Яков поднялся и направился к выходу. – Стой! – крикнул Мухамадиев, вскакивая с дивана. – Куда пошёл? – Я уезжаю, – не оборачиваясь, буркнул Эркенов. – Прощай. – Никуда ты не поедешь, пёс неблагодарный! Я же тебе за отца был… – кричал в пустой комнате Толик. – Стой, ублюдок! Вернись, иначе я тебя сдам! Будешь со мной вместе на параше куковать! Дверь открылась и от этого взгляда у Толика всё похолодело внутри. На него смотрели глаза убийцы. Язык отсох, ноги отнялись. Он стоял как вкопанный. – Скажешь ещё хоть слово, падаль, я тебя лично замочу, – стоя в двери, произнёс Яков. – А если я узнаю, что ты меня сдал ментам, я тебя везде достану. Ты меня знаешь, Толик. Прощай! И дверь тихо закрылась. ''Лучше бы она громко хлопнула! Он ещё издевается надо мной, сволочь… Ладно, пусть не я, но его возьмут… Рано или поздно…'' – утешал себя Мухамадиев, вновь улёгшись от бессилия и бешенства на диван. – ''Ну, нет! Меня так просто не возьмут. Сейчас закажу у соседей массу грузовиков и под покровом ночи мы всё это вывезем…'' На улице раздался звук заводящегося двигателя. Толик вскочил, добежал до окна и онемел в очередной раз: Яков спокойно сидел в новеньком поблёскивающем ''ягуаре'', позади него располагались ещё два парня. Машина начала осторожно разворачиваться на стоянке. Толик мгновенно сорвался с места и побежал на улицу. Выбежав во двор, он чуть не попал под колёса. Яков резко тормознул, да так, что от бампера до ног хозяина дома остались жалкие сантиметры. Около минуты они молча смотрели друг другу в глаза. Толик на что-то надеялся, хотел что-то изменить в эту минуту. Яков же знал, что ничего изменить нельзя, чтобы не произошло. Он решил, значит так и будет. Молчаливое противостояние не могло долго продолжаться. Оно было не по характеру Эркенова, привыкшего к быстрым делам, быстрым действиям. Все эти ожидания, выжидания, как он считал, не могли принести большой выгоды. Крупный куш срывается быстро, почти мгновенно. Он не знал, например, что такое подготовка к поставке оружия из-за границы. Он не знал, сколько сил, денег и времени уходит на эту самую подготовку, на все просчёты, чтобы не было возможных провалов. Он был всего лишь исполнителем. Зато каким! Такие экземпляры встречаются крайне редко. Убийца, и всё тут. Больше особо говорить нечего. Яков нажал на клаксон. Толик вздрогнул, но не сдвинулся с места, даже наоборот, словно немного присел. Яков опустил боковое стекло. – Скажи мне ещё раз, Толик, где находится Узбек, – высунув голову в окно и скривившись в усмешке, попросил он. Толик молчал. Он думал. Тяжело ему это давалось. Это было видно по его лицу. – Тебе повторить? – не повышая голос, спросил Яков. – Верни моих людей… Хотя бы, – еле слышно пробормотал Мухамадиев. – Нет, не верну. Извините, – вновь усмехнулся Яков. – У нас с тобой уговор был. Забыл уже? Так я тебе напомню. Не ты ли мне обещал машину и двух человек в помощь, когда я поеду на могилу к брату? А? – Я… но, – пытался возразить Толик. – Никаких ''но'', – отрезал Яков. – Я сейчас уезжаю и всё это забираю. По-моему справедливо. – Да что ты знаешь о справедливости? – словно очнувшись ото сна, закричал на весь двор Мухамадиев. – Ты остался хоть раз в трудную минуту с теми людьми, которые тебя прикрывали, кормили, поили? Или ты это тоже забыл? – Береги нервы, у тебя они не железные. Они тебе ещё понадобятся, – поднимая стекло, произнёс Яков, включил первую передачу и машина слабо тронулась вперёд, прямо на ноги своему бывшему хозяину. Толик всё же успел отпрыгнуть в сторону. Машина мягко зашуршала по гравию, оставила позади себя ворота и стала удаляться всё дальше и дальше от этого особняка. Вместе с тем становились всё слабее и тише ругательства Мухамадиева, долетавшие до пассажиров этого роскошного автомобиля. Яков оглянулся, подмигнул сидящим сзади парням и спросил: – Кто знает, как ехать к Узбеку? А то я запамятовал немного. – Я знаю, – бойко ответил парень, сидящий прямо за Яковом. – Ну, хоть у его охраны есть мозги, – сам себе произнёс под нос Эркенов. Машина стремительно неслась по ровной гравийной дороге, которая не была указана ни на одной карте. Через полчаса они достигли шоссе и повернули от Самары. 00.02, 13 мая, Самара В полночь Ваня завалился к себе в номер. ''Ночные веселушки это, конечно, хорошо, но не до такой же степени'' – вспомнил он проведённое сегодня вечером время. Еле добравшись до двуспальной кровати, он повалился на неё. Сил поужинать уже не оставалось. Хотелось только спать, спать и спать. Больше вообще ничего не хотелось. Тем более завтра, вернее уже сегодня, ожидался очень тяжёлый день. Иван сам удивился такой своей сильной слабости, но большого значения этому не придал, сославшись на накопившуюся за много дней усталость. Сбросив с себя одежду, он дошёл до ванной, принял холодный душ и, изрядно взбодрившись, улёгся под тёплое одеяло. Глаза его закрылись, он почувствовал, что проваливается в пустоту. Он начал засыпать. Неожиданный телефонный звонок прозвучал так, как будто над ухом сработала автомобильная сигнализация. Подпрыгнув на кровати, Иван бросил взгляд на висевшие на противоположной стене часы: 00.25. ''Кто это может быть? И какая срочность дела может заставить звонить в это время?'' – думал он. Быстро подняв трубку, он постарался как можно более спокойным голосом спросить в чём дело. ''Не хватало ещё, чтобы кто-то просто ошибся''. – Слушаю вас. – Алло! Доброй ночи, Ваня. Это тебя Беркутов беспокоит. Извини, что так поздно, но… Как же он забыл, что оставлял старику свой номер телефона, да ещё говорил, что если появится какая-то важная информация, тот может звонить в любое время суток. Неужели что-то есть новое? – Всё в порядке, Иван Валерьянович, я ещё не спал. У вас что-то стряслось? – Не у меня. У этого Мухамадиева, я думаю. Я знаю, где его искать. А по последним данным там, рядом с ним, может оказаться и Эркенов. От такой новости Иван опешил. Вот так поворот событий! Он надеялся выйти на авторитета в лучшем случае через неделю, а тут в течение дня всё решилось. А про Эркенова и его местонахождение вообще пока не думал. А тут двумя зайцами одновременно запахло! И во всём заслуга одного человека, с которым можно сказать они познакомились случайно. Если бы им не понадобился вдруг архив, не слышал бы Иван сейчас то, что он слышал своими ушами. – А вы откуда звоните? – задал вдруг непонятный вопрос Молотов. – Из архива, – ответил Беркутов. – Зачем же вы так надрываетесь, Иван Валерьянович? – пожалел его Иван. – Давай оставим это, – предложил повелительным тоном Беркутов. – Пока думается, надо думать. – Мне можно к вам сейчас заскочить за полной картиной? – всё прекрасно поняв, спросил Молотов. – Во-первых, мы сработали очень оперативно, поэтому я не думаю, что они предупреждены; утечки информации, на мой взгляд, не было, – объяснял старик, предугадав мысли молодого офицера. – Во-вторых, группу захвата надо ещё подготовить, а на это надо время. Даже если сейчас объявить полную боевую готовность, то пока даже ты не знаешь всей обстановки. Зачем же их так рано подымать? Верно? – Абсолютно, – согласился Иван. – Так вот, я предлагаю тебе вместе с твоим товарищем приехать ко мне сегодня в семь утра, – продолжал Беркутов. – Мы обмозгуем всё. Если созреет грамотный план, то ты от меня позвонишь своему начальству и получишь разрешение на применение группы захвата. С утра эти ребята будут гораздо в лучшем расположении духа, чем сейчас. Вот ты сейчас поднялся с постели, я тебя оторвал ото сна и тебе хорошо? – неожиданно спросил старик. Иван никак не ожидал такого вопроса. Да, его не проведёшь! – Я вас прекрасно понял, Иван Валерьянович, – улыбнувшись про себя, смирился Ваня. – Буду в семь. – Тогда спокойной ночи, Ваня. Отдыхай. – Спокойной ночи, Иван Валерьянович. Молотов дождался, пока старик первым положит трубку, и только после этого положил свою. Вновь забравшись под одеяло он ещё долго не мог заснуть, постоянно ворочаясь с боку на бок. Находили разные мысли, он пытался их отогнать, но ничего не получалось. Так в полудрёме он провалялся до утра, пока будильник не возвестил о половине седьмого. Невыспавшийся, небритый, но заряжённый на работу, Ваня стукнул по кнопке будильника. Тот мгновенно заткнулся. Быстро приведя себя в порядок, он заглянул в холодильник: пустота размешанная двумя пакетами кефира и батоном белого хлеба. Закинув это всё в себя, набрал телефонный номер Вадима. – Вадян, это я. – Ты чего, озверел в такую рань звонить? – сонным голосом возмутился Лукинов. – Дела, дела, дружище. Срочно поднимайся. В семь утра мы с тобой встречаемся около архива. Как понял? – А сейчас сколько? – приходя в себя, спросил Вадим. – Без пятнадцати семь. – Ну ты вообще!… – не сумев подобрать нужные слова, произнёс Лукинов. – Ладно, только я чуть припоздаю. Надо было пораньше звонить. Я быстро. – Хорошо. С меня пиво, Вадян. Всё, жду. Пока. – Давай, Шерлок Холмс несчастный… Иван схватил куртку, запер номер и спустился на улицу. Редкие прохожие неспешно шли на работу. Изредка проносились машины. Город начинал потихонечку просыпаться. Иван свернул на уже знакомую улицу и направился к зданию архива. 08.45, 13 мая, Самара Солнце пробилось за тяжёлую занавеску, осветив большие полки, уставленные всевозможными папками, книгами и журналами. Три человека, сидевшие вокруг стола, заваленного точно такими же документами, что-то бурно обсуждали. Они по очереди предлагали какие-то свои версии, потом их вместе обсуждали, искали подтверждение в многочисленных бумагах и только потом отдельными пунктами отмечали всё на чистых листах. Спустя ещё десять минут, Молотов разогнулся над столом, потянулся и сказал: – Так и сделаем, Иван Валерьянович. Ваш план самый верный и безопасный для спецназовцев. – Я только предлагаю, Ваня. Принимать решение вам, – устало произнёс Беркутов, также оторвавшись от бумаг. Всё же сказывался возраст. Упорная работа мысли забирает много сил. А тем более практически сутки этот человек думал, искал, фильтровал информацию, анализировал нашедшее, отбрасывал ненужное, лепил из кусочков целые фрагменты. В общем, проделал просто громадный объём работы, с которым не мог справиться ни один молодой специалист. Конечно, здесь очень многое определяет опыт и мудрость, и, конечно же, способности самого человека к такому роду деятельности. Всё же как ребятам с ним повезло! – Я сейчас звоню Медведеву, – решил Молотов. – А дальше по накатанной. Возражения, Вадим?