Но все же это произошло. И мне ни в коем случае нельзя раскрывать его личность. По крайней мере, пока. Не знаю как, когда и при каких обстоятельствах, но не сейчас. — Как долго этот человек пробудет с нами? — задает вопрос Ниэйша, бросая косые взгляды на мужчину, которого я представил как Руффуса. — Мне он не нравится. Ниэйша слишком проницательна, и я знаю, что она давно догадалась, что что-то тут не так. Но я продолжаю делать вид, что все не так, как она думает. — Пока не знаю. Но думаю, скоро все решится. ГЛАВА 3 МОЛЛИ Запах вареных яиц возвращает меня в детство. Хотя стоит учитывать то, что запах в доме Алишы остался прежним, так что не только яйца напоминают мне о том времени, которое я провела здесь. Подняв голову с подушки, я окидываю взглядом захламленную гостиную. Передо мной сидит Лекс и засовывает что-то в свой мешковатый рюкзак. — Эй, — окликаю его, и Лекс дергается. — Тебя в школе достают? Парню тринадцать, и он не похож на затравленного подростка. И судя по его жесткому выражению лица и заточке, которую он запихивает в рюкзак, он знает, как за себя постоять. — Неа, — ухмыляется парень. Мне он, в общем-то, нравится. Он и Джекс попали к Алише по программе «фостер», как и я когда-то. Ей плевать на них, но они, по крайней мере, сыты и не спят на улице. Встав со скрипучего дивана, я тянусь, чтобы хоть как-то расслабить застывшие мышцы. Не очень удобно спать, когда твои ноги свисают. — Я тебе предлагал спать на моей кровати, — замечает Лекс, пристально разглядывая мое тело в трусиках и футболке. — А я тебе сказала, что мне не особо хочется спать в одной комнате с десятилеткой. — Ты будешь со мной. Джекса выселим на диван. Забавно наблюдать, как этот парень учится флиртовать. Я на сто процентов уверена, что в школе его ровесницы млеют от этой белозубой улыбочки. Совсем скоро он превратится в сногсшибательного парня. Поправив свою огромную толстовку, Лекс ждет от меня ответа, не сводя глаз с моих ног. — Не хочу слушать по ночам, как ты дрочишь, — заявляю я и направляюсь к кухне. — Эй, — слышу за своей спиной. — Я уже давно занимаюсь настоящим сексом. Улыбаясь, я вхожу на кухню и застаю Алишу с сигаретой в зубах и Джекса, доедающего свой тост. Джекс как всегда прячет глаза, когда я рядом. Он не имеет в наличии той дерзости, которой полон Лекс. Возможно, это объясняется тем, что ему всего десять, но я сомневаюсь. Еще его кожа намного темнее сводного брата. Глядя на этих детей, я не могу отделаться от навязчивых мыслей. Каким будет их будущее? Они дерзки и их головы забиты мечтами. — Оденься. — Алиша тушит сигарету в блюдце, в котором лежат окурков двадцать, не меньше. — Ты не можешь разгуливать по моему дому голышом. — Доброе утро, малыш. — Игнорирую эту старую перечницу и треплю густые волосы Джекса. — Привет, — едва ли не шепотом отвечает он и подает мне тост со своей тарелки. — Ты наелся? Он кивает и выбегает из кухни. Я сажусь на его место и запихиваю в рот хрустящий тост. — Вообще-то я с тобой разговариваю. — Алиша кладет на свои колени газету и ждет от меня реакции. Я наконец-то смотрю на нее. — Я не голая. — У меня два подростка в доме. — Когда ты это стала заботиться о приличиях? Как жаль, что в детстве у меня не было такого большого запаса сарказма. Хорошо, что сейчас я способна на много больше, чем просто язвить. — Ты живешь в моем доме… — начинает она. Но я не позволяю ей закончить: — Я за это плачу́ и хожу в чем пожелаю. — С этими словами поднимаюсь со стула, и намеренно задев стол голым бедром, выхожу из кухни. Мне не остается ничего, как тупо глазеть в телевизор целый день и проклинать Майки. Он не отвечает на мои звонки. Прошла пара недель с тех пор, как мы виделись. Мне нужно встретиться с ним, но его очевидное нежелание выводит меня из себя. Я должна быть благодарна этому парню, и где-то внутри себя я это осознаю. Он не может каждый раз лететь на мой зов, бросая все. У него своя жизнь. Мы слишком много ошибались и сплели слишком большой клубок из лжи. Я не представляю, как его распутать. Но мы вместе оказались в этом дерьме, поэтому я не могу перестать звонить ему. Он та часть меня, которую я хотела бы вырвать из своей жизни. Но это невозможно. Просто невозможно. Гудки, а затем и голос автоответчика заполняют мои уши, и я с силой швыряю телефон об пол. Он не может меня бросить. Знаю, что ему тоже тяжело, что я клеймо в его безупречной и шикарной жизни, но он не избавиться от меня так просто. Зная Майки, я почти в нем уверена. Почти. — Ого. — Лекс влетает в дом и, сбросив свой рюкзак, хватает с пола мой айфон. — Он тебе не нужен? Несколько секунд смотрю на парня, затем решаюсь. — Хочешь себе такой? По лицу Лекса расплывается широченная улыбка. — Шутишь? — Тогда решено. Завтра куплю вам с Джексом по телефону. Лекс недоверчиво отдает мне телефон и как-то странно смотрит на меня. — Что? — Ты странная. Я усмехаюсь. — Самое безобидное слово, которым меня называли. — Нет, я серьезно. Откуда у тебя столько бабла? Деньги, которые мне давал Алрой быстро тают. Мне нужно найти какую-нибудь работу, чтобы продолжать оставаться на плаву. Тайный счет, которым когда-то купили мое молчание, так и остается нетронутым. И я даже не собиралась прикасаться к этим деньгам. Те деньги, которые мы с Алроем воровали в детстве на заправке, были чище, чем те, что лежат в банке. Но этим детям без разницы. — Не задавай вопросов. — В последнее время это моя любимая фраза. — Что еще хочешь? Приставку? Шмотки? Лекс смотрит на меня обалдевшим взглядом. Его старые джинсы болтаются в области коленей, а кепка съехала набекрень. Его попытки косить под гангста-рэпера могла бы быть забавной. Но на самом деле, мне больно смотреть на этого ребенка. Он так похож на Алроя в его четырнадцать. Он был точно таким же. — Ты… — Завтра едем, — прерываю я его и включаю громче маленький телевизор. Лекс все еще задумчиво расхаживает по гостиной, но я игнорирую его. Затем он садится рядом со мной и громко вздыхает. Убавив звук, я тоже вздыхаю. — Ну чего тебе? — Ты, правда, знакома с бандой «К»? Слышал, как Алиша с тобой о них говорила. Мое дыхание становится частым. Знакома ли я с ними? Да это моя семья. Но я не говорю этого Лексу. — Бывало как-то, пересекалась с ними. — Знал бы этот мальчишка, с каким трудом мне удается оставаться равнодушной и делать вид, что его вопрос обычный. Все мои внутренности буквально сжались. — А что? — Что? — Лекс таращит глаза. — Да это же, — он запинается, — новые «Кровавые»[1]. С того времени никто так не поднимался. Алрой уже легенда. Наверное, печально слышать то, что тринадцатилетний парень поклоняется не Бэтмену или подобной чуши, а предводителю уличной банды. Но знаете… Это Южный централ. Никакого Бэтмена. Только реальная жизнь. — Если ты закончил, — я бросаю в него валявшимся рядом каким-то полотенцем, — тащи свою задницу в душ. Джекс уже вернулся, я приготовлю нам что-нибудь поесть.