Блондин, сидящий напротив меня в кабинке, наклоняется вперед и показывает на меня пальцем. — Ты мне не нравишься, Драго. — Ну, ты мне тоже не нравишься, Белов, но, так уж получилось, что твоему пахану нравятся боеприпасы, которые я предлагаю. Так что, мы делаем бизнес или нет? Русский сужает на меня глаза и разражается хохотом, затем берет телефон и звонит кому-то, вероятно, Петрову. У Сергея Белова глубокий голос, поэтому я слышу все, что он говорит, но это не дает мне возможности понять, о чем он говорит по-русски с паханом Братвы. — Доставка раз в два месяца, — говорит он в конце разговора. — И Роман хочет встретиться с тобой лично. В следующем месяце. — Хорошо. Я сообщу тебе время и место. Белов кивает и встает, чтобы уйти, затем опускает взгляд на кресло, которое он только что освободил. — Не возражаешь, если я сфотографирую кабинку? Я все пытаюсь уговорить Пашу поменять интерьер наших клубов на белый. Он сказал, что подумает об этом, только когда я уйду на пенсию. Я поднимаю бровь. — Какие-то особые причины? — Да. — Он поднимает телефон и делает снимок. — Судя по всему, кровь трудно вывести с обивки светлого цвета. Я провожаю его взглядом, пока он идет к выходу, насвистывая по пути. Похоже, он такой же сумасшедший, как и те, о ком я слышал. Взяв со стола телефон, я проверяю сообщение, которое Филипп прислал мне ранее, - адрес человека, который настучал румынам о нашем грузе. До него еще несколько часов езды, но у меня еще есть время заскочить туда и посмотреть, чем занимается моя прекрасная женушка, прежде чем я отправлюсь в путь. Йован ежечасно присылает мне отчет, и в последней из них говорится, что Сиенна и ее подруга только что вошли в ресторан, расположенный в пятнадцати минутах езды от клуба. Подземный гараж под Наосом заполнен несколькими автомобилями, включая внедорожник, на котором я приехал сюда, и две машины, которые я использую, когда не хочу, чтобы меня заметили. Я прохожу мимо всех этих машин и подхожу к черному мотоциклу, который я припарковал в дальнем углу. Ездить на двух колесах - гораздо более мудрый выбор при решении деликатных вопросов. Наш стукач Уэсли стал одной из таких проблем, и его нужно поставить в пример другим сотрудникам, чтобы они знали, что будет, если они последуют его примеру. Подъехав к ресторану, я припарковал свой мотоцикл со стороны водителя белого седана Йована и поднял козырек на шлеме. Моя жена сидит за столиком у окна, с ней та блондинка из "Наоса". Они о чем-то смеются. На Сиенне свитер ужасного синего оттенка. Как будто этого недостаточно, он украшен блестящими золотыми деталями, которые сверкают, когда на него падает солнечный свет. Мой взгляд скользит по ее ногам, облаченным в блестящие золотые брюки-скинни, и останавливается на туфлях. Они такого же синего оттенка, как и ее свитер, с маленькими бантиками на каблуках. — Я слушаю, — говорю я и поворачиваюсь к Йовану. Он высунул локоть из открытого окна и кивнул в сторону женщин. — Она встретилась с этой девушкой, Луной, и еще одной подругой в торговом центре. Они зашли в несколько бутиков, купили какие-то безделушки, потом она затащила их в магазин, где продаются канцтовары. — И что она там купила? — Несколько блокнотов и несколько ручек. И держатель для ручек, похожий на кролика. — Он закатил глаза. — А после? — Они немного погуляли по торговому комплексу, делая селфи, а потом мы высадили другую девушку у ее дома и приехали сюда. — Что-нибудь еще? —По дороге сюда ей позвонил брат. — О чем они говорили? — спрашиваю я. —Я не слышал его разговора, но, судя по ее ответам, думаю, он хотел узнать, все ли у нее в порядке. Она сказала, что прекрасно проводит время, тратя твои деньги. Я оглядываюсь на жену. Банк присылает мне текстовое сообщение каждый раз, когда используется моя карта. Сегодня я не получил ни одного. Она оплачивала свои покупки собственными деньгами. Йован говорит что-то еще, но в шлеме я не улавливаю. — Повтори, — говорю я и поворачиваюсь к нему лицом. — Перед самым рестораном ей позвонили еще раз, но она не ответила. Когда она посмотрела на телефон, то, видимо, передумала, но в итоге положила его обратно в сумочку. — Интересно. Если ей еще будут поступать странные звонки, сообщи мне. — Конечно. Я переключаю взгляд на жену, которая в данный момент хихикает с официанткой, делая движения руками в воздухе. Ногти у нее сегодня золотые. Я перевожу взгляд с ее рук на губы, гадая, что ее так взволновало. Ее губы двигаются, я их хорошо вижу, но не могу расшифровать, что она говорит. Официантка отвечает, но я не улавливаю, что говорит молодая азиатка. Я смотрю на вывеску над входом. Это японский ресторан. Неудивительно, что я не могу понять, о чем они говорят. Я не говорю по-японски, но, похоже, Сиенна знает. Ну разве не полна ли сюрпризов моя блистательная женушка? — Позвони Кеве, — говорю я Йовану. — После ужина я хочу, чтобы она попросила мою жену помочь на кухне. Йован смотрит на меня, его брови сходятся на переносице. — Хорошо, - пробормотал он, на его лице было написано замешательство. — Небольшие задания, ничего сложного. Если Сиенна откажется, скажи Кеве, чтобы не настаивала. — Это все? — Сегодня вечером я буду иметь дело с Уэсли и вернусь домой не раньше полуночи. Скажи Кеве, чтобы она сообщила мне все, что произошло на кухне. Йован отвечает, но я не обращаю на него внимания, мой взгляд возвращается к жене. Этим утром я проснулся с Сиенной на руках, свернувшейся калачиком, как котенок. Мне не захотелось оставлять ее. Остаться в постели, прижимаясь к ней всем телом, было гораздо лучше, чем идти на работу, даже без секса. Я попытался вспомнить, возникало ли у меня когда-нибудь желание провести ночь с женщиной, если в этом не было секса, и ничего не вспомнил. И уж точно я никогда не откладывал выполнение деловых обязательств. Но вот он я, шпионю за своей женой, вместо того чтобы отправиться на поиски того ублюдка, который не смог держать рот на замке. И гадаю, кто, блядь, был на том другом конце телефонной линии, которую она отключила. — Если к моей жене подойдет какой-нибудь мужчина, позаботься о нем, — прорычал я и опустил козырек. Пора навестить стукача. — Позаботиться о нем? — спрашивает Йован. — В каком смысле? Я встречаю его взгляд через тонированный щиток. — Любым способом, который заканчивается требованием места на кладбище, Йован. * * * Я добрался до дома уже далеко за полночь. Пришлось идти более длинным путем, потому что вокруг квартала Уэсли было много полиции. Вероятно, кто-то сообщил о криках. Я киваю мужчине, дежурившему у входной двери. — Есть что-нибудь? — Нет. Охранники за оградой подтвердили, что ничего подозрительного нет. — Хорошо, — говорю я и направляюсь наверх. Это вопрос времени, когда Богдан сделает свой ход. Скорее всего, он ударит по одному из наших складов или, может быть, по клубу, но я предпочитаю прикрывать все свои базы, поэтому позаботился о том, чтобы вдоль дороги, ведущей к дому, стояли люди. Я вхожу в свою спальню и сразу же понимаю, что что-то не так. Груда разноцветных чемоданов исчезла. Кровать пуста. Похоже, моя жена считает, что она имеет право решать, как нам спать. Я бросаю куртку на кресло рядом с балконной дверью и направляюсь в ванную. Приняв столь необходимый душ, я иду по коридору, проверяя по пути комнаты. На этом этаже есть несколько незанятых номеров, потому что я не хотел бы, чтобы кто-то был рядом со мной в те несколько часов, которые я позволяю себе отдыхать, так что она может быть в любом из них. Первые несколько комнат, мимо которых я прохожу, пусты. Я проскальзываю мимо комнат Кевы и Филипа, не проверяя их, а также некоторых других, используемых моими людьми, и иду дальше по коридору. Моя жена находится в последней спальне на этом этаже, спит под тонким одеялом на крошечной кровати, на которой никогда не поместится мое крупное тело. Ее чемоданы сложены в углу, все восемь штук. Прислонившись плечом к дверному косяку, я наблюдаю за ее спящей фигурой. Я был уверен, что она откажется помогать на кухне. Но сообщение, которое я получил от Кевы, было не текстовым сообщением, а фотографией моей жены, стоящей на маленькой табуретке перед раковиной и оттирающей огромную пригоревшую сковороду. На ней были те же золотистые брюки и синий свитер, что и в ресторане, только вместо высоких каблуков на ногах были какие-то пушистые монстры. Затем последовало еще несколько фотографий. Сиенна ставит бокалы в шкаф. Наклонившись над плитой, она заглядывает в кастрюлю, из которой идет пар. Несет грязную посуду, явно над чем-то смеясь. У меня возникло серьезное искушение отложить на другой день свою задачу по убийству Уэсли и отправиться домой только для того, чтобы понаблюдать за Сиенной, пока она, судя по всему, получает удовольствие от своей работы. Итальянцы в Cosa Nostra - особая категория. К тем, кто занимает верхние ступени иерархии, относятся почти как к членам королевской семьи, и многие из них ведут себя так, как будто они и в самом деле таковыми являются. Особенно это касается женщин. Несколько лет назад я встречался с сестрой одного из капо, и уже через двадцать минут нашего свидания у меня возникло искушение покончить с собой. Я даже не помню имени той женщины, только ощущение, что передо мной сидит пустая оболочка человека. Манекен в витрине магазина, единственной целью жизни которого была демонстрация дорогой одежды. Сними ее, и останется лишь пластиковый манекен. Моя жена может носить такие же дорогие наряды, но у меня есть ощущение, что под их поверхностью скрывается гораздо больше слоев. И я намерен содрать их все до единого и узнать, что скрывается под ними. Подойдя к чемоданам, я подхватываю первые два и несу их в свою комнату. Повторив это действие еще три раза, я подхожу к кровати, на которой спит Сиенна, и просовываю руки под ее хрупкое тело. Может быть, я пока и не собираюсь заниматься с ней сексом, но есть только одно место, где ей разрешено спать. В моей постели. Сиенна вздрагивает, что-то бормочет и зарывается лицом в мою грудь. Я несу ее в спальню, осторожно опускаю на кровать и забираюсь к ней. Она продолжает спать, даже когда я обнимаю ее за талию и притягиваю к себе. Глава 7 Как только я открываю глаза, то понимаю, что нахожусь не в той комнате. Вместо маленького окна без занавесок передо мной длинные темные шторы, закрывающие французские двери, ведущие на балкон. Это комната моего мужа. Наверное, он перенес меня сюда, пока я спала. И мои чемоданы тоже вернулись, выстроившись вдоль стен. Лёгкая улыбка растягивается на моих губах. Я переворачиваюсь на другой бок и обнаруживаю, что кровать пуста, и непрошеное разочарование пронзает меня до глубины души. Неужели я втайне надеялась, что рядом со мной окажется Драго? Наверное, да, немного. Дверь в спальню закрыта, а его нигде не видно. Тянусь к его подушке и прижимаю ее к лицу. Она пахнет им. Может быть, мне и нравится просыпаться в постели Драго, но я все равно потом перенесу свои вещи обратно в маленькую комнату. Я не буду спать с незнакомым мужчиной, каким бы сексуальным он ни был. В коридоре раздается стук приближающихся шагов. Я отбрасываю подушку, так, словно она меня обожгла, вскакиваю с кровати и направляюсь к чемоданам.