— А что еще я должна думать? Мой бойфренд — серийный убийца!.. Как ты только мог, Кристофер? Как ты мог? — Неправда, ты не пешка. — Будь это так, почему ты не придумал какую-нибудь отговорку и не оставил меня, как только узнал, что я офицер полиции? Почему, если я была тебе небезразлична, ты не дал мне и дальше жить своей жизнью? Я была для тебя лишь еще одним вызовом. Тебе было интересно узнать, сумеешь ли ты и дальше делать свое черное дело, встречаясь с полицейским! Было видно, что она готова разрыдаться. — Возможно, поначалу так оно и было, но потом все изменилось. — И чем все это должно было закончиться? Если должно было? Ты намеревался убивать и дальше? — Девушка в той комнате была последней. По крайней мере, должна была ею стать. — Какое совпадение, — усмехнулась Эми. — Я говорю совершенно серьезно. Моя цель — ровно тридцать. — Но почему? — недоуменно спросила она. — Начать с того, что я просто поставил перед собой такую цель. Скажу честно, поначалу мне это было в кайф, но с каждым разом становилось все утомительнее. Эми покачала головой и закатила глаза к потолку, как будто спрашивала у Господа Бога, не ослышалась ли она. — Убивать женщин… лишать жизни невинных людей… ты называешь это утомительным? Работать на конвейере, зарабатывать на жизнь мойкой машин — вот что такое утомительный труд, а не убийство двадцати девяти невинных душ, Крис! — Когда ты догадалась? — спросил он, мучимый искренним любопытством. — Шесть дней назад. Тебя не было дома. Если мои подсчеты верны, ты отправился убивать свою двадцать восьмую жертву. Я была у тебя; листала книги по психологии и о серийных убийцах на твоих полках, пытаясь понять, что толкает монстров на их дела. И среди книг я нашла фотоальбом. Кристофер медленно кивнул, довольный тем, что наконец может поделиться с ней своей работой. — Поначалу это показалось мне полной бессмыслицей, — продолжила Эми. — С какой стати у моего Кристофера должны быть эти снимки и как они попали к нему? Я вернулась в полицейский участок и сравнила их с теми, что были оставлены на телах. Они были почти идентичны — почти. Потому что каждое фото было сделано слегка под другим углом, а значит, снимки в твоем альбоме не были репродукциями или копиями. Кто бы ни был сделавший их, он наверняка побывал на месте каждого преступления. Но последние остатки сомнений развеяло кольцо из носа официантки, которое ты зачем-то оставил себе. Кристофер даже не пытался оправдаться. Качая головой, Эми принялась расхаживать по просторной кухне, совмещенной со столовой. — Ты хотя бы отдаешь себе отчет в том, что я подумала, когда поняла, что это был ты? — Вопрос был явно риторическим. Кристофер остался доволен, что теперь он мог различить такие тонкости. — Я обыскала твой дом сверху донизу, нашла в твоем неисправном морозильнике пакет с десятком смартфонов. Включила некоторые из них, и единственным приложением на каждом была служба знакомств, и каждая из твоих жертв сообщила тебе свой номер. Разумеется, все твои компьютеры были запаролены, так что в них я заглянуть не смогла, — добавила она, как будто это только что пришло ей в голову. — Разумеется, — не без самодовольства ответил Кристофер. — Посмотри на себя, Крис, — резко бросила ему Эми. — Самомнение тебе только повредит. Ты не так умен, как ты думаешь. Ты оставил на месте преступления свою ДНК. Он покачал головой: — Это невозможно. Я всегда был осторожен. Даже не сомневаюсь. — Номер Двадцать Семь. — Доминика Боско. Эмми выгнула бровь: — Ты знаешь их по именам? — Только ее. — Почему? Потому что ты убил и ее ребенка? Кристофер сердито посмотрел на Эми, и впервые за весь их разговор она увидела в его глазах что-то вроде сожаления. — Наши судмедэксперты нашли на ребенке крошечный сегмент ДНК, — продолжила она. — В какой-то момент ты вернулся на место преступления, встал над ней и заплакал. Они нашли на его головке и груди слезы. У меня были результаты теста твоего биоматериала, который ты отправил в «Найди свою ДНК-пару», и я заплатила одной частной лаборатории, чтобы там сравнили слезы на тельце ребенка и твои результаты. Совпадение составило 99,97 процента. Хотелось бы знать, что тебя тогда так сильно расстроило… — Ты, — прошептал он, представив безжизненное тельце ребенка. — Я? — Я представил, что кто-то сделал то же самое с тобой, что это я стою над твоим телом, что я потерял тебя. Впервые в жизни я не был властен над своими эмоциями, и они взяли надо мной верх. При этих его словах Эми как будто слегка поникла и опустила плечи, но затем так же быстро встрепенулась снова. — Я едва не поверила тебе. Но знаешь, почему я никогда не поверю ни единому твоему слову? Потому что я прочла пассажи в книгах, которые ты выделил маркером и потом дословно цитировал мне, говоря о том, что ты чувствуешь, и выдавая эти слова за свои. Ты говорил мне то, что я, по-твоему, ждала от тебя услышать. — Это лишь потому, что я не привык выражать свои чувства. Это для меня нечто новое, Эми. Я даже не подозревал, что такие, как я, способны любить. — Такие, как ты… Ты имеешь в виду психопатов, верно? Кристофер кивнул. — Мой бойфренд — психопат… Единственное, чему научили меня твои книги, так это что психопаты — непревзойденные манипуляторы. — Верно, но только не с тобой. Разве я хоть раз пытался манипулировать тобой? — Ты знал, кто ты такой и чем занимаешься, и все равно позволил мне влюбиться в тебя. — Будь честна сама с собой. Я ничего такого не делал. Мы — ДНК-пара. Мы созданы друг для друга. — Ты прошел тест, чтобы познакомиться со мной. Будь в тебе хоть капля человеческого, ты воздержался бы это делать. — Прости, но мне было любопытно узнать, кто моя ДНК-пара, а потом, когда я познакомился с тобой, я ощутил нечто такое, чего никогда не чувствовал раньше… нечто совершенно мне чуждое. И мне захотелось ближе узнать женщину, которая произвела на меня такой эффект, захотелось понять, почему это происходит. Я даже начал изучать литературу по этому вопросу, потому что не верил, что такое возможно… но да, я полюбил тебя. Эми покачала головой. — Прекрати лгать мне, — сказала она, но по тому, как дрогнул ее голос, Кристофер понял: она начинает ему верить. — Я знаю, кто я такой, Эми… по крайней мере, знаю, кем я был. Я был тем, кто жаждал славы за свои злодеяния. Отнимая у других людей жизнь, я испытывал удовольствие, какое бессильны передать любые слова. Я был эгоистом, я был коварным и хитрым, мне было наплевать на все и на всех. Я был твоей полной противоположностью. Но когда я с тобой… я становлюсь лучше. По крайней мере, рядом с тобой мне хочется стать лучше. Слушая его, Эми вытерла рукавом слезы, а затем, сделав несколько осторожных шагов вперед, присела с ним рядом. Теперь их лица были на одном уровне. — Ты любишь меня, Крис? — спросила она, глядя ему в глаза. — Ты действительно меня любишь? — Да, — ответил он, ни секунды не поколебавшись. — Да, я люблю тебя. В кои-то веки Кристофер почувствовал себя уязвимым. И не потому, что был привязан к стулу, не потому, что был наконец пойман. Он знал, что Эми это видит. Видит, что перед ней потерянный маленький мальчик, одиночка, который так и не сумел вписаться в человеческое общество, который, понимая разницу между доб ром и злом, тем не менее выбрал зло. Ради нее он хотел, он был готов измениться. Она наверняка видела перед собой того, кто нуждался в ее благотворном влиянии. Она видела их совместное будущее. Эми сунула руку в карман и вытащила ключи от наручников. Глава 93 Джейд Джейд сняла с крючка в кухонном шкафу ключи от внедорожника Кевина и забралась в автомобиль. После шокирующего известия о том, что Кевин не был ее ДНК-парой, а вот Марк как раз был, она пулей влетела в гостевой дом и провела следующий час, нервно меряя шагами спальню и стараясь совладать с обуревавшими ее эмоциями. Джейд страшно злилась на себя. Ну почему она позволила себе зайти так далеко с Кевином, хотя и знала, что не любит его? Впрочем, не меньше она была зла и на Марка за то, что он лгал ей. Ведь это из-за него она долго чувствовала себя едва ли не шлюхой, потому что ее тянуло к мужчине, с которым она не была связана брачными узами. Без доверия и порядочности, достаточно ли одного лишь совпадения ДНК для того, чтобы удержать двух людей вместе? Бросив одежду на пассажирское сиденье рядом с собой, Джейд поехала по проселочной дороге по направлению к шоссе. По радио прозвучали первые ноты песни Майкла Бубле[49]. Это тотчас напомнило ей о том, как она любила подтрунивать над Кевином за его музыкальные пристрастия, которые скорее пристали бы домохозяйке, годящейся ему в матери. В ответ Кевин обычно говорил, что ему без разницы, что музыка — просто музыка, и если она вызывает в человеке эмоции, то совершенно не важно, кто ее исполняет. Джейд сделала погромче песню «Ты никто, пока тебя никто не любит». Следуя дорожным знакам, она вела машину в направлении Эчуки Моамы на реке Муррей и через час уже сняла номер в дешевой гостинице. Джейд знала: рано или поздно ей придется вернуться на ферму и откровенно поговорить с Уильямсами, но следующие несколько дней ей, как никогда, требовалось отдохнуть от всех троих, и особенно от Марка. Она осматривала местные достопримечательности, путешествовала по морю на старом теплоходе, растворялась в толпе посторонних людей на ежегодном фестивале блюза и этнической музыки, посещала окрестные городки, изучала красные каучуковые леса и болота, и все это время попыталась заставить себя не думать о нем. Увы, ничего не помогло. Ее злость на Марка не утихала, хотя она и знала, что его действия были продиктованы исключительно любовью к брату. После четвертой ночи беспокойного сна Джейд проснулась рано, разбуженная пением птиц. Она села в машину и по памяти поехала туда, куда Кевин отвез ее встретить первый австралийский рассвет в тот день, когда она приехала на ферму. Она очень надеялась, что умиротворение раннего утра поможет обуздать лихорадочный бег ее мыслей. Джейд сидела на переднем бампере автомобиля, глядя, как солнце начинает восхождение на небосводе, когда внезапно ее потревожил звук шуршащего гравия. Она оглянулась и увидела Сьюзан. — Я подумала, что ты наверняка здесь, — сказала та. — Ты не против, если я тоже посижу здесь с тобой? — Ее тон был гораздо мягче и менее категоричен, чем несколько дней назад. — С тех пор как ты исчезла, я приезжала сюда каждое утро, просто на тот случай, если ты вдруг окажешься здесь. Когда Марк и Кевин были детьми, я часто привозила их сюда. Кевин любил смотреть вдаль, стараясь заглянуть до самого горизонта. Его заветной мечтой было однажды объездить весь мир. — Я помню, как он это говорил, — пробормотала Джейд. — Он хотел, чтобы мы объездили его вместе. Она закрыла глаза и попыталась вспомнить голос Кевина. Прошло всего несколько недель с его смерти, а Джейд уже начинала забывать, как он звучал. При всех ее чувствах к Марку ей недоставало ежедневных бесед с его братом. Сьюзан протянула руку и обняла Джейд за плечи.