— Этого недостаточно. — Не смей выбирать меня, а не его. Я поворачиваюсь обратно к Пику, в то время как Деклан не сводит с меня глаз. — Это должно закончиться, Элизабет. Ты должна начать принимать свои таблетки. Мне необходимо, чтобы ты была здоровой. Я не смотрю на него, когда он говорит это, вместо этого я сосредотачиваюсь на Пике, и у меня текут слезы. — Он прав. — Нет. Пик подходит ко мне и заползает на кровать, садясь с другой стороны от меня, напротив Деклана. — Нет! — горячо повторяю я, чувствуя, как волокна моей души разрываются на части. — Ты не можешь продолжать так цепляться за меня. — Но ты мне нужен. — Я больше не могу позволить тебе так поступать с собой, — говорит Деклан, и когда я оглядываюсь на него, я плачу, — Но он мне нужен. — И ты мне нужна. Ты должна отпустить его, — настаивает он. — Ты должна принять свои таблетки и поправиться. Я снова поворачиваюсь к Пику, и когда я это делаю, Деклан прерывающимся голосом добавляет: — Как бы сильно он ни был нужен тебе, ты нужна мне больше. — Я не хочу терять тебя, Пик. — Все будет хорошо. — Это не нормально. Все это не в порядке. — Пришло время отпустить меня. Его просьба превращает кусочки моего сердца в пепел. Я чувствую это — обжигающий жар и волдыри внутри меня, и, кажется, я не могу плакать достаточно сильно, чтобы умерить пламя. Как мне отпустить его, когда я не знаю, как прожить без него и дня? — Не оставляй меня! — Я отчаянно всхлипываю. — Детка, меня убивает то, что я вижу тебя такой, — говорит Деклан, останавливаясь рядом со мной. — Попрощайся со мной, Элизабет. Мое лицо искажается, когда агония от потери брата навсегда сжимает мое сердце, парализуя желудочки. Слезы текут по моим щекам, режа меня, как осколки льда. — Не оставляй меня. — Ты самая лучшая сестра, какая только может быть у кого—либо, и мне так повезло, что ты была моей. — Не смей прощаться, Пик. — Посмотри на Деклана. Посмотри, что мы с ним делаем. Я поворачиваюсь в сторону и вижу, что Деклан одной рукой обхватывает голову, а другой держится за меня, и он плачет. О, боже мой, он плачет. — Деклан, пожалуйста, не пла... — Ты нужна мне, — отчаянно умоляет он. — Мы не можем продолжать это. Я смотрю, как слезы текут по лицу Деклана, и это удар под дых — видеть, как сильно ему больно. Человек, который никогда не ломался, теперь рушится передо мной — из—за меня. Каждая его слеза — это трещина в моем разбивающемся сердце, прокладывающая себе путь глубже в нежные ткани. Я не могу так с ним поступить. Я люблю Пика. Он жертвовал собой снова и снова, всей своей жизнью, просто чтобы защитить меня и нет слов, чтобы выразить, как много он значит для меня. Но теперь моя очередь защищать. И именно о Деклане мне нужно заботиться, потому что он нужен мне сильным, чтобы он мог заботиться обо мне в ответ. Как бы сильно это меня ни убивало, я копаюсь глубоко во всех своих загноившихся ранах, чтобы найти в себе силы попрощаться. — Я никогда бы не выжила в этом мире без тебя, Пик. — Но ты все—таки выжила. И с тобой все будет в порядке без меня. — Я люблю тебя. — Мне нужно, чтобы ты пообещала мне, что будешь слушаться Деклана, что начнешь принимать свои таблетки и станешь здоровой. Он непреклонен, и я даю ему слово, несмотря на напряжение в горле. — Я обещаю. Я наблюдаю, как его плотная фигура становится прозрачной, и плачу еще сильнее. — Я люблю тебя. — Пик! Непрозрачность переходит в облачность. — Я буду скучать по тебе. — Я тоже буду скучать по тебе. Облачность исчезает в небытие. И когда стойкие испарения его запаха рассеиваются, я падаю в объятия Деклана. — Он ушел, — плачу я, страдая от свежезажитых ран, которые кровоточат внутри меня. — Люблю тебя до такой степени, что это причиняет боль, но я наслаждаюсь этой болью, потому что она напоминает мне о том, что то, что у нас есть, так глубоко сидит во мне. И я клянусь тебе, я никогда не перестану любить тебя. Я вытираю дорожку слез с его лица. — Скажи мне, что тебе тоже больно любить меня. Обхватив ладонями его подбородок, чтобы почувствовать его щетину на своих ладонях, я отдаю ему самую чистую часть себя. — В этом мире нет никого, ради кого я могла бы причинить больше боли. Пик помог мне выжить, но именно ты помогаешь мне жить. Я никогда не могла этого сделать, пока не появился ты. И в безумии сердечной боли и глубокой любви Деклан принимает меня как свою, обнимает меня, трахает меня, исцеляет меня. Слезы не перестают литься из моих опухших глаз, когда я открываю свое сердце и позволяю Деклану свободно забраться внутрь и полностью завладеть всем из чего я сделана. Я больше не знаю, где заканчиваюсь я и начинается он, когда мы укрепляем аморфные границы между нами. Мы — змеи, которые питаются друг другом, чтобы выжить. Мы — все, чем должна быть любовь. — Я собираюсь позаботиться о тебе. Мне нужно, чтобы ты верила в меня. — Я действительно верю в тебя. Просто больно отпускать его. — Посмотри на меня, — требует он, и когда я делаю это, его лицо залито слезами. — Я люблю тебя. Глава 32 Элизабет Слезы кристаллизируются в соли, соли рассыпаются в пыль, а пыль уносится в бесконечное небо. И в конце концов у нас остается выбор: плыть или утонуть. Правильный выбор часто бывает самым трудным. Утонуть так легко и не требует никаких усилий — вы просто слабеете и погружаетесь все глубже в поглощающее вас отчаяние. Но Пик не хотел бы этого для меня, а мне нужно бороться за Деклана.