– Ночью? – Не ночью, а вечером. И вообще, мне не сложно. Я люблю детей. – Только своих не хочешь, – насупившись, жмет на тормоз, впереди пешеходный. – Или не хочешь конкретно от меня? – Ты опять начинаешь? По-моему, мы сотню раз это обсудили. – Ладно, извини, – снова давит на газ. Какое-то время мы молчим, а потом он задает вопрос, который я не то чтобы ждала, но была уверена, что рано или поздно он прозвучит. – Куда ты уходила вчера? Я вышел из ванной и тебя не было дома. – Ходила подышать свежим воздухом. – Почему в такой час? – Господи, Игнат, я взрослый человек и имею право выходить из дома тогда, когда мне это заблагорассудится! Иногда ты ужасно напоминаешь моего отчима. – Знаешь, может быть он был не так уж и не прав – предотвратить хаос способна только строгая дисциплина. – Посадишь меня на цепь? Или выставишь временные рамки, как делал он? – Не утрируй. – Раньше ты таким не был… И о дисциплине не говорил. – Раньше ты не отлучалась из дома по ночам. Там, в Москве, все было иначе! – в голосе звучат интонации злости. – Мы здесь всего ничего, а все неуклонно катится в чертям. Все катится к чертям со дня, когда в наших паспортах появился штамп! – хочется выкрикнуть мне, но я молчу. Подъезжая к дому мы больше не разговаривая друг с другом. Так же молча выходим из машины. И каково же мое удивление, когда едва подойдя к порогу, слышу позади визг тормозов. Ийя. – Приве-ет, а вот и мы! – машет она в открытое окно. – Ничего, что я пораньше? – Сейчас только семь. – Да, я знаю, – открыв заднюю дверь, вытягивает ребенка из детского кресла. – Просто мне еще к матери срочно заехать надо. Я бы Алиску с собой взяла, но она бабулю до ужаса боится, все время ревет, когда та к ней руки тянет. – Неудивительно, та еще семейка, – фыркает под нос Игнат. – Вот тут все необходимое, – ловко вынимает одной рукой из багажника набитую сумку и сложенную коляску-трость. Затем подбегает ко мне и пихает девочку в руки. – Я как и обещала – быстро. Все, спасибо огромное, чмоки! О, привет, Игнат, – только замечает моего мужа. Тот кисло улыбается в ответ. Я моргнуть не успеваю, как она садится в свое авто и уезжает. – Мда, вот на чем значит ездят жены богатеньких иностранцев, – Игнат провожает взглядом внедорожник. – Нормально она устроилась. – Они не женаты, – бурчу под нос. Алиса, засунув указательный палец в рот, смотрит на меня серьезными глазами. А я смотрю на нее, пытаясь уловить в крошечном личике что-то от Дамиана. – Что-то она ни на кого из них не похожа, – рассматривая ребенка, будто читает мои мысли муж. – Она точно не подкидыш? – Ну что ты несешь такое! – Нет, ну то, что она ее я еще поверю, но вот кто папаша – вопрос открытый. С ее-то вольным образом жизни. А вот об этом я даже не думала. Снова смотрю на девочку. Черты Ийи определенно есть, а вот черты Дамиана… Впрочем, я тоже не похожа на своего отца внешне, ничуть, но это же не делает меня не его дочерью. – Вечно ты везде и во всем ищешь какой-то подвох. Самому не надоело? – одним взмахом руки раскладываю коляску. Сажаю Алису на пестрое сиденье, а сумку вешаю через плечо. – Ты куда это? – Пойду с ней погуляю. Не тащить же ее в дом в такую духоту. На самом деле я просто не хочу находиться с Игнатом. Слушать его ворчание. – Ну что, пойдем в парк? – в нарочитым весельем в голосе спрашиваю у малютки. Та начинает радостно молотить ладошками по защитному бамперу, словно понимая, что именно я сказала. Хоть в парк, хоть в преисподнюю. Лишь бы подальше от него. Часть 12 * * * "Абонент не отвечает или временно недоступен, попробуйте позвонить позднее" – Да что ж такое, а! – зло сбрасываю вызов и пихаю телефон в карман. Ийя должна была забрать Алису час назад, но вместо этого просто взяла и отключила телефон. И где ее носит? Я жутко устала, ноют ноги и вдобавок от напряжения разболелась голова: сначала Алиса вела себя идеально, мы трижды обошли парк, даже поиграли немного на детской площадке с другими малышами, но сейчас она явно проголодалась и к тому же промокла – протек памперс, а запасную одежду Ийя положить, видимо, забыла. Плюс небо неожиданно затянуло тучами и вот-вот начнется ливень. А я без машины. Просто одно к одному! – Не нравится тебе, да? Я представляю! Скажи спасибо своей маме, что б ее, – беру хнычущую девочку на руки. – И кушать хочешь? Хочешь, знаю. И что же мне с тобой делать? Снова достаю из сумки бутылочку с кашей, в свежести которой сильно сомневаюсь. Открываю крышку, нюхаю содержимое – отдает кислятиной. Под монотонный плач снова достаю телефон и в сотый раз набираю номер. "Абонент не отвечает или…" Да она издевается! Трясу ребенка на руках, но помогает это плохо. Мне жаль девочку, но я совершенно не понимаю, чем ей помочь. У меня нет своих детей, брат давно вырос и я забыла каково это. Я могла бы купить какую-то смесь сама и накормить голодного ребенка, но понятия не имею, чем Ийя кормит дочь! А если у нее аллергия на лактозу? Можно ли ей картофель? Фрукты? Мясо? Кто вообще так делает? Бросает ребенка и исчезает с концами! Это же ее дочь, совсем маленькая, только-только научилась ходить! Как можно быть до такой степени безответственной! Больше никогда, ни за что не соглашусь помогать ей в чем-то подобном! Небо распарывает яркий зигзаг молнии и тут же следом гремит оглушительный гром. Алиса вздрагивает и начинает рыдать громче, крупные капли дождя бьют по голове и плечам. Схватив коляску, несусь со всех ног под навес, но отсутствие сырости с небес не делает девочку спокойнее. Сама успокойся в первую очередь! Ну же! – ругаю себя на чем свет стоит, и заодно подругу, которая, кажется, действительно забыла про дочь. Нужно позвонить Игнату, пусть приедет и заберет нас. Не самая желательная, но единственно удачная в данной ситуации мысль. Достаю телефон и в последний момент палец зависает над строкой с именем мужа. Меня внезапно озаряет… Я знаю, кто точно сможет нам помочь. * * * Знакомый хетчбек темного цвета тормозит перед нами буквально через пятнадцать минут. Открыв дверь, Дамиан выбирается наружу, забирает из моих рук дочь, сажает ее в теплый и, главное, сухой салон.