– Да ничего у этих мальчишек не было. – А позже? Когда Сигюрвин пропал? Вплоть до две тысячи девятого года? – Вполне могло быть, просто я их не настолько хорошо знаю. А почему именно две тысячи девятый? – Это связано с одной маленькой деталью нашего дела, – ответил Конрауд. – У спасательных отрядов ведь наверняка были мощные джипы с рациями и прочим. – Конечно. – И с большими антеннами? – Да. Для поисков на высокогорье оборудование должно быть хорошим. – А на ледниках? – Да, разумеется. Посетителей в кафе прибавилось. Собеседники допили свой кофе, и у Лукаса зазвонил телефон. Его ждала группа туристов. Они распрощались на улице, Конрауд побрел к реке Эльвюсау, протекавшей неподалеку, и стал глядеть на бурлящие волны. Этот поток завораживал – а из уроков географии Конрауд помнил, что его исток находится на леднике Лаунгйёкютль. Он смотрел на ледниковую реку, и его мысли уносились на высокогорье, где во льдах все эти годы покоилась тайна, и в памяти у него до сих пор была свежа застывшая ухмылка Сигюрвина, когда того наконец спустили с ледника, – словно он смеялся ему в лицо. 43 По дороге в Рейкьявик Конрауд позвонил Марте и попросил сообщить ему имя полицейского, который вел расследование гибели Вилли. Марта раздраженно поинтересовалась, зачем ему это, а Конрауд ответил, что ему нужны сведения о том о сем в связи с расследованием. – О том о сем? – уточнила Марта. – Да, общая информация. – Например? – Например, с кем они разговаривали и каков был результат. – Никакого результата они не добились, – ответила Марта. – Это-то я знаю. Я просто хотел бы с ним самим побеседовать. Это же ничего? – Это был твой друг Лео. – Лео? Тогда не удивительно, что дело развалилось. – Вот не надо так. Будь с ним вежлив. Он бедняжка, только что из клиники вернулся. – Я с ним хочу просто побеседовать. Не беспокойся. Да сколько раз он вообще в клинику-то ложился! Почему на таких типов вечно приходится бюджет тратить! – Твое добросердечие просто поражает, – сказала Марта. – Только не цепляйся к нему из-за того, что он пьющий. – Не обещаю, – ответил Конрауд. – Вот именно этого я и боюсь, – и с этими словами Марта повесила трубку. Позже в тот же день Конрауд застал Лео, выбегающим со двора отделения полиции на улице Квервисгата. Конрауд окликнул его, но, когда Лео его заметил, он сделал вид, что не слышит и направился дальше на улицу Скулагата. Конрауд пустился за ним и нагнал его у Дома масонов. Он знал, что Лео ходит в ложу и смекнул, что он торопится туда на собрание. – Лео, ну что ты, я же с тобой только поговорить хотел! – крикнул Конрауд. Лео не ответил и не остановился – Конрауду пришлось схватить его за руку. – Мне тебя кое о чем спросить надо, – сказал Конрауд. – А ты себя ведешь все время как дурак! Лео повернулся к нему. – Что тебе нужно? – спросил он. – Тебе какие-нибудь старые алкаши еще что-то наплели? – Несколько лет назад на Линдаргате был совершен наезд на человека и водитель скрылся с места происшествия. По-моему, то дело расследовал ты. Жертва ДТП скончалась, звали его Вильмар. – Ты же вроде уже на пенсию вышел? – спросил Лео, отдергивая руку. – Да, но я… – Да. Мне с тобой говорить не о чем! – отрезал Лео. – Отстань! Он собрался подняться на крыльцо Дома масонов, но Конрауд преградил ему дорогу. – Ты когда-нибудь разговаривал с пожилой женщиной, которую называли Вигга, и которая проживала на Линдаргате? Лео остановился. Его лицо буквально излучало недовольство. – Ты помнишь, чтоб ты говорил с пожилой женщиной? – спросил Конрауд. Лео собрался было оттолкнуть его не глядя, но Конрауд стоял твердо. Он ожидал, что возникнут трения, и его бывший коллега не обманул его в этих ожиданиях. Когда-то они были друзьями, но уже не дружили. – Да не помню я никакой старухи на Линдаргате, – зло проговорил Лео. – Отстань от меня! – Она свидетельница, – сказал Конрауд. – Как тебя угораздило ее пропустить? – Не знаю я никакой старухи-свидетельницы с Линдаргаты, – ответил Лео. – О чем ты говоришь вообще? – Она нашла жертву того ДТП лежащей на улице, – ответил Конрауд. – Как ты мог это пропустить? – Ничего про это не знаю. – Да уж, не удивительно. Ты это дело не хотел доводить до конца. – Ври больше! Меня этим враньем уже не удивить. – А как же водитель? Почему вы его не смогли разыскать? – Ну что за вопросы! Не собираюсь я перед тобой оправдываться. – Как был организован поиск? Чем вы руководствовались? С кем разговаривали? – О чем ты? Ты и сам все знаешь! Что за идиотские расспросы! – С кем вы разговаривали? – Со всеми, кто был важен, – ответил Лео. – И не надо передо мной задаваться. У тебя для этого оснований нет. – Ну, может, и нет, но я-то думал, что дело на Линдаргате было несложное. – Мы… вот не знаю, зачем я тебе это все говорю… мы опросили всех, кто неоднократно был задержан за езду в пьяном виде. Мы получили описание пары-тройки машин, замеченных в окрестностях в ту ночь, но данных было слишком мало. Погода скверная, видимость плохая, народу на улице почти не было. Мы побеседовали с несколькими автовладельцами, но с них спросу не было: машины у них были в порядке, и они могли точно рассказать, когда и куда на них ездили. – Вы рассматривали возможность, что того человека могли сбить нарочно? – На это ничто не указывало. Ничего. Да и с чего бы это? – Разве ты не должен знать лучше, чем я? – спросил Конрауд. – Не я же это расследование запорол. И не я принудил старика оговорить Хьяльталина! О чем ты думал вообще? – Мне сказать тебе? Хочешь узнать? – прошипел Лео. – Это ты все расследование запорол! Хьяльталин угрожал Сигюрвину. Он последний видел его живым. Сигюрвин пропал после их ссоры на стоянке. Так что это задачка простая как дважды два. Нам пришлось оживить это дело, ведь в твоих руках оно совсем заглохло. Нам нужно было кого-нибудь арестовать. Чтобы не выглядеть совсем уж полными неудачниками. – И что? По-твоему, решить дважды два – это то же самое, что бросить человека в тюрьму? – Его убил Хьяльталин. А ты запорол все расследование. Других подозреваемых ведь и не было. Смирись уже с этим. А Линда была соучастницей. Он у нее в тот вечер не был, как она сейчас утверждает. Врет она. Они оба хотели разделаться с Сигюрвином. Он хотел отомстить, а она, убрав мужа, осталась с прибылью. Все эти годы они скрывали, что были в сговоре, и после этого не могли нигде показываться вместе. Но они как будто не все продумали до конца – в нашей-то маленькой стране. А все остальное у них шло как по маслу. На месте Марты я бы ее уже давно в тюрьму законопатил! Внутри у Конрауда бурлила ярость. – Хьяльталин тебя очаровал, и нам всем это известно, – продолжал Лео. – Не знаю, как ему это удалось, но он нашел к тебе подход, у тебя отказала логика, и ты его отпустил. Он с ней тебя одурачили, Конрауд. Провели как младенца! – Перестань горячку пороть! – воскликнул Конрауд, вне себя от гнева. – А ну, замолчи! – сказал Лео, отпихнул его и толкнул тяжелую дверь в здание масонской ложи. – А может, когда его сбили, ты выпивал, и тебе было неохота заниматься этим как следует? – спросил Конрауд. – Тогда понятно. – Заткнись! – прошипел Лео, побагровев.