Вдруг Мирко начинает кричать. Я слишком растеряна, чтобы понять все, что он говорит, но я улавливаю имя Адама и что-то о том, что количество охранников больше, чем ожидалось. Из радиоприемника доносятся звуки стрельбы - не просто несколько одиночных выстрелов, как раньше, а полноценная перестрелка. Ужас, зарождавшийся в животе, нарастает, распространяясь по всему телу. Я не могу дышать. Такое ощущение, что на меня напал дикий зверь. Он бьет лапами по моей груди, каждый гулкий удар - это рассечение плоти злобными когтями. Я зарываю лицо между коленями и изо всех сил зажимаю ладонями уши. Я должна была что-то сделать. Что угодно. Может быть, если бы я сказала Драго, что боюсь, что с ним случится что-то плохое, он бы остался здесь, но я не могла заставить слова слететь с губ. Я слишком боялась признаться в том, что чертовски волнуюсь за него. Что-то мокрое коснулось тыльной стороны моей ладони. Я поднимаю голову и вижу, что передо мной стоит Зевс. — Он ведь не умрет, правда? — задыхаюсь я. Пес наклоняется вперед, его большие темные глаза смотрят на меня с вопросом. Он как будто спрашивает меня: "Почему тебя это волнует?" — Мне все равно, - бормочу я и срываю ярко-красные листья с горящего куста рядом со мной, лишая ветку ее прекрасных красок. А потом еще одну. И еще одну. Яркие красные листья, которые всегда приносили мне радость, когда я играла на улице с собаками, теперь насмехаются надо мной. Напоминая мне о моих кошмарных мыслях. Драго. Кровь. Смерть. Я не могу остановиться. Я продолжаю срывать листья с такой силой, с какой хотел бы заглушить выстрелы, доносящиеся из открытого окна Мирко. Пальцы сводит судорогой, ладони ободраны от того, что я дергать за ветки кустарника, но я не останавливаюсь, пока на расстоянии вытянутой руки не остается ни одного красного листочка. Низко свисающие ветви кустарника ободраны, многие сломаны. Но все эти разрушения - лишь тщетный результат моей бессильной ярости. Я хотела бы вырвать чувства к мужу так же легко, как листья. Просто вырвать их и выбросить. Люди говорят, что любить кого-то - это самое прекрасное чувство на свете. Это не так. Это самое ужасное. Чем больше ты любишь, тем больнее будет, когда его не станет. Оглушительные звуки перестрелки внезапно стихают. Я поднимаю голову и вижу, как Кева закрывает окно над моей головой, отключая радиопередачу. Становится как-то легче, когда больше не слышишь, что происходит. Зевс делает неуверенный шаг ко мне и тыкается носом в мое плечо. Он все это время наблюдал за тем, как я выхожу из себя, и не вмешивался. Я обхватываю его за шею и смотрю на разрушения, лежащие у моих ног. * * * Из задумчивости меня выводит гул приближающегося транспорта. Несколько машин и отчетливый рев мотоцикла заполняют тишину ночи. Люди вернулись. Я должен бежать и проверить, все ли в порядке с Драго, но не могу заставить себя двигаться. Глупая мысль, что если я буду прятаться, то плохие новости не смогут меня найти. Неужели я превратилась в наивного ребенка, закрывающего лицо руками и верящего, что страшилище не придет и не найдет меня? — Три часа назад? — доносится до меня голос Драго. — Если ее не найдут в ближайшие пять минут, я выпотрошу кого-нибудь! Сиенна! Я делаю глубокий вдох. Он в порядке. Злой как черт, судя по крикам, но в порядке. Выбравшись из-под ветвей кустарника, я покидаю свое укрытие и мчусь через лужайку к дому. Мои руки и штаны испачканы землей и растительностью, и я уверена, что в моих волосах тоже есть веточки и листья. Драго стоит посреди подъездной дорожки, держит охранника, мимо которого я прошла, за рубашку и кричит ему в лицо. Он замечает меня, когда я подхожу ближе, и отталкивает мужчину. Рассеянный свет падает на его лицо, обнажая каждую линию. Челюсть сжата, ноздри раздуваются, он смотрит на меня сузившимися глазами. Кажется, он готов меня задушить. Я застываю на месте, наблюдая за его приближением. Его длинные, но медленные шаги поглощают землю, пока его грудь не упирается мне в лицо. — Какого черта ты делаешь на улице посреди ночи? — Его голос низкий и подозрительно ровный. Затишье перед бурей. Я поднимаю руки и прижимаю их к его груди, затем медленно скольжу ладонями вниз по его твердому прессу. Когда я заканчиваю с передней частью его торса, я провожу пальцами вверх по его рукам до плеч и снова вниз с другой стороны, проверяя каждую его часть. Никаких повреждений. Теперь спина. Я прижимаюсь лбом к его грудине и просовываю руки под куртку. В области поясницы ничего нет. Я скольжу ладонями вверх по его лопаткам, стараясь не пропустить ни одного места. Настолько высоко, насколько я могу дотянуться. Думаю, футболка была бы мокрой, если бы его подстрелили, но мне все равно нужно убедиться самой. Я отступаю назад, берусь за передние часть его куртки и начинаю снимать его. — Сиенна. — Его голос тихий. Мягкий. — Ш-ш-ш. — Я бросаю куртку на землю и обхожу его с другой стороны. На его футболке нет пятен крови, но я поднимаюсь на носочки и провожу ладонями по верхушкам плеч и верхней части спины - на всякий случай. Закончив, я обхватываю его за талию и прижимаюсь щекой к его спине. — Убедилась ? — спрашивает он, поворачиваясь ко мне лицом. Я киваю и крепче прижимаюсь к нему. — У тебя в волосах листья, Сиенна. Не хочешь объяснить? Я качаю головой. Он может думать все, что хочет. Может, он решит, что я сошла с ума. Поднявшись на цыпочки, я притягиваю его к себе для поцелуя, а затем прыгаю в его объятия. Губы Драго пируют на моих, посасывая и покусывая, пока он несет меня в дом и поднимается по трем лестничным пролетам. Только когда мы достигаем нашей спальни, он освобождает меня от своих объятий, и то лишь на мгновение, пока мы срываем друг с друга одежду. А потом я снова оказываюсь в его объятиях. Провожу дорожку поцелуев вдоль его подбородка, прежде чем осыпать ими все его лицо. Он жив. С ним все в порядке. Глава 19 Я провожу рукой по мягкой коже спины Сиенны и запускаю пальцы в ее волосы. Она слегка вздрагивает и прижимается лицом к моей шее. Прошлой ночью мы занимались сексом три раза, но ее обнаженное тело, прижатое к моему, заставляет мой член постоянно оставаться полутвердым. Любое легкое прикосновение ее аппетитных изгибов к моему паху - и я мгновенно готов к действию. На секунду я задумываюсь о том, чтобы разбудить ее для еще одного раунда, но потом передумываю и продолжаю массировать ей голову. Ей нужно отдохнуть. Вместо этого я беру свободной рукой телефон с тумбочки. Вчера вечером моя жена прислала мне кучу сообщений, но вокруг было слишком много дерьма, поэтому я прочитал только первые три и не успел ответить. В тот момент они показались мне банальными, но сейчас, когда я просматриваю поток сообщений, я понимаю, что это было совсем не так. 22:23 Сиенна: Мне завтра нужно купить косметику. 23:39 Сиенна: Тебе следует отвести Зевса к ветеринару. Мне кажется, у него ушная инфекция. 23:48 Сиенна: Нашла туфли, которые ты мне подарил. Тебе нужно укрытие получше. 23:57 Сиенна: Думаю, я бы хотела снова сходить в твой клуб. 00:06 Сиенна: [Селфи с Зевсом. Оба раскинулись на кровати]. 00:09 Сиенна: А как же мои уроки вождения? Ты же обещал!!! 00:12 Сиенна: Как думаешь, мы сможем попасть на еще одну свадьбу? Я могла бы снова станцевать для тебя на столе. 00:16 Сиенна: [Еще одно селфи с Зевсом на кровати.] Просматривая содержимое, я замечаю одну особенность. Первые несколько сообщений - это заявления, не требующие ответа. Но она, вероятно, ожидала, что я отвечу. А когда я этого не сделал, она прислала фотографию с ней и Зевсом. А Сиенна прекрасно знает, что я не пускаю своих собак в спальню. Если бы я увидел эту фотографию вчера вечером, я бы потребовал, чтобы она убрала Зевса с кровати и вывела его из комнаты. Она специально прислала именно эту фотографию, но когда я по-прежнему не ответил, то перешла к расспросам. Требования, потом фото, затем вопросы. Пытается добиться от меня реакции? Она беспокоилась обо мне, но не хотела этого показывать. Я опускаю голову, пока мой рот не оказывается рядом с ее ухом. — Ты словно чертов кубик Рубик, Сиенна. Я могу потратить несколько дней, пробуя разные комбинации, чтобы найти правильную схему. Она что-то бормочет и еще теснее прижимается к моему телу. Распутывая пальцы с ее волос, я беру ее за подбородок и наклоняю ее голову вверх. — Скажи мне, мой сверкающий шпион, кому-нибудь удавалось решить эту головоломку? Она сонно моргает и морщит нос. — Что за чушь ты несешь? — Я говорю о твоих сообщениях. О твоей сумасшедшей одежде и нелепом выборе обуви. О твоих улыбках. Она поднимает бровь. — Что не так с моими улыбками? — Чем они шире, тем грустнее становятся твои глаза. Ее тело напрягается, но это длится всего секунду. На следующем вдохе ее губы изгибаются в еще одну фальшивую ухмылку. — Ты пытаешься подвергнуть меня психоанализу, Драго? — Она вздергивает подбородок. — Я прошла столько сеансов у психиатра, что мне хватит на всю жизнь, так что, пожалуйста, любезно отвалите. Сеансов психоанализа? Я обхватываю ее руками, прижимая к себе. — Почему? — Это личное, — огрызается она и толкает меня в грудь. — Отпусти меня. — Почему, Сиенна? — Я пыталась покончить с собой! — кричит она мне в лицо. — Вот. Доволен? Теперь отпусти меня! Ужас взрывается в моей груди, затем распространяется, поглощая все мое тело. Я не могу пошевелиться, смотрю на свою жену, а она бьет кулаками по моей грудной клетке, пытаясь заставить меня разжать руки. Я должен отпустить ее. Она явно хочет побыть одна, но я не могу. От одной мысли о том, что ее нет, мне хочется поджечь весь этот чертов мир. Без нее мир не существует. Не для меня. — Сиенна. — Я убираю прядь волос, упавшую ей на лицо. Сиенна пытается отмахнуться от моих пальцев, но когда ей это не удается, она впивается зубами в мою руку.