– У вас тоже зеленые глаза, – удивленно произнесла я. – Верно. – Колетт сначала улыбнулась и только потом продолжила: – У всех женщин, обладающих нашим даром, такие глаза. Я недоверчиво покачала головой. – Расскажи мне подробнее о том, в какие именно моменты у тебя перед глазами появляется туман, – попросила Колетт. – Это всегда случается неожиданно, – начала рассказывать я. – Я могу идти по улице, или разговаривать с друзьями, или разглядывать толпу, как вдруг перед моими глазами появляется облако. Многие годы врачи говорили мне, что у меня глазная мигрень. Иногда у меня одновременно начинала болеть голова, но чаще всего это просто туман перед глазами. Порой к нему присоединялось сильное давление изнутри. Это трудно объяснить. Колетт кивнула. – И когда это случилось в последний раз? Я на мгновение задумалась. – Вчера, в доме моей подруги Элейн и ее мужа Мэтью. – Ага, – понимающе кивнула Колетт. – И это случилось в тот момент, когда они были вместе? – Нет. – Я задумалась, вспоминая Элейн, которая готовила рождественский обед в своей кухне. – Она делала пюре из сладкого картофеля и разговаривала с новым соседом. Его зовут… Чарльз. И в эту секунду я вспомнила тот взгляд, которым они обменялись. Колетт сцепила пальцы на коленях. – Теперь ты понимаешь, почему наш дар связан с огромной ответственностью. Я тряхнула головой. – Вы же не намекаете на то, что Элейн влюблена в своего соседа? Потому что вы ошибаетесь. Они познакомились только вчера. Элейн и Мэтью до такой степени счастливы в браке, что у некоторых это даже вызывает тошноту. – Наше зрение никогда не лжет, – твердо сказала Колетт. Ее зеленые глаза сверкнули. Они были более глубокого и насыщенного оттенка, чем мои, напоминая цветом изумруд. – То, что ты увидела вчера, правда, как бы тяжело ни было в это поверить. Я крепко зажмурилась, потом снова открыла глаза. – Трудно поверить? – повторила я. – Практически невозможно. – Сама любовь, дорогая, не отличается благоразумием, – продолжала Колетт. – Она по природе своей такова, что всегда путает карты. Почему, к примеру, граф влюбился в цветочницу? Или явно счастливая в браке женщина вдруг почувствовала, что ее тянет к едва знакомому человеку в Рождество на ее же собственной кухне? Любовь не всегда логична, но когда ты ее видишь, не узнать любовь невозможно. Джейн, мы можем видеть ее. На меня нахлынули воспоминания: облако перед глазами, улыбающиеся лица, МРТ, уколы, очки с толстыми стеклами и лекарства. Я снова услышала голос доктора Хеллер: «Ты особенная, Джейн. Я никогда не видела ничего подобного в моей практике». Я глубоко вздохнула. – Тебе потребуется время, чтобы это осознать, – сказала Колетт. – Сейчас ты в таком же шоке, в каком была я, когда впервые узнала о моем даре. Но я умоляю тебя постараться понять меня сегодня, потому что от этого зависит твое собственное счастье. Она вернулась к книге и перелистала несколько страниц. – Здесь все объясняется. До заката в твой тридцатый день рождения тебе следует определить шесть типов любви. Ты должна увидеть их и записать имена двух людей, а также их историю, для каждой категории. Или… Голос Колетт прервался. И в эту минуту тишины я почувствовала, как сжалось мое сердце. Что заставило его сжаться? Правда? Понимание? – Видишь ли, Джейн, если тебе не удастся это сделать, то ты потеряешь способность любить сама. А жизнь без любви… – Колетт замолчала и протянула мне книгу. Она пристально посмотрела на меня. – Жизнь без любви – это, пожалуй, самая худшая судьба из всех, Джейн. Не имеет значения, как ты относишься к нашей встрече, веришь мне сейчас или нет, обещай мне хотя бы подумать о том, о чем мы сегодня говорили. Эрос, Людус, Сторге, Прагма, Мания и Агапе[1]. Ты должна найти их. Ты не имеешь права отказаться. Дай мне слово, что ты не откажешься. Я застыла на месте, поэтому Ло взяла у Колетт книгу и кивнула. – Не беспокойтесь, – сказала моя подруга. – Я прослежу за тем, чтобы она все сделала. – Спасибо. – Колетт встала. Мы прошли следом за ней к двери, сняли с вешалки свои пальто. Я заметила возле двери старую цветочную тележку. Такие можно было увидеть в Париже в XIX веке, наполненные ландышами и крупными белыми пионами. Я протянула руку за книгой, которую держала Ло. – После того как я… гм… выполню свое задание и запишу имена в книгу, что мне с ней делать? – Ты будешь ее хранить, – объяснила Колетт, – пока не настанет пора сообщить следующей женщине о ее даре. – Следующей женщине? Но как я ее найду? Губы Колетт тронула улыбка. – В тот день, когда родится эта девочка, ты сразу об этом узнаешь. Никаких догадок, никаких сомнений, ты просто будешь это знать, и все. Это случится до заката в день твоего рождения. К этому времени круг уже будет завершен. Я потянулась к ручке входной двери, но обернулась и еще раз посмотрела на Колетт. – Послушайте, – сказала я, – я для вас чужая. Почему для вас так важно, чтобы я справилась с заданием? Какое значение это имеет для вас? Старая женщина снова едва заметно улыбнулась. – Мы сестры, дорогая. Мы видим в мире, где все слепы. Колетт коснулась моей руки. – Неудача не для тебя. Глава 4 – Чем мы можем вам помочь? – спросила Ло привлекательного мужчину в мягкой шляпе с продольной вмятиной и хорошо сшитом костюме в полоску, вошедшего в цветочный магазин. Она обращалась с покупателями-мужчинами с невероятной ловкостью. К тому моменту, когда они готовы сделать покупку, эти мужчины либо уже просят у нее номер телефона, либо очарованы до такой степени, что купят все, предложенное Ло. – У меня проблема, – ответил мужчина. Ло ослепительно улыбнулась. – Нет ничего, что нельзя было бы исправить с помощью букета цветов. – Именно на это я надеюсь. – Он склонил голову к плечу и с некоторой игривостью посмотрел на Ло. – Дело вот в чем. Я разбил женщине сердце, а теперь я хочу его починить. – Починить ее сердце? – я услышала сарказм в голосе Ло. Мужчина ей не нравился. Ни капельки. – Могу ли я узнать, насколько серьезно было повреждено сердце? – Очень сильно, – ответил мужчина. – Послушайте, мне нечем гордиться. Я ей изменил. При этих словах я прикусила губу. Меня не переставало удивлять, с какой легкостью мужчины признаются в своих грехах цветочницам, как будто мы психотерапевты. Один взмах розой, и они выкладывают все свои тайны. – Понятно. – Ло сделала несколько осторожных шагов к холодильнику, в котором мы держали букеты, нравившиеся определенной категории людей. Это были нежные сочетания розовых роз, метельчатой гипсофилы и нескольких гвоздик для гармонии. Вы можете быть сколь угодно изобретательны и креативны в цветочных аранжировках, но некоторым покупателям нужен скучный вариант. – И вы ищете цветы, которые говорят: «Я люблю тебя. Прости меня. Прими меня обратно», – продолжала Ло. – Да, – ответил мужчина, глядя на мою подругу такими глазами, словно она была прорицательницей. – Именно так. – Что ж. – Ло открыла дверцу одного из холодильников. – Тогда я предложу вам розовые розы в сочетании с большим количеством гипсофилы. Я поморщилась, когда она потянулась к вазе с цветами. – Идеальный вариант, – обрадовался покупатель. – Вот и хорошо, – губы Ло скривились в улыбке. Пока она пробивала чек, вошел еще один покупатель, тот самый загорелый сорокалетний мужчина, который заходил перед Рождеством. – Тебе нужна моя помощь? – спросила я Ло, поднявшую голову и встретившуюся с ним взглядом. – Нет. – Она упорно смотрела вперед. – У тебя много дел с бумагами, и потом, тебе вот-вот нужно будет пойти в парикмахерскую, верно? Я кивнула. – Я сама им займусь, – сказала Ло, когда мистер Изменщик направился к двери. Я заметила, как покачиваются ее бедра, когда она подошла к загорелому мужчине. Ло профессионал в любовной игре, и мне нравится наблюдать за ней, даже если я не всегда одобряю ее тактику. – И снова здравствуйте, – улыбнулась Ло, убирая за ухо прядь волос. Мужчина почесал голову, на его руке ярко сверкнуло золотое обручальное кольцо. Нет, Ло, не надо. – Мне нужно что-нибудь простое, – сказал он. – Может быть, пионы. И несколько фрезий… Мужчины редко знают такие цветы, как пионы, поэтому я знала, что ему удалось произвести впечатление на Ло. – И по какому же поводу такой букет? – спросила она, явно выведывая намерения покупателя.