— П...привет, — закрыв папку, отодвинула подальше дело. Андрей прошел в кабинет, напряженно посмотрел на содержимое стола, а после поднял на меня взгляд. — Что ты тут делаешь? — его голос звучал раздраженно. Меня злило то, как он себя вел. Особенно после вчерашнего. Да и я больше не собиралась быть с ним вежливой. — Пришла к своему парню, пью чай. Хочешь, Хан тебя тоже угостит, кстати, очень вкусно... С упоением смотрела на то, как вытягивается в удивлении лицо Васильева. — Хан? Твой п... — Стрекоза! — раздается голос Богдана, а спустя несколько секунд в дверях появляется он сам. – Здоров, шеф, — словно так и надо проходит мимо Васильева ко мне. — Давай, допивай быстрей и погнали. — Куда? — Как, куда? Малую забирать. Или ты хочешь ее на ночь там оставить? — Нет, конечно! Я иду. Подскочив с кресла, хватаю свою сумку. Делаю шаг, но дорогу мне перегораживает Васильев. — Даша, ты серьезно? Да брось, ты даже не дала мне объясниться. То, что ты видела вчера вечером... Я краснею, понимая, что Хан сейчас узнает о том, что вчерашним вечером я была с Васильевым. Да, он подозревал об этом раньше, но ведь не было доказательств. А теперь, меня приперли к стенке. Представляю, как буду выглядеть в его глазах. А если он разочаруется во мне и уйдет? Что я буду делать тогда?! Перевожу испуганный взгляд на Богдана. Его черные глаза смотрят на меня в упор. Он зол? Расстроен? Черт, я не могу прочесть его эмоций... Хан делает шаг вперед, притягивая к себе за плечи. — Прости, шеф, но Дашка вчера вечером пялилась на мои шикарные ягодицы, а ночью.... – он опускает на меня улыбающийся взгляд, я начинаю краснеть еще больше. Тогда он наклоняется и целует меня в кончик носа. — Все, прости, Стрекоза, я не прав. Это слишком личное, я не должен говорит об этом. Хан возвращает взгляд к Васильеву. — Шеф, сейчас обед, поэтому прости, но у меня есть одно важное дело. Через час буду на месте, – подмигнув ему, он тянет меня к выходу. А я словно безвольная кукла, позволяю ему сделать это, все еще пребывая в полном недоумении и восхищении. Когда мы оказываемся на улице, Богдан выпускает меня. — Спасибо, — я смотрю в его глаза и чувствую себя виноватой. Усмехнувшись, Богдан притягивает меня за талию. — За что? — За то, что не подал виду. Насчет вчерашнего, я могу все объяснить.. Он хмурится, его нежные руки стирают что-то с моего лица. Хан облизывает палец, оставаясь все таким же напряженным. — Объясни мне, Стрекоза, как так можно есть конфеты, что все щеки в шоколаде? Он улыбается, а у меня в груди что-то горячее и огромное, и оно распирает так, что становится нечем дышать. Богдан обнимает меня за плечи и ведет в сторону машины. Мы идем в обнимку, словно это самая правильная вещь во вселенной. Идем, глядя друг на друга, оставляя позади разгневанного Васильева. Уверена, Андрей отомстит Хану за свое унижение. Придумает сто изощренных способов его наказать, но сейчас мне плевать. Мы едем за Марусей, Миша больше не представляет для нас угрозу, а самое главное... Я иду рядом с тем, кто заставляет мое сердце трепетать. Глава 28. Игра Глава 28. Игра Сегодня с самого утра полная кофейня посетителей. То ли резкое похолодание дало свой результат, то ли все не выспались и решили придти к нам за дозой кофеина и сладкого, но мы с Аней сбились с ног, обслуживая гостей. Я засунула пирог в духовку и отправилась к кофемашине. Поставив стаканчик, нажала кнопку. Старый автомат затарахтел, а спустя несколько секунд полилась струйка ароматного напитка. В кухню зашла Аня. Сгрузив грязную посуду в раковину, девушка посмотрела в зеркало. Никак не привыкну к ее новому цвету волос. — Ань, так почему ты решила перекраситься в рыжий? Блондинкой тебе тоже было хорошо. Девушка отбросила прядь волос за плечо, и подошла ближе. — Потому что Васильеву нравятся рыжули... Я едва не поперхнулась слюной. — Васильеву? Аня кивнула. — А ты не знала? — Никогда не задавалась этим вопросом. Но почему ты вдруг задумалась о Васильеве? Тебе же нравился Богдан? Произнесла, а саму едва не закоротило от ревности. Но ведь Аня на самом деле переключилась с Васильева на Богдана. Плюс ко всему, пока никто не знает о наших с ним отношениях. Она улыбнулась. — Да расслабься ты, Даш. Уже вся деревня гудит о том, как Хан спас тебя и разобрался с Кругловым. Как он героически спас Марусю и навсегда закрыл этот вопрос, так что теперь малышка спокойно живет у тебя дома... Я покраснела. — Да, он очень помог... — Вы вместе, я это знаю. Более того, я поняла, что между вами что-то есть еще на футболе. Когда он бросился тебя защищать... Да и то, как Хан смотрит на тебя, не оставляет никому шансов. Вот я и решила не париться, и раз Васильев свободен, я не буду терять возможности. Сегодня я собиралась пригласить его на свидание. Слышала, он повредил ногу, хочу проведать его... Я не знала, что ей сказать. Мне было неудобно перед Аней, из-за нас с Ханом. Ощущение, что своими отношениями мы испортили жизнь другим, не покидало, хотя я понимала, что это не наша вина. Но Васильев? Аня снова шла по неправильному пути. — Может, ты все же подумаешь насчет Андрея? Аня сделала вид, словно не услышала моего вопроса. — Кстати, ты слышала, что Круглов вчера покинул деревню? Все, свалил к своему дяде. Так что Анжела может не переживать. Я знала об этом. И знала, как тяжело проходил его переезд. Как долго он сопротивлялся и пытался вставлять нам палки в колеса, но Хан был неумолим. Уж не знаю, какие он связи задействовал в Москве, но Круглова заставили покинуть нашу деревню. И признаться, кроме меня и Анжелы многие выдохнули в облегчении. Он много кому отравлял жизнь. Вообще, последние три дня, мы были с Ханом неразлучны. Помимо работы он помогал мне с Марусей. Когда мы забрали ее из детского дома, она так плакала. Запрыгнув на меня словно обезьянка, всю дорогу так и не слезла. Боялась, что ее снова заберут. И тогда Хан решил, что нам всем просто необходимо выдохнуть и отвез нас в луна-парк. После второй порции мороженого малышка успокоилась, и мы смогли отправиться на аттракционы. Было настолько весело и классно, что уже спустя час мы позабыли обо всех проблемах. Сидели на лавочке в тени дерева, бросали друг в друга комки из сладкой ваты, смеялись, обливались водой так, словно нам снова по десять, и нет в нашей жизни никаких проблем. В тот вечер мы были счастливыми детьми... детьми, нашедшими друг в друге поддержку и успокоение. А к ночи, когда мы наконец-то направились к машине, чтобы ехать домой, Маруся уже держала Хана за руку. Похоже, теперь они стали лучшими друзьями. Когда мы ложились спать, и я поцеловала ее на ночь, малышка заявила мне, что Хан ее принц, и когда она вырастет, то непременно выйдет за него замуж. — Как ты думаешь, Андрею понравится наш чизкейк? Что из сладкого он любит? Хотела захватить с собой, когда пойду его навещать... — из мыслей вырвал голос Ани. Я посмотрела на нее внимательно. — Он все любит. Главное, не забудь, что завтра твоя смена. В десять утра должны придти за заказом. Я все оставлю в холодильнике, тебе нужно будет просто отдать капкейки. — Хорошо, — улыбнулась Аня и, забрав стаканчик с кофе, который я только что сварила, направилась в зал. *** — Даша, смотри, какой рисунок я приготовила Богдану! Как думаешь, он отвезет нас снова в луна-парк? – малышка положила альбомный лист прямо на стол рядом с пирогом. Я отодвинула подальше горячий противень. — Определенно, Марусь. Твой рисунок очень красивый! Девчушка нарисовала двух смешных человечков у огромного колеса обозрения. Больше всего ей понравилось сидеть на высоте и прижиматься к нам с Ханом. Удивительно, во время катания на нем, она так испугалась, но теперь только о колесе и грезит. — Сегодня Богдан не придет, и я убегаю по делам. Ты остаешься с дедушкой Акимом. Маруся нахмурила бровки. — Ну мне скучно с дедушкой, он только в лото играет, рисовать не хочет.