Первым пришёл в себя Иван. – Старший лейтенант Молотов, – представился он. – Я из Москвы. Приехал по одному очень важному делу. И мне для его завершения нужна информация. И вот мы надеемся найти здесь ответы на некоторые вопросы. Старик посмотрел в глаза Ивану, провёл ладонью по своей лысине, словно причесал, и произнёс: – Беркутов Иван Валерьянович, – представился он. – Ну, что же, ребята, рад буду Вам помочь. С этими словами он поднялся, включил верхний свет и ничего им не говоря направился в самый дальний конец помещения. Ребята переглянулись и растерянно посмотрели ему вслед. Они даже не подумали его окликнуть, не говоря о том, чтобы пойти за ним. Его походка тоже удивляла. Она была быстрой и, если можно так сказать, спортивной. Чувствовалась сила во всём его теле. Старик взял три увесистых тома и легко и непринуждённо, словно у него в руках ничего и не было, направился обратно. Присев на своё рабочее кресло он раскрыл первый том и прищурясь взглянул на Молотова. – Итак, тёзка, какие у Вас неразрешимые вопросы? 17.50, 12 мая, Самара Остановив машину напротив бара ''Сатурн'', Яков сидел и смотрел внутрь этого заведения. Ничего не предвещало чего-нибудь серьёзного. Всё было спокойно и обыденно. Покинув машину без пяти шесть и не закрыв специально дверь на замок, Эркенов прошёл к стойке бара. Заказав стакан сока, он прошёл к свободному третьему столику от окна. Присев за него, он бросил кругом взгляд и отметил, что отсюда всё прекрасно просматривается: и весь бар, и всё, что творится на улице. Осталось ждать. Информатор появился ровно в шесть. Также сделав заказ около барной стойки, он оглянулся в поисках свободного места и, поскольку везде было занято, проследовал к столику, за которым сидел и потягивал через трубочку сок Эркенов. – Можно присесть? – Да, – коротко бросил Яков, внимательно всматриваясь в человека. Тот опустился на стул, краем глаза следя за Эркеновым. Яков насторожился. Его нутро вдруг словно обожгло. В глазах вспыхнул огонь, рука нервно дрогнула к пистолету, но собрав всю волю в кулак, он остался непоколебим. Его глаза медленно повернулись в сторону улицы. Там всё было спокойно. Слишком спокойно. Что-то не так. Так не может быть… ''Неужели привёл, сволочь?'' – пронеслось в голове у Эркенова. – ''Нет, не может быть. У Толика проверенные люди… '' Но Яков не успел ничего додумать. Его сосед по столику взглянул на часы и не глядя на него произнёс: – Вы ждёте кого-нибудь? Яков тоже взглянул на часы: 18.02. – Музыканта, – произнёс Эркенов, нагло уперев взгляд холодных глаз в вероятного противника и готовый в любую секунду сорваться. – Ну, слава Богу, – с облегчением выдохнул сосед. – Я уж думал, что попал. – Давайте быстро, – подавшись вперёд и понизив голос, сказал Яков. – Хорошо, – вытирая потные руки о носовой платок, ответил информатор. – Значит так… 19.55, 12 мая, Самара Распрощавшись около пяти часов дня с так понравившимся ему стариком и договорившись с Вадимом о вечерней прогулке, Ваня вернулся в гостиницу, голодный и уставший, но вполне довольный результативно проведённым днём. Приняв горячую ванну, он снял с себя почти всю усталость, заказал ужин и отменно с аппетитом покушал. Не позволив себе даже один бокал хорошего вина, налил стакан любимого апельсинового сока. Усевшись перед выключенным телевизором со стаканом в руке, Ваня ещё раз вернулся ко всему, что они сегодня накопали. А накопали они очень не мало. И если бы не этот Иван Валерьевич, и грамма ничего бы они сегодня не выудили из всего этого громадного архива. ''Вот голова! Вот это человек! Вот это ум! Такого бы нам на Петровку! '' – проносились у него мысли, вспоминая ход рассуждений старика, каждый из которых подкреплялся фактами. Как много он для них сделал. А ведь человек ничем не был обязан им. Остались же люди, работающие по душе! Всё хорошо, но что-то подсознательно не давало Молотову покоя. Он ощущал всем своим Я какую-то незавершённую мысль, незавершённое рассуждение. Какая-то логическая цепочка сегодня порвалась. Но какая? И Иван Валерьевич на ряде цепочек останавливался за отсутствием улик и доказательств. За отсутствием фактов. Он здраво всё предполагал, но ведь это всего лишь предположение. Он сам говорил, что нужно время на то, чтобы цепочка стала цельной и стальной. Чтобы ничто и никто не мог её порвать. Как хорошо, что он пообещал помочь им, отложив все свои существующие дела. Какой добрый человек! Нет, таких людей, наверное, остались единицы. Внезапный телефонный звонок вывел из раздумий. Часы на стене показывали 20.10. Звонил Вадим по поводу вечерней прогулки по городу и назначения места и времени встречи. Договорившись, Иван положил трубку, поставил пустой стакан на журнальный столик и пошёл одеваться. Через десять минут он покинул гостиницу, резво сбежав по лестнице и оставив ключи администратору. Выйдя на улицу, он ощутил всю прохладу майского вечера, пресыщенного влагой, по причине прошедшего недавно дождя. Лужи блестели в вечерних отблесках солнца, искрясь всеми цветами радуги. Тучи мирно плыли по небу, готовые в любой момент обрушить свои воды на землю, но они также понуро и безопасно продолжали плыть мимо, унося с собой всю мощь и силу природы. Пройдя три квартала, Ваня добрался до клуба ''Орангутанг''. На входе толпился народ, пытаясь прорваться внутрь столь популярного заведения. Завидев друга, Вадим подкрался к нему и приставив палец к затылку тихо произнёс: – Не шевелись! Не тут-то было! Резко развернувшись и совершив приём из боевого самбо, Иван оказался лицом к Лукинову, а несчастный палец оказался у него же в носу. – Что? Козявка застряла? – расхохотался Иван, отпуская его руку. Народ около входа оглянулся на них. Поняв, что он проиграл, да ещё на глазах у людей, Вадим смутился. – Ну, засранец, я тебе отомщу, – улыбнулся Вадим, тем самым успокаивая своё самолюбие. – Ладно, пошли в клуб. Обняв друга, так ловко над ним подшутившего, они проследовали ко входу. Толпа расступилась, сопровождая их одобрительными возгласами и репликами. А когда перед лицом охраны появились две красные корочки УВД, толпа и вовсе зашушукалась, не осмеливаясь что-либо выкрикнуть в их адрес. Дверь перед ними открылась и они погрузились в пьянящие звуки музыки и яркие вспышки света. 21.40, 12 мая, Самарская область Войдя в комнату без стука, Яков прошёл к столу, придвинул себе стул и приступил к позднему ужину. Через минуту в комнату влетел взмыленный Толик Мухамадиев. Его тёмные глаза с синими мешками под глазами и вовсе казались черными. Да, этот человек не знал покоя уже больше суток. Ещё бы! Столько идти к нынешнему положению и всё потерять из-за какого-то одного, ну максимум двух человек! Нет, так не должно было произойти. Что, зря он платит информатору за предупреждения? Пусть нельзя убрать мешающего человека, но хотя бы скрыться от него должен быть шанс. И даже не шанс, рассуждал Мухамадиев, а гарантия. – Что? – только и сумел спросить Толик. – Рассказывай. Яков молча посмотрел на хозяина дома, спокойно и неторопливо дожевал сочный кусок мяса, запил вином и только после этого оторвался от стола. – Плохо дело, – начал Яков. – Копают хорошо. Там толковая шпана. Шарят. – Что делать то? – не выдержал Толик, явно нервничая и теряя терпение. Яков снова спокойно посмотрел на Мухамадиева. Взял бокал вина, неспешно его выпил, поставил на место и произнёс: – А нечего уже делать. Тебя возьмут рано или поздно. Толик оказался слаб к этой новости. Он чуть в обморок не упал. Силы, выдержка и холодный разум его явно покидали. Он с трудом, еле переставляя ноги, дотащился до дивана и повалился на него как подкошенный. Яков продолжил ужин. Со стороны дивана доносились изредка лишь стоны и ругательства. Уняв свой звериный аппетит, Яков пересел в кресло напротив дивана. Закинув ногу на ногу, он продолжил прерванный разговор. – Есть шанс, Толик. Мухамадиев приподнял голову и уставился на Эркенова. Его глаза были наполнены слезами, а изо рта вырывались нечленораздельные звуки. Но Яков его и без слов прекрасно понял. – Маленький такой шансик. Толик не двигался, боясь спугнуть удачу и надежду на благополучный исход дела. – Слушай внимательно, – продолжал Яков, смотря куда-то в сторону. – У тебя есть время до утра, потому что оставаться здесь дольше опасно. Заметут… Когда они нагрянут, я не знаю, но думаю очень скоро. Не завтра, так послезавтра. У них шакал московский работает, круто работает. И за ним сила есть. Понимаешь меня? – Да, – вытирая слёзы, промямлил Мухамадиев. – Тебе однозначно надо очистить свой дом. Полный шухер. Ничего не должно остаться. Ни одной гильзочки, ни одного пакетика. Понял меня? – сурово спросил Яков. – Я всё понимаю… но там, внизу, столько оружия… я не смогу его вывезти за ночь… да ещё машину надо отогнать куда-то… – пытался оценить ситуацию Толик. Яков смотрел перед собой на этого жалкого человека. И ему его ни сколечко не было жалко. Надо знать меру! Не надо быть обжорой, надо есть столько, сколько может вместить твой живот. А всё, что больше приводит к обратной реакции. Это всем известно. – Машину я беру на себя, – повелительно заявил Яков. – Ты мне дашь трёх людей? – Ты мне не поможешь? – просительно произнёс Толик. – Слишком здесь жарко… А мне ещё надо за брата отомстить. Так ты дашь мне людей или я сам их возьму? Толик сел на диван и всё прекрасно понял, что собирается делать этот брат дьявола, этот бессовестный, неблагодарный, мерзкий, злой и беспощадный человек. Да его и человеком нельзя было назвать! Действительно, брат дьявола! Ничего человеческого в этом облике! Только ад кромешный! Всё решает только силой оружия или физической силой. Ничего более высокого, более морального. – Значит, ты смываешься? Бросаешь меня в трудную минуту? – со всей злостью в голосе, на какую только был способен, спросил Толик. – Да, – абсолютно спокойно ответил Яков. – Это твоя каша, ты и расхлёбывай. Я здесь не причём.