Я очень красноречиво взглянул на Эрвина: — Тогда мы спросим ещё раз. * * * Впереди показалась хорошо знакомая сине-зелёная пирамида Масс Биотех, которую поток летающих машин и дронов огибал по вытянутой дуге, чтобы не попадать в воздушное пространство небоскрёба. В дополненной реальности от воздушного пути отделялся полупрозрачный светло-зелёный туннель с гигантскими анимированными стрелками, закрытый для всех, кроме сотрудников компании. Для них была предусмотрена специальная площадка в районе тридцатого этажа — раскрытые ворота высотой в пару десятков метров и шириной в добрую сотню: не промахнёшься, даже если будешь лететь вслепую. Автопилот повёл машину на стоянку по заранее заданному маршруту, но парковаться мы не планировали. Эрвин попытался отключить комп, но система безопасности тачки затребовала авторизацию. — Вот же ж… — выругался скаут и полез на заднее сиденье. Затрещал отрываемый скотч. — Будь любезен, подтверди личность. Взгляд несчастного менеджера метался между мной и Эрвином. — П-подтверждаю, — зачем-то кивнул он. Автопилот издал короткое «дилинь», машина оказалась под нашим полным контролем и тут же ухнула вниз, поскольку водитель стоял на четвереньках, перегнувшись через сиденье. Желудок прилип к горлу и не дал заорать, когда я увидел распростёртую под нами бездну, заполненную зданиями, улицами и автострадами, а в следующую секунду Эрвин шмякнулся задницей на руль и каким-то образом прекратил падение. — Господи! — вопил менеджер «Масс Биотех». — Господи, господи, господи! — Заткнись! — рявкнул Эрвин. — Маки! Держи штурвал, пока я не перелезу. На это ушла примерно минута, которую мы щедро заполнили ругательствами, обвинениями и угрозами удавить друг друга голыми руками. — Сейчас… Маки, да не дёргай ты, тачка трясётся! — А как мне не дёргать, когда ты мою руку задеваешь?! — Мы могли бы включить автопилот, — несмело донеслось с заднего сиденья. — А потом отключить, когда Эрвин бы сел. Короткое молчание. — Как хорошо, что ты сказал нам об этом заранее, — прошипел напарник, вывернулся и плюхнулся на сиденье, после чего с раздражённым шипением сбил мою ладонь со штурвала. — Отвали нахрен… Блядь, Маки, нам сейчас нельзя брать в руки оружие. Мы же друг друга поубиваем! Я усмехнулся: — А когда было иначе?.. Давай, обогни здание и взлети повыше. — Знаешь, вообще-то я и так мог бы догадаться, что наш парень живёт в пентхаусе, — ухмыльнулся напарник. — Без похода в бар. Лобовое стекло покраснело, на нём замигал полупрозрачный знак STOP. — Смените курс, — сказал приятный женский голос. — Ага, разбежался, — буркнул Эрвин. — Готово. Мы на месте. Машина зависла на невообразимой высоте прямо напротив мерцающей сине-зелёной вершины пирамиды. Я выудил из чехла и перетащил себе на колени небольшой ранец с патронами и старый китайский клон советского пулемёта РПД, увешанный тактическими прибамбасами, как новогодняя ёлка игрушками. Фонарик, два прицела (с кратностью и без), камера, рукоять на цевье, датчик движения, лазерный целеуказатель и хромированная блямба катушки энергоускорителя, часть которой я жутко задолбался вращивать в ствол оружия. Эрвин, которому я не показывал эту пушку, присвистнул: — А телевизор у неё есть? Вытянув из рюкзака гибкий рукав с пулемётной лентой, я вставил последнюю в разъём и дослал патрон: — Ну-ка, организуй нам кабриолет. Крыша уползла в багажник, и в кабину ворвались порывы ветра. Я попробовал подняться в полный рост, но не сумел себя заставить: один взгляд вниз заставлял ноги дрожать, а мозг — подсчитывать, сколько времени придётся падать. Судя по предварительным результатам, я успел бы составить завещание и заверить его у нотариуса. Головокружение от нехватки воздуха и заложенные из-за высоты уши тоже не помогали, как и слегка подрагивавшая в воздухе машина. — Чего тупишь?! — Эрвин с трудом перекрикивал ветер и жужжание винтов. — Страшно! — Стреляй давай! Не тупи! Он был прав. Страх страхом, но дело надо было делать. Косясь вниз, где ездили маленькие-маленькие машинки и проплывали полупрозрачные облака (Облака! Господи, это облака!), я кое-как прицелился и нажал на спуск. Пулемёт задёргался в руках, катушка загудела, ускоряя пули. Несколько секунд грохота и тряски, свежесть озона и вонь пороха, бьющая по ладоням отдача, — а стёкла как были целыми, так и остались. Выстрелы, конечно, оставили на них кучу отметин и трещин, но добивался я вовсе не этого. — План «Б»! Когда из чехла показалась труба РПГ, напарник замахал руками: — Э! Ты что, собираешься?.. Отвечать я не стал: отчасти потому, что счёл вопрос риторическим, отчасти из-за того, что пытался нашарить в чехле брезентовый подсумок и не смотреть при этом на причиндалы связанного менеджера. Есть! Я выудил ракету, зарядил, сорвал с навершия чеку и пробку, которые выкинул вниз (Как же высоко и страшно!), затем положил трубу на плечо, навёлся, глянул в прицел, взял немного ниже, чтобы не спалить нашу машину реактивной струёй, и выстрелил. Отдачи почти не было — только громкое «ТУМ!», шипение и хлопок. Когда серый вонючий дым рассеялся, я выругался так грязно, как только мог: кумулятивная ракета, как и полагалось кумулятивной ракете, ударилась об окно, прожгла в нём небольшое отверстие и впрыснула свою долю огненного ада в пентхаус, но само чёртово стекло, хоть и покрылось сеткой мелких трещин, явно не планировало рассыпаться. — Сука! — я не глядя кинул РПГ на заднее сиденье и схватился за голову. Наш заложник громко заверещал — обжёгся о трубу. — Сука! Так всё просрать… Ар-р!.. Уходим! — Пристегнись! — Эрвин с силой потянул меня вниз, заставляя плюхнуться на сиденье. В следующую секунду он сдал назад, задрав корму машины и набирая высоту. — Что ты?.. — Пристегнись, сказал! — рявкнул напарник. — План Ц! Крыша вернулась на место, а я со всей возможной поспешностью защёлкнул ремень безопасности. — Ты что, собираешься?.. — я запнулся, поняв, что дословно повторил реплику Эрвина минутной давности. — Да! Поехали!.. — скаут маниакально захохотал, мы с менеджером закричали в два голоса, а машина спикировала на стекло. — Тормози!!! — не выдержал я вида приближающейся пирамиды. От ужаса тело свело винтом. — Тормози! Мы же… Мерзко заскрежетал сминаемый и разрываемый металл. Меня бросило вперёд, ремень выдавил весь воздух из груди, а подушка безопасности выбила искры из глаз. — Фух! — прозвучало со стороны Эрвина. — Мягкая посадка. На выход! Изображение двоилось и плыло. На моих глазах напарник вырвал ремень вместе с гнездом, одним ударом вышиб дверь, подхватил катану, вытащил из-под сиденья короткий пистолет-пулемёт и вылез из машины. — Эй! Как тебя там?.. Не помню. Короче, главный мудак в Масс Биотех, мы идём!.. — Жив? — спросил я, покосившись на менеджера. Тот кивнул с затравленным видом. — Ну и отлично. Мою дверь тоже заклинило, поэтому пришлось последовать примеру Эрвина и выбить её ногой. Выбравшись наружу, я быстро огляделся: всё такое же, как и в холле. Просторное, светлое, пронзённое белыми пластиковыми колоннами, серо-белое, аскетичное и как будто заострённое — даже кресла, диваны и огромная кровать были лишены привычных мягких черт. Вокруг нет ни разбросанных вещей, ни одежды, ни бумаг, ни каких-нибудь безделушек — идеальный и скучный порядок. Наша разбитая машина, лежавшая посреди выгоревшего чёрного пятна в осколках стекла и обломках мебели, выглядела самой живой и уютной частью интерьера. «Если это его дом, то какая же скучища в кабинете?» — Смотри-ка, Маки! — Эрвин стоял, поставив ногу на странный серый ком и уперевшись в него острием катаны. Однако через мгновение ком закашлялся, и я рассмотрел, что это человек, покрытый слоем бетонной пыли и придавленный массивной металлической треногой неизвестного назначения. — Харрис? — я перешагнул через обломки мебели и белые осколки пластика. Одного взгляда хватило для того, чтобы понять — я ошибся. — Привет, красавица, — голос Эрвина моментально стал медово-ласковым. — Не ожидал тебя тут увидеть, — красавица вновь закашлялась и попыталась отстраниться от лезвия, но оно последовало за ней. — Очень иронично, правда? Недавно ты хотела меня разрезать, а вот теперь я хочу разрезать тебя. У наших ног лежала та самая негритянка в белом халате, которую мы видели в лагере Мамы. — Пошёл ты, — ощерилась женщина. Острие меча ткнулось ей в шею немного сильнее: — Давай будем вежливыми, — предложил Эрвин. — Тем более, раз у тебя, бедняги, ножки не ходят, — он указал на колени негритянки, окровавленные и вывернутые в обратную сторону. — Вас Кристобаль послал? — прошипела женщина сквозь зубы. Для человека с переломанными конечностями она держалась молодцом — я бы, наверное, орал как резаный. Впрочем, возможно она просто не отошла от шока.