Он невольно поморщился, вспомнив, что его собственные усилия на этом поприще (осознание, что из игры «Голодные бегемотики» она уже выросла, настигло Хоппера как удар кувалдой – сразу, как только Оди сняла бумагу с его рождественского подарка) меркнут по сравнению с настоящей рацией, на покупку которой скинулись мальчишки. Похоже, без должной практики можно быстро растерять навык отцовства. Игру про бегемотиков он купил почти без раздумий – просто потому, что ее любила Сара, но… Но Оди – это не Сара. Однако сейчас девочка была настолько поглощена рацией, что не заметила, как стало неловко Хопперу. Он повернулся к раковине, открыл горячий кран и начал помешивать воду одной рукой, чтобы добиться равномерной температуры. – Ты же хорошо провела вечер? – Он взглянул на Оди через плечо. – Верно? Она кивнула и перестала щелкать рацией. – Верно, – повторил Хоппер и закрыл кран. – Уже завтра они вернутся. А может, получится связаться с ними вечером, но попозже. Раковина наполнилась теплой водой, и мужчина вернулся к мытью посуды. За спиной послышались шаги: Оди снова зашла на кухню и встала рядом с ним. Он взглянул на девочку. – Слушай, – он погрузил в воду одну из многочисленных тарелок, – я понимаю, что тебе скучно. Но скука – это дело хорошее, поверь мне. Оди нахмурилась. – Скука – это хорошо? Хоппер помедлил. Он надеялся, что не загнул куда-нибудь не туда в своей импровизированной родительской мудрости. – Совершенно верно. Потому что если тебе скучно – значит, ты в безопасности. А еще, когда скучно, в голову приходят самые разные мысли. Мысли – это хорошо. Лишними они не бывают. – Мысли – это хорошо, – повторила за ним Оди утвердительным тоном. Джим взглянул на дочь. Казалось, можно было разглядеть, как в голове у нее вращаются шестеренки. – Верно, – подтвердил он. – А мысли приводят нас к вопросам, и это тоже хорошо. Хоппер отвернулся к окну, чтобы дочь не заметила, как он нахмурился. «Вопросы – тоже хорошо»? Что, черт возьми, он несет? Интересно, это избыток выпитого эгг-нога повлиял или, наоборот, недостаток? Оди выскользнула из кухни. Через мгновение Хоппер услышал, как заработал телевизор. Он глянул через плечо: она сидела на диване, откуда невозможно было дотянуться до кнопок, тем не менее каналы быстро сменяли друг друга. Экран мигал при переключении, и на нем снова и снова появлялась разноцветная каша помех. – Телевизор не работает, – пожаловалась Оди. – Да, это из-за погоды. Извини, но боюсь, вряд ли что-то изменится в ближайшее время. Не хочешь еще раз сыграть в «Голодных бегемотиков»? Предложение Хоппера было встречено молчанием. Он еще раз оглянулся и увидел, что Оди свернулась калачиком на диване и смотрела на него таким взглядом, который мог означать лишь… незаинтересованность. Хоппер рассмеялся: – Да я просто предложил. Ну, тогда почитай книгу, что ли. Он закончил с посудой и вытащил пробку из раковины. Пока вода стекала в сливное отверстие, Хоппер вытирал руки и смотрел в окно. Вдруг в отражении стекла он заметил диванчик перед телевизором, но девочки на нем уже не было. «Ну и хорошо», – подумал Джим. Он ничего не мог поделать с погодой, но, возможно, застрять в домике посреди леса не так уж плохо. Дни перед Рождеством были весьма насыщенными: Оди проводила время с друзьями, а Хоппер воспользовался возможностью побыть с Джойс. Та справлялась и одна, но с удовольствием провела время в его компании. Джонатан тоже. Хоппер развернулся и прошел к красному квадратному столу, стоявшему у стены за дальней стороной кухонной стойки, на котором возвышалась раскрытая коробка с «Голодными бегемотиками». Мимолетно задумавшись, можно ли сыграть в эту игру одному, он отодвинул стул, но тут вновь появилась Оди. Она поглядела на него с таким серьезным видом, что тот замер на месте, одной рукой все еще держась за спинку стула. – Э-э… Все нормально? Оди, не сводя пристального взгляда с Хоппера, наклонила голову, словно собака, прислушивающаяся к недоступному для человеческого уха звуку. – Что такое? – спросил он. – Почему ты стал полицейским? Хоппер моргнул от неожиданности, затем глубоко вздохнул. Вопрос прозвучал как гром посреди ясного неба. К чему она клонит? – Что ж, – он провел еще влажной рукой по волосам, – это интересный вопрос… – Ты сказал, что вопросы – это хорошо. – Хм… да, сказал. И это правда. – И этот тоже? Он усмехнулся и оперся запястьями о спинку стула. – Конечно. То есть это хороший вопрос… Но я не уверен, что на него есть простой ответ. – Я мало знаю про тебя, – сказала Оди. – А ты знаешь про меня… Хоппер кивнул: – Это… Да, пожалуй, так и есть. Джим обошел стул и сел к столу. Оди отодвинула стул напротив и тоже села, вытянув локти перед собой. Хоппер задумался: – Не думаю, что я действительно хотел стать полицейским. Просто тогда мне это показалось хорошей идеей. – Почему? – Ну-у… – Он замолчал ненадолго, немного распрямил спину и поскреб рукой небритый подбородок. – В общем, на самом деле я не знал, чем себя занять. Я тогда только-только вернулся из… Он снова умолк. Э, нет, еще рано. Такие разговоры лучше отложить на потом. Хоппер пренебрежительно махнул рукой. – Я просто хотел что-то сделать. Что-то изменить. Помочь людям, наверное. А еще у меня были навыки и опыт, которые я считал полезными. Так я стал полицейским. – И? Хоппер нахмурился. – Что «и»? – Ты что-нибудь изменил? – Ну… – Ты помог людям? – Ну, я помог тебе, разве нет? Оди улыбнулась: – А где ты был? – Что? – Ты сказал, что вернулся. Хоппер покачал головой: – Не уверен, что ты уже готова к этому. Он вдруг почувствовал тяжесть в груди. На секунду подкатила тошнота – видимо, от небольшого прилива адреналина в сочетании с легким опьянением после выпитого эгг-нога. В этот раз головой покачала Оди. – «Вопросы – это хорошо», – повторила она его слова. Разумеется, ее можно понять. Он взял ее к себе, спас и защитил. Вместе они прошли через такое, что другим не могло и присниться, а теперь официально стали одной семьей… И все же Хоппер понимал, что сейчас он для Оди – такая же загадка, какой она была для него в тот вечер у Джойс, когда он забрал ее с мальчишками со свалки металлолома. Она опустила подбородок и смотрела на Хоппера исподлобья. Эта юная особа явно требовала ответа на свой вопрос. – Послушай, девочка. Есть вещи, о которых тебе знать еще рано. И кое-что другое, о чем я не готов пока рассказывать. Оди сдвинула брови: она сосредоточенно размышляла. Джим поймал себя на том, что с восхищением наблюдает за девочкой и задается вопросом, куда дальше двинется ход ее мыслей.