– Пап… – М-м-м? – А когда ты нам станешь папой, ну… по документам? Я резко поворачиваю голову, впиваюсь взглядом в лицо Никиты, но краем глаза успеваю уловить полный плохо скрытого любопытства взгляд таксиста. – По документам? А что это изменит? – Не знаю. Наша училка говорит, что многое. – Что ты нам вообще не папа! – возмущенно добавляет Данька. Вот же… сука. Это что, такой новый педагогический подход? – Знаете что? Ни черта эта ваша училка не понимает. – Я так ей и сказал, – радостно замечает Никита. – Та-а-ак. И что это означает? Что меня опять вызывают к директору? – пытаюсь свести все к шутке. Но Данька с Ником виновато переглядываются, и я стону: – Ну, нет… Что? Опять?! Мальчишки неохотно кивают. – Да чтоб его… ГЛАВА 10 Дина – Ну что опять не так? – вздыхает Авдеева, сразу после того, как в притихшем салоне машины обрывается мой собственный, сорвавшийся с губ на мгновение раньше тяжелый вздох. – Ты чего пыхтишь, как еж, всю дорогу? Не хочешь идти? Так давай все отменим. Я зажмуриваюсь. Изнанка век – в пятнах от уличных фонарей, уже включенных на здании фитнес-центра. Уставшее тело гудит. Я не знаю, каким сверхчеловеком надо быть, чтобы после долгого трудового дня с радостью бежать на спорт, но раз уж я сама в это ввязалась… – Нет, пойдем. Мы же договорились. – Мы договорились в принципе почаще куда-нибудь выходить. Никто не заставляет нас качать пресс и приседать. Можем просто выпить где-нибудь по чашке кофе. – Эй, кажется, кого-то просто одолела лень-матушка. – фыркаю я, разглядывая Светку. – А вот и нет, – дует губы она. Следом снова тяжело вздыхает и с явным недоумением в голосе бормочет: – Ты не в курсе, какого черта мы решили, что фитнес – это то, что нам нужно? Я едва шевелю ногами. – Понятия не имею, – смеюсь в ответ. – Но что теперь? Не отменять же треню с горячим фитнес-тренером. – Почему ты решила, что он непременно горяч? – оживляется Светка. – Не знаю. Может, потому что такими их показывают в фильмах? – В фильмах для взрослых, ты забыла добавить. Светка ржет, а я резким движением застегиваю молнию на куртке и толкаю дверь, потому как сушить зубы с Авдеевой мы можем вечно, а время уже поджимает. В последние дни я не слишком собой довольна, и поэтому мое решение круто изменить свою жизнь как никогда твердое. Говоря откровенно, это то единственно правильное, что вообще можно было придумать, учитывая, до чего я докатилась. Вот почему мне не терпится начать воплощать свои планы в жизнь. Вам любопытно? Хм… Стыдно признаться, но на прошлой неделе я записалась к Федору на массаж. Оправдывает ли меня то, что на этот раз массажу предстояло быть вполне традиционным? Не знаю. Но когда мой сеанс сорвался, я увидела в случившемся знак. И может, единственную возможность хоть как-то сохранить лицо. Я ужасно благодарна боженьке, что у Федора что-то там не заладилось… Пусть даже я не знаю, как бы все закончилось, если бы мы снова встретились, бесспорно одно – это лучше в принципе не проверять. Меньше всего мне нужен рядом еще один сломленный жизнью человек. Потому как два таких экземпляра вместе – это уже цирк уродов. Фитнес-центр, на первый взгляд, неплохой. Ну, как? В рамках нашего города, конечно. В столице можно запросто найти с десяток фитнесов более высокого уровня, но мы живем здесь, так что… Прохожу вслед за Авдеевой в раздевалку, опасаясь местного этимологического разнообразия, стараюсь лишний раз ничего не касаться. Чтобы не терять времени даром, в спортивное я переодеваюсь прямо на работе. Так что теперь мне нужно лишь спрятать в шкафчик свитер со штанами и завязать волосы, чтобы те не мешали. С распущенными в спортзалах «занимаются» разве что эскортницы, надеющиеся обратить на себя внимание ошивающихся здесь толстосумов, или модели в рекламе. Стоит ли добавлять, что зачастую это одни и те же люди? – Ну, что? Готова? Пойдем. Кажется, нам сюда. Светка проходит в зал первой, я плетусь вслед за ней, на ходу поправляя бретельку спортивного топа, перекрутившуюся под широкой майкой-алкоголичкой. По ушам ударяет музыка. Какой-то незнакомый мне тяжелый металл. Наверное, подобный репертуар нужен для того, чтобы замотивировать нас с Авдеевой на серьезную пахоту. Да только, если я и тут на сто процентов выложусь, боюсь, следующей музыкой в мою честь будет похоронный марш. Я улыбаюсь под нос своим мыслям и, не догадываясь о том, что меня ждет, поднимаю взгляд. Нет… это какая-то насмешка судьбы! Иначе как объяснить, что эта гадина так настойчиво подсовывает мне встречи с Федом? Находясь к нам в полупрофиль, он разминается, прыгая на скакалке. И кто бы мог подумать, что это может выглядеть так горячо? Я замираю, с жадностью оглаживая его тело взглядом. И даже севшее зрение не мешает мне разглядеть капельки влаги на его загорелой коже… Светка тычет мне в бок. Я машинально отстраняюсь, и это, наконец, привлекает внимание Федора. Он резко останавливается, кивает, здороваясь. После чего берет лежащий на колонке пульт и выключает музыку вовсе. Впрочем, воздух, пол и все мое тело в унисон с ними вибрируют еще очень долго… – Здравствуйте. – Привет, – сиплю я, решив, что глупо делать вид, будто мы незнакомы. – Что-то не так? – Просто не ожидала тебя здесь встретить. Я буквально чувствую недоумевающий Светкин взгляд, скользящий от Феда ко мне. И от меня к Феду. Вот гадство! Теперь, наверное, придется ей рассказывать о том случае у меня дома… И это, в свою очередь, означает, что мне не избежать вопросов, советов и других наставлений подруги. Как будто я сама не в состоянии разобраться со своей жизнью. – Я здесь работаю несколько раз в неделю. – Вот как? Я думала, ты работаешь массажистом. Фед равнодушно пожимает плечами: – Одно другому не мешает. Так мы начнем? Администратор предупредил меня, что вы новички, так что сильно нагружаться не будем. – Он указывает на коврики для йоги, разложенные на полу. От каждого движения тугие мышцы, перевитые толстыми жгутами вен, перекатываются под его плотной кожей… – Противопоказаний к нагрузкам ни у кого нет? – Есть… – Нет! – выпаливаем мы одновременно со Светкой. Та, глядя на меня, приподнимает бровь. Я давлю в ответ взглядом. В конечном счете, она сдается. Едва заметно машет рукой, мол, тебе виднее. И дальше все идет своим чередом. Мы делаем разминку. Все по методичке: разогреваем суставы, мышцы. Вращения, наклоны… Понятно, что мы у Феда далеко не первые клиенты на сегодня, что тот, вероятно, устал, но он не дает себе спуску и работает едва ли не наравне с нами, хотя это совершенно необязательно. У меня же в его присутствии открывается второе дыхание. Я просто не могу филонить, зная, что этот жеребец на меня смотрит. Я пашу, как ломовая лошадь. Приседания? Отлично. Жим? Да пожалуйста. – Нет. Неправильно. Основное давление должно приходиться на эти мышцы, – ладонь ложится мне на заднюю поверхность бедра. Невысоко, чуть выше колена, отчего касание даже с натяжкой трудно назвать интимным, но у меня сохнет во рту, и голова идет кругом. – Сейчас… – Все нормально? Нормально? Он шутит? Мне хочется перемахнуть через разделяющий нас снаряд, повалить его на маты и собрать языком каждую хрустальную капельку пота на его теле… – Да, просто резко дернулась. – Это ты зря, – Фед криво улыбается, а я, чтобы не выставить себя совсем уж полной дурой, силой переключаю мысли. Впрочем, те уходят не слишком далеко. И думаю я о том, можно ли стать нимфоманкой со временем, или это врожденное? Идиотизм чистой воды. Что со мной не так, господи? Надо сосредоточиться на чем-то другом. На работе… – Свет, так что, ты говоришь, наш мэр сказал по поводу земельного участка на Солнечном? Светка, которая пыхтит на беговой дорожке, бросает на меня удивленный взгляд – ты-правда-хочешь-обсудить-это-сейчас? Я едва заметно киваю. Светка опять вздыхает, но послушно ввязывается в разговор. О мэрах, сделках с землей, городской администрации и людях, что очутились там не без нашей протекции, а потому весьма лояльных ко всем нашим просьбам. Впрочем, власти к нам лояльны всегда. Как иначе, если городской бюджет больше чем на восемьдесят процентов сформирован за счет налогов, которые выплачивают принадлежащие мне предприятия? Разговор нет-нет да и отвлекает. – Тренировка завершена. Вы хорошо потрудились. Федор как-то странно на меня смотрит. Может, решил, что я рисуюсь перед ним своей властью? Ч-черт. Вот чего мне совершенно не хочется. Стираю плечом покрывшую лоб испарину. – Спасибо. Ты здорово нас погонял. – Надеюсь, мышцы не забились. Ну а если вдруг – поможет массаж. Мой уткнувшийся куда-то в точку над ухом Феда взгляд помимо воли находит его глаза. И двусмысленность сказанного мы понимаем одновременно. Но… что, если в словах Федора нет никакой двусмысленности? Что, если это неприкрытое предложение? Мышцы тут же начинают ныть, будто подталкивая меня согласиться. Психосоматика чистой воды – пытаюсь мысленно себя образумить. Перебивая Феда, который тоже явно что-то хочет сказать, бурчу: – Угу. – И добавляю спешно: – Извини, я, кажется, тебя перебила. Федор некоторое время на меня смотрит, как если бы не решался о чем-то спросить, весь напряженный, словно затаившийся в укрытии хищник. А потом будто весь обмякает, отмахиваясь от меня вялым жестом кисти: – Да нет. Извини, мне надо… за малыми. – Конечно. Эм… как они? – Нормально, – бросает Фед, затормозив у входа, но так ко мне и не обернувшись. А секундой спустя он бесшумно скрывается в толще мужской раздевалки. – Ну! И что это только что было? – Ты о чем?