– Садись! – командует мне сквозь шум ливня и приземляется на водительское кресло. Признаться, я не собиралась ехать с ними, просто хотела передать Алису и все, но его не терпящий возражений тон заставляет меня быстро передумать. Сажусь рядом с ним и захлопываю дверь. Никакого радио, только стук капель по крыше. Изо всех сил заставляю вести себя как ни в чем не бывало. Мы просто давние знакомые, которых сейчас ничего не связывает. – Быстро ты приехал. – Где Ийя? – Ушла по делам. – И бросила Алису на тебя? – Ну почему бросила… я была не слишком против. Она славная малышка. Он заводит мотор и мы уезжаем с залитой дождем детской площадки. Едем молча, и оба старательно делаем вид, что общество друг друга не тревожит в нас никаких воспоминаний. По крайней мере я делаю вид точно. – Можешь остановить у поворота, я дойду, – произношу спустя несколько минут тишины. – Совсем скоро будет, за магазином. – Боишься, что муж увидит, что тебя кто-то подвез? – ухмыляется, глядя в размытое дворниками окно перед собой. – Что-то мне это напоминает. – Ничего я не боюсь, можешь довезти до дома, – играя в безразличие, дергаю плечом. – Просто не хотела тебя лишний раз утруждать. Он снова улыбается и… проезжает мимо нужного поворота. – Дам! – хмурюсь, обернувшись. – Ты проехал! – Разве? Мой дом находится дальше. – При чем здесь твой дом? – Ну ты же сказала отвезти домой, но не уточнила, в чей дом именно. – Господи, зачем? Я не поеду к тебе! – Не хочешь посмотреть как я живу? Действительно неинтересно? Интересно, конечно, к собственной злости интересно все: как он жил эти годы, где, чем занимался… Но его святая святых это слишком интимно, мне там делать точно нечего. – Не думаю, что это хорошая идея. – Поздно. Возвращаться назад – плохая примета, – и поворачивает к пляжу. К небольшому уютному бунгало на берегу мы подъезжаем всего через несколько минут. – Подожди здесь, я принесу зонт. – Не расклеюсь, – открываю дверь и, втянув голову в плечи, несусь под навес. Путь занимать всего несколько секунд, но промокнуть я успеваю практически до нитки. Дамиан присоединяется ко мне спустя минуту, удерживая в руках укрытое дождевиком автомобильное кресло. Пошуршав в замочной скважине ключом, распахивает дверь и кивает в темное нутро своего дома. – Прошу! Не против, если я пока приготовлю Алисе кашу? Она голодная. – Конечно, о чем речь! Занимайся дочерью, я подожду, – отвечаю слишком уж торопливо, изо всех сил пытаясь скрыть нервозность. А нервничать есть из-за чего – я у него дома. Даже не верится. Осторожно осматриваюсь по сторонам и понимаю, что поговорка о том, что жилище человека всегда похоже на его хозяина в случае с Дамианом полностью соответствует действительности. Минимум мебели, но вся она удобная и добротная, большие окна без занавесок, непонятные для среднестатистического ума картины на стенах. Какая-то абстракция, квадраты, круги, полоски… Я бы, наверное, хотела жить в подобном месте, но подобное место точно бы не приняло меня. Такую… земную. – Мяу! – доносится где-то внизу. Опускаю взгляд – Вобла! Трется о мои ноги и мурчит. – Приве-ет! Рада тебя видеть, друг, – чешу вымытую до блеска шерстку. – И как тебе живется с таким имечком? Дворовые коты не смеются? – Возьми в ванной полотенце. Она в конце коридора, – кричит Дамиан, судя по звукам, из кухни. Киваю самой себе и, опустив котенка обратно на пол, иду куда он сказал. Проходя мимо кухни, украдкой заглядываю внутрь: Дамиан, капнув белую жижу на запястье, измеряет температуру подогретой каши, пока девочка сидит в высоком детском стульчике и недовольно хнычет, требуя еды. И казалось бы – я уже привыкла к мысли, что у него есть дочь, но все равно, видя их каждый раз вместе, испытываю мини-катарсис. В моей памяти он беззаботный парень с пирсингом в ухе и сумасбродными идеями, и вдруг – отец. И очевидно очень хороший. В ванной довольно чисто: никаких мыльных разводов на раковине и торчащих из корзины для белья грязных носков. Жадно впитываю глазами его зубную щетку (единственную в стакане), бритвенный станок на полке, бутылочку хорошего парфюма. Зачем-то цепляю пальцем ручку выдвижного ящика и заглядываю внутрь: лейкопластырь, пара брусков мыла, влажные салфетки… и упаковка презервативов. Резко и, наверное, слишком громко захлопываю ящик и пулей вылетаю из ванной. Щеки от чего-то горят, словно мне четырнадцать и я увидела то, что не должна была видеть. Что-то чрезмерно взрослое и запретное. Он давно уже не мальчик – молодой мужчина, ты тоже не ребенок и замужем, между прочим, что за реакция! Но от чего-то мысль, что он с кем-то проводит ночи, больно и безжалостно бьет под дых. Он давно не твой, дура, и тебе нечего здесь делать! Вызывай такси и уезжай! Вылетаю обратно в гостиную и вижу Дамиана. Он смотрит в окно на бьющие о берег волны. Замечаю вдалеке мигание маяка. Как символично. Два одиночества поселились рядом. – А где Алиса? – Уснула. – Так быстро? – Даже не доела, вырубилась прямо в своем стуле. Отнес ее уже спящую в кровать. – Хорошо она спит? – Отлично, если устала. А сегодня, как я понимаю, эмоций было много. Так что до утра она нас не побеспокоит. Нас?! Нервно улыбаюсь и шарю глазами по комнате, а потом вспоминаю, что оставила сумку в его авто. – Ты не вызовешь такси? Мой телефон остался в твоей машине. – Уже уходишь? – Я доставила дочь своей подруги в целости и сохранности, совесть моя чиста. – Ты не воспользовалась полотенцем, – кивает на мои мокрые волосы. – Не страшно, сами высохнут, – засовываю слипшиеся пряди за уши. – Так что с такси? – Да брось, я еще не угостил тебя итальянским шедевром, – вынимает из бара золотистую бутылку. – Все лучше той мути, что мы пили на празднике, помнишь? – День Посейдона? – Угу. Ничего ужаснее я в жизни не пробовал. А музыка? Это было что-то. И еще эта вонь рыбьей чешуей, какие-то нелепые костюмы. Я был просто в шоке – куда я попал! Я смеюсь, вспоминая то чу́дное время. Смеюсь, возможно, слишком легко и беззаботно, а потом осекаюсь, запрещая себе ностальгировать. – Прошу, – тянет мне наполненный фужер. – Зачем? Мне правда пора… – но бокал тем не менее беру. Мы молча пьем и смотрим в окно, по которому молотят крупные капли. Красный огонек маяка расплывется кровавыми подтеками по стеклу, зрелище поистине завораживает. – Люблю маяки. В детстве часто убегала на Лосиную скалу, оттуда открывается самый лучший вид, – отпиваю "итальянский шедевр", который действительно очень и очень хорош. – Странно, не слышал о такой скале.