальчишка лягнулся и попал мне по ноге. Боли не было, но я инстинктивно вскрикнул. Сестра распахнула дверь, схватила мальчишку за руку и потянула в кабинет. – Ждите своей очереди! – Но у меня же первый номер! – Сначала те, кто по очереди. Я же вам говорила! – Но у меня острый случай! Доктор что сказал? Вы ему показали? То, что взяли на пробу? Сестра толкнула мальчишку в кабинет. – Возьмите себя в руки. Ну что вы препираетесь? Разве так можно?! – Извините. Я ничего такого не хотел. Что же все-таки доктор сказал? Он согласен, что это редкий случай? Так ведь? Кто-то кашлянул. За самой дверью кабинета, всего в паре метров. Врач? – Это который с дайконом? – Он ничего слушать не хочет… От этих слов у меня перехватило дыхание, спина напряглась. Что будет, если до других пациентов клиники дойдет, в чем моя проблема? К счастью, голос у врача оказался тихий и сиплый, и в коридоре, похоже, никто его не услышал. – А еще такие случаи были? Это очень опасно? – заискивающе допытывался я через приоткрытую дверь. – Я послал жену к зеленщику, чтобы он подтвердил. Знаете, причиной многих кожных заболеваний является плесневый грибок, а плесень сама по себе – это разновидность растения, вот и… – Все так. Это понятно. Но разве бывают паразиты среди высших растений? – Я посмотрю потом внимательнее… Сестра подтолкнула меня в спину маленькой, будто лишенной костей ручкой. – Самые неприятные пациенты – кто зациклен на себе. Все места на диванчиках в коридоре были заняты. Надо бы позвонить на работу. Может, лучше взять сегодня отгул. В конце концов, не мозоль намял, дело серьезное. Я чувствовал, как под коленкой что-то постепенно растет, набухает. Я прислонился к стенке и стал ждать. Мне в голову не приходило, что в кожных клиниках может быть столько народа. Очередь рассосалась лишь к полудню. В очередной раз я подивился своему терпению. С невинной улыбкой открыв дверь, сестра наконец соизволила пустить меня в кабинет. Теперь я мог присесть. Доктор вышел из туалета и ворвался в кабинет как ураган, полы его белоснежного халата развевались. Сев на свое место, он потянулся, кресло под ним заскрипело. Из глубины помещения послышался голос женщины средних лет: – Думаешь, ничего страшного? Все-таки мы не знаем… – Ерунда! – заявил доктор с неприятной, кривой усмешкой, не подходившей его брутальному лицу, на котором красовался плоский боксерский нос. – Извините, что заставил ждать. Сейчас у детей обострение аллергии. Поесть времени нет. Ну что? Давайте посмотрим… Сестра постучала пальцем по краю корзинки, куда пациенты складывали одежду: – Брюки сюда. Взглянув на мои ноги, доктор охнул и привстал с кресла: – Бог ты мой! Прямо джунгли какие-то… У вас это только на ногах? – А что зеленщик сказал? Это ростки дайкона? – Что значит его мнение? Он же не профессионал… Надо же сколько!.. Я невольно привстал на цыпочки, как бы пытаясь хоть немного оторваться от своих ног. Пока я ждал в коридоре, поросль изрядно прибавила. Быстрее всего росло у коленей. Там ростки вытянулись на целый сантиметр, и на них уже раскрылось по паре симпатичных листочков. Удивительно, что, несмотря на полное отсутствие солнечного света в этих местах, листочки отливали свежей овощной зеленью. Доктор потянулся и сделал глубокий вдох. Он обдумывал ситуацию и одновременно старался держаться от меня на расстоянии. Зашелся хриплым кашлем и замолотил в воздухе руками: – На койку! Доктор наклонился над стоявшим у его ног контейнером для мусора. Он был из нержавейки, с педалью, нажатием на которую открывалась и закрывалась крышка. Сестра повела меня к стоявшей рядом кушетке, но доктор жестом остановил ее: – Не туда! В операционную! – Сюда! – Сестра растерянно указала мне на дверь в глубине кабинета. Я услышал, как у меня за спиной доктор давится рвотой. Его рвало как кошку, у которой в горле застряла кость. Операционная в клинике была странная. Похожее на гараж помещение с голыми бетонными стенами, не покрытыми даже штукатуркой, не говоря уж о плитке. В придачу ко всему оно располагалось ниже кабинета врача – надо было спуститься по двум довольно крутым ступенькам. Одну из стен заменяли рольворота. И ни одного окна. Единственным источником света были закрепленные под потолком большущие светильники дневного света. Не гараж, а камера пыток. Единственным стоящим предметом здесь была кровать. Прочный металлический каркас, по бокам толстого матраса – специальные бортики, чтобы больной не свалился. Отделка под слоновую кость. У изголовья контрольная панель с разными переключателями. Наверное, для дерматологических и урологических операций тоже требуется специальное оборудование. – Пиджак и рубашку сюда… – Желая держаться от меня подальше, сестра подтолкнула к кровати корзину для одежды. – А почему у доктора рвота? – Раздевайтесь и ложитесь. Вот вам одеяло. Градусник поставьте… – Неужели у меня с ногами такая дрянь? – Только между нами, хорошо? Доктор на завтрак как раз ел пророщенный дайкон с натто[1]. – Да-а! Неудобно получилось… Опять пришлось долго ждать. На часы я не смотрел, но прошло, как мне показалось, не меньше часа. Я даже задремал. Проснулся, почувствовав, что сестра взяла меня за руку. Она наложила резиновый жгут на плечо, тщательно протерла спиртом локтевой сгиб. Забрала градусник. – Можно взять кровь? – Отвечать на такие вопросы нет смысла. – Извините. Боли я не почувствовал. На одноразовых шприцах иголки колют хорошо. Да и вены у меня толстые, как дождевые червяки, поэтому задача у сестры была несложная. Меня опять стало клонить в сон. Может, она вколола мне какое-нибудь лекарство, когда брала кровь? Я глубоко заснул. Проснулся, выпил сок, стоявший у изголовья кровати, и уснул снова. Сколько часов прошло – не знаю. Я даже не знал, день сейчас или ночь. Попробовал пошевелиться – ничего не получилось. Руки и ноги были туго пристегнуты к кровати ремнями из синтетической резины. Кроме того, у правого уха возвышался кронштейн из нержавейки, на котором с одной стороны был закреплен большой пластиковый мешок, наполненный бледно-желтой жидкостью, а с другой – прозрачный мешочек размером с кулак. Из них тянулись две трубки, подсоединенные к разъему, из которого выходила уже одна трубка. Ее-то мне и воткнули куда-то под ключицу. В голове звучали голоса. Я смутно припоминал чей-то разговор. – Мне кажется, плохо держится. – Может, сделать надрез и вставить прямо в вену?