Дома на диване мы долго разглядывали снимки предмета. К единому выводу на счёт его природы мы так и не пришли. Правильнее будет сказать, что мы не пришли вообще ни к какому выводу. Потому я стал набрасывать планы наших дальнейших действий, благо, мы уже знали, где найти того, у кого можно выпытать информацию про «камушек». В процессе обсуждения я в конце концов обнаружил, что мы с Лерой сидим в обнимку и раскрепощённо смеёмся, представляя что мы будем делать. - Ну ничего себе! - воскликнул я, прокрутив в голове ещё раз наш план. - Это ж не расследование, а бандитизм какой-то. - Что, жалко бедного Валуйчика? - сделав жалостливую гримасу, тоненьким голоском спросила Валера. - Ничуть не жалко. - возмутился я. - Эта морда мне когда-то череп чуть не проломила. А потом ещё и торговать мною пыталась, будто я товар какой-то. - Так давай накажем его за это! - страстно произнесла Лера и положила мне руку на грудь. - А я смотрю, тебя возбуждают тяжкие телесные. - улыбнулся я, решив что девушка шутит. Но вместо того, чтобы пошутить в ответ, Лера села на меня и посмотрела мне в глаза. Вторая рука её заскользила по моей шее. Я понял, что шутки кончились. - Тяжкие телесные? - подмигнула она. - Если ты про то, что наши тела могут пуститься во все тяжкие, то да, возбуждает. Я обхватил талию Леры и мои руки заскользили медленно вверх. Девушка разглядывала моё лицо и волосы, одна её рука проскользила от шеи по щеке вверх и ласкала мне волосы. Я прижал тело девушки к своему и провёл носом по её шее. Мне в висок ударило тепло её тяжёлого дыхания. Моя правая рука нежно проползла по спине вверх под волосами и начала ласкать затылок девушки. Левая рука вскоре оказалась на груди. Через десяток секунд взаимной ласки мы были уже почти на пике возбуждения. Я едва удерживался от того, чтобы взасос поцеловать красавицу в шею. Лера не выдержала первая, и начала целовать моё ухо, периодически несильно кусая зубами. Это возбудило меня ещё больше, и мои руки обхватили грудь Валеры под футболкой. - Да… - простонала девушка, стягивая с себя футболку цвета хаки. Я приник губами к её шее, целуя и лаская её языком, медленно поднимаясь вверх к губам. Валера откинула голову назад и обняла меня за шею, прижимая к себе сильнее. Теперь ничто уже не могло нас остановить... Часть 2. Глава 21. Фиолетовое сияние. Я сидел на диване жутко злой. Ничего не получалось. Уже который день у меня болел и колол бок, я всё больше понимал, что не могу выяснить ничего по поводу «атомной войны» или какой-то другой катастрофы прошлого, к тому же наш вчерашний поход в любимый паб Валуя закончился тем, что матч был, а Валуя на нём не было. Я уже задумывался над тем, как организовать за ним слежку, но что мне это даст? Мне хотелось ломать и крушить. «Да провались оно всё пропадом!» - думал я, сжимая заветный камень в руках. Я уже знал благодаря рентгену, с какой стороны у камня сенсор, должный реагировать на нажатия, однако уже который день любые попытки включения оканчивались безуспешно. Я в порыве злости нажал на это место ещё раз и замахнулся, чтобы швырнуть камень в стену. Меня остановил звук. Тот самый, шипяще-сверчковый, уже однажды слышанный мною от камня незнакомца в лесу. Я посмотрел вверх. От камня исходило слабое свечение фиолетового цвета. От неожиданности я уронил «прибор» прямо на себя, и от моего плеча он отлетел на диван. Щекой я почувствовал лёгкую вибрацию, исходящую от пролетавшего вниз камня. Когда камень упал на диван, в направлении, которое можно считать верхней частью прибора, пробился короткий луч света, падая на плотную ткань. Он вырисовал в воздухе какую-то фигуру. Тут же сияние прекратилось. Моя злость сменилась радостью, и я непроизвольно засмеялся во весь голос. «Жаль, что Лера этого не видит» - подумал я, вспомнив ушедшую кататься по Москве на метро «подельницу». Мою радость от этого события не омрачало даже резкое покалывание в боку от смеха. Я взял в руки камень и уже с любовью произнёс: - Красавчик! Восстановим тебя! - погладив корпус камня, я попытался ещё раз понажимать область сенсора, но ничего не происходило. - Разряжен. Не сломан. Разряжен. Такой теплоты, как к этому прибору сейчас, я не испытывал ещё ни к автомобилям, ни к компьютерам, ни к какой-либо другой известной мне технике. Когда я рассказал вернувшейся Валерии эту новость, она сначала не поверила. Однако мои попытки гугления того, как зарядить батарею бесконтактным способом убедили её в серьёзности моих намерений. В итоге к вечеру я остановил свой выбор на «катушке Теслы», съездил за необходимыми деталями и собрал мини-версию этого повышающего трансформатора. В конечном счёте я сделал сам трансформатор, небольшую картонную подставку для него и для камня. Запитав сие чудо техники от двенадцативольтовой кроны, я показал Лере фокус: абсолютно безопасный разряд тока высокой мощности. Но останавливаться на одних фокусах я был не намерен: вскоре я положил катушку и камень на импровизированную подставку, и стал замыкать контакты кроны, осторожно подавая разряд катушки на прибор. Однако ни секундный, ни пяти, ни десятисекундный разряды не дали желаемого эффекта. Прибор ни в какую не хотел включаться. Лера предложила оставить его на минуту. Я сначала сомневался, но вскоре решился: выложив всю конструкцию на балконе, я замкнул электрод и на всякий случай удалился в противоположную часть квартиры — на кухню. Захватив с собой рентген с дивана я сидел и успокаивал себя мыслью о том, что взрываться, судя по снимкам, там нечему. Скорее корпус поплавится от такого длительного воздействия. Однако придя через минуту и отключив катушку, я обнаружил камень абсолютно целым. Он лишь немного нагрелся от воздействия. Клацнув по сенсору, я не увидел никакой реакции. - Может дольше надо? - подумала Лера. - Не знаю насколько батареи хватит… - Да оставь на весь вечер. Насколько хватит, пусть работает... Так я оставил камень на ночь с трансформатором, а проснувшись рано утром в объятиях Леры, в первую очередь подумал не о ней, а о камне. Осторожно встав с постели, я аккуратно убрал с себя её руку и медленно, чтобы не разбудить девушку, пошёл на балкон. Батарея была уже разряжена и катушка не работала. Камень лежал на своём месте. Он был уже холодный. Взяв его в руки я спросонья не с первого раза нашёл область сенсора. Однако щёлкнув наконец пальцем в правильное место, я снова услышал тот самый знакомый звук, и мой балкон осветился фиолетовым свечением развернувшейся голограммы. Я тут же прикрыл свечение рукой и огляделся, но в окнах сонных домов напротив не было никого. Сияние через несколько секунд погасло. Я присел на пол балкона, опустил камень ниже и повторил процедуру, уже скрывшись от возможных посторонних наблюдателей за бетонной стенкой. В моих руках развернулась небольшая, с альбомный лист, голограмма, на которой было несколько непонятных мне символов. Затем сияние снова погасло. Я повторил эксперимент несколько раз, обнаружил что сенсор чувствует только быстрое двойное нажатие, похожее на клик мышкой, и пришёл к интересным выводам. Во-первых, голограмма с непонятными символами всегда гасла ровно через три секунды. Во-вторых, странный звук, похожий на шипение сверчков, исходил не из камня, а появлялся как бы в пространстве вокруг. Эта находка меня уже неплохо напугала. Но больше всего пугало моё третье наблюдение: как бы я не крутил камень вокруг вертикальной оси, голограмма всегда разворачивалась в направлении перпендикулярно сенсору, затем поворачивалась ко мне. Стало быть, или я чего-то не понимаю в голограммах, или камень каким-то неведомым образом прекрасно меня чувствует, и чем больше я осознавал последнее, тем больше мне становилось не по себе. В конце концов я перестал экспериментировать с камнем и решил включить его только последний раз, чтобы показать Лере. - Шо? Шо вам треба? - отмахивалась от меня спящая девушка, когда я теребил её за плечо. - Лерочка, проснись, камень работает! - Шо? - не понимала происходящего Валерия, открывая глаза. - Смотри! Я щёлкнул пальцем дважды в область сенсора. Полутёмную комнату осветила голограмма. Я специально держал камень ближе к телу Леры, но голограмма всё равно развернулась мою сторону. -Вау! Як це працюе? - воскликнула Лера, моментально проснувшись и сев на кровать. Голограмма погасла. - Смотри! Я взял руку Леры, притянул поближе к себе, вложил в неё камень и указал, куда нужно «кликнуть». Лера повторила процедуру и несмотря на то, что камень был ближе ко мне, фиолетовое голографическое сияние развернулось к её лицу. - Понятно. Стало быть, чувствует. - Кто чувствует? - спросила Лера, когда сияние погасло. - Этот камень нас чувствует. Он каким-то образом считывает того, кто его берёт, и разворачивает к нему голограмму. - Чё он отключается? - зевая, поинтересовалась девушка. - Если б я знал! Может заряда не хватает… - Так ещё заряди. - Крона села. Сегодня куплю штук пять и буду ещё пробовать. Лера очередной раз включила «игрушку», и теперь уже осознала всю странность явления. - Откуда звук?! - спросила она, оглядываясь по привычке вокруг. - Из неоткуда. - сказал я, забирая камень. - Лучше не играться с этим. Мне самому жутко от этой штуковины. Глядя на встревоженную сонную девушку со спутанными волосами, мне захотелось обнять её и успокоить: сейчас она казалась беспомощной, как ребёнок, и всем своим видом словно просила поддержки. - Ничего, мы обязательно разберёмся с этой штуковиной! - сказал я, обнимая Леру. Девушка потянула меня на кровать, и мы упали в объятиях, затем продолжили спать дальше. Проснувшись только ближе к полудню, я обнаружил что у меня мало сил. Лера чувствовала себя бодрее, однако и она была немного более усталая, чем обычно. Я купил несколько батареек, соединил их в цепь, замкнул на катушку и поставил камень заряжаться уже в комнате, не боясь последствий. Я всё-же сомневался, стоит ли это делать, но желание найти ответы на загадки Елисея самостоятельно перевешивало все доводы против. Однако с камнем я стал обращаться очень аккуратно, всё-таки то, на что он был способен, заставлялп проникнуться уважением к этой штуковине и её неведомым создателям, которые сейчас, быть может, уже считали с меня всю информацию или смотрят на меня в монитор в режиме онлайн. - Да, страшная штука этот камень. - признался я Лере за столом, завтракая с ней в обеденное время. - Мне от него не по себе. - Да, поймать бы твоего Валуя… - думала вслух Лера. - И выпытать у него что это за камень. - Ты не забывай, он говорил о камне в моей старой реальности. - уточнил я. - Далеко не факт, что он знает о них и в этой. - Да как не знает, знает! - стукнула ладошкой по столу Валера. - Машину мы его нашли недалеко от этой твоей лесопилки, а значит он тоже работает на Ивана. Иван занимается этими штуковинами ещё с советских времён, а значит они есть в его распоряжении и сейчас! Так что всё он знает, знал ещё до того, как эти реальности разошлись. - И всё-равно как-то не по себе мне. Вдруг мы будем пытать невинного человека? - Да не бери в голову! Этот невинный тебе и здесь череп проломит запросто. Да и потом, может спьяну сам всё расскажет. - А если не расскажет? - Тогда разморозь лучше кровь. И ещё мяса купи, пусть крови будет побольше. Вдруг наш диалог затянется. Я вспомнил своё отвращение к запаху и виду свинины и понял, что мне не хочется заниматься этим. - Может вечером? - До вечера всё должно быть уже готово, так что купи сейчас! - Лера увидела моё отвращение и добавила: - А с кровью я сама, ты главное купи. Связанное тело в футболке «спартака» сидело в старом советском кресле. Я заканчивал привязывать ноги к ножкам кресла. Лера аккуратно, но плотно повязала фанатский шарф на глаза. Другой конец шарфа был завязан за подголовник кресла — чтобы голова не падала. Лера действительно держалась молодцом: меня бы после такого количества выпитого пива развезло напрочь. Впрочем, улыбка Леры и периодические смешки давали знать о том, что она едва контролирует своё состояние. Однако Валую было всё равно. Он спал беспробудным сном после нехилой дозы снотворного, подмешанного в пиво. И даже если он мог бы сейчас проснуться трезвым, то вряд ли вспомнил бы все события текущего вечера, начиная со второго раунда матча «спартак — зенит». А всё потому, что пить надо меньше. Если большая часть фанатов «спартака» пришла в паб «витязь» просто поболеть, и пропустила максимум один-два бакала пива, а некоторые люди вроде меня вообще не пили, то Валуй оказался большим любителем выпить. Столь большим, что даже приехал в паб на общественном транспорте. И Валера, к нашей удаче, оказалась права, столь крупный матч настоящий фанат не пропустит, а Валуй, на своё горе, оказался настоящим фанатом. И теперь вот он сидит, связанный по рукам и ногам, и дрыхнет в кресле, даже не подозревая что я уже устанавливаю над ним медицинскую капельницу и заливаю в неё тёплую свиную кровь. Именно свиную — большего это животное, по крайней мере, если здесь он такой же, как в той прошлой вероятности, не заслуживает. Лера всё-таки не удержалась от смеха, всё равно недостаточно громкого, чтобы разбудить спящего, смотря на происходящее в тусклом свете фонаря действо. Куда ей — к литру выпитого пива она добавила ещё и несколько рюмок коньяка. Для дела, конечно, - за знакомство. Знакомство оказалось весьма странным, ибо раньше засыпать после такого количества алкоголя, да ещё прямо в баре, Валую не доводилось. Впрочем, пить коньяк со снотворным ему тоже не доводилось. К счастью для нас, в баре не было близких друзей Валуя, рвущихся отвести здоровяка домой после матча. Кроме нас с Валерой. Было много знакомых, однако отвезти его, когда он почувствовал, что пора вызывать такси, подрядились именно мы (впрочем, мы были рядом, и возможно просто оказались первыми), намекнув что нам ехать в те же районы. И мы действительно поехали в эти районы. Только не к дому Валуя, которого на самом деле зовут Владимир, и не Валуев, как можно было бы подумать, а Глушков, ведь прозвище он получил за свои габариты, схожие с пропорциями известного боксёра, а никак не за фамилию. А поехали мы мимо тех самых мест, где находится предприятие Ивана, фамилию которого я опять благополучно забыл (будь она неладна!), в тот самый лесок, где однажды через четыре месяца и где-то в другой реальности будут пытаться обменять меня на волшебный камушек, будто я какой-то товар.