Она облизывает пересохшие губы и ставит мою чашку рядом со своей. — Джорел. — Что? Вместо ответа Шарлин набрасывается на меня и впивается в губы. Первая мысль — это то, как я скучал по этим губам. Но эта мысль тут же испаряется. Я хватаю ее за плечи и отрываю от себя. Без каблуков Шарлин еще ниже меня. Я смотрю на нее сверху вниз и вижу, что ее щеки раскраснелись, в глазах голод, который заражает уже меня. — Что ты делаешь? — Просто хочу поцеловать тебя. — Она тянется к моим губам, но я снова ее отталкиваю. — Я не стану тем парнем, с которым ты отомстишь своему неверному жениху. — Все не так, — протестует она, пытаясь прижаться ко мне теснее. — Мне плевать на то, что он мне изменяет. Я давно это знаю. Мне нужен ты. Здесь и сейчас. Я так скучала, ты не представляешь, как мне тяжело находиться рядом с тобой и не иметь возможности коснуться тебя. — Ее пальцы осторожно исследуют мое слегка щетинистое лицо. — Твоя кожа, черты лица…все это так дорого мне, Джорел. Мое тело против воли поддается ее сладким речам. Я пытаюсь бороться, но у меня плохо получается. Мои руки обхватывают ее тонкую талию. — Позволь мне, — просит она. — Хотя бы еще один раз. Пристав на цыпочки, и взяв в свои руки мое лицо, Шарлин снова целует меня. На этот раз я отвечаю. Дико и нежно одновременно. Целую ее в ответ, наслаждаясь еще не забытым вкусом. Наш поцелуй нарастает, и мы оба теряем контроль над своими телами. Я подхватываю Шарлин за задницу, а она обвивает ногами мою талию. Прижав ее к перилам, я держу ее тело одной рукой, а второй провожу по упругой груди. Она стонет и, протиснув руку между нами, сжимает мой член. О, боже. Плевать. Я трахну ее еще один раз. — Идем в спальню, — между поцелуями шепчет она. — Да, — мой голос охрип от желания. Она спрыгивает с перил и за руку тащит меня в дом. Я ощущаю себя пьяным. Шарлин идет так быстро, будто боясь, что я передумаю. На втором этаже она открывает первую дверь и практически заталкивает меня внутрь. Я смотрю на огромную кровать, расположенную в самом центре комнаты. Здесь Найлс трахает ее? Шарлин не дает мне закончить мысль. Она толкает меня на кровать и забирается сверху. Ее руки ловко и очень быстро снимают с меня джинсовую жилетку и рубашку. Она возится с ремнем джинсов, и я помогаю ей. Я совершенно голый под ней. Мои руки ползут по бедрам Шарлин, я цепляю платье, и когда она поднимает руки, быстро его снимаю. В белом нижнем белье Шарлин ерзает на мне, заставляя стонать. Наклонившись, она снова целует меня, ее волосы щекочут мою грудь. Устав от прелюдий, я пытаюсь перевернуть ее, но Шарлин шепчет: — Подожди. Я еще не насладилась твоим телом. Потерпи немного. Мне все еще не верится, что я голый в одной с ней постели. Эта девушка… Я любил ее. Я был в ней столько раз… — О-о, черт, — шиплю я, когда губы Шарлин обхватывают мой член. Она сосет его мягко и нежно, затем быстрее и быстрее, набирая темп. — Я помню, как тебе нравится, — говорит она и обводит языком головку. Еще немного и я кончу. Меня полностью охватило наслаждение. Я буду ненавидеть себя за слабость, но сейчас… Я мощно изливаюсь ей в рот. Шарлин вытирает губы и довольно улыбается. Она снимает с себя нижнее белье. Мой палец уже в ее мягкой и мокрой плоти, когда она устраивается на кровати рядом. Я прикрываю глаза, слушая ее мягкие стоны. Прибавляю второй палец, и стоны усиливаются. Я скоро буду готов ко второму раунду. Внезапно передо мной появляется совершенно другая картина. Его руки на ее бедрах и груди́. Его губы на ее губах. Его член внутри нее. И все это не Найлс. Я резко отдергиваю руку, будто обжегся. Мое тяжелое дыхание заполняет грудь. Что я творю? Я клялся, что больше никогда не прикоснусь к ней. — Джорел? — Голос Шарлин словно из прошлого. Так оно и есть. Она — мое прошлое, и я не должен возвращаться. — Нет, — говорю я и соскакиваю с кровати. Она молчит, пока я ищу одежду и быстро натягиваю ее на себя. — Как ты можешь вот так уйти? — всхлипывая, говорит Шарлин, прикрывшись подушкой. В комнате горит одна лишь лампа, но я отчетливо вижу ее лицо. — Прости, что сдался. Мы не должны этого делать. — Я открываю дверь и выхожу в коридор. Уже внизу Шарлин догоняет меня, одевшись в халат. — Но Джо… — Я идиот. — Резко разворачиваюсь к ней, и она едва не врезается в меня. — Этого не было, Шарлин. — Но… — Ты знаешь, что так лучше для нас обоих. — Ты все еще любишь меня! — кричит она мне вслед. Я застываю у двери. — Нет. Больше нет. Именно сейчас я это понял. * * * Всю дорогу от Малибу до Игл Рока, я слушаю одну и ту же песню — Hollywood Undead «Let Go». Смотрю в окна, несущегося по шоссе такси, и вновь и вновь ставлю на телефоне эту песню. Как я мог так облажаться? Как мог снова поддаться? Она предала меня. Я любил. По-настоящему любил. И меня так жестоко выдернуло из того, что я сам себе придумал. Шарлин появилась в моей жизни еще до того, как я узнал тайну мамы и того, что она и не является моей настоящей матерью. Что я просто усыновленный ребенок. Отец хотел сына, но мама не могла иметь детей после Эшли. Она ее-то едва выносила. Эшли говорила, что наверняка, ее первая беременность проходила плохо. Тогда… когда она была беременна Молли. Мы ничего не говорили ей об этом. Ни слова. Потому что она была идеальной матерью для нас. Мы просто не посмели тыкать ей в лицо ее прошлым. Хотя в сердце словно выжгли дыру. Но я просто не мог поднять эту тему. И до сих пор не могу. Молли часть меня и навсегда ей останется. Мы договорились видеться так часто, как сможем. И плевать, что думают остальные. Наша грязная тайна осталась только между нами. Пока ее не раскопал какой-то Кэп. Если бы все это время со мной была Шарлин, мне было бы легче… Возможно. Не могу сказать точно. Но она предала меня тогда, когда моя жизнь начала разваливаться по частям. Кусок за кусочком. Пазл за пазлом. Она была мне нужна, но ее не было. Была только Молли. И то, что я буквально час назад снова касался Шарлин и целовал ее, будет еще долго преследовать меня. Мне плевать, если узнает Найлс. Главное, чтобы это не повредило Тайлеру. Ведь именно по этой причине началась вся эта история. Я давно поставил точку, но оступился. Нет, нет, больше этого не повторится. Когда передо мной возникла картина, которую я пытался забыть, к горлу поднялась желчь. Меня до сих пор тошнит. Такси тормозит у ворот нашего дома. Я вынимаю наушники, в которых все еще гремит песня, и расплачиваюсь с таксистом. На экране телефона горит циферблат: 03:01. Уже поздно, поэтому я не вернусь в «Гравитацию». Странно, что еще парни не звонят мне. Я собираюсь написать сообщение Арчи, что уже дома, но резкий свет фар освещает меня. И это не такси, которое уже скрылось за поворотом. Это знакомый бледно-желтый «Кадиллак». Неприятный спазм скручивает живот, и я готовлюсь к самому худшему. Ну и денек сегодня у меня. Все четыре дверцы «Кадиллака» открываются и из них появляются парни… парни в белых масках. Алрой. Твою же мать. * * * АЛРОЙ