— Впечатляющая речь, — усмехнулся Андрей. — Так мы их вербовать будем? Или сепаров все-таки? — Никого мы вербовать не будем, — Трофимов рылся в ноутбуке, выискивая интересный фильм. — И прав не имеем, и смысла нет. А вот налаживать связи — это да. Мало ли как повернется. Тем более, много вояк из Киева, особенно всякие разведчики и штабисты. А ты теперь тоже киевлянин, так что такие контакты пригодятся… А спустя час у Шевченко зазвонил телефон. На дисплее высветилось «Леха Севастополь». Сердце пропустило пару ударов и сжалось в недобром предчувствии… Это был старый друг и коллега Андрея, бывший сотрудник отдела контрразведки Управления СБУ в Севастополе Алексей Гончаренко. Андрей знал, что Леша, коренной севастополец, всегда был настроен пророссийски, впрочем, как большая часть жителей этого города. Во время Майдана категорически его не принял, а после отказался выезжать на Украину по приказу Киева. После решения о сотрудничестве с русской разведкой Андрей не общался больше с Алексеем, из соображений конспирации… — О, привет, какие люди! — приветствовал он собеседника. — Здорово, — буркнул в ответ Леха. — Как дела? Что-то давненько не общались… — Да, в общем, все нормально, — осторожно ответил Андрей. — В Киев вот перевелся, в ДКР. — Я слышал, ты в АТО сейчас? Типа, добровольцем поехал? — перебил Леха. — Ну… так вышло… — протянул Андрей. — Вышло… — повторил собеседник. — А ничего внутри не шевельнулось, а, Андрей Иванович? Беркута и люди из Одессы сожженные ночью не снятся? — Подожди, Леха… — начал было Андрей, но его перебили. — Нет, это ты подожди! Знаю, что скажешь: приказ, присяга, а еще пенсия не за горами, так? — Гончаренко перевел дух. — Так ты забыл, что присягу народу своей страны давал, а не власти в Киеве! Особенно той, которая на крови переворота пришла! И приказы преступной власти являются преступными! А пенсия… пенсия тебе колом в горле стать может. А может, ты тоже скажешь, что на Донбассе живут не люди, а быдло, которых надо нах. й уничтожить, чтобы они не мешали строить европейскую Украину?! Андрей сжал трубку и молча выслушивал упреки своего товарища. — А помнишь, как ты в общаге на Краснозвездном «Любэ» пел, про коня, помнишь? «Я влюблен в тебя Россия, влюблен!», это ведь ты пел! И как ты фашистов ненавидишь, тоже ведь ты говорил. И футболку носил «Рожденный в СССР», причем на Краснозвездном, прямо на курсах наших. Было? Что молчишь?! — Кхм… — Андрей прокашлялся. — Леш, ты только ради этого позвонил? Чтобы все это мне высказать? — Что ж с тобой случилось, Андрюха… — уже тише произнес Алексей с тяжелым надрывом в голосе. — Что с вами со всеми случилось? Как могут так люди поменяться? И это не ты один… Просто про тебя я последнего мог подумать, что перекрасишься. Мне как сказали, я не поверил сразу. Ан нет, вишь, не обманули… — А кто сказал? — Тебя только это волнует? Утечку ищешь? Ну-ну, ищи… Защитничек свободной Украины, — презрение в трубке просто зашкаливало. — Только знаешь, ведь рано или поздно за все отвечать придется. И за разрушенный Донбасс тоже. А фразы «я просто выполнял приказ» уже как-то раз не спасли кой-кого. Вспомни про Нюрнберг. — Я помню. И всегда это помнил. А про то, что отвечать придется, — Андрей снова прокашлялся, горло просто перехватило спазмом. — Ну что ж. Отвечу. Как полагается. — Ну-ну, — послышался в трубке горький смешок. — Прощай, Андрей Иванович. — И тебе всего хорошего, — произнес Шевченко в трубку, слушая короткие гудки. Настроение упало просто ниже плинтуса. Алексей Гончаренко был одним из тех немногих, кого Андрей считал близкими друзьями. Осознание, что этот человек теперь просто презирает его и видит в нем предателя, который под стать хамелеону поменял окраску, выворачивало душу наизнанку. «А ведь таких будет тьма… многие в спину будут плевать. Даже не за то, что пошел служить Киеву в АТО, а за то, что своим прежним убеждениям изменил… Каждому ведь не расскажешь…» — уныло думал Андрей, глядя в синее небо. «Ладно, когда-нибудь это все закончится, может, сумею объяснить Лехе, что я не пидарас, и масть свою не менял» — с горькой улыбкой подумал он. И пошел в кунг. Очень захотелось выпить водки… Ближе к вечеру появились связисты. Однако, на удивление Андрея, они довольно быстро разместились сами, раскинув две огромные палатки, забив одну из них всяческой аппаратурой. — Все, мужики, теперь у вас своя связь, подходите в любое время суток, — заверил оперов старший связист, полковник Слава с позывным «Заря». — Как будет для вас что из Центра — маякну по станции. Надо вам что-то отправить туда — приносите тексты. Можете на флешке. Все сделаем. — Ну, и отлично. А то надоело к военным бегать, просить, — пожимая Славе руку, сказал Вадим. — Сильно ты набегался? — ехидно спросил его Андрей, когда они отошли от связистов. — Нормально. Пусть чувствуют, что мы тут пашем в поте лица. Зато я с пацанами в Департаменте договорился, завтра уже начнут слать инфу. — Хорошо бы, чтоб не только по Славянску, а и вообще по АТО. Может, аналитику какую-нибудь. Не помешает, — предложил Андрей. — Попросишь? — Угу. Только это же не совсем официально, так что — что дадут, то и будет. «Ну и отлично», думал Андрей. «Вся инфа заодно и в Москву пойдет» — он мысленно потер ладони. Работа начинала налаживаться, приобретать системный характер. 6 Уже следующим утром Вадим, еще до совещания у Муженко, принес от связистов несколько листов. На них была самая разная информация — от перехватов телефонных переговоров сепаратистов до выдержек из аналитических справок департамента контрразведки по району проведения АТО. Таран внимательно изучал каждый документ. Кое-что отобрал, сделал выписки в рабочий блокнот. — Как раз на совещании озвучу. А перехваты можно разведчикам отдать. Андрей, давай ты и будешь заниматься разведчиками, а Вадим на контакте со связистами. Если что, подключаетесь друг к друг. Я пошел на сходку. Когда Трофимов тоже вышел из кунга, собираясь до завтрака замочить перед стиркой второй комплект камуфляжа, Шевченко быстро сфотографировал все полученные документы. Тут же они ушли адресату, с сопроводительным текстом: «В адрес нашей группы налажено поступление документов из Департамента КР и АТЦ. Документы предназначены для информирования военного командования. Буду пересылать их регулярно». «Также сообщаю, что на втором посту возможно будет работать также оперативно-техническое подразделение СБУ Задача — контроль мобильных телефонов, в первую очередь руководства ВС Новороссии. Держу на контроле». Отправив сообщения, Андрей улыбнулся. За четыре дня пребывания в лагере военных ему удалось наладить неплохие контакты с военными разведчиками, с отделом спецопераций, с работниками штаба группировки. Все это уже начало приносить свои плоды в виде ценной информации. Плюс — ежедневное получение документов из Киева, которые в тот же день поступали в Москву. Ради этого можно было потерпеть и пьянки, и бытовые трудности. Главное — он становился своим для большого количества лиц, владеющих интереснейшей информацией… Начинался новый день в зоне АТО. Таран пришел с совещания озадаченный. — Так, — начал он, когда все трое расселись у столика в кунге. — Инфу нашу оценили, Муженко даже похвалил, в контексте — ну вот и от чекистов польза пошла. Однако озадачил он нас вот чем. Военные и нацики периодически задерживают разных лиц, которых доставляют сюда, в Довгенькое. Работают с ними кто попало, сидят они долго, пока за ними не приезжают наши из Изюма. Естественно, никак их не оформляют, сидят, фактически, незаконно. Сейчас, когда на полную катушку заработали блокпосты вокруг Славянска, задержанных будет все больше. — Ну, это все печально, но от нас-то что требуется? Мы что, втроем должны всех задержанных отрабатывать? — Именно. По мнению Муженко — это наша работа. А конкретно, вчера десанты привезли одного кадра с четвертого поста, вроде, с оружием взяли. Короче, с ним нужно поработать. — Интересно, а как же мы с ним работать будем? И где? — уныло поинтересовался Вадим. — Я не знаю. Топайте к десантам из семьдесят девятой, они возле пропагандистской установки обитают. А пленный у них где-то в яме сидит. — В яме? — Ну да. СИЗО у них тут нет. Трофимов с Шевченко двинулись к палаткам 79-й бригады. — Так, где-то тут, — озирался по сторонам Вадим, глядя на ряды одинаковых палаток. — О, боец, это 79-я? — спросил он у часового, который прохаживался у самого большого шатра. — Так точно, тарьщ майор, — боец изобразил подобие строевой стойки. — А командир где? — Так тут, — боец кивнул себе за спину, — это штабная палатка. — Отлично, — обрадовался Вадим. — Пошли, Андрюха. — Стойте, я вас не могу пропустить, — боец шагнул наперерез и загородил вход в палатку. — Туда проходить могут только офицеры штаба. — Да ты че, боец! Мы спецгруппа СБУ! — начал качать права Трофимов. — Не могу, — бубнил боец, — пусть начальник караула решает… — Ладно, оставь ты его, — потянул Вадима за руку Шевченко. — Все равно не пустит, на посту он. — Слышь, боец, — обратился он к часовому, — а позвать старшего можешь? — Конечно! — обрадовался тот. — Эй, Пятак! Позови лейтенанта! — крикнул он проходящему мимо солдату. — Нахрена? — Тут к нему с СБУ пришли… — Да меня старшина припахал, я в парк иду, там БТР барахлит…