— Чертовски верно. Я повернула лодку в сторону маленькой пристани и прибавила скорость. Два легких всплеска сообщили о том, что туфли Логана отказались ехать на сушу, но я ни слова ему не сказала. Кажется, он слишком любит эти туфли, но я ни за что не стала бы возвращаться и нырять за ними. Мы добрались до гавани Симонстада очень быстро: у лодки оказался сильный мотор, да и до берега было не очень далеко. Во время нашего заплыва в сторону суши — предельно скоростного, с подпрыгиваниями заплыва — мой пассажир сидел на скамейке напротив меня, улыбаясь и мурлыкая себе под нос что-то похожее на «Row, row, row your boat»[2]. Когда мы наскочили на одну очень большую волну, он слетел со своего места, но сумел остаться в лодке. — А где моя обувь? — заорал он, пытаясь перекричать рев мотора и глядя на свои босые ступни в ужасе. Я показала пальцем на шумный лодочный мотор, затем — на свои уши и покачала головой, делая вид, что я ничего не поняла. Ветер освежал мое лицо, и я чувствовала возбуждение оттого, что лодка идет на максимальной скорости, и радостный трепет, потому что Логан со мною. Темная вода казалась серебряной из-за света звезд и фосфоресцирующего планктона. По идее, это должно было выглядеть весьма романтично: в конце концов, я оказалась наедине с бесспорно самым красивым и желанным мужчиной в голливудской галактике, полной звезд, но Логан Раш отнюдь не собирался вести себя как романтичный главный герой. Он то принимался жаловаться на то, что у него мерзнут ноги, то шарил всюду в поисках своих туфель: рылся на дне лодки и заглядывал под мою доску для серфинга. Логан согнулся в три погибели, чтобы поискать под скамейками лодки, и вытащил на свет божий темный пакет, из которого извлек короткий белый водонепроницаемый плащ — какие обычно кладут под сиденья в спасательных шлюпках. Когда Логан вытряхнул его из пакета, порыв ветра вырвал плащ у него из рук, и тот улетел назад в ночь, словно гигантская призрачная летучая мышь. Я немедленно повернула дроссель назад и развернула лодку. Туфли, скорее всего, опустились на дно океана, где они будут медленно разлагаться (исключая подошвы), но полиэтилен — совершенно другое дело. Я заметила плащ, который плавал в темной воде, бугрясь белесыми складками. — Достанешь его, ладно? — обратилась я к Логану, когда мы поравнялись с плащом. — И больше его не упускай. — Почему мы спасаем… эту штуку? — спросил он, втягивая на борт мокрый плащ, с которого лилась вода. — Мы не эту штуку спасаем. Мы спасаем рыб, и черепах, и морских птиц. Логан нахмурился, явно сбитый с толку. — Морские существа едят полиэтилен, они думают, что это медузы, — затем они задыхаются или отравляются и умирают. Океану, — объясняла я, — ни в коем случае не надо загрязняться новыми кусками полиэтилена. — Не надо, — медленно кивнул он. — А знаешь, что надо мне? — Дай угадаю: еще шампанского? — Да! — Он широко улыбнулся мне в ответ. — А еще обувь. Мы приблизились к берегу, и в ярких огнях маленькой пристани я увидела кое-что, заставившее меня понять: наша высадка на берег не будет ни легкой, ни незаметной. — Думаю, тебе надо накинуть на себя плащ, — поищи-ка, есть ли там сухой, — скомандовала я, обращаясь к нему. — Почему? — Потому что ты замерз. Кроме того, ты можешь захотеть остаться незамеченным. Логан посмотрел на берег и остановил взгляд на маленькой толпе женщин и девушек, ведущих себя очень шумно, — это было слышно даже с большого расстояния, — которые толпились на главном пирсе, тянувшемся от ресторанчиков на побережье в сторону маленькой гавани. Я явно не была единственной поклонницей, которая проведала о сегодняшней вечеринке. Скорее всего, они весь вечер писали об этом твиты, снабжая каждый хештегом #впоискахраша, оставляли комментарии в группах в вотсапе, собирая на обсуждение поклонников со всего Капского полуострова. На лице Логана появилось выражение загнанного животного. — Подозреваю, ты хочешь избежать встречи с этой толпой? — уточнила я. Он кивнул. — Ну, о’кей. Найди другой плащ и надень. Накинь капюшон, чтобы скрыть лицо. Я попытаюсь их обмануть и высадиться с другой стороны. Он послушно нырнул под сиденье, вытащил еще один пакет, развернул и надел на себя шуршащий плащ. Я замедлила ход лодки и повела ее прочь от пирса и бетонного стапеля, огибая шлюпочную гавань, где пришвартовано было великое множество яхт и моторных лодок. В самом дальнем конце гавани небольшая песчаная коса сформировала естественную бухту между чахлыми великовозрастными кустарниками и деревцами. Местные хорошо знали это местечко и часто пользовались этой бухтой, чтобы спустить на воду свои каноэ, но этой ночью здесь было темно и безлюдно, и гогочущие, как гусыни, девушки явно не подозревали о ее существовании. А еще это место было как раз рядом с парковкой, где я оставила свою машину, так что бухта оказалась просто идеальным местом для бегства. — Держись крепче, — сказала я и в последний раз прибавила скорость. Глава 5 За нами гонятся Я повернула выключатель и заглушила мотор, когда лодка влетела в маленькую песчаную бухту, — мы тут же, трясясь, остановились. Вместе мы вытащили лодку на берег так далеко по песку, как смогли, и я привязала ее к стволу чахлого деревца, что во множестве тут росли. — Смотри — пингвины! Логан присел на корточки, указывая на двух африканских пингвинов, которые угнездились в ямке под низкорослым кустом. Один из них, — может быть, более любопытный или более энергичный по части защиты своего местечка, чем его приятель, — выступил вперед и яростно замотал головой. Я люблю этих птиц ростом мне по колено, которые гнездятся по всему Симонстаду, а порой — даже в садах у людей. Обладатели белой грудки, острого черного клюва и белых пятен вокруг глаз, они — самые большие щеголи из всех морских существ, которые мне так нравятся, поэтому не удивительно, что Логан был очарован, увидев их так близко в первый раз. Но они — отнюдь не домашние птицы, поэтому, когда Логан потянулся, чтобы погладить одного из них, я быстро оттолкнула его руку в сторону. — Не прикасайся! Они милые, но дикие. И пьют кровь, когда клюются. Словно по команде, пингвин замахал крыльями, вытянул шею, широко раскрыл клюв и испустил череду громких ревущих звуков, заставив Логана опрокинуться на спину от удивления. Он рассмеялся, и его смех был таким же чудесным, как его улыбка. — Похоже на ослиный рев! — сказал он. — Вот почему их иногда называют ослиными пингвинами. Идем, нам сюда. Я потянула его за руку в направлении небольшого холма позади зарослей кустов, понимая, что я продолжаю выискивать причины, чтобы брать его за руку. — А что насчет моих туфель? — Что было у тебя с этими проклятыми туфлями? Забудь о них! Они потерялись. Их больше нет. Они перестали существовать. Я подвела его к месту, где была припаркована моя однодверная машина. Логан тащился позади меня, шипя от боли всякий раз, когда наступал на острый камень или сучок. Он явно очень хороший актер, ибо в реальной жизни — насколько я могла видеть — он отнюдь не был тем храбрым мачо, которого изображал на экране. Когда мы дошли до моего автомобиля, я установила свою доску на специальную подставку на крыше. — Там, на заднике, есть полотенце, — сказала я Логану, кинув ему ключи от машины и отвернувшись, чтобы закрепить доску. — Что такое «задник»? Он кружил на месте, пристально всматриваясь в землю, посчитав, видно, что раз есть задник — должна быть и обувь. Опять. — Багажник! Это багажник машины, — перевела я ему. — А-а. Пока он вытирался, я шарила у себя за спиной, пытаясь нащупать застежку гидрокостюма. Несомненно, миллионы девушек мечтали о том, чтобы сбросить с себя одежду перед Логаном Рашем, но я чувствовала скорее смущение, нежели возбуждение. Если бы я могла выбирать, в каком виде мне показаться перед ним, я бы предпочла выглядеть хоть самую чуточку так, как те богини на яхте: в элегантном платье, и чтобы мои каштановые, до плеч волосы были завиты в гладкие, сияющие локоны, а на моем овальном лице был бы нежный, но профессионально нанесенный макияж, который максимально увеличил бы мои губы, про которые я и так знаю, что они соблазнительно пухлые, и подчеркивал мои глаза, которые довольно-таки красивые, золотисто-карего цвета. Вместо этого я стою перед ним в неприглядном гидрокостюме, мои мокрые волосы свисают, словно крысиные хвостики, с которых непрерывно капает вода, а на моем лице нет и следа макияжа. По крайней мере, на парковке тусклое освещение, что маскирует детали моего облика. Босоногий, в мокром смокинге и полиэтиленовом мягком плаще Логан выглядит глупо. Глупо и прелестно. Когда я начала снимать с себя гидрокостюм, то поймала на себе его подозрительный взгляд. — Эм-м… — Он стал тереть волосы полотенцем, позволив отдельным прядям упасть на глаза. До меня дошло: он решил, что я собираюсь устроить перед ним стриптиз. Я читала репортажи о девушках, нагих, словно сойки, что поджидали его в мужских туалетах ресторанов и отелей, или задирали перед ним футболки, чтобы показать ему голую грудь, пока он шел по красной дорожке. Наверно, он подумал, что я планирую раздеться догола и броситься на него, как стервятница. — Все хорошо, я в бикини-костюме, видишь? — успокоила я его, стаскивая с себя тугой черный гидрокостюм. — Я вижу. Он окинул меня взглядом и медленно, одобрительно улыбнулся. Надеясь, что в тусклом свете парковки не видно моего румянца — я чувствовала по загоревшимся щекам, что к ним прилила кровь, — я повернулась, чтобы достать свою одежду из сумки в машине. — Ты так и собираешься ехать в этом плаще? — спросила я, затягивая волосы в тугой пучок. — О! — Логан удивился, обнаружив себя все еще в плаще. К тому моменту, когда он освободился от этого полиэтиленового мешка, я натянула на себя джинсы и футболку. — «Акулы делают это плавниками», — прочел он надпись на моей футболке.