Сьюзан нахмурила брови и смерила ее сердитым взглядом. — Неправда, было. Не могло не быть, ведь он — твоя ДНК-пара. Я видела, какими глазами он смотрел на тебя. Он тебя любил. — И я любила его, но как друга. Знаю, мы были ДНК-парой, но между нами не было никакой романтики. По крайней мере, с моей стороны. Думаю, такое иногда бывает… — Ты хочешь сказать, что, как только узнала, что он болен, ты тотчас утратила к нему интерес? — Неправда, честное слово, Сьюзан. Будь он мне безразличен, осталась бы я здесь? — Он был без ума от тебя, Джейд. Я видела это в его глазах. Если ты — его ДНК-пара, почему же не чувствовала то же самое? Ты должна была это чувствовать! — Я не знаю. Поверьте мне! Я пыталась полюбить его… я… я хотела полюбить его так же, как и он меня… но не смогла. — Сомневаюсь, что ты даже пыталась… — Она говорит правду, мам, — перебил ее Марк. — Джейд не могла влюбиться в Кевина, потому что она — не его ДНК-пара. Обе женщины вопросительно посмотрели на Марка. Тот заговорил не сразу. — Я знаю, что Кевин не был ее парой, — произнес он, сглотнув комок. — Потому что она… моя ДНК-пара. Глава 84 Aлекс Придя в пустой номер Ника, Алекс нашел адресованную ему записку. Отправив десятки текстовых сообщений и сообщений на голосовую почту и так и не получив от Ника никакого ответа, он на следующее утро отменил всех своих клиентов, взял такси и поехал к нему в отель. Зная, что тот собирался вернуться из Лондона утренним поездом, решил дождаться его в фойе. Однако даже спустя несколько часов Ник так и не вернулся. Не зная, что и думать, Алекс уговорил портье дать ему ключ от номера. Прикладывая к замку электронный ключ, он заранее затаил дыхание, с ужасом представляя, что его ждет внутри. Но нет, внутри все было чисто и убрано. Зато мусорка была до краев набита сигаретными пачками, бутылками из мини-бара и целой грудой смятых в комки бумажек. Стоявший рядом с открытым окном охранник был явно озадачен. Хотя врывавшийся ветер, словно паруса, раздувал занавески, даже он был бессилен разогнать застарелый запах сигаретного дыма. — За это штраф, — пробормотал он на ломаном английском. Алекс обвел глазами комнату: на подушке аккуратно застеленной постели белел конверт. Узнав свое имя и почерк Ника, он вздрогнул, как будто холодный ветер пробрал его до самых костей. Затем, затаив дыхание, метнулся к окну и посмотрел на бетонную крышу дома девятью этажам ниже. Глава 85 Элли Мэттью подошел к бару и, взяв графин с виски, вернулся на диван. Пока он наливал себе очередную порцию, Элли поймала себя на том, что его угрозы и обвинения все больше и больше задевают ее за живое. И еще они оба знали: Мэттью видел ее насквозь, даже сквозь маску ее непробиваемого спокойствия. Сев напротив, он театрально вздохнул. — После того как мой отец оставил мою мать — спасибо твоему тесту, — буквально в считаные месяцы ее заставили продать наш дом. Все, что она потом смогла позволить себе, это задрипанная квартирка вдали от друзей и ее прежнего дома. Она осталась одна, никому не нужная и оплеванная. Неудивительно, что начала искать забвения в алкоголе. Это стоило ей работы. Ты хотя бы представляешь себе, каково сыну менять грязные трусы родной матери, — потому что она, напиваясь, ходила под себя? Или забирать ее из полицейского участка, когда она закатывала пьяный скандал в супермаркете? Элли хотела было покачать головой, но не стала. Не хотела доставлять ему такого удовольствия. — Разумеется, не знаешь. Откуда тебе это знать! — продолжил Мэттью. — Затем, когда она окончательно спилась, ей нашлась ДНК-пара. Элли поставила стакан на стол. — Тогда на что ты жалуешься? Если в конечном итоге у нее все оказалось хорошо? — Это ты так думаешь. Его звали Бобби Хьюз, — сказал Мэттью. — Поначалу он производил впечатление приличного человека. Мать влюбилась в него по уши, как то и положено ДНК-парам. Увы, он оказался полным подонком. Мать же так боялась одиночества, что была готова терпеть что угодно, выполняла любое его требование, в том числе закрывала глаза на его слабость к юным девчушкам. Очень юным, судя по трем тысячам снимков, обнаруженных полицией в его ноутбуке. Он пытался оправдаться, заявив, что они-де уже были на его компьютере, когда он купил его на «И-бэй», а моя мать была глупа настолько, что поверила. Пока шел судебный процесс, она платила за него все судебные издержки, для чего была вынуждена взять кредиты в банке. Когда же его посадили, у нее не осталось ровным счетом ничего. Даже средств оплатить какие-то последние судебные пошлины. И все эти беды и неурядицы свалились на нее потому, что она и мой отец прошли этот твой тест, даже не ведая об этом, ибо ты вообразила себя Господом Богом. Ты, в облаках на вершине своей башни из слоновой кости, понятия не имеешь, каково это — видеть, как человек, которого ты любишь всей душой, на твоих глазах превращается непонятно в кого! — Ты так думаешь? — Элли смерила его колючим взглядом. — Я говорю не о себе. Это совершенно другое дело, — он отмахнулся. — Я о том, как больно видеть, как умная, волевая женщина физически и эмоционально превращается в инвалида. Знаешь, что она валялась пьяная, когда из ее пальцев выпал горящий окурок и начался пожар? Она сгорела заживо. От нее практически ничего не осталось. Я с трудом опознал ее. — Мэттью с вызовом сложил на груди руки. Элли сделала очередной глоток джина с тоником. Судя по всему, он надеялся, что ей станет жаль его несчастную мать. Но чем больше горячился он, тем большее спокойствие овладевало ею. Он недооценил ее. Он не знал ее в те годы, когда она, честолюбивая молодая женщина, пыталась убедить скептиков от науки в важности своего открытия. Она не рассказывала ему о том, на какие жертвы была вынуждена идти, чтобы быть услышанной, и как подавляла свое прежнее «я», чтобы стать той успешной бизнес-леди, какой она была сейчас. Да, Тим смягчил ее, но Мэттью был полным болваном, считая, что она в мгновение ока вновь станет белой и пушистой. — Миллионы пар по всему миру прошли тест и выяснили, что между ними нет связи на уровне ДНК, — решительно начала Элли. — Это не помешало им остаться вместе, потому что они любили друг друга. Да, возможно, в самом начале я порой срезала углы, но я не могу брать на себя ответственность за принимаемые кем-то решения. Я не заставляла твоего отца бросить твою слабохарактерную мать, я не вкладывала ей в руку бутылку и не вливала спиртное ей в горло. В конечном итоге люди должны уметь отвечать за свои поступки. — И когда ты готова ответить за свои? — Мои действия практически положили конец гомофобии, расизму, религиозной ненависти. Совпадение ДНК не знает половых и расовых различий, ему не важно, какому богу ты поклоняешься. Наоборот, мое открытие объединило людей самых разных конфессий и взглядов так, как нам и не снилось. Скажи мне, а что сделал лично ты для уменьшения вражды в этом мире? — А ты подели такое же огромное количество людей на «нас» и «их» — тех, которые созданы любить друг друга, и остальных, чьи чувства и отношения обесценились. Разве ты не видишь параллелей с тем, что сделала ты и что сделал Гитлер с евреями? Нацисты методично уничтожали их, пока они не превратились в затравленное меньшинство и на них стали смотреть как на крыс. Это твоя цель по отношению к тем, кто не имеет ДНК-пары? Постепенно затравить их, превратить в людей второго сорта? — Да ты свихнулся даже сильней, чем я думала, — рассмеялась Элли. — ДНК-пары благополучнее в финансовом отношении, чем обычные. Они получают бо?льшие налоговые льготы, лучшие условия страхования, они продуктивнее на работе, потому что счастливы дома, им предлагают более высокооплачиваемые должности. Среди не имеющих ДНК-пары выше уровень самоубийств, а также разводов и случаев депрессии… — В прошлом все они начали снижаться, потому что всё больше людей находят счастье со своими ДНК-парами. Более того, уровень домашнего насилия, как против женщин, так и мужчин, тоже резко упал. — Лишь потому, что люди боятся заявлять в полицию на своих ДНК-партнеров, даже если те третируют их, унижая физически и морально. Не хотят рисковать, опасаясь еще худших отношений с теми, кто не является их ДНК-парой. — Иммиграция и эмиграция больше не вызывают ожесточенных споров, — продолжала Элли, приводя новые аргументы. Она ниспровергнет этого лицемерного праведника Мэттью с его пьедестала. — Люди быстрее проходят бюрократические формальности. Они могут свободно путешествовать по всему миру и находить счастье со своей ДНК-парой в любой стране. — Что в глобальном масштабе нанесло непоправимой ущерб пятой части всех компаний: они потеряли квалифицированные кадры в связи с переездом сотрудников в другой город или даже страну. — Можешь швыряться в меня любыми цифрами, если хочешь, но ты не можешь отрицать одну вещь: программа «Найди свою ДНК-пару» процветает, хочешь ты того или нет. Мэттью выразительно посмотрел на нее: — Я этого не отрицаю, однако предсказываю ей близкий конец. — Это не тебе решать. — Это решать людям, — парировал он. — А народ всегда прав. — Ты о чем? Мэттью встал и заложил за спину руки. — Может, еще по стаканчику? Элли отрицательно покачала головой. А вот Мэттью тем временем налил себе третий стакан. Элли смотрела на него и не узнавала своего Тима, которого еще недавно любила. В Мэттью все было чужим — от высокомерных речей до жестов и даже сидячей позы. Интересно, скольких трудов ему стоило играть перед ней роль милого очаровашки? — Даже когда ты знаешь, что я такой, ты ведь все равно меня любишь, не так ли? — спросил Мэттью, позвякивая в стакане кубиками льда. Элли промолчала. — Я так и думал. Неприятно, когда кто-то другой распоряжается твоей жизнью, словно Господь Бог, не так ли? — Не заносись. Никакой ты не Господь Бог. Ты просто такой же негодяй, как и тот тип, который обвел вокруг пальца твою доверчивую мать. Только я не такая жалкая тряпка, как она, и не собираюсь позволить этому мелкому недоразумению испортить мне жизнь. Даже если я буду любить тебя, так как ты — моя ДНК-пара, ты мне неприятен, и я больше никогда не посмотрю в твою сторону. Думаю, это наша последняя встреча. — При всем твоем презрении ко мне ты все еще веришь, что я — твоя ДНК-пара? — презрительно бросил он ей. — Разумеется, хотя я отдала бы все на свете, чтобы это было не так. — Вот видишь, Элли, это самое смешное. Потому что мы с тобой никакая не ДНК-пара и никогда ею не были. Элли пристально посмотрела на него: — Ты на что намекаешь? — Ты утверждаешь, что ты ученый, и тем не менее тебе так отчаянно хотелось спариться, что ты ни на секунду не усомнилась в результатах. — Неправда, мне ни с кем не хотелось «спариться». До тебя я была совершенно счастлива. — Да, была. Ты и сейчас счастлива — холодная, расчетливая корпоративная сука, крутившая романы с кучкой богатых идиотов. Ты выдумывала предлоги, лишь бы не общаться с родными. Твоей единственной страстью была работа. Со мной ты получила все — и это смешно, потому что на самом деле я для тебя ничто.