– Да-да, – сдавленно произнёс Мухамадиев. – Это очень серьёзно? – Слишком, – твёрдо сказал голос. – Это схоже расстрелу. Ноги подкосились и хозяин дома сел на стул. Сердце сдавило. – Что же делать? – жалостливо, чуть не заплакав, проскулил он. – Есть варианты, всё будет нормально, только необходимо завтра встретиться. Нужен надёжный человек от вас. В этот момент в комнату тихо постучались. Яков поднялся и открыл дверь. За ней с подносом, на котором лежали тарелочки со всякими лакомствами, два бокала и бутылка красного вина, стоял Батрас. – Хозяин очень занят, – сказал ему Яков. – Свободен до утра, – и он с силой захлопнул перед ним дверь. Обернувшись, Яков увидел, как Мухамадиев склонился над столом и схватив одной рукой себя за голову, качал ею из стороны в сторону. – Всё, договорились. Завтра будет человек, – еле произнёс Мухамадиев и бросил сотовый в угол кабинета. Он уронил голову на стол и начал молиться на своём родном языке. Яков молча подошёл к нему, мягко положил ладонь на его плечо и произнёс: – Толик, успокойся. Ты же сам говорил, всё образуется… Завтра я сам пойду на эту встречу. Мухамадиев резко поднял голову и уставился на Якова. – Ты что, дурак совсем? Тебе жить надоело? С ментом-информатором встреча! Совсем рехнулся, – выкрикнул в сердцах Толик. – Ну и что… Он что, меня знает? А если рыпнется, я его там и замочу, – решительно заявил Эркенов. – Нам надо себя обезопасить, – немного пришёл в себя Мухамадиев. – А вдруг информатора вычислили и следят за ним? А если его уже взяли и заставили на нас выйти? Это хана сразу же. И ты хочешь первым попасть на зону? Такой вопрос Якову не понравился. Он молчал. Это он умел делать лучше всего. Хотя ещё он умел очень хорошо стрелять практически из любого типа оружия. В этом деле он был большой мастер. Его личное оружие было всегда в полном порядке. Он его сам разбирал, смазывал и собирал. Это единственное, что он делал от начала и до конца сам. – Что замолчал? – не выдержал паузы Мухамадиев. – Как надо пошевелить мозгами поглобальнее, так ты сразу в кусты. Почему твою задницу должны спасать другие? Яков посмотрел на хозяина дома. Глаза Эркенова горели нескрываемой злостью. Несмотря на то, сколько Мухамадиев сделал для него, всё равно его темперамент не мог совладать с разумом. – Чего молчишь? – закричал Мухамадиев. – Думаешь, твоей пушкой всех можно замочить? Нет, дружок, ты ошибаешься. Глубоко ошибаешься. Найдётся и на тебя пушка. Пусть десятая или двадцатая, но ты ляжешь, если затеешь разборку. Понимаешь ты или нет? Сейчас надо мозгами думать, надо искать пути отхода. Сейчас нужно уйти, исчезнуть, особенно тебе. Время, нужно время… А вот сколько его у нас? Всё это время, что Мухамадиев говорил, Яков, не моргая, смотрел ему в глаза. – Я пойду завтра на встречу, – совершенно спокойно и утвердительно сказал Яков. Толик знал, что с Яковым спорить бесполезно. В этом плане он перещеголял даже своего, уже покойного брата. ''Брат дьявола! Сгинет, дурак'' – подумал Мухамадиев, но спорить не стал. – ''Пусть идёт''. – Не мне тебя учить, – обессилев от всего, что произошло, произнёс Толик. – Только смотри в оба, я тебя прошу. Хорошо? – Да. – Завтра в 18.00 в баре ''Сатурн''. Третий столик от окна. Слово ''музыкант''. – Я всё понял, – сказал Яков и пошёл к двери. На полпути он обернулся. – А что сегодня за грузовик придёт? – Стволы и машина. – А что за машина? – Ягуар. Последний, – устало произнёс Мухамадиев. – Хочешь? – Я подумаю… Надо посмотреть, – задумчиво сказал Яков. – Сколько? – Для тебя отдам за 50. – Весьма заманчиво, – с этими словами Яков вышел из кабинета, оставив Толика наедине с самим с собой, с его мыслями, с его надеждами и мечтами. Наедине с реальностью. Спустившись вниз, Яков заглянул на кухню. – Батрас, где ключ от моей комнаты? – Одну секундочку, – и Батрас исчез за дверью. Вернувшись с ключом, он вручил его Эркенову, пожелал спокойной ночи и удалился обратно на кухню. Яков поднялся на третий этаж. Проходя мимо второго, он слышал, как хозяин дома разговаривал с кем-то по телефону, отдавая какие-то распоряжения, суть которых он так и не уловил, хоть и задержался на время на лестнице. Потеряв к этому интерес, он вошёл в спальню. Быстро раздевшись, он расстелил постель и забрался под одеяло. Не прошло и минуты, как Яков погрузился в сон. Его стальные нервы не могло взять ничего. Даже такой тревожный вечер. А в кабинете Мухамадиева свет горел всю ночь. Ночью пришёл грузовик. Он лично вышел его встретить, поскольку всё равно не спалось. У него так было иногда, когда были бессонные ночи, но раньше они все были перед заключением больших сделок. Тогда он боялся ошибиться в поставщике товара, поскольку риск существовал всегда. А сейчас ситуация с товаром была спокойна как никогда, но зато другое вызывало большую тревогу. Сегодня был усиленный состав охраны. Причина – грузовик. Подогнав его задним бампером к подвалу, имеющему стальную дверь толщиной 10 сантиметров и закрывающемуся на три мощных замка, свободная смена охранников приступила к разгрузке. Поступивший арсенал был впечатляющий. От гранат до переносной зенитной установки типа ''земля-воздух''. А когда опустевшие стеллажи сняли на землю, пред ними предстал сверкающий в ночном свете новенький ''ягуар''. Открепили блокираторы с колёс, к грузовику из подвала принесли две железные дорожки и водитель грузовика, предварительно одев на сидение целлофановый пакет, аккуратно залез внутрь машины. Взревел в ночной тишине двигатель. 330 лошадиных сил! Мощь! Усмирив ретивого ''зверя'' водитель не спеша спустил машину по железным дорожкам на землю и отогнал её в сторону, поставив рядом с ''мерседесом'' Якова. Мухамадиев смотрел на ''ягуар'' как зачарованный. Красота и звук работающего двигателя, совершенный дизайн кузова повергли его в шоковое состояние. Он застыл. Только когда водитель выключил мотор и покинул салон автомобиля, Толик очнулся. А может он очнулся ещё и от холода. Всё-таки майские ночи ещё были достаточно прохладными, а он спустился из своего кабинета на улицу налегке. Оставшись довольным всем увиденным, он вернулся в свои апартаменты и взял в руки сотовый. – Алло! Узбек, это Толик, – представился он. – Всё в порядке. Я всё получил. Благодарю… Рад был иметь с тобой дело. Будь счастлив! Спокойной ночи. Мухамадиев положил телефон и взглянул на часы. Половина третьего. ''Нет, наверное, я сегодня уже не усну… Надо бы кофейку крепенького испить''. С этой мыслью он нажал кнопку на телефонном блоке. – Батрас слушает. – Принеси мне кофе. Крепкого. С тремя ложками сахара, – попросил Толик. – Слушаюсь, – отозвался прислужник. Мухамадиев сел в кресло напротив телевизора, переключил его на спутниковое телевидение и стал смотреть фильм с явным смыслом для этого времени суток. – Ваш кофе, – в кабинет по-кошачьи бесшумно вошёл Батрас. – Спасибо. Поставив кружку на столик перед хозяином дома, он также бесшумно удалился. Взяв кружку двумя руками, Толик сделал большой глоток и попытался расслабиться. 10.26, 12 мая, Самара Громадное помещение архива впечатляло. Казалось, ну откуда здесь, в Самаре, столько информации? Вроде не Москва. А на самом деле, когда это всё только зарождалось и строилось, первым начальником был очень грамотный и смотрящий в будущее человек. Он предвидел многое. И сегодняшний приход двух молодых людей скорее всего тоже предвидел. Мало ли когда кому что понадобится. Полки, полки, полки. Полные полки дел. Здесь можно было найти не только все, причём абсолютно все, уголовные дела, закрытые и ''висячие'', но полную информацию по городу, области и по всем её жителям. Кто, где и когда жил, постоянная и временная регистрация и многое-многое другое. Здесь было много всего. И всё было строго упорядоченно. А всем этим сокровищем обладал один человек. Неприметный с виду старик-пенсионер, в небольших элегантных очках и блестящей в свете настольной лампы лысиной на голове. Единственное, что сразу бросалось в глаза и вызывало к нему уважение – это орденские планки за Великую Отечественную Войну на гражданском стареньком, уже изрядно выцветшем сером пиджачке. Выделяла и ещё одна деталь. Не по годам молодые глаза. Глаза, не видавшие старости. Глаза, не видавшие старческого маразма. На войне был снайпером. Практически с первых дней. И всё из-за того, что весной 1940 года пошёл заниматься в секцию спортивной стрельбы. Ему хватило года, чтобы в мае 1941 уже выиграть свою первую медаль – бронзу на чемпионате СССР. Его тут же зачислили в сборную команду и уже через месяц он совершил первый подвиг – серебро на первенстве Европы. Война застигла их в Самаре, когда он отмечал успех с друзьями и тренером. Призывной пункт направил его в снайперскую роту, которая выполняла особые операции. Ему повезло. К нему в роту попало много его старых друзей по секции. И самое главное – попал и его тренер. Эта рота, как никакая другая, помоталась по всем фронтам, выполняя задания. Вот с ним, со своим тренером по стрельбе, как с ангелом-хранителем, он и дошёл до Берлина. Только они вдвоём и дошли со всей роты. Похоронили по пути всех друзей. После войны вернулся на родину в Самару и подался в МВД. Через год женился, познакомившись случайно в автобусе с девушкой, которая была младше его на два года. Жили они счастливо, и появился у них вскоре один сын. Больше детей они не хотели. Стремясь дать ребёнку хорошее образование, они уделяли ему очень много внимания. Постоянный контроль и наставления в итоге сыграли негативную роль. Сын окончил институт и неожиданно уехал в другой город, оставив на столе в то утро только записку: ''Спасибо за всё. Я вас за это люблю, но не могу больше с вами жить. Прощайте. Обещаю звонить.'' Но никогда после этого они не слышали его голоса. Позже ходили слухи, что сын его связался с мафией и увяз в ней по уши. Но проверить этот факт никак ему не удавалось. Не хватало информации. Время шло. Дослужившись до майора Беркутов вышел на пенсию. Зарекомендовав себя идеальным служащим, получил предложение от бывшего своего начальника взять под своё крыло архив. Много ли старику надо? Тишина, спокойствие, тепло зимой и летом, сквозняков нет. Вот и согласился. К пенсии ещё и зарплата. Чем плохо? И, конечно же, основной причиной этого согласия было желание отыскать своего сына. А где ещё искать, как не в золотой информационной жиле? О лучшем он и мечтать не мог. Да плюс ко всему, у него всегда была тяга к долгим расследованиям. А где ещё, как не в архиве, этим заниматься? Вот и занимается, думает, анализирует, поднимает дела, которые запылились на полках. И удачно порой подымает. Один раз поднял дело шестилетней давности, полгода изучал его по косвенным архивным данным, затем сделал запрос в Москву по некоторым фактам, на что у него было особое разрешение начальника УВД города Самары, и пришёл к тому с окончательными выводами по данному делу. У того только язык отнялся от восхищения. Объявил благодарность. На праздник 9 мая, как ветерану, начальник подарил телевизор. Вся часть стояла на построении в этот день. Много было добрых и тёплых слов в адрес этого обычного, но Настоящего Человека. Человека с большой буквы. Но этот человек преследовал другие цели. Раскрывая очередное дело, анализируя горы данных, делая невероятные умозаключения, он всегда подсознательно ждал появления наводки на своего сына, на его местонахождение. Но пока всё было мимо. Ни одной весточки… Вот к этому человеку и занесла нелёгкая двух молодых следователей. Поприветствовав старика, Лукинов протянул карточку допуска. – С чем пожаловали, молодые люди? – голос этого человека также не соответствовал его внешности. Это был молодой, сильный и красивый голос. Молотов немного даже опешил и не поверил своему сознанию. Он снёс всё это поначалу на плохую акустику помещения, но вторая фраза этого человека вернула его к действительности: – Так вы по делу или пришли помолчать, подумать? Если подумать, то тоже хорошо. Это полезно для мозгов. У меня там два глубоких кресла есть, в них очень хорошо думается, – и улыбка обнажила ряд крепких, почти белых зубов. Ребята стояли и смотрели на старика как на волшебника. Как так? Снаружи древность, так подумал Лукинов, впервые сейчас увидев его, а внутри молодой? Фантастика! Бывает же!