– Нет! – кричал Петя, пытаясь уползти наружу. Цент это дело пресек, захлопнув дверь перед его носом. Вова валялся рядом и рыдал от отчаяния. Кажется, он все еще не мог поверить, что судьба вновь свела их с этим ужасным человеком. – Что вы тут делаете? – строго спросил Цент. – Мы просто искали убежище на ночь, – всхлипывая, поведал Петя. – А как вы сбежали из Цитадели? – Там секретный лаз есть, мы его сами прокопали. Ведет наружу из отхожей ямы. Когда битва началась, мы через него ушли. – То есть, все сражались, а вы фекальной тропой дезертировали? – уточнил Цент, поигрывая палкой. – И не стыдно? – Да ведь все равно все было бесполезно, – промямлил Вова, размазывая слезы по лицу. – Мертвецов не победить. – Даже Владик дрался как лев! – пристыдил трусов Цент. – Видели бы вы, как отважно он бросался на врагов, как первым кидался в гущу боя. Вот он настоящий берсеркер. А вы, двуличные мерзавцы, прикинулись перевоспитанными, обманом жрали мою тушенку, пили мой коньяк…. Неужели думали, что за это не грянет возмездие? Сама судьба привела вас сюда. Боги Валгаллы гневаются на вас. Они желают, чтобы я свершил над вами справедливый суд и жестокую расправу. Не пойду против воли богов. Оформлю все в лучшем виде. Сейчас вот только схожу за колуном, и нарублю вас живописными дольками. – Не надо! – взвыли программисты. – Почему? Что может заставить меня пойти поперек воли Валгаллы? – У нас есть еда, – признался Петя. – Немного, но…. – Где? Где она? – Вот тут, в мешке…. Схватив торбу, Цент вытряхнул из нее пять банок с разнообразными консервами, три пачки сухарей и десяток шоколадных конфет. Это было будто чудо господне. Только что пропадал с голоду, и вот оно, ниспосланное с небес кушанье. Сама судьба привела трусливых программистов в этот дом. Цент так обрадовался пище, что временно сменил гнев на милость, и великодушно позволил ребятам пожить еще немного. Через минуту изверг уже уплетал консервы за обе щеки, а программисты, разместившись у печки, рассказывали о своих приключениях. Приключения были под стать героям, скука смертная. Едва начался штурм Цитадели, как несостоявшиеся берсеркеры прихватили заранее заготовленные припасы, и покинули крепость чрез грязный ход. Затем чудом просочились сквозь осадивших Цитадель мертвецов, и отправились в большой мир, навстречу новой жизни. – Куда шли-то? – уточнил Цент, покончив с печенью трески. Печень зашла отлично, заняв свое законное место в желудке крутого перца. Цент отбросил пустую банку, и взялся за следующую. В ней его ждал зеленый горошек. – Мы отправились на поиски других людей, – признался Петя. – Не может быть, чтобы наша община была единственной. Наверняка есть и другие. – А как же, есть, – кивнул Цент. – И немало. – Правда? – поверил Вова. – Да. Но вам туда идти не нужно. – Почему? – Вы же программисты. Парни непонимающе переглянулись. – А почему, по-вашему, мы не остались ни в одной из общин? – спросил у них Цент. – Да все из-за очкарика. Как люди узнавали, что он программист, так тут же убить хотели. Не понимаю, откуда у всех такая неприязнь к вашему брату, но других людей вам лучше избегать. Если они узнают, что вы тоже из этих, забьют камнями. Вова изумленно открыл рот, Петя тупо моргал глазами. Оба решительно не понимали, чем провинились программисты перед родом людским. Владику, затаившемуся в углу, было жаль этих наивных олухов, но он и не подумал разоблачать дезинформацию Цента. Во-первых, изверг за это может прибить, а во-вторых, страдалец прекрасно помнил, как плохо относились к нему эти, с позволения сказать, коллеги. – Программистов даже специально разыскивают, – вдохновенно врал Цент. – Высылают охотников за головами, те рыщут по дорогам, хватают всех встречных и допрашивают. – Мы не скажем, что программисты, – сглотнув порцию трусливой слюны, предложил Вова. – Не, это дохлый номер, – махнул рукой Цент. – Они в миг любого раскалывают, опытные люди. Вас сразу на чистую воду выведут. – А потом? – спросил бледный Петя. – Смотря на кого нарветесь. Могут просто повесить на столбе, могут палками забить. Самые же лютые охотники привязывают программистов за ноги к автомобилям, и катаются по бездорожью. Так что, ребята, скажу вам как на духу – не жильцы вы в новом мире. Весь зомби-апокалипсис в своей Цитадели просидели, ничего не знаете. – Я просто не понимаю, за что все ненавидят программистов? – бормотал Вова. – Что плохого мы сделали? – Да я и сам, честно говоря, не пойму, – признался Цент. – Но стоит вам покинуть эти земли, и вы ту же окажетесь в лапах охотников. Еще скажите спасибо, если сразу убьют. Потому что есть общины, которые хорошо платят за живых программистов. Я слышал, там их приносят в жертву темным богам. Говорят, ритуальное истязание длится три дня и три ночи, и на протяжении этого времени жертвы непрерывно орут от невыносимой боли. Сам я этого не видел, берег психику, но свидетелей встречал. Вот они-то порассказали…. Нет, не хочу вспоминать. Это даже описывать жутко. Покончив с горошком, Цент прислушался к ощущениям, и понял, что голод немного приглушен. Поскольку было неизвестно, когда в следующий раз посчастливится добыть еды, решил не горячиться, и не потреблять всего за раз. Предстоит дальняя дорога, нужно экономить. Цент терпеть не мог этого слова, поскольку было в нем что-то унизительное для конкретного пацана, но что поделаешь? Утешил себя тем, что отъестся позже, когда доберется до тучных земель. – На вашем месте я бы выбрал суицид, – посоветовал он напуганным до икоты программистам. – Поверьте, это меньшее из зол. Так хоть избегнете зверских мучений, а те последуют, если попадете в лапы к жрецам сатанинского культа. Вова, не выдержав, заплакал, Петя обхватил руками голову и обрушился в бездну отчаяния. Оба поняли, что Цент прав. Лучше лишить себя жизни, чем оказаться в лапах у маньяков и истязателей. – Владик, солнышко, ты там не уснул? – позвал Цент. – За печкой следи, дрова подкладывай. Я еще посплю, надо сил набраться. Как начнет светать, разбуди меня. Понял? – Да, – быстро ответил Владик. – Ну и хорошо. А вы, ребята, лучше с суицидом не тяните. Охотники за программистами и сюда нагрянуть могут. С этими словами довольный Цент растянулся на лежанке и прикрыл глаза. После трапезы и порции издевательств он почувствовал себя значительно лучше. Цитадель пала, некромант взял верх, но жизнь, тем не менее, продолжается. И это страшно радовало. Глава 14 До самого рассвета Владик исправно нес вахту. Ближе к утру одурманенные Центом программисты подползли к нему, и предложили присоединиться к акту коллективного самоубийства. – Мы все продумали, – бормотал Петя. – Больно не будет. – Я, наверное, пас, – попытался отказаться Владик. – Да ты что? – схватился за голову Вова. – Ты хочешь, чтобы тебя поймали охотники за программистами? – Он прав, – поддержал товарища Петя. – Понимаю, ты боишься. Мы тоже боимся. Но лучше так, чем попасть в руки маньяков и подвергнуться диким терзаниям. Владик покосился на спящего изверга, который последние полгода только и делал, что организовывал ему дикие терзания, и лишь вздохнул. Возможно, в словах коллег была своя правда. Что хорошего ждет его в будущем? Его могут съесть зомби. Легион может схватить его, и пустить на запчасти для себя. Злые люди могут убить его. В самом же лучшем случае, он останется рядом с Центом, а уж тот приложит все силы, чтобы несчастному программисту небо показалось с конкретную овчинку. Даже через сто лет терзатель из девяностых не забудет опустошение продовольственного склада. Всю свою оставшуюся жизнь он положит на дело мести. А это значит, что его издевательства станут более изощренными, пытки приобретут крайне болезненный характер, а масштаб голодомора резко возрастет. – Решайся! – подбивал его Вова. – У нас уже все готово. – Я даже не знаю… – неуверенно произнес Владик. – Тут бы нужно все хорошо обдумать. – Да что ты обдумывать собрался? – удивился Петя. – Пока думать будешь, нас уже схватят охотники за программистами. Нам и самим умирать не хочется, но что поделаешь? – Можно попытаться как-то выжить, – неуверенно предложил Владик. – И зачем? Зачем нужна такая жизнь? Разве ты хочешь жить без героических рейдов? Без социальных сетей? Без любимых блогеров? – Они были мне как семья, – всхлипнув, признался Вова. – Я смотрел их видео, оставлял комментарии, ставил лайки. Теперь их нет. И уже никогда не будет. Так зачем мне жить? – Возможно, есть еще на свете нормальные люди? – предположил Владик, хотя сам не верил в это. – Ты что, тупой? – вдруг разозлился Петя. – Ты видел мертвецов? Видел их повелителя? Этот мир больше не принадлежит нам. Теперь в нем хозяйничают чудовища. Хочешь, чтобы тебя схватили зомби и разорвали на куски? Или хочешь попасть в лапы к охотникам на программистов? – Да нет никаких охотников, – не выдержав, признался Владик. Ребята очень сильно удивились и потребовали объяснений. – Людей вообще почти не осталось, – сообщил Владик. – Ваша Цитадель, это единственное организованное поселение, на которое мы наткнулись за полгода. Других нет. – А хоть какие-то люди есть? – спросил Вова. – Встречались, – вздохнув, поведал Владик. – И они не убивают программистов? – Они всех убивают. Программисты какое-то время сидели молча, затем тишину нарушил Петя. – Это ничего не меняет, – сказал он. – В этом мире нам не выжить. Когда вспоминаю, что никогда больше не смогу пойти на босса своим паладином, у меня аж сердце заходится. Видели бы вы его. Лучшие доспехи, лучшие камни и чары. Как бесстрашно я… то есть он бросался на мобов и боссов, первым шел во главе рейда, так что даже хилы не поспевали за ним. А моему урону завидовали даже маги и чернокнижники, не смотри, что танк. – Ну, это ты загнул, – усомнился Вова. – Чтобы танк да обошел моего мага по урону – этого быть не может. Сколько с тобой ходили в рейды, я всегда на первом месте, а ты и в топ десять ни разу не вошел. – Да что ты можешь-то без меня своим магом? – презрительно усмехнулся Петя. – Долго ты под боссом простоишь в своих тряпках? Главный боец в рейде, это танк. А лучший танк, это паладин.